Часть 1 (1/1)

Приближался сезон дождей: в джунглях стояли особенно жаркие дни, влажность и духота обессиливали – хотелось доползти до прохладной ямки, норки или спрятаться в тень раскидистых деревьев, и там залечь. На равнинах животные маялись от жары: травоядные лениво жевали траву, а хищники лениво наблюдали, как травоядные лениво жевали траву.Вот только параноика-Багиру не особенно волновали такие мирские проблемы, как раскаленный воздух или повышенная влажность. В последнее время белые люди зачастили с визитом: они ходили вокруг да около со странными твердыми штуками – конструкциями, как выразился бы Маугли. Потому Багир гонял юнца по непролазным джунглям с удвоенным, а то и утроенным рвением. Подрастающие волчата не отставали: скорости им было не занимать, некоторые пытались хитрить, как человеческий детеныш (сокращать путь по верху - не по-волчьи), за что получали выговор или не хилую оплеуху от пантеры. Маугли ловко перескакивал с ветки на ветку, старательно избегая старые или загнивающие, обвитые лианой, деревья. С возрастом мальчик набирал мышечную массу, поначалу не обращая на это никакого внимания. Только когда до земли лететь стал быстрее, а падать – больнее, Маугли понял одну простую истину: маленьким и легоньким вечно он не будет. Но, несомненно, были и плюсы: силы у мальчишки прибавилось, он мог легко Багира на плечах перетаскивать через широкую бурную реку.Ракша только тяжко вздыхала: мальчик рос, достигал возраста, когда ему нужно будет искать... гм... подружку, вот только, кажется, Маугли взрослеть не торопился, как и Грей, с детства таскающийся за человеческим детенышем.Нельзя было сказать, что мальчики плохо выполняли волчьи обязанности, нет, они были примерными членами стаи, вносили посильный вклад, отважно, даже самоотверженно, защищали джунгли от чужаков, врагов и прочих, но... что-то беспокоило чуткое материнское сердце. Ракша словно предчувствовала беду.*** Балу тяжело перекатился на широкой ветке, опасно скрипнувшей под его тушей – под ним черной стрелой пролетел Багир, следом серо-бурые вихри. Марафон замыкал, подумать только, дикобраз.Ветка с оглушительным треском сломалась, а семенящий грызун только успел спрятать мордочку под живот, распушив в защитном жесте иголки. Медведь взревел, своим воплем распугав даже пасущихся у обмелевшей реки парнокопытных. Маугли в этот момент почти добежал до негласной отметки "Финиш", продвигающейся с каждым удачным забегом все глубже в джунгли и выше – на крутые склоны горных массивов. Он услышал голос друга, полный отчаяния, остановился на вздыбленном корне и напружинился, готовясь в один прыжок долететь до соседнего дерева. Радостная морда Грея была полной неожиданностью – волк попятился назад, поднимая ворох листьев и мелких камешков, и упал на мягкое место. Над ним пролетело гибкое тело человека, ухватившегося за изогнутую ветвь одной рукой и тянущегося другой рукой к следующей ветке. Маугли спрыгнул на землю, при этом сгруппировавшись, большими прыжками доскакал до шипящего от боли медведя, круто затормозил, помогая одной рукой сбавить скорость, отчего ноги немного уехали вперед. Дикобраз от такого "наезда" снова распушил иголки. Человек бы выругался, если б имел в словарном запасе подходящие слова. За неимением оных, Маугли пришлось извергать невнятные звуки, буквально на лету подбирая ноги и подпрыгивая, чтобы не вписаться в иглокожего грызуна. -Теперь тебе понятно, почему мы не берем всяких...Наставительную речь Багира прервал болезненный рев Балу, из зада которого выдернули очередную иглу.-...дикобразов. Маугли кинул иглу в кучку к остальным и своим фирменным взглядом ?Я не такой непонятливый, как тебе иногда кажется? уставился на пантеру. -Но он не бежал с нами. Он бежал от пчел, которые...-Ах да. Пчелы. Можешь не продолжать, - Багир нахмурился, отмахнувшись лапой.Высоко в ясном небе пролетел самолет. Животным джунглей было не ведомо это слово, потому они прозвали странное существо "Птицей, пожирающей людей". Она была столь огромна, что за раз могла съесть больше десятка человеческих существ. Но вот что странно: эта птица изрыгала их обратно и люди начинали дезориентировано метаться по опасным лесам.-Для людей эта птица не опасна. Они используют ее для перемещения, - поучительно говорил Багир, объясняя любопытным зверятам. -Может, они сами ее создали. Как красный цветок, - как-то раз сказал Балу, почесывая пузо, за что получил взгляд от пантеры а-ля ?У тебя в голове опилки, друг мой?.*** На джунгли опускались сумерки, птицы смолкали, а из зарослей густых золотистых трав доносилось тихое, еле различимое с шелестом колосьев, рычание.Ракша, не находя себе места, тяжело обходила холм, временами обеспокоенно вскакивая на валуны и камни и настороженно вглядываясь в темнеющую даль. Шаги своих сыновей волчица узнала сразу, она длинным прыжком преодолела расстояние от вершины Скалы Совета до подножья холма и изумлено замерла. Мокрый Багир бурчал под нос что-то о "тяжеловесных нахлебниках", упомянутый "нахлебник" сильно хромал, с трудом волоча обмазанный целебным чем-то зад, а Маугли вприпрыжку бежал наперегонки с другими волками.Ракша тяжело опустилась на задние лапы, со светлой грустью наблюдая за подросшими сыновьями. Старое поколение волков уходило, уступая место молодым и сильным, и волчица знала, что скоро придет и ее время. Народы джунглей объединены, казалось, страхи волчицы необоснованны. Шер Хан - самая главная угроза, не беря в рассчет Красный Цветок, побежден; слоны проявили свою благосклонность, а гиены и стервятники, кружащие с вечно голодным безумным взглядом, потеряв неприкосновенность в лице того же Шер Хана, скрылись в неизвестном направлении. Ракша очередной раз корила себя за напрасные тревоги, с нежной улыбкой одарила зычным подзатыльником каждого из сыновей и с чувством выполненного долга скрылась в пещере. ***Молодой тигр притаился в густой траве, не сводя взгляда со своей жертвы - старого, отбившегося от стаи буйвола. Травоядное трясло головой, отгоняя грызущих уши мух (слепней), обстукивало хвостом дряблые бока. Тигр, припав к сухой, потрескавшейся земле, крался бесшумно, мягко ступая массивными лапами. Животное было близко – один прыжок и добыча в его лапах. Но буйвол подрывается и галопом несется с остальными к холму. Тигр выныривает из засады, рыча от досады, бежит за своей добычей, видя перед собой приближающуюся филейную часть животного, и совершенно не замечает волну буйволов, снесшую его с лап.-Проклятье! - грозно рычит тигр, со злостью ударяя лапой о землю.Уже десятая охота оканчивается неудачно. На одинокое дерево уселся стервятник, вытянул лысую шею и покачал головой.-Ну, что, Дан, снова неудача? Ай-яй-ЯЙ!Падальщик во время вспорхнул, лишившись всего пары перьев из хвоста. Дан ощерился и довольно растянулся на длинной ветке. Где-то высоко в небе пролетел самолет, перевозя людей из одной части света в другую. Люди сами влезали в брюхо этой гигантской птицы, набивали собой ее нутро, но потом эту птицу тошнило, и люди расползались тараканами. Дан зажмурился, представив красочную картину: он лежит, разинув пасть, а люди, сочные и гладкие, покорно идут на верную смерть. Но куда ему, молодому и неопытному тигру – скитается себе в одиночку, как Шер Хан, которого, просто немыслимо, одолел маленький, меньше вон того заблудшего на пастбище олененка – тигр невольно облизнулся – тощий – Дан перемялся с лапы на лапу – человеческий – добыча в паре метров от дерева, на котором притаился хищник – детеныш!Длинный прыжок и острые когти впиваются в сухую землю. Замбар уже мелькает где-то среди высокой травы, и Дан не медля срывается следом. Тигр гоняется за быстрым копытным по равнине, мысленно радуясь, что сейчас глухая ночь, и никто ему не помешает насладиться охотой. Олень бежит вверх по холму, и Дану уже не до веселья – добыча-то не из слабых. Но упорный хищник не желает сдаваться, не обращает внимания на овраг – перепрыгивает его одним махом. Замбар бежит к водопою, Дан ускоряется, замечая плоский валун, прыгает на него и набрасывается на свою жертву, вгрызаясь клыками и впиваясь когтями. Он потрошит олененка, пытаясь выместить на нем всю свою злость, раздирает шкуру, вырывает куски мяса, пачкая кровью свою полосатую шерсть. Дан глухо рычит, уловив чутким ухом тихий шорох. Он медленно вытаскивает лапу из выпотрошенного живота, но в последний момент решает слизать кусочки печени, а не втаптывать их в землю. Он обходит валун, потом бесшумно запрыгивает на него, заглядывает вниз и тихо хмыкает. Подбирается и обрушивает свою грозную тушу на прячущегося шакала. -Не ешь меня! Я противный! – пропищал придавленный немалым весом тигра к земле шакал, выставив вперед лапы. -Я в курсе, – Дан оскалился, щелкнув челюстями перед носом уменьшенной версии испуганного волка.-Я тут слышал, ты за этим ушлым оленем гонялся, ну и как успехи? – шакал уводил морду в сторону каждый раз, когда тигр приближал свою на опасно близкое расстояние.-А что? Хочешь... кусочек? – Дан рыкнул шакалу в морду. – Тогда вылижи меня, я целый день носился за этими... будь они не ладны.Тигр повалился на спину, вытянул лапы и повернул голову к неподвижно лежащему навзничь шакалу. -Отомри. Я не пошутил. Шакал покорно поднялся на лапы, ставшие будто деревянными, и подполз к задремавшему хищнику. Пришлось подавить малодушное желание удрать и приняться за дело. Шерсть у тигра оказалась приятной на ощупь, не то, что его собственная: жесткая и колючая, как кактус – шакал с наслаждением слизывал кровь с тигриной морды и чуть языком не угодил в открывшийся рот.-Тебя как звать то? -Рикта, – шакал сказал это с высунутым языком, но тигр все равно его понял и довольно хмыкнул. Рикте, конечно, перепал кусок олененка и довольно большой, но от зрелища рвущихся кишок и лопающихся альвеол у шакала напрочь пропал аппетит. Он лапой слегка отодвинул окровавленное бедро: не стоит верить слухам, по крайней мере, всем подряд. К слову, их жертвой как раз Рикта и пал, наслушавшись россказней о тиграх: мол, они такие грозные и благородные, будешь за ними, как за каменной стеной. Только самый ?грозный и благородный? попал в капкан собственной ненависти, а шакалу-прислужнику – кажется, его звали Табаки – переломали хребет. Когда-то Рикту изгнали из племени шакалов, из-за чего он сам не помнил, а может он и сам ушел из-за своей странности: "Жрать траву не по-шакальи, не позорь наше племя и ступай с богом". Его мягко послали. И теперь он здесь и пытается уложить в своем собачьем мозгу поступившую информацию: не все тигры гоняются за человеческими детенышами и его, Рикты, болезнь – лечится. -Я думал, – Рикта почесал лапой за ухом, – что великий и могучий Дан будет тем тигром, который убьет этого человеческого детеныша.-А я думал, ты блеванешь мне на морду, – Дан усмехнулся, ничуть не задетый подобным. Да, тигр по началу злился, рвал и метал от того, что каждый встречный-поперечный тычет его носом, что он не может убить какую-то человечину. Конечно, никто не хотел смерти этому Маугли, просто на Дане отыгрывались за то зло, что причинил когда-то народам джунглей Шер Хан.А вот морда Рикты вытянулась, и он, кажется, побледнел. В гармонии мира, как водится, бывали сбои: самец пытался ухаживать за самкой другого вида или даже за самцом, но вот чтобы зверь, поедающий других животных (начиная от личинок и заканчивая мелкими зверьками и птицами) вдруг стал употреблять в пищу траву! -Земля слухами полнится, - Дан намотал на палец тонкий кусочек мяса и закинул в пасть. - Мне нет дела до этого человека, если уж об этом речь. Пускай скачет себе по деревьям, пока его не придушит питон или он не сорвется с обезьяньей кручи. -Ну, коли ты так сведущ, тебе должно быть известно, что где появился один человек, там вскоре появятся и другие. Ты же видел Гигантских птиц. -И что ты мне предлагаешь? Отправиться в волчью стаю и начать качать права, как это делал Шер Хан? - Дан уже начал уставать от этого разговора. Он не привык вести долгие беседы, а этого шакала хлебом не корми - дай только языком почесать.Рикта загадочно поводил носом, намекая на то, что у него есть план. Сила Маугли в стае? Шер Хан проиграл, потому что действовал в одиночку. Так какой логичный вывод напрашивается?Продолжение следует...