Глава 59 (часть 2). Незнакомец из прошлого (1/1)

Место для встречи я выбрал идеальное: гора Нэсугата в порту Симода на южной оконечности полуострова Идзу. Разумеется, вызывать Тоду, Сузаку и Бьякко я вознамерился ночью, когда на вершине горы никого нет. Ещё и амулет попрошу, чтобы удостоверился: нас никто не заметит и не подслушает. И барьер непроницаемый поставлю! Я обязан заботиться о том, чтобы никто из случайно забредших на гору ночью не только не умер и не получил раны, но и не упал в обморок, увидев облик моих защитников. А те, я уверен, до сих пор выглядят весьма колоритно?— и в человеческих телах, и в истинной форме.—?Символично,?— выслушав мои планы на грядущую ночь, коротко откомментировал Кадзу-кун. —?С одной стороны?— проржавелые якоря и пушки, с другой?— храм любви*. Вся наша жизнь?— любовь и война. Зришь в корень, Асато-кун!—?Да там просто ночью абсолютно пусто?— это двести процентов. Канатка не работает, а без неё обычному человеку наверх не подняться. И от Токио близко. Ты меньше волноваться будешь, что я удрал ночью за тридевять земель.—?А ты планируешь удрать? —?серо-голубые глаза оказались совсем близко от моего лица, заставляя чувствовать смущение и желание. —?Ничего не выйдет, от меня никто не сбегал. Ни разу,?— он прекрасно осознавал, как на меня действует его глубокий шёпот и обжигающее дыхание. Я задрожал, осознавая, что ещё одно слово, и я никуда не отправлюсь, оставшись с ним до утра.—?Я должен им объяснить.—?Всё-таки ты решился? —?Кадзу с тревогой наблюдал за мной.—?Я чересчур много думал. Пора действовать.—?Понимаю. Иди.И я переместился на вершину Нэсугата.***Несмотря на довольно прохладное начало марта, в парках на полуострове уже зацветали вишни и сливы. Их тонкий аромат витал в ночном воздухе, наплывая волнами и опьяняя каждого, кто вдыхал его. Внизу раздавались одинокие, протяжные гудки торговых судов, заходивших в порт Симода. Ярко светили бортовые огни, отбрасывая отблески в иссиня-чёрные воды Тихого океана, похожие на загустевшую акварель, а городские фонари напоминали рассыпанные внизу волшебные бусы древних божеств. Я подставил лицо ветру и вдохнул неповторимую смесь запахов, состоящую из горьковато-терпкой хвои сосен, растущих на склонах холмов, мокрого песка у подножия полуострова, чуть заржавелого металла пушек на нижней смотровой площадке и солёной океанской воды.Пора. Чем дольше тяну, тем труднее будет начинать разговор. Сложив руки перед грудью, я сосредоточился. Защитный барьер вырос от земли к небесам, смыкаясь куполом на высоте двадцати пяти метров. Достаточно. Никто сюда не проникнет, кроме тех, кого я жду.—?Бьякко, я вызываю тебя! Тода, вызываю тебя! Сузаку, вызываю тебя!Они явились во вспышке красно-белого света. Мгновенно и бесшумно. Словно не минуло многих лет с тех пор, как я общался с ними не как беспомощная марионетка рубина, а как близкий друг, готовый сражаться бок о бок.—?Цузуки-сан?! —?это Сузаку.—?Хозяин? —?Да, Бьякко, вижу и ты скучал. И я тосковал. Очень.—?Ты?! —?это Тода. И лучше мне сейчас отгородиться от того, что творится в их сердцах, иначе сильные эмоции моих шикигами сотрут меня в порошок, сломают в щепки, подхватят вихрем и швырнут с горы в океан.Они стояли, как вкопанные, лишь миг. Осознав, что здесь никому не грозит опасность, и сражение не требуется, молнией рванули вперёд. Все трое. Бьякко, урча, по-кошачьи ластился к моим рукам, Сузаку то плакала, то смеялась, прижимаясь щекой к моей щеке, и была невыносимо горячей, а Тода, крепко обняв и меня, и своих товарищей, просто ткнулся лбом в мой лоб да так, что чуть не свалил нас с ног.—?Я так рад видеть тебя, хозяин!—?Я тоже. Очень! Всех вас. Простите, что не призвал сюда остальных. Но… я сначала должен побеседовать только с вами. Так вышло, что вы всегда были мне намного ближе других.—?Что стряслось? —?Тода слегка взволновался. —?Когда мы ощутили энергию твоего призыва, то откликнулись без промедления, но каждый подумал о битве. А тут… пусто. Никого. Что это за место? —?он огляделся по сторонам. —?И почему ты поставил барьер, если нет врагов?—?Враги придут, и сражение случится,?— я тяжело вздохнул. —?В августе. В Шабле. Это в Болгарии на берегу Чёрного моря.—?Да-а… Дела,?— Тода хмыкнул и почесал шею. —?А я думал, всё затихло. Точнее, решил что миры развалятся из-за чёрных дыр. Ошибся! Что ж, нет проблем. Сразимся.Сузаку всё ещё плакала от радости, а Бьякко?— тёрся носом о ладони. Я собирал всё своё мужество, чтобы сказать…—?Я давал вам клятву сражаться вместе не как ваш хозяин, а как друг. И я сдержу слово. Тода, помнишь, когда мы встречались в последний раз, ты сказал: ?Страшно жить в мире, который не понимаешь??—?Помню.—?Мы действительно ничего не понимали: ни ты, ни я. Мы думали тогда, что случится сражение между людьми и богами. Или между демонами и богами. Или между Мэйфу и неведомыми нам силами Хаоса. Но всё куда сложнее! Вы кое-что должны узнать. И, возможно, то, что вы узнаете, поколеблет ваше решение идти за мной в решающий день и помогать мне.—?Что ты говоришь? —?Сузаку непонимающе смотрела на меня. —?Как мы можем бросить тебя одного? Не будет такого!—?А если я не ваш хозяин? Не тот, кому вы изначально присягали? —?печально спросил я. —?Что если был другой Цузуки, и он давно погиб? А я всего лишь… Не знаю… Замена? Двойник? Копия?—?Нет-нет-нет! —?Сузаку вдруг снова схватила меня в охапку, в то время как Бьякко отпрянул и потерянно взглянул на меня. Не менее испуганно, чем остолбеневший Тода. —?Ты?— тот, кто мне дороже всех! Тот, кого я люблю! —?Сузаку стискивала мои руки, хваталась за мои плечи. —?Ты не можешь быть копией!—?Все люди этого мира?— копии,?— со вздохом признался я. —?Каждый по отдельности и все вместе. Неизменным остался только Генсокай и Замок Несотворённой Тьмы. Герцог Астарот, боги, управляющие этим миром, Энма-Дай-О-сама, видимо, тоже не изменились. Как и вы, жители Генсокай. Но остальные… давно не те. И я даже не могу сказать, сколько таких изменений случалось. Одно, два? Миллионы? И вы мне не расскажете и ничем не поможете, потому что Энма, пока был жив, постоянно стирал вашу память. Обо всех мирах и обо всех Цузуки Асато, которых вы знали.—?Хозяин, если ты не объяснишь всё понятно, мой мозг превратится в пузырящуюся лаву. И их тоже,?— взмолился Тода, указывая на испуганных Сузаку и Бьякко. —?Пожалей нас: расскажи с начала.И я исполнил его просьбу. Я не умолкал больше часа, пока не охрип, но поведал своим ошеломлённым друзьям всё, что со мной случилось, пока мы не виделись. Я не утаил ничего, рассказав даже о том, что теперь живу с Кадзу-кун, испытываю к нему глубокие чувства и не собираюсь разлучаться в любом из миров. Если выживу, конечно. Они узнали про тайные планы Энмы, про абсолютные амулеты, разделение миров и про то, кем мне приходится некая Цузуки Ририка, носящая в миру фамилию Эшфорд.Закончив свой монолог, который никем из троих шикигами не прерывался, я был уверен, что сейчас они просто исчезнут, вернувшись обратно в Генсокай. Я бы прекрасно их понял после всего, что я вывалил на них, но они просто молчали и не уходили. А потом повторилось то же самое, что и в миг нашей встречи: Бьякко ткнулся носом в мою ладонь, Сузаку обняла меня и прижалась ко мне, а рука Тоды опять оказалась на моём плече.—?Ты?— тот, кого мы все любим и хотим сберечь. Это всё, что мы знаем,?— сказал Тода, ничуть не сомневаясь, что сейчас выражает мнение остальных. —?Пусть миры ветвятся, дробятся, множатся, как бактерии, но в день затмения вызови нас. Закрой небо куполом, чтобы люди не пострадали, и позволь нам сразиться с герцогом Астаротом и с той из твоих сестёр, которая не понимает слов любви. Мы не побоимся сразиться и с Энмой, если он внезапно восстанет из мёртвых! Мы поможем тебе выиграть, хозяин, и загадать столь важные для тебя желания.—?А ты? —?с трепетом спросил я, оборачиваясь к Сузаку и желая услышать из её уст ответ. —?Ты согласна с Тодой?—?Да. Для меня всё осталось по-прежнему. Ничего не изменилось,?— улыбнулась моя прекрасная защитница.Бьякко поднял вверх свои яркие золотые глаза:—?Как и для меня. Без разницы, сколько миров вокруг Генсокай развелось, главное, что ты по-прежнему способен нас позвать, а мы можем прийти, когда ты позовёшь. Не иди в бой без нас, хозяин. Пожалуйста! —?и он шевельнул кончиком полосатого хвоста.Растроганный до слёз, я обнял их троих, хоть для полноценных объятий не хватало рук, и прошептал:—?Значит, решено. Только вместе. Спасибо вам.—?Нет, это тебе спасибо, хозяин. За доверие и заботу,?— раздалось над моей головой, и я ощутил, как сухие губы Тоды, пахнущие древесной смолой, невесомо коснулись моего затылка.Одной трудностью стало меньше, и я вздохнул с облегчением. Будущее уже не казалось безнадёжным. Со мной?— старые друзья, которых я не потерял, и во мне ещё более окрепла уверенность в победе.***—?На самом деле мы не слышим его голос. Никто не слышит, всё происходит только в голове,?— мягко и терпеливо втолковывал мне Кадзу-кун. —?Амулет по-прежнему разговаривает телепатически, просто он сделал вид, будто у него есть какой-то голос. Если включить в комнате диктофон, то ничего не запишется, кроме наших реплик и посторонних шумов. Рубин играет с нами, и у него, к великому моему сожалению, сознание подростка, несмотря на всю его мудрость и могущество. А голос?— иллюзия.—?Угу,?— буркнул я, чувствуя себя невыносимо тупым. —?Иллюзия. И Ватари-сан так сказал. А миры тоже вроде иллюзорные? Но вот же они, существуют! Разве нет?—?Асато, мы воспринимаем звук ушами, но осознаём услышанное?— мозгом. Во сне, к примеру, кто-то тоже с тобой разговаривает, и ты отчётливо слышишь голос, но всё происходит внутри твоей головы. То же самое делает амулет: вкладывает готовое звучание в твой мозг, заставляя поверить, будто источник звуковых волн?— снаружи.—?А можно сказать ему, чтоб ничего не вкладывал? —?безнадёжно спросил я, чувствуя, что опять не дошло, только ещё больше всё запуталось. Вот лучше б не спрашивал совсем!Кадзу рассмеялся.—?Отдохни. Целую неделю из полицейского участка не вылезал, тебе сейчас спать надо. Много! Ничего, однажды ты поймёшь, как рубину это удаётся. Я когда-то сам ничего не понимал. С магией не дружил да и не верил в неё, но пришлось вот… А ещё мне кажется, ты, как обычно, начал разговор с пустяка, чтобы окольным путём подобраться к главному. Давай, выкладывай. Что на самом деле тебя беспокоит?—?Боюсь, у меня скоро паранойя начнётся. Из-за работы или по другой причине,?— пожаловался я вроде бы в шутку, потирая себе лоб. —?Вторую неделю подряд мерещится, будто, куда бы я ни пошёл, за мной ползут тени. По полу, стенам… По деревьям и тротуару. Даже по поверхности воды, когда купаюсь. А стоит обернуться или присмотреться внимательнее, чтобы лучше их разглядеть?— они исчезают.Я не выдумывал и не преувеличивал. Со мной действительно происходило то, в чём я признался Кадзу-кун. Но, доверяя эту странность ему, я ожидал, что он лишь посмеётся и скажет: ?Ты переутомился!?. Я и сам готов был считать увиденное игрой воображения и не хотел беспокоить никого. Просто решил убедиться, что видения не дошли до той критической точки, когда пациенту, то бишь мне, потребуется серьёзное и длительное лечение медикаментами.—?Тени? —?Кадзу насторожился. —?Похожие на те, которыми управляет Тацуми-сан?Только в это мгновение я внезапно осознал, что он прав. Тени и в самом деле удивительно напоминали мрачных подручных Тацуми.—?Они. Но зачем Сейитиро творить такое? Мы же ничего не скрываем от него! Или это дело рук Ририки? Но её поступок в таком случае ещё более бессмысленный,?— вслух рассуждал я. —?Око куда лучше собирает секретные сведения, и оно теперь имеет доступ к информации из первого мира. К тому же Тени не могут уходить далеко от хозяина. Они существуют как часть его внутренней сути. Если Тацуми отправил сюда Тени, он и сам должен постоянно находиться поблизости. А на такое у него вряд ли есть время. Ведь он живёт с Хисокой, и парень может неверно истолковать его намерения. Но я всё равно задам Сейитиро вопрос! Мне стало любопытно.—?Ты как-то говорил, что радиус действия Теней невелик. Метров пятьсот,?— добавил Кадзу.—?Да, но я далеко не всё знаю о Тенях. Я ведь не Повелитель этих сущностей! —?заметил я.—?Верно. Но, кроме твоего друга и здешней леди Эшфорд, существует ещё один Тацуми-сан. С ним мы не знакомы и не можем знать его намерений. Он дал Ютаке-сан слово не появляться перед нашим Тацуми и не устраивать межпространственных парадоксов, но… Я готов поклясться, его любопытство мучает! Я бы на твоём месте спросил у Ватари-сан, с какой целью Тени ползают по твоим следам вторую неделю подряд и кто их мог прислать.Я с сомнением покачал головой.—?Здешний Тацуми не умеет управлять Тенями. Наш Сейитиро научился этому у Курода Такеши, погибшего в апреле 1899 года в здании вокзала в Хаката. Это случилось за полвека до того, как второй Тацуми очутился в Мэйфу. С Курода-сан он не успел бы встретиться. Кто тогда научил его обращаться с Тенями, если Сейитиро говорил: ?Во всём мире только два Повелителя Теней: я и мой учитель??—?Трое. Не забывай про здешнюю Эшфорд-сан. Кроме того, всегда есть вероятность, что даже Тацуми-сан чего-то не знает. Курода-сан своими силами обрёл способность управлять Тенями. Почему кто-то другой не может обрести то же умение и обучить Тацуми номер два? Кстати, есть и другая возможность,?— продолжал Кадзу. —?Если второе Око научилось получать информацию из первого мира, я обрёл частичную связь с сознанием двойника, которой, правда, предпочёл бы не иметь, то почему второй Тацуми не мог обрести умение управлять Тенями? В нём тоже скрыт осколок души древнего бога. Свет искры усиливается. Связь между душами двойников крепнет. Мы все сейчас похожи на сообщающиеся сосуды, между которыми обмен воспоминаниями неизбежен. Ютака-сан и об этом говорил, я помню.Подобная страшная мысль даже не приходила мне в голову, но после того, как Кадзу её озвучил, я понял, что он может оказаться прав. Однако если Тацуми из этого мира внезапно обрёл способность управлять Тенями, то об этом должен знать весь отдел Сёкан, включая Ватари.—?Напиши ему,?— Кадзу внимательно смотрел на меня,?— и у нас хотя бы появится главный подозреваемый, либо мы поймём, что ошиблись, обвиняя другого Тацуми-сан.Я так и поступил. Кинул Ватари SMS с единственным вопросом: не обрёл ли ответственный секретарь Энма-Тё за последние две недели новую способность. К примеру, умение управлять Тенями? Ватари долго молчал. Наверное, был занят очередным взрывоопасным опытом. Спустя четыре часа я вдруг обнаружил на экране мобильного конвертик с сообщением. ?А ты откуда знаешь???— прочёл я и вздрогнул.Я немедленно показал Кадзу ответ Ватари.—?Значит,?— твёрдо произнёс Кадзу-кун,?— за тобой действительно следит Тацуми-сан из этого мира.—?Но зачем? —?недоумевал я. —?Если ему срочно приспичило что-то узнать о нас, он может спросить у Ватари! Что ему даст слежка? Тем более, когда рядом я замечаю Тени, я не занимаюсь ничем интересным. Иду на работу, ем, пью чай, принимаю душ… Это же бытовые мелочи! Зачем они ему?—?Правда, странно,?— согласился со мной Кадзу. —?Если Тацуми-сан интересовала твоя внешность, он мог попросить Ватари сделать твоё фото. Если его снедало любопытство по поводу того, какие планы мы строим, он и об этом мог узнать от Ватари. Самое странное: я весьма чувствителен к слежке, особенно к исходящей от синигами! Я бы заметил, если бы Тени появились рядом со мной, но ничего подобного не случалось. Следят за тобой одним.Стало не по себе. Я начал задумываться о том, как договориться с Ватари о встрече и расспросить его, но на следующее утро ровно в семь он сам возник в гостиной. Мы с Кадзу мгновенно проснулись, услышав грохот сшибленных стульев на первом этаже. Поначалу мы решили, что в дом проникли грабители, но на это предположение страшно обиделся рубин, хмуро пробормотавший:—?Воров и врагов я бы и близко не подпустил. День и ночь этот дом оберегаю, а всё никакой благодарности…Само собой, Кадзу приказал амулету заткнуться, мы накинули халаты и спустились вниз. Ватари, не менее взволнованный, чем мы с Кадзу, долго и сумбурно извинялся за внезапное вторжение, а потом подошёл ко мне и опустил ладонь на моё плечо.—?Идём, Цузуки-сан. Кое-кому надо срочно с тобой поговорить.—?Кому? —?я искренне не понимал, кто в здешнем мире мог бы хотеть увидеть мою персону в семь утра в выходной день.—?Хакушаку-сама,?— коротко ответил Ватари.Хотелось бы знать, как я выглядел в тот момент. К сожалению, зеркала рядом не оказалось. Про такое выражение лица, кажется, говорят: ?Вытянувшаяся физиономия?. Кадзу-кун посмотрел на меня с сочувствием и полюбопытствовал:—?Это двойник того самого Графа, не дававшего тебе прохода в твоём мире?—?Д-да,?— заикаясь, выдавил я. —?Но п-почему здешний зовёт меня к себе? Эт-то же другой Граф… И ему вроде нравится двойник Тацуми! Ватари, скажи: чего ему понадобилось?!—?Видишь ли,?— Ютака занял себя разглядыванием собственных ногтей, каждый из которых имел неповторимый оттенок из-за ежедневного контакта с опытными образцами самопальных смесей,?— началось всё с того, что Вакабу в декабре прошлого года под прикрытием отправили на Землю в то полицейское отделение, где ты работаешь, чтобы она сфотографировала всех недавно поступивших на службу стажёров. Шеф Коноэ, расследуя очередное дело о пропаже души, заподозрил одного из сотрудников токийской полиции в использовании тёмной магии. К счастью, Коноэ-сан ошибся. Никто из стажёров вашего отделения, разумеется, не маг?— ни белый, ни чёрный, хотя склонными к злоупотреблению алкоголем оказались сорок целых две десятые процента, что довольно много, но не в том суть. Пропавшую душу вскоре нашли, а все фотографии, сделанные в процессе расследования, шеф одной общей кучей подшил к отчёту и отправил в архив. Гусёу-сины отсканировали отчёт с прилагающимися снимками и закачали его в соответствующую папку, доступную к просмотру в сети Мэйфу. Спустя недолгое время, Хакушака-сама, питающий слабость к бесцельному лазанию по сети от периодически возникающего безделья, наткнулся на тот отчёт. И?— простите меня Мураки-сан, вам эта новость точно не понравится! —?воспылал, мгновенно забыв свою многолетнюю любовь к Тацуми-сан, чему наш секретарь, надо отметить, отчаянно порадовался. Осознав свои чувства, Хакушаку-сама вызвал Тацуми, который как нельзя более кстати из-за сближения миров обрёл пару месяцев назад способность вызывать Тени и даже отделять их от себя, отправляя на достаточно большие расстояния. Тацуми честно признался вчера во время нашего разговора, что поначалу испугался Теней до спазмов в кишечнике, но потом привык, поняв, что они подчиняются ему. Граф, не смущаясь, попросил свой прежний объект обожания не в службу, а в дружбу установить за тобой, Цузуки-сан, слежку. Уж очень его заинтересовала твоя персона. Тацуми, желая прокачать свою новую способность управлять Тенями, не приставил к тебе другого синигами, а решил справиться с поручением сам. Отделил пару Теней?— уже не ведаю как! —?и отправил по твою душу.—?И после этой новости ты собираешься вести Асато к Графу?! —?ревность Кадзу была слишком очевидной, несмотря на его усилие казаться спокойным. —?Я не позволю. Ни за что!Мне стало очень приятно, когда я ощутил чувства Кадзу-кун: желание защитить меня и одновременно?— намерение окунуть Графа целиком в одну из разноцветных химических смесей Ватари.—?Но Хакушака-сама отправил меня за Цузуки-сан вовсе не с той целью, о которой вы оба сейчас подумали! —?успокаивающе вскинул руки Ватари. —?У него другие намерения.—?Какие же? —?голос Кадзу всё ещё звучал сухо и мрачно.—?После того, как Граф на протяжении двух недель выслушивал отчёты Тацуми о Цузуки-сан, с ним что-то стало происходить… Тацуми утверждает, Хакушака-сама сильно изменился. Он вёл себя странно, и с каждым днём его тревога становилась только заметнее. Я не знаю, что именно Граф узнал или вспомнил прошлой ночью, но, судя по словам Тацуми, это важная информация, которой Хакушаку-сама собирается поделиться только с Цузуки-сан и ни с кем больше. Могу предположить, что сведения исходят из первого мира. Видимо, Граф вспомнил нечто, о чём знал его двойник. Другого разумного объяснения у меня нет. Ведь в этом мире Цузуки-сан и Хакушаку-сама никогда не были знакомы, им не о чем говорить! Сегодня в пять утра по приказу Графа Ватсон разбудил Тацуми, чтобы дать тому поручение: привести Цузуки-сан во Дворец Свечей для неотложного разговора. Тацуми примчался ко мне с просьбой сделать это вместо него, ибо сам он боится соваться к тебе, чтобы не столкнуться случайно где-нибудь со своим двойником и не устроить преждевременный Апокалипсис. Но куда более вероятно, что ему просто стыдно за устроенную слежку. Однако прошу вас обоих не беспокоиться: интим Цузуки-сан никто предлагать не станет.—?Либо предложат именно интим, а важный разговор?— удобный предлог для отвода глаз,?— холодно прокомментировал Кадзу.—?Хакушака-сама?— не такой! —?неожиданно встал на защиту Графа Ватари. —?Если бы в его характере имелась склонность к насилию или обману, он бы давно… —?Ютака умолк.—?Продолжай,?— Кадзу довольно пугающим взглядом сверлил растерявшегося учёного, и Ватари сдался.—?Давно бы воспользовался любым из синигами, вызвав к себе во Дворец Свечей и принудив против воли… Но ни разу подобного не случалось! Более того, я совершенно не понимаю, зачем Граф скрывает лицо. Если бы он хоть раз показался кому-то таким, какой он есть, его шансы на взаимность выросли бы многократно.—?Он ещё и привлекательный?Я вздрогнул и испуганно посмотрел на Кадзу. Никогда бы не подумал, что мой возлюбленный может разговаривать с теми же интонациями в голосе, какими часто пользовался в беседах с врагами незабвенный лорд Артур Эшфорд.—?Да,?— похоже, Ватари уже пожалел, что проболтался. —?Внешность Графа… впечатляющая.—?И как же он выглядит? —?заинтересовался я.—?Стройный брюнет с ярким и красивым оттенком глаз, на вид?— лет около сорока,?может, чуть меньше,?— поспешно протараторил Ватари и тут же свернул разговор в сторону. —?Честно, до сих пор не понимаю, зачем он каждый день пьёт зелье из трав, создающее эффект полной прозрачности. Причём точный рецепт зелья даже мне неизвестен. Шесть трав, входящих в него, я знаю: эремурус, физостегия, лиатрис, вероника, астильба, тиарелла**, а седьмая составляющая?— секретный ингредиент. Граф никому о нём не говорит. Вот Ватсону бы лучше то зелье давал! С таким лицом, как у Ватсона, действительно стоит стать прозрачным. Хотя… Есть опасность, что бедолагу раздавят другие слуги, которые покрупнее и потяжелее, поэтому, наверное, я не прав, и не надо ему становиться невидимкой.—?Асато, не ходи,?— заключил Кадзу, не сводя тяжёлого взгляда с Ватари. —?Это ловушка.—?Но… —?растерялся я, мечась между желанием узнать, что собирается сообщить Граф, и страхом совершить непоправимую ошибку, которая причинит боль Кадзу. —?А вдруг это действительно важно? И, знаешь, Ватари прав: у Графа было множество шансов принудить кого-то, даже меня в первом мире он мог заставить, но он никогда не пытался силой добиться желаемого! Да, он подчас вёл себя довольно развязно, но ни разу не пересёк черту.—?Здешний Граф тебе незнаком,?— возразил Кадзу. —?Он вполне может быть способен на то, чего не делал другой.—?Ватари говорит, здешний Хакушаку-сама не опасен! Кроме того, он, как и все мы, сейчас связан со своим двойником и испытывает его влияние на себе. Эти чувства ко мне, наверное, скоро пропадут. Граф умеет держать себя в руках, а я, в конце концов, синигами и твой дух-хранитель, а не беспомощная девица! Я сумею постоять за себя.—?Значит, желаешь идти? —?Кадзу впился в меня внимательным взглядом. —?Ладно, ступай. Но я надеюсь, ты отдаёшь себе отчёт в том, каковы могут быть последствия. Дело даже не в моей ревности, хотя, не скрою, она присутствует. Куда больше меня беспокоит другое: нет гарантий, что Энма-Дай-О-сама не вернулся в Мэйфу живым, но скрывает это. А если Граф подстроил ловушку по его приказу?—?Исключено! —?это вырвалось одновременно у меня и у Ватари.—?Он бы не стал,?— добавил я, заметив, что Ютака даёт мне возможность договорить первому.—?Твой Граф?— не стал бы. А этот?— станет.—?Я всё равно пойду,?— твёрдо промолвил я.Кадзу долго смотрел на меня, а потом порывисто обнял и прижал к груди.—?Будь осторожен. Никому не доверяй и смотри в оба,?— тихо проговорил он мне на ухо.—?Буду,?— ответил я, коснувшись губами его шеи.Отступив на несколько шагов назад, я встал рядом с Ватари. И мы с Ютакой переместились во Дворец Свечей.***Надо отдать Ватари должное: правдоподобно сочинять он умел. Приведя меня к покоям Хакушаку-сама, он быстро соврал Ватсону, будто Тацуми-сан только что притащил в Мэйфу ?вот этого странного молодого человека? и поскольку сам занят, попросил Ютаку проводить гостя до условленного места и заодно позаботиться о безопасности гостя.—?От лица Хакушаку-сама я благодарю вас за помощь,?— тонко пропищал Ватсон и сделал красноречивый жест рукой, дающий понять провожатому, что тот полностью свободен.—?Но Тацуми-сан сказал позаботиться о безопасности… —?попытался Ватари притвориться непонимающим, однако Ватсон ловко вклинился между нами и вежливо указал учёному на выход из Дворца, а мне улыбнулся своей жутковатой улыбкой, промолвив:—?Хакушаку-сама очень ждёт. Он будет говорить с вами наедине,?— последнее слово Ватсон особенно выделил голосом, чтобы у Ватари не осталось ни малейших сомнений?— его не впустят.Я проглотил комок в горле и с трепетом шагнул в распахнувшиеся передо мной высоченные двойные двери. Краем глаза я отметил, что в центре сомкнутых створок нарисовано нечто, напоминающее мужской профиль, и этот профиль показался мне странно знакомым, однако размышлять было некогда. Я ступил внутрь. Двери сомкнулись за моей спиной.Он сидел за столом и привычно пил чай, но на сей раз, я готов был поклясться, что это не ?Дарджилинг?. В воздухе витал необычный аромат свежих фруктов с ноткой дорогого вина.—?Асато,?— раздался глухой взволнованный голос, и маска с перчатками выплыла из-за стола, направляясь в мою сторону. —?Слава всем богам! Как же я соскучился!Его движения вдруг ускорились. Он метнулся ко мне так быстро и внезапно, что я не успел уклониться. Меня схватили в охапку, сдавили в объятиях, из которых невозможно вырваться, волосы гладили так горячо и неистово, что я испугался: неужели Кадзу прав? Всё, чего от меня желает здешний Граф?— моё тело? Растерянность быстро переросла в негодование.—?Стойте. Прекратите,?— сжав кулак, я уже собрался врезать в челюсть невидимому хаму, если он сам не отцепится. Впрочем, подумал я мгновением позже, в данной ситуации лучше использовать колено: пусть не слишком понятно, куда бить, но приблизительно догадаться можно. И это гораздо эффективнее!—?Прости. Сейчас отпущу,?— раздался вблизи от моего уха задыхающийся, чуть хриплый голос. —?Не беспокойся, я ничего предосудительного себе не позволю, но дай хоть обнять…Я дёрнулся, чтобы высвободиться, но вдруг ощутил, как по моей щеке течёт чужая слеза. Хакушаку-сама плакал. Это следовало прекратить немедленно. Если я сейчас его пожалею, добром всё не закончится. Некогда я точно так же поддался Хисоке из желания его утешить, но это же чужой Граф из чужого мира, нарочно играющий на моих слабостях. Жалость пропала, а решимость действовать вернулась. Рывком расцепив его руки, я отшвырнул от себя невидимого притворщика.—?Что с вами?! Я вас впервые вижу! Хватит меня трогать! Меня предупреждали, что это ловушка, и, как вижу, так и есть! Нам не о чем говорить. Прощайте,?— я повернулся и собрался уходить.—?Нет, это не ловушка,?— Граф вздохнул, но теперь хотя бы он не пытался наброситься, и я начал немного успокаиваться. —?И ты ошибаешься, полагая, будто мы незнакомы. Ты меня хорошо знаешь.—?Откуда?! —?я рассмеялся.—?Ты синигами, Асато, и мы встречались много раз. В другом мире. В нашем с тобой мире.В меня ни при жизни, ни после смерти ни разу не попадала молния, но вот сейчас я ощутил, как огонь взорвался над головой, и эта оглушающая волна, прокатилась от головы до пят, заставив задрожать каждую клетку.—?Кто вы на самом деле?! —?вырвалось у меня.—?Садись,?— голос Хакушаку-сама больше не дрожал и не казался хриплым. Он совладал с собой, чего я не мог сказать о себе.Маска и перчатки подплыли к стулу, расположенному ближе всего к тому месту, где сидел сам Граф. Перчатки легли на спинку стула, и тот отодвинулся. Меня всё ещё трясло. В голове опять всё перепуталось.—?Я сам налью тебе чай,?— чайник изящно взлетел в воздух, удерживаемый одной из перчаток, наклонился носиком над моей чашкой и начал медленно наполнять её. Аромат фруктов и вина усилился. —?Это ?Да Хун Пао??— ?Большой красный халат?,?— пояснил Граф. —?По моему приказу его купили на аукционе. Не стану озвучивать стоимость, а то покажется, будто я хвастаю гостеприимством и превозношу свои заслуги. Этот чай произрастает в Китае в провинции Фуцзянь около монастыря Тяньсинь со времен правления династии Цин почти четыре века. Каждый год с шести кустов, растущих возле монастыря, собирают около четырёхсот граммов чая. Каждая почка в момент сбора покрыта красной оболочкой, словно одета в халат… Это красиво, Цузуки-сан. Чай слегка горчит, но у него сказочный аромат, раскрывающийся постепенно, если пить не спеша. Ты многое потеряешь, не попробовав такое чудо.Я стоял, не зная, как вести себя дальше?— развернуться и уйти, чтобы не выслушивать весь этот бред, или всё же попытаться докопаться до истины. Желание понять, какую игру затеял Граф, возобладало. Я медленно дошёл до стула и сел.—?Я люблю его. Больше, чем следовало бы,?— промолвил Граф, подвигая мне чашку. —?Он чересчур дорог, но, привыкнув, отказаться тяжело.—?Довольно морочить мне голову! Что вы затеяли?! —?напрямую спросил я. —?Боюсь спрашивать: как вам удалось проникнуть в этот мир и заменить собой здешнего Графа?—?Через сознание моего двойника,?— отозвался Граф, возвращаясь на своё место. Перчатки легли одна на другую. Маска склонилась к перчаткам, и я всей кожей ощущал, что на меня смотрят. Нет, любуются. —?Машину времени не удалось починить ещё раз. Я отчаялся, Цузуки-сан… Чуть с ума не сошёл! Что мне оставалось? Наш родной мир и так на грани. Я подумал, рухнет он днём раньше или днём позже?— не имеет значения. В том мире я почти мёртв. Умер, когда ты сбежал. А сюда меня притянула ниточка из сознания другого Хакушаку. Он увидел твоё фото, и с ним случилось то же, что некогда со мной: ты вдруг стал самым важным. Можешь не верить или считать нас обоих сумасшедшими, но он увидел твоё фото и одним желанием узнать, кто ты, пригласил меня, уже сходившего с ума по тебе в другом мире, в свой разум. Я занял его тело, вытеснив прежнего хозяина прочь. Двух Графов нет. Я?— единый. И я очень хочу тебе помочь.—?Чем, интересно? —?я внимательно смотрел на маску и перчатки.—?Я должен рассказать тебе о Лилиан Эшфорд и о её планах по захвату мира.—?Поздно. Я знаю,?— отозвался я.—?А то, что она?— твоя сестра? —?в голосе Графа послышалось напряжение.—?Да.—?То, что у неё Око, и Мураки из нашего мира помогает ей?—?И это тоже.—?Леди Эшфорд заодно с Энмой, но при этом исподтишка строит козни и против него. Она тебя ненавидит. Ты ей чем-то насолил так, что она считает тебя своим злейшим врагом. Но ты ничего об этом не помнишь, потому что она забрала твою память.—?Я давно вспомнил забытое, не утруждайтесь.—?Будет сражение между Энмой, герцогом Астаротом, владельцами абсолютных амулетов и богами. Вам предстоит встретиться в месте, где сходятся пять стихий…—?На маяке Шабла в Болгарии. Мы должны объединить миры, иначе оркестр из кото, сякухати и сямисена заиграет сначала, и конца тому концерту не будет. Мы останемся вечно разделёнными и заключёнными в цикле времени между 1895 и 1999 годами. Что-то ещё?Перчатки бессильно упали на стол, потом одна из них медленно поднялась и потёрла маску в районе лба.—?Я бесполезен,?— тихо промолвил Хакушака-сама. —?Думал, что расскажу тебе много нового, но ты и без меня всё знаешь. И даже больше, чем удалось выяснить мне. Не стоило выдёргивать тебя из дома в столь ранний час. Я сожалею.—?Но есть кое-что, неизвестное мне.—?Правда? —?в интонациях Хакушаку-сама вспыхнула надежда. —?Если я владею какими-то сведениями, необходимыми тебе, я расскажу!—?Как… Хисока? —?сердце взволнованно билось, и я не мог его унять. —?Ты видел его?—?Да, много раз. Он очень скучал по тебе. Места себе не находил.?Ватари-сан сказал мальчику, что его помощь скоро потребуется, и Хисока теперь живёт надеждой увидеться с тобой в день битвы. Но твой бывший напарник не знает о здешнем Мураки-сан и о ваших отношениях. Ватари-сан давно знал, как я понимаю, но не сказал ему. А Хисоке придётся узнать, ты же понимаешь…Я встал со стула.—?Погоди немного, есть ещё кое-что. Я лукавил и тянул время, чтобы набраться смелости. Я догадывался, что ты многое знаешь про Лилиан Эшфорд и почти ничего из сказанного мною не станет для тебя новостью. На самом деле я хотел поговорить о другом. Боюсь, ты не простишь меня, но молчать нет сил. Давняя вина жжёт моё сердце. Только сейчас я осознал: мы можем больше не увидеться. Или увидеться, забыв всё. Удели мне ещё несколько минут, чтобы снять с моей души тяжкий груз.Сам не знаю почему, но я послушал его просьбу и не стал уходить. По телу снова побежала странная дрожь. Я предчувствовал: мне предстоит услышать нечто, после чего я опять не смогу уснуть. Так и вышло.—?Когда ты пропал в мае 1999,?— заговорил Граф,?— наш мир начал рушиться, и разрушений становилось всё больше. Особенно в мире людей и в Генсокай. А я тосковал по тебе так сильно, что готов был своими руками добить вселенную, лишь бы хоть раз увидеться с тобой. Через тринадцать лет, когда последняя надежда на восстановление машины времени и на твоё возвращение улетучилась, мои страдания достигли апогея. Именно тогда Лилиан Эшфорд явилась… Я решил, будто она?— одна из помощниц герцога Астарота, слишком много тьмы ощущалось в ней. Я спросил, кто она и как смогла пробраться незамеченной сюда, и не встречались ли мы прежде, а эта женщина рассмеялась мне в лицо и ответила, что да, несомненно, встречались. Якобы я сам однажды создал для неё портал, ведущий из её дома во Дворец Свечей, просто забыл об этом. Она представилась как леди Эшфорд и сказала, что знает о моём заветном желании. ?Я могу привести вас к Цузуки-сан, но ненадолго и всего раз. Однако вы должны поклясться, что, во-первых, не позволите Цузуки узнать себя; во-вторых, вернётесь к порталу, который я оставлю открытым, до оговоренного мною времени. Если хоть одно условие будет нарушено, нашему миру придёт конец! Есть, правда, вероятность, что миру придёт конец даже при выполнении этих условий, но я готова рискнуть. А готовы ли вы??. ?Но чем я отплачу за услугу???— спросил я. Она снова рассмеялась. ?Вы уже отплатили. Авансом. Так что скажете?? Я согласился, не раздумывая, хоть и ничего не понял. Я и предположить не мог, каким образом она позволит мне увидеться с тобой…Граф умолк, и я вдруг увидел, как он снимает перчатки и маску и кладёт их на стол.—?Есть одно магическое средство,?— снова раздался голос, но теперь мне было немного жутко, потому что я совершенно не видел говорившего,?— оно делает меня полностью прозрачным вместе с одеждой, которую я ношу. Средство готовит Ватсон, а я его пью ежедневно в одно и то же время, чтобы оставаться незримым. От этого ритуала я отказался всего дважды, включая сегодняшнее утро,?— Хакушаку-сама шумно выдохнул. —?Здешний Граф тоже раз нарушил правило. И тоже ради дорогого… Неважно. Жди, сейчас ты меня увидишь.—?А зачем вам становиться невидимым? —?я с жадным вниманием наблюдал за пустым пространством, возле которого стояла чайная чашка с сине-золотым ободком и лежали маска и перчатки. Неужели я увижу Графа? Он решил показаться мне? Невероятно!—?Можешь назвать это бегством от себя. Я хотел, чтобы меня любили не за внешность, а за то, какой я внутри. Ужасно, когда на тебя вешаются сотни тех, кто тебя не любит, кому нужна лишь внешняя оболочка. Я устал. Но даже когда я встретил того единственного, кому желал бы показать себя, у меня не хватило смелости. Я всё ждал, когда он разглядит меня настоящего за моей маской. Я пытался быть с ним серьёзным, а ему казался скучным. Я пытался шутить?— мои шутки раздражали или отпугивали. Я хотел приласкать?— от меня отшатывались. Оставалось последнее?— показать лицо. Уж какое есть! Но я решился чересчур поздно. Я не смог бы остаться с ним. А я ведь желал, даже зная, что нельзя путешествовать из будущего в прошлое одного и того же мира, пусть и при помощи абсолютного амулета и Замка, расположенного вне времени. Ради своей выгоды, но внушив мне, что выгоду получу лишь я, Лилиан Эшфорд нарушила запрет. Её поступок привёл к появлению чёрных дыр по всей временной линии нашего мира. А в конечном итоге ей всего лишь было нужно добиться от меня помощи с проникновением в покои Энмы-Дай-О-сама. Она добилась этого, сыграв на моём желании снова увидеть тебя… Я виноват. Я должен был отказаться, но я поддался соблазну. В то утро я не выпил своё средство. Я прошёл через портал, через Замок Несотворённой Тьмы и снова через портал вместе с леди Эшфорд. Я даже не сразу понял, что мы переместились во времени… Я увидел перед собой окно какого-то бара. Леди Эшфорд сказала, что надо немного подождать снаружи. Вскоре к зданию, где мы стояли, подошёл парень лет двадцати с небольшим. Леди Эшфорд поймала его за локоть. Они точно не были знакомы, но пара улыбок и прикосновений, и неизвестный поддался её чарам. Уводя молодого мужчину прочь, леди Эшфорд успела мне сказать: ?Входите и садитесь возле стойки на третий стул слева. Сидите и пейте, что хотите, вплоть до закрытия бара. Когда бар закроется, ступайте ночевать в мотель ?L&M?, спросив свободную ?Королевскую Комнату?***. Если хоть что-нибудь сделаете иначе?— за последствия не ручаюсь?. ?А Цузуки???— спросил я. ?Скоро явится. А уж насколько далеко вы зайдёте, зависит от вас?,?— сказав это, она махнула мне рукой и исчезла, уводя своего нового знакомого. Я вошёл в бар.Со мной что-то случилось… Я ощутил, как в голове что-то щёлкнуло и сломалось. Я ощутил невероятную боль. Я снова сидел в баре и видел за стойкой рядом с собой парня лет двадцати?— весёлого, улыбчивого и разговорчивого зеленоглазого шатена… Он предлагал забыть все проблемы и выпить. Я соглашался и пил. Образ растаял, как снег на солнце, а поверх него возник другой: невероятно красивого мужчины с чёрными волосами, смуглой кожей и лазурно-золотыми глазами. Но этот мужчина был куда старше. Он выглядел на лет на тридцать пять и смотрел на меня совсем иначе?— с нежностью и любовью. Идеальные запястья и кисти рук… Такие знакомые широкие кружевные манжеты рукавов белоснежной рубашки. Чёрный смокинг и галстук-бабочка на шее.Я хватал ртом воздух, понимая, что дышать мне незачем, ведь я не человек, но мне всё равно требовалось вдохнуть.—?Вы? —?только и смог прошептать я, а потом ещё тише добавил. —?Ты…Спрашивать не имело смысла. Рядом со мной за столом снова сидел тот самый мужчина, с которым я провёл ночь в Хилдсбурге в семьдесят третьем году. И он смотрел на меня всё так же, как тогда?— с нежностью, любовью и пониманием.—?Цузуки-сан, ты сможешь простить меня?Я вскочил со стула и тут же снова сел. Попытался уцепиться за чашку и опрокинул её. Поспешно схватил салфетку и начал лихорадочно вытирать лужу из самого дорогого в мире чая, образовавшуюся на столе, потом отбросил вымокшую салфетку и вцепился в собственные волосы, глядя на Графа почти с ненавистью.—?Почему вы тогда мне ничего не сказали? —?выпалил я, но тут же вспомнил про условия, поставленные ему Ририкой, и застонал. —?О нет. Она нас обоих загнала в угол…—?Теперь понимаешь? Я не мог ничего тебе сказать в ту ночь, иначе навредил бы всем ещё больше. Я знал о многое о нашем будущем, но мне следовало молчать. Нельзя было даже выбрать другой мотель, кроме того, в котором ты уже переночевал с тем парнем. Меня искусственным образом ?вставили? в твою жизнь всего на несколько часов вместо другого мужчины, проведшего с тобой ночь в баре и в мотеле. Ты должен был встретить не меня, а того парня, если бы его не увела прочь Лилиан. Я никогда столько не пил… От невыносимого горя и боли. От невозможности признаться тебе во всём и от необходимости лгать! И в то же время?— от счастья, потому что хоть и ненадолго, но ты был рядом.—?Невероятно,?— только и мог проговорить я. —?Лилиан изменила моё прошлое… Как она сделала это?!—?Она изменила всего одну ночь. Ради того, чтобы выполнить моё желание и потребовать плату. Не беспокойся, с тем парнем у тебя ничего особенного не произошло. Не знаю, помнишь ли ты? Вы просто пили и разговаривали, а потом сняли комнату в мотеле, где продолжили пить. Когда алкоголь закончился, вы уснули, а в полдень разбежались каждый в свою сторону. Я всё видел через портал из Замка Несотворённой Тьмы. Лилиан Эшфорд показала мне это, чтобы я знал, за какие пределы мне нельзя выходить. Я поклялся ей повторить последовательность действий того парня: составлять тебе компанию в баре вплоть до его закрытия, затем заказать номер в мотеле?— определённый номер и во вполне конкретном мотеле, не выходить оттуда до полудня, после чего попрощаться с тобой и придти к порталу, где она будет меня ждать. Её задачей всё это время было продержать твоего настоящего собеседника в бессознательном состоянии в Замке Несотворённой Тьмы, чтобы он не успел сотворить никаких незапланированных действий. Моя же свобода действий заключалась в том, что я мог выбирать другие темы для разговора, беседуя с тобой, о чём мне хотелось.—?И ты воспользовался этой возможностью, чтобы рассказать мне сказку про сбежавшего возлюбленного,?— вспомнил я, чувствуя, как во рту разливается горечь. —?Зачем ты солгал?—?А я не лгал. Я говорил о тебе, Цузуки-сан. Ты ведь действительно сбежал, и для меня ты был возлюбленным, хоть и не отвечал взаимностью. Но как я мог рассказать тебе о твоём будущем, не создав парадокса в прошлом? Парадокс и без того возник.В висках пульсировало, и я интенсивно начал их тереть руками.—?Я помню вас обоих! Тебя и того парня. Всё перепуталось. Даже ваша внешность… Я отчётливо помнил твоё лицо, но думал, что тебе?— двадцать с небольшим.—?Нет. Это разные воспоминания, Цузуки-сан,?— тихо заметил Граф. —?Из-за Лилиан Эшфорд ты прожил ту ночь дважды. Я думаю, именно из-за того случая первый мир стал разрушаться, но не распался окончательно лишь потому, что его удерживала сила абсолютного амулета. Не Ока?— рубина.—?Ты знаешь про рубин? —?задохнулся я.—?Конечно. Тени Тацуми тщательно следили за тобой, а я умею ?допрашивать? тьму, когда это требуется. На то я и Граф.—?Говоришь, между мной и тем парнем ничего особенного не случилось?—?Нет. Совместная выпивка и ночь в номере только ради того, чтобы не спать на улице. Снять двухместный номер оказалось дешевле, чем два одноместных.—?Ладно. А что произошло между нами? —?я должен был окончательно разделить смешавшиеся воспоминания. —?Говори! Только не лги, потому что я помню… многое. Правда, теперь уже не уверен в истинности воспоминаний.Хакушаку-сама нервно теребил свои пышные манжеты.—?Ты первый до меня дотронулся. Помнишь?Я покраснел.—?А потом?—?Я поцеловал тебя. Ты разрешил расстегнуть свою рубашку и брюки, и мы…—?Так, не надо! Дальше помню,?— прервал я его. —?Чем всё закончилось?—?Ты испугался и попросил остановиться, когда я попытался пойти до конца. Я послушался. Да, моё желание не было утолено, но я испытывал счастье уже от того, что мне удалось довести тебя до пределов блаженства, пусть только руками и губами… Это была лучшая ночь в моей жизни, и этих воспоминаний у меня никому не забрать!Я чувствовал невероятный стыд, будто всё произошло не несколько десятилетий тому назад, а лишь вчера.—?Почему Лилиан Эшфорд не уничтожила твои воспоминания, да и мои заодно? Она ведь могла.—?Когда мы возвращались обратно через Замок Несотворённой Тьмы, я заставил её поклясться, что она не тронет ни твою память, ни мою.—?Неужели она не обманула?! —?в честность Ририки верилось с трудом.—?Она сказала: ?Так и быть. Всё равно до нынешнего Цузуки вам не добраться, а Асато из прошлого вас не узнал. В другой мир даже я не могу попасть раньше августа 1999 года. А раз вы никогда не увидитесь, пусть ваши воспоминания останутся при вас?. Перед тем, как вернуть меня из Замка Несотворённой Тьмы в мой временной отрезок, она привела меня в какую-то тесную комнату, похожую на келью древнего монаха, и усадила за стол. Помню, я едва не спятил от ужаса, увидев напротив себя второго Графа?— полностью прозрачного, в маске и в перчатках. Лилиан попросила меня не удивляться и объяснила, что в Замке Несотворённой Тьмы можно встречаться с самим собой из иного мира или другого временного отрезка. Она заставила меня рассказать моему двойнику как можно подробнее о ночи, проведённой с тобой в мотеле. Я не видел собственных глаз, но ощущал сильнейшую зависть со стороны Графа из 1999 года, которого Лилиан в тот момент пыталась убедить помочь ей с проникновением в покои Энмы ради обретения неких тайн, хранящихся в Хрустальном Шаре. Мой двойник из прошлого завидовал мне, как бы смешно это ни звучало, только потому что ты уже целовал меня и позволял себя ласкать, а ему это всё предстояло испытать только через тринадцать лет.—?Достаточно! —?я вскочил с места. —?Я ухожу.—?Ты простишь меня? —?послышалось я за спиной. —?Я признаю, Лилиан Эшфорд дважды сбила меня с пути: один раз в одна тысяча девятьсот девяносто девятом, второй раз?— в две тысячи двенадцатом, используя для своих целей. Узнав о том, что через тринадцать лет он проведёт с тобой ночь в мотеле, Граф из 1999 года согласился помогать леди Эшфорд в её безумном плане, отвлекая Энму, пока ты и Лилиан проникали в его покои. Если бы Энма догадался о сговоре между Лилиан и мной, он бы распылил меня на атомы и поставил на моё место кого-то другого! Цузуки-сан, мои чувства к тебе всегда были искренними, и я ни мгновения не жалею о случившемся между нами. Отныне, рассказав тебе правду, я буду делать всё, чтобы помочь тебе. Проси?— и отказа не будет! Если я нужен в день Апокалипсиса, я приду и буду сражаться на вашей стороне. Я только умоляю: не вспоминай о той ночи со стыдом! Наверное, для тебя это был нежеланный эпизод, который ты бы хотел вычеркнуть из памяти. Ты жалеешь, что помнишь, а для меня та ночь стала смыслом жизни. И если… тебе тогда было хорошо, хоть немного, и я узнаю об этом сейчас, вся моя боль исчезнет. Но не надо спасительной лжи. Скажи, что ты на самом деле чувствовал? Это моя последняя просьба. Не отказывайся исполнить её, умоляю!Я задумался, подбирая слова:—?Я чувствовал, словно рядом со мной находится кто-то очень близкий, родной, понимающий меня с полуслова. Я ощущал тепло и спокойствие. Да, мне было хорошо,?— признался я, сдавшись.Граф торопливо положил свою ладонь поверх моей руки, лежавшей на столешнице.—?Даже не представляешь, как я рад,?— он слабо улыбнулся. —?Чаю не выпьешь? —?но он отлично понимал, что на это надежды нет.—?Когда-нибудь потом,?— ответил я. —?Пора возвращаться.—?Будь счастлив, Цузуки-сан! Возможно, если миры уцелеют, где-то в другой жизни и я обрету счастье.—?Обязательно,?— отозвался я, наблюдая за тем, как Граф, отпустил мою руку, достал из-за пазухи флакончик с искрящейся зеленовато-голубой жидкостью, вынул пробку и положил её на стол. А затем осушил сосуд до дна. Почти сразу его фигура начала бледнеть, пока не стала полностью прозрачной. Надев маску и перчатки, Граф позвонил в колокольчик. Двери открылись, и вошёл Ватсон.—?Проводите гостя до моего портала,?— распорядился он. —?Никто в Мэйфу не должен узнать о том, что этот молодой человек приходил.—?Будет исполнено! Следуйте за мной, господин,?— Ватсон учтиво повернулся ко мне. —?Я помогу вам вернуться.Я уходил, чувствуя, как Граф смотрит мне в спину, и невольно думал о боли, которую причинил ему и Хисоке, сам того не желая. ?Пусть в новом мире у них всё сложится удачно. Пусть они оба будут любимы так, как того заслуживают?,?— истово желал я, входя в оставленный для меня портал, и через мгновение уже оказался дома.***Вернувшийся с работы Кадзу выглядел настолько вымотанным, что я не стал говорить с ним о нашем разговоре с Графом во Дворце Свечей. Я решил отложить беседу до другого дня. Но уснуть не получилось. Половину ночи я ворочался с боку на бок, то вспоминая прошлое, то беспокоясь о будущем, пока крепкие руки проснувшегося по моей вине Кадзу-кун не перехватили меня поперёк талии.—?Хватит,?— снова услышал я голос над собой. —?Если не можешь уснуть, лучше расскажи, что тебя гложет.И он включил ночник. А я, не зная, как правильно начать, просто брякнул:—?Тот парень в Хилдсбурге, с которым я встретился в баре и провёл ночь в мотеле… Это Хакушаку-сама из первого мира. Лилиан Эшфорд обманом заставила его путешествовать во времени через Замок Несотворённой Тьмы. Он занял место парня, с которым я уже провёл ночь в прошлом. Вообще так делать нельзя, но моей сестре на всех плевать, поэтому она создала парадокс, лишь бы заглянуть в Шар Энмы. И ещё: с первым парнем у нас ничего не произошло, мы просто разговаривали и пили спиртное! По крайней мере, так Граф сказал, а он бы не стал врать.Некоторое время Кадзу, неподвижно застыв, смотрел на меня с каким-то неопределённым выражением лица, а потом я услышал:—?Знаешь… На этот раз я закурю. Не возражаешь?Я кивнул, предчувствуя очередной скандал или долгое отчуждение из-за моих глупых откровений, но я зря опасался. Докурив сигарету и выключив вытяжку, Кадзу притянул меня к себе, положив мою голову к себе на колени, и промолвил:—?А вот теперь я готов. Прошу, расскажи мне незабываемую историю о своём первом сексуальном опыте с хозяином Дворца Свечей, замаскировавшемся под американского актёра начала семидесятых. И заодно об участии леди Эшфорд в этом.И я заговорил, а он слушал, не перебивая. Когда я закончил, Кадзу-кун опрокинул меня на постель, прижав к простыням и прошептав:—?Сейчас моя очередь стирать твои воспоминания и замещать другими! Давай представим, что ты снова в Хилдсбурге в мотеле ?L&M?, но только вместо Графа твоя хитроумная сестра отправила туда меня. Поскольку ты всё равно уже прожил этот отрезок времени дважды, не страшно, если проживёшь трижды. Заодно успокоишься, отбросишь ненужные мысли и уснёшь. Согласен?Разумеется, я мгновенно согласился, приникнув к нему всем телом и охотно отвечая на его горячий поцелуй.***Я почти поверил, что никаких преград больше не встретится на нашем пути, и всё сложится благополучно. В оставшиеся до одиннадцатого августа три с половиной месяца, мы были счастливы, как никто другой. Я привык засыпать рядом, вместе завтракать и ужинать возле камина, наблюдать, как Кадзу проводит исследования в домашней лаборатории или пишет статьи, устраивать пикники в парке, делать покупки в супермаркетах, пытаться выучиться готовить и наконец преуспеть с приготовлением его любимого омлета… Лучшие три месяца жизни!Мне перестали сниться кошмары. Я больше не винил себя за ошибки прошлого и ненадолго забыл о надвигающейся в будущем угрозе. Я выпал из границ времени и пространства. Всё чаще шеф хвалил моё усердие и обещал, что в сентябре мне непременно вручат значок. И хоть я понимал, что в этом мире, наверное, ничего не получу, у меня оставалась светлая надежда на следующий мир.Нельзя было так расслабляться!Одиннадцатого августа с утра мы ещё раз всё обсудили. Мой рабочий день заканчивался в шесть. К семи я должен был оказаться дома, быстро перекусить, после чего мы собирались позвонить Тацуми и сообщить о своей готовности, встать посреди гостиной, взявшись за руки и переместиться к подножию маяка, где нас ждали бы остальные.Всё пошло не так… Ещё до обеда, сидя за столом в участке и разгребая очередную стопу отчётов, я ощутил, как болезненно сжимается сердце. Перепугавшись за Кадзу, я позвонил ему, но услышал в трубке его спокойный голос, сообщающий, что переживать не о чем, с ним всё в порядке. Но я всё никак не мог успокоиться. Впервые за много недель дурные предчувствия не отпускали, а лишь усиливались.Шеф не вернулся с обеденного перерыва. К трём часам дня все полицейские стали настороженно переговариваться, недоумевая, как это начальство могло допустить такую вольность: исчезнуть, никого не предупредив. К половине пятого волнение стало всеобщим. Рядовые полицейские, поговорив между собой, решили выбрать кандидата-смельчака, который должен сообщить вышестоящему начальству о пропаже босса, если тот к шести не вернётся на рабочее место. Почему-то всеобщий выбор пал на меня, хотя я никогда не вёл себя слишком смело. Стрелка неумолимо двигалась к шести. Мою руку рядовой Хаяси уже положил поверх телефонной трубки, продолжая подробно втолковывать, кому предстоит звонить и что надо сказать, как вдруг входная дверь в участок распахнулась, и на пороге возник шеф. Взмыленный, всклокоченный, весь вспотевший, заметно, что довольный, но вместе с тем?— растерянный и взвинченный. Он обвёл взглядом всех, кто бросился к нему с вопросами о том, всё ли в порядке, а потом его взгляд остановился на мне, и я увидел, каким стало выражение его лица. Обычно так выглядит хирург, которому приходится сообщать о внезапной смерти пациента членам его семьи.Жестом дав понять окружающим, чтобы не толпились вокруг, начальник подошёл ко мне и положил передо мной лист бумаги. Я сначала не понял, что это. Подумал, будто меня увольняют за какой-то проступок, а потом пригляделся и обмер: это было хуже. И намного!Кандзи плясали и плыли перед глазами, а я сидел и молча смотрел на лист бумаги, не в силах поверить: ?Ордер на арест Мураки Кадзутаки, проживающего в Сибуйя…?—?Вы говорили, что снимаете комнату в доме у этого доктора с прошлого года? —?сочувственно спросил шеф, и его слова донеслись до моих ушей, словно из другого мира.—?Да,?— только и смог выдохнуть я. —?Снимаю. А п-почему… Что… Что он сделал? —?наконец я собрался с мыслями и смог задать этот вопрос.—?Сегодня, когда я обедал в кафе, мне с незнакомого номера, который не удалось отследить, позвонила неизвестная. Судя по голосу, совсем молодая девушка. Она сказала, что если я желаю добыть улики по делу о пропаже трёх студенток, исчезнувших в марте прошлого года, мне следует покопаться под сакурой, растущей возле храма Киёмидзу Каннон в парке Уэно. Я немедленно поехал туда, не дожидаясь окончания обеденного перерыва. Я не хотел отвлекать никого из вас, поскольку сообщение могло оказаться пустышкой, а это дело… В общем, раз оно моё, я решил сам справиться! Земля под сакурой оказалась рыхлой, и я довольно быстро выкопал водонепроницаемый пакет, внутри которого обнаружились скальпель с застывшими пятнами крови, наручные часы, женский шарф и три отрезанные пряди волос. Я тут же отдал находку на экспертизу. Оказалось, что пряди волос и вещи действительно принадлежат пропавшим в марте прошлого года девушкам. И на вещах, и на скальпеле обнаружились отпечатки пальцев, принадлежащие доктору Мураки.—?Это же самый известный в Японии хирург?! —?обомлел кто-то из полицейских за моей спиной.—?Он,?— подтвердил шеф. —?Я незамедлительно выписал ордер на его арест. Асато, я рассчитываю на помощь. Я знаю, Мураки-сан?— не только уважаемый человек, но и ваш друг. Вы, скорее всего, не верите в его виновность, но… Такие улики игнорировать нельзя. Даю слово, будет проведено тщательное расследование. Мы обязательно проверим звонок, отыщем девушку и выясним, откуда она узнала про пакет и какое сама имеет отношение к преступлению, но сейчас мы обязаны поехать и задержать подозреваемого.—?Да… Конечно,?— я не знал, что делать. Просто чувствовал себя загнанным в угол.Начатое расследование будет вестись несколько недель, а, возможно, месяцев. Кадзу-кун всё это время проведёт за решёткой, но самое главное сейчас мы точно потеряем время, не сможем явиться на маяк, и моя сестра решит судьбы миров вместо нас таким образом, что и представить страшно!—?Могу я позвонить? —?я протянул руку, чтобы схватиться за мобильный, но шеф быстро отодвинул телефон от моей руки.—?Нет,?— серьёзно сказал он. —?Никаких звонков. Идите в машину, а я пойду следом. Хаяси, Фудзита?— вы тоже с нами. Живо!Неожиданно мой телефон завибрировал. Я успел краем глаза заметить, что это входящий от Кадзу.—?Нет,?— шеф выразительно посмотрел на меня. —?Сбрось. Пусть думает, что ты занят.Ледяной липкий пот ручьями тёк по моему лицу и спине.—?Босс, он невиновен. Его подставили! Он не мог совершить ничего подобного, я клянусь! —?громко восклицал я, размахивая руками, пока шеф удивлённо смотрел на то, с какой горячностью я отстаиваю невиновность человека, с которым всего лишь делю жильё. —?Конечно, я?— стажёр и не имею права указывать, что делать, но… Давайте повременим с арестом и разберёмся, кто подкинул улики. Я уверен, звонившая связана с настоящим убийцей, а иначе откуда она могла знать, где спрятаны скальпель, часы и остальное?—?Нет,?— шеф выглядел непреклонным. —?Арест состоится, а уж дальше будем разбираться,?— он протянул руку и сам сбросил входящий. —?Так-то лучше.—?Босс, вы совершаете огромную ошибку!Волна гнева охватила меня. А что если выпустить пламя? Точечно. Уничтожить полицейские машины снаружи участка или поджечь стены? Эти идиоты не понимают, в какой опасности окажутся миры, если мы с Кадзу не отправимся в Шаблу! И если они не желают остановиться по-хорошему и оставить нас в покое, я устрою пожар. В первую очередь?— я дух-хранитель, а уже потом?— полицейский.?Нет, Асато! —?неожиданно услышал я внутри себя голос Кадзу и вздрогнул. —?Не делай этого. Станет хуже. Я не дозвонился до тебя сразу. Теперь поздно… Твоя сестра уже здесь, в моём доме вместе с Энмой и лордом Артуром. Они выбрались из заточения и раскрыли полную силу Ока, а теперь удерживают меня за тройным барьером, не позволяя телепортироваться, пока не прибудет полиция. Леди Эшфорд подбросила полицейским улики, которые принёс ей дражайший супруг! Я еле пробился к твоему сознанию с помощью рубина… Амулет говорит, если хоть один из нас?— ты или я?— совершим нападение на полицейских, даже безобидное и не смертельное, попытаемся уничтожить улики, чью-то память или избежать правосудия, телепортировавшись на маяк, это будет расценено как поступок в пользу зла. Рубин станет тёмным, и Око с лёгкостью подчинит его и нас себе. Не причиняй никому плохого даже в мыслях!??Неужели я должен позволить тебя арестовать?!??— мысленно закричал я, впадая в нешуточную панику.?Я попытаюсь что-нибудь придумать, а пока делай то, что тебе говорят?.?Мне говорят оказать содействие шефу в твоём аресте!!!??Значит, садись в машину и приезжай. Вскоре я позвоню Тацуми. Твоя сестра не против, чтобы я с ним связался, но она говорит, что позволит мне это сделать лишь после приезда полиции?.?Потому что и её разрешение позвонить Тацуми?— часть ловушки! Она хочет добраться до второй Ририки, чтобы попытаться перетянуть вторую часть Ока на сторону тьмы, когда её двойник попытается спасти тебя!??Да, Асато. Я сам подумал о том же, но у нас нет выхода. Они нарочно создали ловушку в последний момент, чтобы у нас не осталось ни возможности избежать её, ни времени принять удачное решение. Рубин сказал: между мной и лордом Артуром сейчас нет никакой разницы. Для рубина все мои хорошие поступки и все преступления лорда Артура?— действия одного и того же человека?.?А как же наше желание спасти мир?! —?продолжал мысленно кричать я, стараясь внешне сохранять спокойствие и из последних сил сдерживая пламя, текущее по венам. Руки начинали гореть. —?Оно разве не светлое? Оно не исправит тёмный поступок, связанный с побегом от правосудия?!??Наше светлое желание сводится на нет тёмным желанием лорда Эшфорда уничтожить всё живое вокруг ради торжества его хозяйки. Сумма всего хорошего и плохого, сотворённого мною и моим двойником, по словам амулета, в данный момент равны. Я не светлый и не тёмный. Лорд Артур с удовольствием угробил бы сейчас ещё несколько людей, чтобы склонить меня на сторону тьмы, но такое не сработает. Надо, чтобы я сам принял решение и нарушил баланс. И уж поверь, лорд Артур, связанный по рукам и ногам контрактом с Оком, не совершит за оставшиеся до полного затмения два часа двадцать пять минут настолько благородного деяния, чтобы уравновесить мой предполагаемый ?плохой? поступок, и не подумает настолько светлую мысль. Но я буду продолжать искать выход?.Я сел рядом с шефом на переднее сиденье. Машины включили проблесковые маячки и выехали на дорогу, ведущую к Сибуйя.?Мы в пути,?— бросил я мысль в пространство, обращаясь к Кадзу. —?Прибудем минут через двадцать!?Он уже не отвечал. Я смотрел за окно на проносящиеся мимо чужие машины. Шеф молчал, даже не пытаясь сказать что-нибудь утешительное. Кажется, он вдруг начал догадываться про наши истинные отношения с подозреваемым в убийстве, когда я попытался защищать Кадзу-кун. Но, честно говоря, мне было плевать. Я думал только об одном: тьма, какой бы глубокой она ни оказалась, не может длиться вечно. Однажды мы выбрались из ловушки Энмы и выберемся снова. И даже если оба вдруг опять провалимся в ад, то всё равно найдём путь к спасению миров и, вытащив вселенную из бездны, останемся с Кадзу-кун вместе. Уже навсегда.