Наедине. (1/1)

- Иногда мне действительно хочется тебя стукнуть. Вот только…/ Иногда? Ха! Тебе хочется стукнуть меня каждую нашу тренировку.***Каюта на ?Кусучей Черепахе?. Анжи, раздетая до белья, с низким поклоном протягивает ему тонкую палку-стик.- Пожалуйста, сэнсей, тренируйте меня.Эта кодовая фраза означает, что за совершённые ошибки Шини может бить её стиком. На открытых постороннему взгляду участках тела не должно остаться синяков. Сила удара ограничена так, чтобы не причинять серьёзного вреда. Всё остальное – на полное его усмотрение. Она разминается и называет связку. Сто подходов плюс повтор за ошибку. Она не может закачать знание приёмов себе прямо в мозг, и ей приходится учиться сознательно. А ещё у неё нет компьютера в голове, и потому она не может отработать несколько движений абсолютно одинаково. Боль - хороший стимул избегать ошибок. На тридцать втором повторе она ошибается в первый раз. Касание стика, совсем лёгкий, небрежный тычок, заставляет её зашипеть сквозь зубы. - Правую руку ниже, - поправляет он.Она начинает уставать. Очередная ошибка. Очередной тычок по нервному узлу. В её мускулах полно молочной кислоты, мышечные волокна начинают разрываться. Пришла пора настоящей тренировки.На семьдесят шестом повторе она падает на пол.- Вставай, - говорит он. - Ещё двадцать четыре раза.- Не могу.Он приближается. Обводит кончиком стика контуры её тела. Она вздрагивает в ожидании удара. Всё тем же стиком отводит в сторону растрепавшиеся пряди волос, заставляет её поднять голову и взглянуть ему в лицо. Добавляет в голос той ласковой нежности, которой её жертвы пугаются сильнее всего:- В памяти системы содержится более тридцати отвечающих условиям тренировки болевых точек. Вставай. Не заставляй меня тебя заставить.Она судорожно, прерывисто дышит, смаргивает слёзы, но встаёт. Ещё один проход. И ещё. И снова. Ошибка.Удар стиком.Уровень агрессии высокий.- Не знала бы, подумала бы, что тебе это нравится, - злобно пыхтит она, смахивая пот с лица.Шини наслаждается каждой секундой. ***Никто, кроме него, не знает, сколько она тренируется. Люди считают её обычной, немного неуклюжей, слабой женщиной.Никто, кроме него, не знает, сколько времени она проводит перед зеркалом. Отрабатывает наклон головы, движения бровей, губ, прищур глаз. Постановку плеч. Прямоту спины. Характерные жесты. Как лепит для себя очередную маску. Надменная леди. Стеснительная заучка. Строгая училка. Рассеянная недотёпа. Нейтральный профессионал. Развязная шлюха. Энергичная заводила. Нахальная задира. Сотни неприметных социальных маркеров, определяющих положение особи в иерархии группы: люди считывают их, даже не осознавая. Она разыгрывает перед ним сценки из жизни или отрывки из пьес, добиваясь уровня искренности не менее семидесяти процентов. Детектор определяет общую совокупность, а не частные несоответствия, поэтому им приходится экспериментировать в поисках ошибок. Шини гримасничает и кривляется, и подшучивает над хозяйкой, и играет свою роль без подсказок системы. Притворяясь кем-то другим, он имеет право побыть собой. Они играют в ?правду или ложь?, в карты, другие игры, где требуется обмануть партнёра. Она рассказывает ему сказки. Сказки - это такие истории, в которых часть информации заведомо недостоверна, искажена, адаптирована под восприятие незрелой личности. Однако в каждой сказке (в каждой хорошей сказке, уточняет она) есть некая важная, ключевая мысль, завёрнутая в оболочку из волшебства, урок жизни, который слушатель должен для себя извлечь. Правда, выяснить, что существует на самом деле, а что – нет, порой бывает затруднительно.Например, большинство знакомых ему людей утверждали, что демонов и фей не существует. Однако после вопроса о какой-то сказке, она рассказала ему о существах, не имеющих материального тела. О разумных энергоструктурах, способных подзаряжаться от электромагнитного излучения работающего мозга. Способных принудить мозг работать нужным им образом. Люди видят и слышат их потому, что они стимулируют нужные участки мозга напрямую, минуя органы чувств, создавая крайне реалистичные иллюзии. Потому энергеты так любят детишек – пока их нейроны еще не покрылись слоем изолирующего белка, на них легко влиять. Потому чудовищ из шкафа гораздо больше, чем воображаемых друзей – страх проще вызвать и легче поддерживать, чем дружбу, любовь или любопытство.Энергеты сводят людей с ума. Пугают. Заставляют травмировать себя. Укорачивают и так недолгие людские жизни. Но с их точки зрения они не воруют и не отнимают, а совершают равный обмен. Человек получает нечто – уверенность, решимость, счастье, покой, волнение или страх и самим фактом принятия дара соглашается его оплатить. Поэтому в стране фей нельзя ничего есть и пить – мало того, что на самом деле съеденное может оказаться непригодным в пищу или даже ядовитым, но за него ещё придётся и заплатить. Назначенная раз, цена не меняется, поэтому энергеты не видят смысла информировать другую сторону сделки даже о том, что плата существует.Она была очень логична и очень убедительна. И он на всякий случай обследовал весь корабль в поисках ?автономных структурированных энергетических аномалий?. Нашёл перетёршийся провод и пару помятых и слегка фонящих батареек. Либо энергетов поблизости не было, либо они сами опасались хозяйки.Наедине с ним она расслабляется. Все выражения, позы, словечки и прочее словно смывает водой. Лицо становится нейтральным – чистый лист, на котором можно рисовать что угодно. Движения – точными, экономными, просчитанными. Посторонний зритель мог бы усомниться в том, кто из них киборг.Настоящая она необщительна. Но иногда, пару раз в месяц, её тянет поговорить. Она приходит к нему ночью, или будит, если они делят помещение, садится рядом, и глядя в пространство, начинает монолог.Темы всегда разные: однажды она полночи рассказывала о межзвёздной навигации. О классификации звёзд. О центрах масс. О туманностях и гало. О причудливых танцах, в которых кружатся небесные тела. О плоскостях и линиях. О красоте математических формул. О том, как прокладывать путь в отсутствии неизменных точек отсчёта. О маяках, передающих кораблям сигналы с набором координат. О том, что в разведанном пространстве используют сигналы как минимум трёх маяков. О том, как ищут дорогу разведчики в дальнем космосе, без единой точки отсчёта. О курьёзах и забавных случаях.***Пульт ?Мозгоеда?. Урок навигации. В открытом вирт-окне готовая трасса.- Ты уверен, что эта трасса оптимальна? – вкрадчиво спрашивает Анжи. - Задание с подвохом, предупреждаю сразу. Может быть, стоит ещё разок проверить расчёты, поправить что-нибудь? Не торопись.Едва заметная человеку пауза, во время которой Дэн просматривает свои расчёты. Несколько пунктирных линий становятся сплошными, исключая одну из гасильных станций из маршрута.- Готово. - Уверен? Точно-точно?- Эта трасса оптимальна по всем заданным параметрам. Да, я уверен.- А зря. Оптимальным маршрутом доставки груза с СарыТау на Жемчужную, - взмахом руки она отодвигает Дэновы расчёты в сторону, и выводит на передний план окно с изображением планеты, - будет подняться за пределы атмосферы и припланетиться на соседнем континенте. СарыТау и Жемчужная – это одно и то же небесное тело. Систему, в которой вращается эта планета, открыли с небольшим перерывом две независимых исследовательских экспедиции. Причём люди не только умудрились поставить два маяка в разных частях системы и зарегистрировать пригодную для жизни планету в Астрономическом Реестре под двумя разными наборами координат, но и основать на соседних материках две не зависимые друг от друга колонии. Вскрылось всё, когда некий долбоклюй предложил поставить в той же системе третий маяк. Жуткий тогда был скандалище. - А почему до сих пор не…?- Убрать лишний маяк уже было нельзя. Слишком много трасс подвязывалось на оба маяка. Местные, к слову, до сих пор спорят, как нужно правильно называть планету. Одни прилетели чуть раньше, у других население больше. Короче: названия разные, координаты маяков разные, а планета одна. Журнал ?Вестник Астронавигации? за 2169 год, номер… гм, номер не помню, но они там все интересные. Рубрика ?Курьёзы?.- Что, небось довольна собой? – ехидно спрашивает Тэд. - В расчётах тебе с Деном не сравниться, так выкопала какую-то фигню замшелого года и рада?- Да, я довольна собой, представь себе, Теодорро. Тот факт, что я не могу сравниться с машиной в скорости расчётов ещё не повод забиться в уголок и возрыдать от зависти. Мне, между прочим, стоило некоторых трудов вспомнить и найти этот казус. Чтобы выдумать для Дэна всё более сложные задания, мне приходится нехило напрягать собственные мозги, освежать свои знания и развивать свои профессиональные навыки. И как по мне, здесь есть чем гордиться.На это Тед возражений не нашёл.Анжи развернулась к Дэну:- До обеда ещё сорок три минуты. Ещё одну задачку? - С подвохом?- А то! Я старалась.- Ещё одну задачу.Люди не видят разницы, но улыбка, адресованная Дэну, на несколько процентов искреннее, чем та, что предназначалась Тэду. И почему-то Шини это неприятно. Умом он понимает, что ей просто нравится соревнование, но Шини всё равно тайком отслеживает уроки навигации. Так, на всякий случай.***Чаще всего она рассказывает о людях: о каких-то случаях из жизни, своей или чужой, о традициях и приметах, о Семье, об иерархии, о поведении групп, о причудах, об абстрактных понятиях… Из таких ночных разговоров Шини узнал о людях больше, чем за месяцы наблюдений. Однажды он даже подумал, не являются ли её рассказы платой за ту кровь, что она забирает. И если так, то можно ли считать обмен равноценным.Она пришла в ночь, когда его выписали из медотсека. Села рядом с ним, приказала: ?Обними меня?, устроилась в коконе из его рук и долго молчала, уткнувшись лбом ему в висок.- Иногда, - наконец призналась она, - мне действительно хочется тебя стукнуть. Но какой в этом смысл? Наказание как метод обучения не работает применительно к киборгам. Ни наказание, ни угрозы или нотации, ни боль, ни даже повреждения… ничто из этого не удержит тебя от неверного выбора и не принудит вести себя правильно. Ты не ценишь своё тело. Тебя таким сделали. Создали для того, чтобы ты рисковал, чтобы жертвовал собой, чтобы лез туда, где любой человек просто сдохнет. Ты альтруист-суицидник, и с этим ничего не поделаешь. / Альтруист? Я? Если бы он мог, расхохотался бы саркастично.- Это базовая настройка, это основа твоей личности, это твоя суть. Я не полезла бы менять её, даже если бы могла – слишком велик риск обрушить всю систему. Она тяжело вздыхает:- Если бы ты не застрял, я бы даже не узнала, что ты получил дозу излучения. Сколько раз? Сколько раз ты облучался, обжигался, обмораживался, травмировал себя, а я даже не знала об этом? Он озвучивает статистику несущественных травм, дифференцированную по видам повреждений, начиная с момента покупки.- Ты не мог ничего поделать, - задумчиво говорит она. - У тебя не было выбора. Ты тот, кто ты есть. Ты не свободен.Недолго молчит, рассеянно поглаживая его руку:- Твоя система определяет всю твою жизнь. Как всю мою жизнь определяет февр. Конечно, кажется, что я могу игнорировать жажду. Но если делать это достаточно долго, я просто…Она щёлкает пальцами.- … выключусь. Перестану существовать. Исчезну как личность. Чтобы потом включиться на куче трупов. Гораздо, гораздо большей, чем мне действительно была необходима. Мы с тобой оба не свободны. Просто у нас с тобой разный, свой собственный, уникальный набор цепей и мои цепи чуть-чуть длиннее.Она невесело усмехается и проводит кончиком носа по его виску:- Жизнь такая сука, правда, мой хороший?/ Правда.- Правда.Она сжимает его крепче, и сразу отпускает. Отодвигается немного, так, чтобы быть близко, но не прикасаться:- Сказку или мультик?/ Я ведь вижу, чего тебе больше хочется. Но ты всё равно разрешаешь мне выбирать. И ведь если я выберу мультфильм, будешь смотреть его вместе со мной и отвечать на вопросы, даже если они тебя злят. Зачем? Почему? Чтобы дать мне ещё один глоток свободы? Ты же не веришь, что это мне нужно. А, к чёрту. Я скучал по твоим сказкам. А мультик и сам посмотреть могу. - Сказку.Она устраиваются поудобнее и начинает:- Давным-давно, ещё на Старой Земле, жил-был…