Смятые листы ( Цзыи, Сяо Гуй) (1/1)

Время ближе к пяти утра, очки ужасно давят переносицу, тусклый свет лампы бьет по уставшим векам, а её гудение пульсирует в висках?— Цзыи устал. Репетиция начинается уже через несколько часов, а его текст не сдвинулся ни на строчку с того момента, как они разошлись по комнатам: все кажется совершенно неподходящими то под его стиль, то под непослушный бит, то под формат шоу. Последнее раздражало больше всего. Нужно быть легче в выражениях, ибо цензура не пропустит, а компания отчитает за выходку, как нашкодившего щенка. В такие моменты он просто мечтает вернуться во времена выступлений со своими ребятами, когда никто не указывал, что делать и с какой громкостью дышать, в такие моменты ему хочется просто сдаться. Цзыи бросает ручку на стол: новая корявая строчка злит неимоверно, так, что хочется рвать на себе волосы, кричать и, может, сломать что-нибудь, но вместо этого он поднимается с места, берет осточертевший блокнот и просто уходит из комнаты, боясь разбудить соседей.В коридоре дышать становится легче, но только поначалу. Усталость даёт о себе знать, и Цзыи, не заметив проводов под ногами спотыкается, но вместо ожидаемой боли от падения ощущает чьи-то руки, которые поддерживают его. ?Совсем умом тронулся?,?— проносится в голове рэпера,?— ?уже на ходу подушка мерещится?. Но каких-либо попыток подняться он не предпринимает.—?Хэй, бро? Я, конечно, понимаю, что ты в восторге от таких внезапных обнимашек,?— ?подушка? подаёт голос,?— но держать тебя довольно тяжело. Чего тебе не спится в такую рань?Цзыи открывает глаза, поднимает их к говорящему, видит Линькая и удивляется. Тот улыбается от уха до уха, что кажется в данных обстоятельствах несомненно странным. ?Но это же Сяо Гуй?, — думает Цзыи, — ?с ним любая ненормальность становится уместной?. Он, наконец, отмирает и находит устойчивое положение, на младшего стараясь не смотреть, ибо синяки под глазами страшные. Линькай проницательный до безумия, а Цзыи не хочет выглядеть слабаком.—?Тоже не можешь уснуть? —?Вновь спрашивает Сяо Гуй, а вся смешливость из голоса девается куда-то.—?Не могу закончить текст.?— Ван вдруг выбалтывает то, что так сильно хотел скрыть, —?Бесит.—?Идем,?— Линькай хватает его за рукав толстовки и тянет за собой.—?Куда? —?Но, ответа не дожидаясь, следует за ним.—?Хочу тебе кое-что показать,?— и тащит его ещё на несколько этажей выше.Когда они оказываются перед стеклянной дверью, ведущей на балкон, Линькай останавливается для Цзыи весьма неожиданно, а потому он вновь вырезается в него. Младший хихикает и пихает его в бок, мол, смотри. Цзыи не понимает, что такого волшебного в балконной двери и как это поможет ему дописать текст, а потому переводит непонимающий взгляд на своего спутника.—?Совсем плохо? —?Линькай уже откровенно смеётся, —?Само собой мы не на дверь пришли любоваться. Выходи наружу!Сяо толкает дверь и снова тянет Цзыи за собой, которого от резкого перепада температур передергивает. Сонливость моментально исчезает. Ван смотрит на Линькая заинтересованно, скрестив руки на груди, мол, вещай.—?Я прихожу сюда, когда мне нужно собраться с мыслями или успокоиться,?— говорит Линькай, опираясь о мраморные перила, — Нужно просто прокричать обо всем, что тебя волнует или бесит. Мне помогает.—?Ты не боишься, что тебя могут услышать? — Недоверчиво спрашивает Цзыи, подходя ближе к нему.Линькай хитро улыбается, вдыхает побольше воздуха и, используя руки как громкоговоритель, во весь голос выкрикивает:—?Ван Цзыи?— идиот!За это ему, конечно, прилетает тычок в ребро, но он просто начинает смеяться.—?Как видишь,?— выдержав небольшую паузу произносит Линькай,?— кроме тебя меня больше никто не услышал. Так что дерзай! Хуже от этого тебе точно не станет.Цзыи оптимизма своего неординарного психолога не разделяет, но откашливается, явно собираясь последовать его совету. Хуже ведь не станет?—?Ненавижу! —?Выкрикивает Цзыи, и его голос словно тонет в царящей вокруг тишине. —?Место это и шоу тоже! Не-на-ви-жу! Будь проклята эта отвратная песня и Цай Сюйкунь вместе с ней. Джастин тоже за*бал. Мне плевать на твоё самовыражение. Жалуйся своему лидеру, я тебе не мамочка! Горите все в аду!Линькай немного ошарашен, но вида не подаёт. В его голову ни разу не приходила мысль, что у такого как Цзыи могут возникнуть подобные проблемы. И если быть честным до конца, про способ этот он наврал, он никогда не делал так. Просто выдал то, что первым пришло ему в голову.Когда он отвлекается от своих мыслей и вновь обращает своё внимание на Цзыи, плечи того немного дрожат.—?Эй, ты чего? Замёрз? —?Он знает, что причина совсем другая.Цзыи поворачивается к нему лицом и утыкается в плечо, шмыгая носом. Линькай обнимает его, поглаживая по спине.—?Никому не говори.—?Не скажу.Их маленькой тайной остаются бессильные слёзы Цзыи, высохшие на толстовке Линькая, и смятые листы с неудавшимися текстами.