Глава 15. Та, которую считают последней. (2/2)
- Сначала скажи мне, что было на той табличке, - сказал он с видом, что теперь он не отстанет.- Я точно не уверена, но… - Люси прервалась, будто вспоминая, но Нацу точно знал, что эти надписи не забываются так просто, его все еще крутились на языке:- Ответ за ответ,Правда, за ложь,Тот, кто не ведает, пусть падет прочьНо сердце принцессы доступно не всем,Кто же придет к ней, отдав жизнь взамен?- Еще более непонятно, чем я думал, но это должно быть подсказка к последней двери, - Нацу невольно еще раз оглядел дверь и его взгляд упал на табличку, которой не было. Взамен была панель с головоломкой, в которой нужно из букв составить определенное слово, - Разве здесь раньше это было?Люси оглядела непонятную по ее мнению вещицу и заметила, что наверху выгравированы Дракон и Рыцарь, которые сражались. Перед глазами тотчас появилось изображение книги, которая была прочитана накануне, но утеряна в огне. Неужели она имеет связь с этим подземельем?Тонкие пальцы коснулись колесика первой буквы и начали его вращать, но буквы словно заклинило, они не двигались с места, то же самое произошло со всеми последующими колесиками, которых насчитывалось шесть, но одно, предпоследнее, менялось с буквы ?О? на букву ?И?.
Нацу заглянул Люси через плечо и прочитал оба варианта головоломки:- Дракин или Дракон?
- ?Солнце и Дракон?, - произнесла блондинка тоненьким голоском воспоминаний и смело поставила колесико на букву ?О?.
- Уверена?Люси качнув головой, нажала на маленькую кнопочку на панели, и в двери начало моментально что-то щелкать.Скрип, смешанный со скрежетом ножовки по металлу, сопровождал медленные ?распутывания? травянистых узоров, оковавших всю эту дверь гораздо сильнее, чем две предыдущих. Когда, наконец, оковы скрылись в тонком кирпичном проеме дверного косяка, Нацу увидел, что эта дверь была вовсе не деревянная и вовсе не красная. Она была каменной, но не как все стены, камень походил на благородный желтый мрамор, а петли и ручка были из чистого золота. От них так же отходили блестящие стебли с причудливыми изгибами, но они оплетали не всю дверь, а только очередную табличку. Нацу с Люси синхронно начали зачитывать уже знакомые, сгорающие буквы:
- Прощаясь со светомВы навсегда отрекаетесь от истинных чувств,Прощаясь с тьмой в сердцеВы обрекаете своих близких на вечные муки в преисподней,Расставаясь с любовьюВы теряете смысл жизни,Но расставаясь с жизнью добровольно,Вы навсегда потеряете дорогу назад…Сказание о Солнце и Драконе,
Пролог, слова Дракона.Парень с девушкой переглянулись – в глазах обоих они видели свое отражение полное решимости – и все так же, не отрывая взгляда, Люси и Нацу толкнули дверь вперед и наконец, посмотрели на новую комнату. Но, к сожалению, сквозь дверной проем было невозможно что-либо разглядеть из-за бьющего в глаза света, который почему-то не становился темнее. За дверью все было затянуто пеленой тумана, в котором отражались блики факелов. Люси и Нацу без лишних слов пересекли порог, и каменная дверь за ними начала медленно закрываться, но они уже этого не видели. Парочка будто оказалась в другом мире – комната была так не похожа на те узенькие коридорчики, которые давили нехваткой воздуха, что этот огромный зал больше похожий на крытую галерею, сейчас казался настоящим обилием воздуха и свободы. Зал был действительно большим – высочайшие потолки не меньше семи метров высотой, свод был полукруглый и к стенам опускался, а к центру зала наоборот устремлялся вверх. Также Нацу удивила и форма зала – идеальный круг. Следовало бы еще сказать, что потолок полностью повторял карту звездного неба. На насыщенном фоне сине-фиолетового цвета светились созвездия и, причем разные звезды обозначались разными цветами. Свет, наполняющий зал не исходил ни от факелов, ни от солнца. Светилась просто огромная по обычным меркам луна и цвет ее был столь чистым и добрым, что казалось, на тебя смотрит само небо. Все стены были увешаны полотнами картин, но они были накрыты плотной тканью, дабы краска не потрескалась, и полотна не потеряли былой красоты. Было сразу понятно, чтоэту комнату не посещали уже многие года – пол был покрыт двухсантиметровым слоем пыли, сам воздух был спертым, видимо, ни о каком проветривании и речи быть не может, ведь комната находится под землей. Ровно под луной в центре зала кругом располагались книжные шкафы. Они были столь тонкими и статными, что создавалось впечатление, что они, словно стражи, охраняют ценнейшие книги. Больше в комнате не было мебели вообще, что собственно говоря, и напрягло Нацу. Ведь получается, что они проделали весь этот путь ради продолжения библиотеки, которую и библиотекой то назвать нельзя, ведь книжных шкафов насчитывалось только двенадцать.- Нацу, смотри! – Люси сдернула первую тряпку с картины находящуюся по левую сторону от дверного проема, если смотреть, как входишь. Под тканью оказалась изображение семейной пары и их ребенка. Все на картине были светловолосыми и выглядели счастливо. Судя по одежде людей можно было бы предположить, что это изображение датированной XV веком.
- А здесь! – Нацу так же сдернул ткань с картины, находившейся по другую сторону от двери. Несомненно, время написания картин было одно и тоже, но вот люди… На этом полотне была семья, все члены которой были с розовыми волосами.
Не веря своим глазам, Нацу пробежался по кругу и стянул с картин все до единой тряпки, то же самое сделала и Люси, они встретились с противоположной стороны зала перед последними двумя портретами, еще скрытыми тканью. На сердце противно заныло, когда перед ними появились последние изображения.
- Это же ты, - воскликнула Люси, указывая на семилетнего мальчугана, изображенного на полотне в полный рост.
- Но я не помню, чтобы меня кто-то рисовал! – не поверил Нацу, но переведя свой взгляд на портрет такой же маленькой златовласой девочки в простеньком платье, улыбнулся и сказал в отместку, - А это ты!Глаза Нацу округлились, когда он понял, что эта малышка действительно напоминает Люси. Те же бездонные шоколадные глаза, та светлая улыбка и то неповторимое ощущение радости, которое всегда возникало, когда девушка так улыбалась, передалось и этой картине.- ?Люсьена Хартфилия – последняя Первозданная Неомраченная?, - гласила надпись на раме.Избранная…Не знаю почему, но я недовольна этой главой.