Часть 1 (1/1)

Какими бы ни были последствия, мы встретим их вместе. Я и он. Как всегда. Я поднимаюсь по тропинке. Камни всё ещё режут ноги, но я не обращаю на них внимания. С учителем я повстречался где-то на полпути. Он всё ещё бледен, под глазами залегли тёмные круги. Но взгляд уже ясный, не мутный, как несколько минут назад. - Отпустил? Его голос предельно спокоен, да и сам он кажется равнодушным к случившемуся. Я киваю. И еле успеваю заметить движение. Пощёчина. Я невольно вскрикиваю и хватаюсь за щёку. Больше от неожиданности и обиды, чем действительно от боли. - Учитель, так было лучше... То, что Вы с ним сделали... Я хотел спасти Вас, чтобы Вы не стали им... Я... Он обрывает меня. - Довольно, падаван, сделанного не вернёшь. Но ты ослушался меня и за это будешь наказан. Я опускаю голову. - Да, мастер. Мы возвращаемся обратно. Квай-Гон придирчиво осматривает перерезанные мной верёвки, проверяет их крепость, удовлетворённо кивает и только после этого поворачивается ко мне. - Раздевайся. Зачем? Но я доверяю моему учителю, поэтому беспрекословно подчиняюсь. Я снимаю с себя тунику и нижнюю рубашку, ботинки остались наверху, поэтому нет нужды возиться с ними. Когда я дотрагиваюсь до штанов, учитель вновь останавливает меня. - Достаточно. На колени. Что он задумал? Мне становится не по себе. В памяти невольно всплывают ядовитые слова: "Он может придумать что - нибудь ещё... Этого ты боишься?" Нет! Нет! Он - мой учитель! Я доверяю ему! Я люблю его! Я знаю, что виноват, и должен понести наказание, но... О, Сила! Зачем он привязывает мои руки к столбу? Мастер... Как он сейчас близко... Буквально в нескольких миллиметрах от моего лица. И я... Ох, я не могу сдержаться! Я как бы невзначай прижимаюсь губами к его паху. И через ткань штанов чувствую напряжение. Его. Значит, он хочет этого так же, как и я. Значит... Но нет, он же не собирается... Нет, нет, не здесь!.. Он приподнимает тунику и снимает ремень, а я как зачарованный не могу отвести взгляд от его паха, который только что целовал. На этом месте штаны вздуваются. Неужели он сделает это со мной? Мои чувства в смятении. Я хочу этого больше всего на свете, но так... Ремень со свистом рассекая воздух, опускается мне на спину. Вздох облегчения. Порка. Просто порка. Пусть она уже унизительна в моём возрасте, но всё же лучше, чем... Я стараюсь отвлечься от боли медитацией. Закрываю глаза, но перед мысленным взором вновь и вновь предстаёт учитель. Я вижу, как вздымается его рука, опуская ремень на мою спину, как под одеждой перекатываются крепкие мускулы, как напрягается заветное место в штанах... Я так увлёкся своими мыслями, что перестал чувствовать боль от ударов. И я даже не сразу заметил, что они прекратились. - Оби-Ван, - его рука встряхнула моё плечо, - до утра побудешь здесь, подумаешь над своим поступком. Завтра мы с тобой поговорим. Отвернувшись, он торопливо зашагал вверх по дорожке. А я остался. Раненную спину саднило. Дождь усилился, и крупные капли хлещут меня по лицу. Ветер яростно треплет волосы и одежду. По крайней мере, ветер и дождь разогнали песчаных пауков и других тварей. Я пытаюсь медитировать, но перед глазами вновь предстаёт соблазнительная картинка: возбуждённый мастер хлещет меня ремнём по спине. И мне хотелось вновь ощущать эти удары, видеть мудрые глаза учителя, чувствовать это странное возбуждение в паху и знать, что мой любимый человек ощущает тоже самое... Я здесь не один! Резко открываю глаза. Он стоит напротив меня и ухмыляется. - Да ты, оказывается, мазохист, Кеноби. Вот бы никогда не подумал. Ему явно лучше. Страшные раны затянуты, глаза весело блестят. - Значит, тебе нравится боль? Он впивается ногтями мне в спину и проводит, оставляя кровавые полосы. Я невольно вскрикиваю. Он смеётся. - Понравилось? - он смотрит на мои штаны. - Да, понравилось. Моё возбуждение ещё не прошло и он это заметил. - Похоже, твои душевные порывы не нашли понимания, а? Мне хочется промолчать, но вместо этого с губ срывается вопрос: - Почему ты остался? Он рассмеялся. - Захотелось посмотреть, как ты заплатишь за свою самостоятельность. Признаюсь, я даже не смел надеяться на такой роскошный подарок, - заметил он, плотоядно ухмыляясь. Мне стало не по себе. Этот взгляд... Мне уже доводилось встречать такие. После этого всегда следовали грязные намёки. Обычно я делал вид, что не понимаю или оскорблялся. Теперь этот номер вряд ли пройдёт. Ксанатос приблизился ко мне вплотную, так что я невольно ткнулся носом ему в пах. Неприятным сюрпризом оказалось, что он тоже напряжён. Похоже я знаю, что он задумал.Ксанатос подцепил мою голову за подбородок и, заглянув в глаза, прошипел: - Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю, Кеноби? Я знал. Но не хотел думать. Нет! Только не это! - Я тебя трахну. Я отшатнулся. Точнее попытался, Ксанатос крепко держал меня за челюсть. - Хочешь поиграть в скромника, Оби-Ван? Думаешь, я поверю, что ты никогда этого не делал, да? - он жёстко усмехнулся. - Не выйдет. Я тебя знаю, похотливый щенок. Для начала мы слегка разогреемся. Он расстёгивает ширинку и запихивает свой член мне в рот. Я пытаюсь отвернуться, но силы не равны. - Не притворяйся, Кеноби. Делай то, что я требую. А если мне что-то не понравится,.. - он опять усмехнулся. - Тёмная сторона даёт огромное могущество... А фантазия у меня богатая. Понимаешь, о чём я? Я снова попытался вырваться, но Ксанатос ухватил меня за волосы и притянул к себе, едва не заставляя давиться. Я подчинился. Я делал всё, как он хотел, пока тёплое семя не потекло мне в рот. Я отстранился, попытался выплюнуть, но он запрокинул мне голову так, что оставалось либо проглотить, либо захлебнуться. Отвратительная липкая жидкость потекла мне в горло. Я не хотел этого. Он не оставил мне выбора. Мастер, прости! Дождь и не думает прекращаться, мы уже оба промокли, но Ксанатоса это явно не смущало. Он наклонился ко мне и стал целовать. В лоб. В виски. В глаза. Наверно, на глазах у меня были слёзы, потому что он довольно усмехнулся и поцеловал меня в губы. Я отчаянно оттолкнул его. - Не трогай меня! Он рассмеялся так весело, словно в жизни не слышал ничего более забавного. - На что ты надеешься, Кеноби? Ты в моей власти. Он поднимает меня на ноги, насколько позволяют связанные руки. - Не трогай меня! - На мастера надеешься? - шепнул он мне в ухо. - Зря. Он же сам оставил тебя здесь. А знаешь почему? Нет! Я не слушаю его! Я не слушаю его! - Не трогай меня! - Ты - приманка для меня. Он лжёт! Это неправда! - Не трогай меня! Его руки медленно ласкают моё тело, а мне кажется будто меня хлещут лазерным мечом. Я дёргаюсь от каждого прикосновения. Он тихонько смеётся. - Вот только наш дорогой учитель просчитался. Знаешь, четыре дня без отдыха - это не шутка, даже для него. Поэтому сейчас он спит. А когда проснётся... Одна рука скользнула мне за пояс к низу живота, поглаживая жёсткие волосы... - НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! Сильный ветер заглушил мой крик. Ксанатос расхохотался во весь голос. Рывком поставив меня на ноги, он прошипел в ухо: - Ты искал искупления, а я ищу мести. Ты заплатишь мне за отца, Оби-Ван, сполна. Вывернутые в плечах руки отзываются дикой болью. Ксанатос расстегнул ремень и спустил с меня штаны. - И почему только ты не сдох, Кеноби, вместе со своей поганой семьёй? Да что он знает о моей семье? - Прошу... Если в тебе осталось хоть что-то светлое... Отпусти меня... Мне страшно. И жалкие слова лишь подтверждают это. - О, как грустно! Я сейчас расплачусь. Его рука продолжает исследовать моё тело. Вторая поддерживает, не давая упасть. - Ты так и не ответил, Оби-Ван, - мурлыкает он мне в ухо. - Ты уже грел постель своему мастеру? - Не трогай меня... Пожалуйста... - Разве он тебя ещё не имел? - он разводит мне ноги и суёт палец. - Да ты оказывается девственник, Кеноби! Вот так сюрприз! У вас что в храме все слепые? - изумлённо восклицает он, копошась внутри меня. По лицу бегут слёзы. Нет, слепых в нашем храме не водилось. Достаточно вспомнить, сколько раз меня прижимали к стене. Все. Можно по пальцам пересчитать, кто только не мечтал завалить меня. Но я берёгся. Ради учителя. Только он один имел на меня все права. Только ему я хочу принадлежать душой и телом. - Не трогай меня! - Значит, я буду первым. Его губы рисуют цепочку на моей коже и в перерывах шепчут: - Ты мечтаешь о нём, я знаю. Но первым буду я, ему достанутся лишь объедки. И ты до конца своих дней будешь помнить, что первым был я - не он. - Не трогай меня! Горячие капли бегут по щекам. Я плачу. Я знаю, что он прав. - Не трогай меня! Он суёт пальцы, растягивая меня. Это лишь вопрос времени. Скоро я достанусь ему. - Не трогай меня! Не трогай меня! Не трогай меня!.. Слёзы заливают мне лицо или это дождь? А губы словно безумные шепчут никому не нужную мантру: - Не трогай меня! - Сейчас я покажу тебе, как ему больше нравится. - Нет! Не трогай меня! - Тебе не хватило меня, Ксанатос, что ты принялся за моего падавана? Спокойный голос звучит чуть насмешливо. Учитель! Я ощущаю волну разочарования, окатившую Ксанатоса и счастливо улыбаюсь.