Океаны чужих земель (1/1)

- Том, закрой окно, ветер слишком холодный.Руки очень замёрзли, но Том всё равно вертит задвижку медленно и с неохотой. Ему кажется, что в машине можно задохнуться, если лишить себя этого грубого ветра. В городе ветер всегда немного тёплый, слишком много людей и все они горячие, кипящие в собственных жизнях. Но здесь – за окном мелькают только пустынные поля, и по их кромке жмётся серый осенний лес.Тому никогда не нравилось долго бывать на природе, он не любил походы, школьные экскурсии и прочие мероприятия, заставляющие его покидать родные знакомые улицы Монреаля. Ему всего десять и он пока не ходит один, но город знает лучше многих его взрослых жителей. Том очень внимателен к вещам, которые ему нравятся. Он может часами перебирать в голове названия улиц, мостов и каналов, в мыслях он бродит по бесчисленным переулкам, точно зная, какой из них, куда его приведёт. Но теперь, мчась по дороге, всё дальше уводящей его в чужие земли без названий, Том чувствует себя потерянным, словно кто-то методично, с каждой оставленной позади милей, сдирает с него слои защиты. Том не любит чувствовать себя уязвимым. Воздуха в салоне машины всё меньше и меньше, и он понимает, что, скорее всего, ему это только представляется, но дышать становится слишком трудно. Тому кажется, что его душат. - Мам, мы скоро приедем?- Потерпи, дорогой, надо проехать ещё пару посёлков. Не забудь выразить тете Диане соболезнования.- Ты уже в десятый раз это повторяешь.- Потому что это очень важно.- Как я могу об этом забыть, если она будет всё время плакать? - Скажи, что дядя Антонин был хорошим человеком.- Но я его почти не помню.- Всё равно скажи. - Но мам…- Тома, не спорь с матерью. Просто скажи, что помнишь, каким хорошим он был, и никто больше ничего от тебя не потребует. Господи, Шанталь, он весь в тебя, вечно ему всё нужно разложить по полочкам.Том ерзает на заднем сидении и расстёгивает куртку. Ещё немного, ещё совсем чуть-чуть, на пару миль больше, через два или три поросших сорняком поля, Том перестанет дышать, его лёгкие сожмутся в судорожной попытке, но холодный ветер остался там – за стеклянным окном. В десять лет Том понимает, что не может дышать, когда люди говорят о смерти. Но как ни странно, вопреки ожиданиям, когда машина медленно подъезжает к дому, шурша колёсами по песочной дороге, он всё ещё жив. Крепко сжимает в руке свой рюкзак и уверенно ступает на пыльную землю. Его маленькие светлые ботинки тут же покрываются налётом серости. Дом выглядит ухоженным и чистым, Тому это нравится. Но поля, подступающие к дороге и берущие дом в плотное кольцо, пугают его. В них слишком много колосьев, их невозможно сосчитать, невозможно запомнить. В них слишком легко потеряться. Диана встречает их на крыльце. Она выглядит именно так, как Том себе представлял. На ней красивое лиловое платье и шерстяная накидка на плечах. Её волосы собраны в неаккуратный хвост, глаза и щёки раскраснелись от слёз, а уголки тонких губ едва заметно опущены вниз. Диана поразительно похожа на его мать, те же черты лица, тот же цвет волос, та же фигура, даже голос почти такой же. Но сейчас Том переводит взгляд на Шанталь и не видит в ней и намёка на схожесть с сестрой. Горе меняет людей. Теперь Том знает и это тоже. Они поднимаются по деревянным ступенькам, и отец мягко придерживает Тома за плечо, пока Шанталь крепко сжимает в объятиях сестру. Том видит, как начинают трястись её плечи, он чувствует запах ромашкового чая и соли. Рука отца сжимает его плечо немного крепче и Тому кажется, если он поднимет голову и посмотрит на его лицо, он увидит, как мужчины умеют плакать без слёз. Когда Шанталь наконец отпускает дрожащие плечи Дианы и отходит на шаг назад, Том понимает, что теперь его очередь прикасаться к чужому горю. - Тома, мальчик мой, как же ты вырос, - Диана смущённо утирает слёзы и протягивает к Тому руки.- Примите мои соболезнования, - его голос звучит очень по-взрослому и Том думает, что сейчас, отец наверняка гордится им, - Я помню, каким хорошим был дядя Антонин. Диана благодарно кивает и растягивает губы в горькой улыбке. - Обними свою тётю, малыш, - хриплым голосом велит отец и немного подталкивает Тома вперёд. От неё очень сильно пахнет цветами, но за этим ярким запахом Том чувствует запах смерти, ему кажется, словно что-то в Диане гниёт и даже цветочный парфюм не может перебить этот отвратительный трупный запах. Наверное, это её разбитое сердце. Или её припылённые прошлым воспоминания. Том и правда совсем не помнит дядю Антонина, но обнимая Диану, смыкая руки у неё за спиной, Том представляет себя на его месте, представляет себя высоким и сильным, способным заботиться о жене и об огромной ферме. - Уже совсем взрослый, да? Ох, Тома, как быстро летит время. Когда Диана, наконец, отпускает его, Тому кажется, что он за одно это объятие постарел на несколько лет. - Проходите в дом, я приготовила обед, надеюсь, Том ест овощи? Гостевые комнаты в конце коридора. Только не последняя, это был рабочий кабинет Антонина. Входная дверь открывается с ожидаемым жалобным скрипом, Том проходит в дом вслед за матерью, краем глаза он видит, как отец крепко обнимает Диану и шепчет ей что-то на ухо. Наверное, какие-то важные слова, которые знают только взрослые. Что-то очень особенное, что он тоже однажды узнает. Только Том надеется, что он будет тем, кто произнесёт их, а не тем, чьё горе эти слова будут смягчать. - Том, ты молодец. - Ей когда-нибудь станет легче?- Конечно, станет, дорогой. - Мам, но ведь вы с папой ещё очень молодые, да? Шанталь наклоняется к Тому и кладёт нежные ладони на его щеки. От неё пахнет тальком, садовыми розами и немного мандарином и Том мягко улыбается, уже зная наперёд, что она скажет ему что-то приятное и успокаивающее.- Вам не стоит волноваться, месье Подовски, мы с папой от вас никуда не денемся ещё очень долго.Том получает ласковый поцелуй в висок и наслаждается тем, как мамины волосы скользят по его коже, лёгкие, словно шёлковые.- Но даже когда тебе придётся с нами попрощаться, - её глаза на мгновение вновь обретают схожесть с глазами Дианы, - Ты будешь достаточно сильным, чтобы пережить это. Том кивает и отводит глаза. Он не любит разговоры о смерти. Он любит дышать и пересчитывать знакомые улицы у себя в голове. Смерть не разжигает в нём страха, как во многих людях. Смерть кажется Тому какой-то слишком знакомой, и это куда больше тревожит его разум, чем может тревожить обычный страх. Ему кажется, что где-то в параллельном измерении, он мчится по дороге, названия которой не знает и скорбит по кому-то с такой силой, что это сжигает его изнутри. Ему кажется, что смерть его спутница и по её вине с ним случится что-то ужасное. Что-то намного хуже самой смерти. Что-то такое же сильное, как любовь. Том впервые встречается с ним, когда возвращается с озера по большой дороге. Он постоянно оглядывается, потому что отец велел опасаться чужих машин, но дорога пустынна и только у самого поворота одиночество Тома сдувает ветром и чужим голосом. Мальчик радушно улыбается и Тому сразу же нравятся его глаза, они глубокого зелёного цвета и на самом дне ютится что-то отдалённо знакомое. Мальчик протягивает ему руку.- Ты племянник семьи Тадрос, да? Вы приехали помогать Диане. Она как-то раз заходила к нам на чай. Меня зовут Гийом. - Я Том, - рука попадает в мягкий плен теплоты. Гийом улыбается ему чуть шире. - Ты не против пройтись со мной до картофельного поля, мне нужно забрать лопаты. Тут так мало ребят моего возраста, тебе ведь тоже десять, да? Мама говорила, ты мой ровесник. - Ага, - Том неуверенно пожимает плечами и кивает, разворачиваясь вновь лицом к мутному, едва различимому солнцу на горизонте. Гийом шагает рядом с ним и в его не по возрасту низком голосе Том слышит нотки какого-то приятного спокойствия.- Я никогда не был в большом городе, но всегда мечтал об этом. Когда вырасту, уеду отсюда. Вы здесь надолго?- Родители сказали, что останемся до весны. Диане нужна помощь на ферме, пока она не уладит свои дела. - Здорово, значит, эта зима не будет такой тоскливой, как прошлая. Тебе, наверное, не просто тут приходится после города? - Ну да, слишком просторно. И слишком тихо. - Ничего, привыкнешь. Тут главное найти себе верное занятие. - Что ты имеешь в виду?- Ну, я вот, например, помогаю родителям с фермой, слежу за хозяйством. И чиню старый мотоцикл. В таких местах как это нельзя бездельничать, так отец говорит. Иначе можно потерять счёт дням. У тебя есть какие-то увлечения?- Ну, я люблю читать. - Начни с этого. Если хочешь, можем быть друзьями, найдём тебе занятия вместе.Том опускает голову и смотрит на пыльную дорогу, они с Гийомом идут в ногу и оставляют на песке одинаковые следы. Он вновь пожимает плечами и кивает. В этот день бесконечность полей вокруг начинает пугать его чуть меньше. Том никогда прежде не имел настоящих друзей. Возможно, другие дети и называли его ?другом?, но ему всегда казалось, что недостаточно просто вместе проводить время и обмениваться малозначащими фразами. Тому хотелось верить, что дружба, это нечто большее. Но сейчас, рассекая золотые поля мягкой пшеницы, запрокидывая голову к мглистому бездонному небу, ощущая, как собственный смех, словно ноты сплетается с чужим смехом, Том думает – возможно, он теперь может сказать, что у него есть друг. Гийом оказывается не по возрасту интересным собеседником. Он может рассеянно рассказывать что-то о прошлогоднем посеве и сильных северных ветрах, а потом взахлёб читать выученные наизусть стихи Рэбмо. Они часами пропадают в полях хмеля и ржи, бегают наперегонки по широким дорогам квебекских просторов, лежат на траве, споря о том, похожи ли скользящие над ними облака на Шекспира или Пушкина или забавного кота из мультика. Иногда Гийом водит его в большой амбар возле своего дома, кататься на тарзанках, которые сделал его отец. Две совсем небольшие и одна слишком высокая. Гийом запретил Тому на неё залезать, потому что однажды сам пытался и ушиб колено. Гийом заботится о Томе. По крайней мере, так Тому кажется. Гийом улыбается мягко-мягко и повторяет ?Чтобы с тобой всё было в порядке?. И Том ощущает, как эти слова в очередной раз успокаивают его тоску из другого измерения. Возможно, однажды, он сможет найти слова, чтобы поблагодарить друга за всё, что он делает, не ведая о том, как много это значит. Возможно, однажды, Том посмотрит Гийому в глаза и серьёзным и взрослым голосом скажет ему ?спасибо?. - Ты чего сегодня такой молчаливый, Том?- Мало спал, ночью выли койоты.- Да, я тоже их слышал. - Страшный у них лай.- Мой отец говорит, что койоты, это собаки, попавшие в ад.Том ежится и сильнее запахивает ворот куртки. У него замёрзли руки и шея, но домой возвращаться совсем не хочется. Гийом протягивает к нему руку, на секунду останавливается, а затем забавно ерошит его волосы.- Ты знаешь, что твои кудри похожи на осеннюю кукурузу?Тому не нравится кукуруза, она кажется ему слишком высокой и на вид её стебли напоминают ножи. Но он всё равно улыбается.- Раньше мои волосы были светлее и кудрявились куда больше. Мама говорит, что с возрастом они совсем потемнеют. - Знаешь, кукуруза тоже меняет свой облик на протяжении года. - Думаешь, люди меняются так же сильно?- Эй, Том, - Гийом мягко хлопает его по плечу и улыбается такой же улыбкой, какой впервые его встретил, - Многое меняется, я думаю, и люди тоже, но так же многое и не меняется. Поспорим, через десять лет мы всё ещё будем друзьями?Том толкает Гийома в грудь и смеётся – искренне, старательно, словно подписывает этим смехом своё обещание, - Не буду спорить, лучше соглашусь. Солнце сияет так высоко в небе, что его совсем не видно, только блёклое свечение откуда-то из-за тяжёлых облаков. Холодный ветер шелестит полями, подгоняет неторопливую осень, треплет соломенные волосы Тома и пускается диковинным танцем по кукурузному полю. Где-то в тенях уходящего дня, кто-то, возможно, грустит, но Гийом с Томом заливисто смеются и холод их совсем не волнует.