"...Какие сны в том смертном сне приснятся"? (1/1)

Да правь, Британия, морями, хоть сколько – все равно, как прежде Дания, тюрьма. С одной из коих познакомиться пришлось вполне буквально, и приятным знакомство это, будь даже желанье, никак не назовешь. А сколько здесь такого было, что неприятно, безотрадно так же вспомнить? Выше крыши. Но все ж на крыше лондонской опять недолго постоять, городом родным, любимым внизу любуясь, чем не счастье. Радость точно, большая радость. Как вообще домой вернуться. На Бейкер-стрит. Вот он, дом.Как склеп без Джона. С серой его тенью прямо в кресле, напротив, самым краем глаза все та чудится, и кажется все, что голос то ли прозвучал, не то вот-вот раздастся. Как все те шорохи и звуки, о его жизни напоминавшие, рядом, здесь, под боком. Сперва мозг вовсе отказался согласиться с тем, что Джона тут уж нет, и Шерлок говорил с ним, сам того не замечая.Как раньше с бедным Йориком.Здравствуй, старый друг. Весь на каминной полке лысый череп твой уж пылью сплошь покрылся. Давно тебя не брали в руки, так давно... Что ж, иди сюда, давай с тобой поговорим, как раньше. До того, как с Джоном стало можно говорить, а то ты, только без обид, дружище, вниманье лишнее к себе любил привлечь. Что не вполне понятно – на родине Шекспира и с черепом нельзя потолковать за жизнь! Про смерть…Что это там за звук был только что? Вода? А капает, как кровь венозная, густая. Иль стрелки то часов, стремительно несущихся к чему-то? Чьи-то слезы? Что скажешь, бедный Йорик, над чем безгубый твой оскал? Да знаю-знаю, помалкивай, насмешник. Морфий или кокаин? Шутка устарела. Про договориться и та уже навязла всем в зубах. Какая скука…Но что-то говорит, что скуке быть недолго. Что по скуке муторной еще соскучиться успеешь впервые в своей жизни.Так ясно говорит, как будто бы над ухом прямо. Как будто все написано и все давно известно наперед.Прочесть судьбу осталось.Бедный - Йорик выяснить или шуту, от старости умершему, в сравнении еще по-королевски повезло.