Глава 2. Он прячется за спиной волчицы, защищающей его. (1/1)

Грифы, спутники мои извечные, кружили над местом, куда я направлялся. Один из грифов, реющих над водопоем, подлетел ко мне, досадливо щёлкнув клювом. Я приподнял брови.—?Водяное Перемирие,?— ответил на мой немой вопрос вожак стаи грифов.Все ясно, они хотели поживиться на моем кровавом наказании. Ох уж эти падальщики! Помогут только тогда, когда им выгодно: от моих когтей падет зверь, и они слетятся к нему. Даже я, закаленный боец, боюсь представить, что дальше!—?Ах так,?— певучим голосом произнёс я, растягивая последнее слово. —?Значит не сегодня. Закон надо соблюдать, друг мой.Гриф скорчил грустную и недовольную мину, взлетев ввысь.Я с трудом сдерживал себя, чтобы не взреветь и бежать так быстро, как в жизни не бежал. Но и без этого я мчался, перепрыгивая пни и упавшие деревья, обходя стороной скалы и кустарники. О, у меня было такое чувство, что на моих спинах вырастали крылья, чтобы дать мне возможность мчаться с головокружительной скоростью. Я представлялся самому себе архангелом Возмездия, карающим так называемого человеческого детеныша за то, что причинили мне люди. Я никак не мог выкинуть из своей памяти тот день, когда человек обжег меня. Из-за него мой левый глаз перестал видеть! Но была ещё одна причина: нарушение Закона джунглей волками…Впереди показался водопой, плохо видный за сгрудившимся около воды зверями. Кого только тут не было! И антилопы смело толкали волков, и змеи величаво проползали мимо весело пищавших крыс… Я остановился, увидев среди серых волков оттенок смуглой кожи детеныша, вокруг которого скакали волчата.?Вот и встретились мы, человеческий детёныш?.Подавляя гнев, неспешными шагами и с непринужденной улыбкой я поднимался по скале, высившейся над водопоем. Я остановился на краю. Мой негромкий рык прокатился по ущелью, словно гром. Признаюсь, мне тогда доставило удовольствие смотреть, когда животные джунглей с ужасом поворачивали головы в мою сторону, когда их шкуры дрожали, когда матери загораживали своих детенышей и когда все с неподдельным страхом шептали моё имя: ?Шерхан?.И в глазах лишь одного не было неподдельных тревоги и страха! Человеческий детёныш смотрел на меня с вызовом! От этого я даже на миг растерялся: я, Шерхан, Владыка, перед которым трепетали звери и птицы, не должен был испытывать смятения! Но я его в тот миг чувствовал. Задумчивым взором я проводил человеческого детеныша, скрывшегося за спиной волчицы по её же кивку.?Ох, Ракша. Пора тебе затвердить в своих мыслях, что от меня ничего не укроется?,?— лениво вильнул хвостом я.—?Пожалуйста, пейте и не обращайте на меня внимания,?— спрыгнул я со скалы.Я проходил мимо зверей, все же так с ужасом взиравших на меня. Именно это и заставляло меня ощущать гордость за себя самого. Меня боятся все звери джунглей! Это не шутки.—?Я очень люблю летние ночи. И запахи в воздухе, которые доносит ветер. О, какие запахи! —?прикрыл глаза я, вдохнув.Мой нос защекотали запахи животных, растений и самый дурманящий?— воды. После быстрого бега я хотел пить, пить и пить!Напившись, я с ухмылкой продолжал:—?Кого здесь только нет, возле Камня Мира! Вот почему так много разных запахов. Прелестно, прелестно. Однако…Я медленно повернулся к волкам, принюхиваясь.—?Но я… Но я должен заметить, что среди прочих чувствую один очень необычный запах. Кто это у нас так пахнет, а?Я впился глазами в волчицу, подходя к ним. Надо ли говорить, что в моем сердце бушевала страсть? Я жаждал только одного мига?— мига, когда сомкну свои острые клыки на горле человеческого детеныша! Я алкал, желал его крови. Я хотел попробовать его на вкус.—?Мне показалось, что это запах какого-то…человеческого детеныша?—?Это Маугли, Шерхан,?— вскинул голову Акела, смело заглядывая в мои янтарные глаза.Ох, храбрость любящего отца и самоотверженность матери, загородившей собой человеческого детеныша… И имя, данное детенышу… Значит кара станет более ужасной.—?Маугли,?— с притворным удивлением приподнял я брови. —?Вот как, они, оказывается, даже кличку ему дали. Любопытно.?Он боится меня?,?— с удовлетворением кивнул я, смотря на испуг в глазах спрятавшегося за волчицей человечка.Кто знал, что впоследствии мое сердце будет терзаться чувством вины за то, что я напугал его?..—?Простите меня, если я чего-то не понимаю. Но ведь я просто тигр, а тигры, как известно, большим умом не блещут. —?я на миг остановился, вздохнув. На самом деле это было не так. —?Поэтому я спрашиваю всех вас?— как получилось, что народ джунглей принял к себе человека?Звери по-прежнему молчали, думая о моих словах.—?Он всего лишь детёныш,?— нарушил тишину Акела.?Интересно?,?— мысленно протянул я.Я наклонился ближе к морде вожака, показывая шрамы от ожогов.—?Посмотри на меня и вспомни о том, что может сделать человек. Взрослый человек.На это мудрому волку не нашлось ответа, поэтому я с торжествующим огоньком в глазах обратился к зверям:—?Человек прогоняет нас с привычных охотничьих угодий и заставляет всех забыть Закон. Так вот, позволь мне напомнить тебе, что человеческий детёныш вскоре станет человеком, а человек в джунглях вне Закона.Морды некоторых зверей вытянулись, что только распалило огонь в моем сердце. И лишь один зверь огрызнулся:—?А что ты сам знаешь о Законе, тигр?Я замер. Огонь в сердце потух, гнев заставлял мое сердце биться быстрее. Однако я заставил себя успокоиться, чтобы не показать всем, как эти слова задели меня. Ведь это был глупый вопрос! Вопрос, небрежно брошенный в сторону Владыки Джунглей!—?Ракша! —?Акела выдохнул.—?Ты охотишься не ради еды, а ради удовольствия! Ты убиваешь для того, чтобы показать силу! —?волчицу прорвало, и ее было уже не остановить. —?Ты не знаешь Закон и никогда его не знал.Я посмотрел на Ракшу своим гневным взглядом, мысленно убивая ее. Я хотел сказать, слова вертелись на моем языке: те, кого я убил, нарушали Закон. А я был Владыкой Джунглей, строгим блюстителем закона и палачом нарушителей?— это все знали. Но я не сказал этого…—?Это мой детёныш. Он мой и только мой. Так что убирайся прочь, откуда явился, обгорелое чудище.Я продолжал молчать, сощуриваясь и пристальным взглядом оглядывая Ракшу. Волки напряглись, готовые в любой момент напасть меня. Я заговорил, дёрнув хвостом:—?Я глубоко уважаю Закон, который охраняет всех нас. Но ничто не вечно в этом мире. Дожди вернутся, и река вновь наполнится. И как только этот камень скроется под водой, перемирию придёт конец. И тогда… —?я посмотрел на детеныша, все же так щурясь. —?Вы собираетесь его защищать? Объявляете членом своей стаи? Отлично. Но спросите самих себя, скольких ваших жизней стоит жизнь одного жалкого человеческого детеныша? И стоит ли она этого?Закончив свою речь, я хлестнул себя хвостом по бокам и исчез в сени джунглей. И в моем сердце торжество сменялось другим ощущением. Ощущением…вины? Или чего? К сожалению, я не знал… И это непонятное чувство разбудило мою совесть, которая не просыпалась уже столько времени…И это сделал человеческий детёныш! Который жался к волчице, ища у неё опоры…Его беспомощный и с испугом взгляд заставил мое сердце чуток подтаять…