Предисловие (1/1)

Пробуждение было болезненным. Тсуна с трудом открыл глаза, щурясь от яркого холодного света, обжигавшего сетчатку. В горле першило, во рту ощущался горьковатый привкус медикаментов, которыми его пичкали последние дни. Напрягая память, он попытался воссоздать цепочку событий, что привели его сюда, но не смог вспомнить ничего толкового. Какие-то бессвязные обрывки неясных воспоминаний, навязчивым роем, копошились в гудящей голове. Чувствуя, что забыл под воздействием наркотиков, которые кололи ему люди в белых халатах, что-то очень важное, Тсуна тщетно пытался припомнить детали, цепляясь за расплывчатые образы, плавающие в затуманенном разуме. Даже слабое умственное напряжение мгновенно вызвало острую головную боль, раскаленным свинцом сдавившую виски и затылок. Тсуна откинулся на подушку и слабо застонал, закрыв лицо ладонями. Когда приступ боли немного отступил, он приподнялся на кровати и попробовал оглядеться, стараясь не совершать резких движений, которые могли привести к новому приступу.?Слишком много белого? — подумал он: стены, пол и потолок комнаты, где он очнулся, были обшиты белыми пластиковыми панелями. Из мебели здесь были только холодильник, широкий шкаф с зеркальной дверцей, большая двуспальная кровать, на которой лежал Тсуна, застекленный бар с богатым ассортиментом спиртных напитков, письменный стол и офисный стул. Кроме черного стула, резко контрастирующего с остальной мебелью, все предметы обстановки были такого же стерильно-белого цвета, как и стены, что вызывало тревожные ассоциации с больницей. Помимо всего прочего, в комнате было две двери, назначение которых, оставалось для Тсуны загадкой, которую он решил разгадать как можно скорее.Едва Тсуна откинул одеяло, его ждал еще один неприятный сюрприз: на нем не было никакой одежды, за исключением небольшого аксессуара. Он чуть наклонил голову в сторону, чтобы увидеть себя в отражении зеркала: на его шею был надет тонкий белый ошейник, спереди которого, было вставлено небольшое матовое стеклышко. Сквозь это стеклышко виднелся синий светодиод, чье мигание совпадало с ударами сердца обладателя ошейника. Морщась от боли, Тсуна сел на кровати и осторожно попытался встать с постели, придерживаясь за стену. Его сильно шатало, перед глазами все поплыло от очередного приступа головной боли.— Я вижу, ты уже проснулся. – Раздался где-то совсем рядом чужой, незнакомый голос.Тсуна потерял равновесие и упал на пол, вскрикнув от боли. Приподнявшись на локтях, он осмотрелся, в поисках источника голоса. В стену, над кроватью был вмонтирован большой экран, который Тсуна заметил только сейчас, потому что все это время, он находился в слепой зоне, за его спиной. С экрана на него смотрел молодой мужчина лет тридцати, со светлыми вьющимися волосами, едва доходившими ему до лопаток.— Доброе утро, Тсунаеши. – Почти дружелюбно сказал мужчина.— Как себя чувствуешь?Тсуна ничего не ответил, прислушиваясь к главному индикатору опасности — интуиции Вонголы, которая еще ни разу его не подводила. Древние инстинкты, передающиеся из поколения в поколение, подсказывали, что он угодил в западню, выбраться из которой будет крайне сложно. Страх, тревога и смутное предчувствие беды, смешались в единый, леденящий кровь коктейль.— Кто вы и как я сюда попал? – С трудом, сдерживая приступ тошноты, спросил Тсуна. Он старался не терять самообладания, этому учил его Реборн.— Я – Аластор, инструктор организации ?Эрос?. — Моя задача — ввести тебя в курс дела и ознакомить с обязанностями.— Обязанностями? – Воскликнул Тсуна, чувствуя как его рот, заполняется вязкой теплой слюной. — Какими еще, к черту, обязанностями? Я – десятый босс клана Вонгола и единственная моя обязанность это защита собственной семьи. – В душе он так до конца не смирился со своей, теперь уже официальной ролью мафиозного дона, но эта фраза всегда волшебным образом в корне меняла отношение людей к нему на более почтительное.— Ты был Десятым до того момента, пока не попал к нам. – Мужчина на экране неприятно рассмеялся, от чего у Тсуны поползли мурашки по коже. – Когда ты выйдешь за стены нашей организации, ты получишь назад свой статус босса. Правда тебе придется потрудиться, чтобы вернуть уважение общества, но это уже твоя забота. А пока ты находишься в нашей власти, ты всего лишь Савада Тсунаеши – привлекательный подросток, чье незрелое тело, наверняка найдет своих поклонников.— Какого хе... — Тсуна не успел договорить: внезапно перед глазами стало очень светло, даже несмотря на то, что в комнате было и без того яркое освещение. Он почувствовал, как поднимается в воздух, будучи не в состоянии больше контролировать свое тело. Секундное замешательство и он понял, что его подбросило в сильном судорожном припадке. Все тело выгнулось в корчах; челюсть с громким щелчком захлопнулась, прикусив язык. Тсуна, будто со стороны наблюдал за тем, как бьется в судорогах. Лишь тошнотворный привкус горячей крови, заполнявшей рот, напоминал, что это тело все еще принадлежит ему. Приступ прекратился также неожиданно, как и начался. Контроль над телом возвращался медленно, казалось, будто чистая кипящая боль, заструилась по его венам, сжигая изнутри. Тсуна перекатился на бок, и его вырвало желчью, смешавшейся с кровью, все еще сочившейся из прикушенного языка.Одна из дверей, ведущих в комнату, отворилась и в нее вошла девушка, одетая медсестрой. В одной из рук она сжимала стеклянный шприц. Тсуна вздрогнул, когда острая игла вошла в его вену. По мере того, как поршень шприца опускался, боль утихала, уступая место вялой сонливости. Последнее, что он увидел, прежде чем провалиться в забытье – голубые глаза медсестры, смотревшие на него с жалостью.