1.1 (1/1)

Егор давно знает, что Тёмыч гей.Каминг-аут был больше полугода назад, и, вау, он был на трезвую и не был неловким или типа того. Для Егора не был. А щеки Артёма сгорали от волнения.—?Оу, бля, Тём, это круто, что ты сказал мне.Артём смущенно и неловко улыбается и отводит взгляд.Возможно, это не всё, что он хотел сказать, но… Но кажется всего Егор не узнаёт никогда, да ему это и не нужно, так думает Шато.***Какая-то ебучая тусовка. В каком-то ебучем особняке.Егор в говно убитый хуй знает чем, но, боже правый его глаза будут болеть от того, насколько сильно они закатываются.Артём в говно не меньше. И тоже хуй разберёшь какие таблетки он ел и что нюхал. Но, боже правый… Егор такой красивый.Глаза Артёма просто уже даже не моргают, ему кажется, вечность.Егор раскинулся на диване, пара каких-то разукрашенных девиц целуют его шею, облизывают его губы, сжимают его стояк. И да, у Артёма тоже стоит. Но не из-за происходящего и прочих интересных обстоятельств, далеко не только от них. У него встаёт всегда, когда он смотрит на Егора дольше минуты.Проходят годы, а может секунды, Артём курит и осматривается вокруг. Его уши как будто заложены ватой, он замечает вокруг много неона, который сука яркий, и слепит глаза. В огромной гостиной накурено как в аду. Какие-то черти слушают трансуху, а их собратья сыпят ангельскую пыль на овальный прозрачный стол. Порочные грешники. И Артём в их числе.Смеху нет места во всем этом изобилии, наполненном извращением и самоуничтожением. Мнимой и напущенной эйфории.Артём морщится и встаёт с дивана, едва не падая от головокружения и приятного покалывания в теле. Он изнемогает от всех чувств, что его наполняют и идёт к обители чертей и их овальному стеклянному столу. Ему нужно ещё немного яда, чтобы он смог погрузиться в свои влажные мечты ещё глубже, ещё сильнее и ещё ярче, смотря на ебучее лицо не менее ебучего Егора.В носоглотке жжёт. Очень блять жжёт. По левой щеке скатывается слеза и его почти отталкивает от стола. Он глубоко вдыхает и чувствует, что никакой боли больше нет. Заряд гормонов счастья снова пронзает его тело, что почти темнеет в глазах. И лишь спустя пару мгновений он блаженно ощущает, как кто-то обнимает его со спины.Если бы он мог чувствовать мягкость прикосновений;Если бы он мог ощущать запахи;Если бы он мог слышать дыхание?— он бы меньше чем за наносекунду понял, что это Егор.—?Артём… —?а вот голос он все ещё слышит.Его тело содрогается, просто от мыслей, что это блять реально он. Что Егор обнимает его и касается его щеки своим подбородком. Но никакому смущению, замкнутости скромности?— явно не место на этом празднике жизни. Шатохин льнет к его телу, вжимаясь спиной в его грудь. Дыхание у обоих громкое, граничащее со стонами.—?Артём… —?Егор проводит носом по его щеке и крепко сжимает его запястье.Тёма еле-еле переступает ногами и не теряется в пространстве, пока Егор тащит его в глубину дома. Шато слышит шелест воды, наверное бассейн. Но он не уверен, что это не его шум в ушах.Дальше он слышит только щелчок закрывающегося замка и замечает, как Егор щёлкает выключателем света и снова обнимает его со спины. Уже гораздо крепче, и снова его холодных нос, но на этот раз он касается шеи Артёма, и, боже правый, он чувствует жар его дыхание и осторожное касание губами.Егор почти задыхается.Артём почти задыхается.—?Зачем блять мне ебать каких-то грязных шлюх, когда есть ты… —?Артём слышит его сквозь звон в ушах и утопает в возбуждении,?— зачем… если есть ты…Егор разворачивает его к себе и рывком прижимает к стене, останавливаясь совсем рядом с его губами.Твою-то мать, Артём даже и мечтать не мог о таком (хотя нет, мог, очень даже мог). Шатохин не раздумывая хватает его обеими руками на челюсть и прижимает его губы к своим.И это то, что не сравнится ни с чем. Это двойная, тройная, бесконечно огромная доза самого любимого наркотика. Бесконечно огромная?— первая.Егор целуется грубо и страстно, а Артём слишком долго и давно хотел этого, чтобы уступать Ракитину в страсти.—?Даже если это будет наш первый и последний секс,?— Артём рвёт его футболку и сильно сжимает горячие предплечья,?— я прошу… Я так прошу тебя,?— Егор не даёт ему и слова сказать, закрывая его рот поцелуем. Младший подхватывает его за поясницу и меньше чем за мгновение они оказываются на мягкой-жёсткой холодной или тёплой, большой или не очень, ЧЕРТ ЕГО ЗНАЕТ, постели, и на обоих уже почти нет одежды.Тёма чувствует себя так, как не чувствовал никогда в своей жизни.Егор чувствует себя самым возбужденным и самым желанным, когда Артём царапает его спину. Он чувствует себя так хорошо, осознавая, что дело идёт к тому, что он выебет своего друга.—?Я так прошу тебя выебать меня так, как ты не трахал никого в своей жизни… —?Егор засасывает его кожу на шее и прокусывает кожу почти до крови в ответ. Артём просто не видит границ и не останавливает себя в звонкости своих откликов на каждое действие парня над ним.Он кричит, стонет, задыхается или в ушах все ещё звенит.Когда Артём ощущает как в него входит главный участник его самых грязных постельных грёз?— он думает что умирает и перерождается. Он сжимается всем телом и царапает кожу головы Егора. Он полосует его спину и кусает его губы.Проходят года, секунды, а может и часы. Но он клянётся дьяволом?— эта бесконечность стала самой лучшей в его жизни.Они сменили десятки поз, тело Артёма выглядит как кожа далматинца, а спина Егора как шкура тигра.У них обоих исцелованные губы, по шее Артёма стекает кровь, и к первым лучам солнца в окне он начинает чувствовать жжение везде, где только можно.Артём вымотан и вытрахан на девять жизней вперёд. Егор смотрит на него удовлетворенно и облизывается.Они жрут по несколько таблеток феназепама или каких-то других обоссаных транков и ложатся обратно. Артём ёрзает, и они к чертям снимают все постельное белье до конца. Шатохин ложится на покрытую укусами грудь своего, обожаемого до онемения конечностей, друга и лижет его лицо, целует уши и кусает шею. Переплетает их пальцы и прижимается к нему всем телом.Разум уже трезвеет, и в его голове пламенем горит, что это все скоро закончится.Егор осторожно целует его щеки и смотрит ему в глаза.—?Я был счастлив выебать тебя,?— устало, но с милой улыбкой говорит он хриплым голосом,?— скрепить нашу дружбу грубым, жестким сексом.Артём тихо смеётся и водит пальцами по его коже.—?Ты будешь жалеть,?— осторожно и тихо говорит Шато.—?Наверное,?— Егор гладит его по голове. зарываясь пальцами во влажные, завивающиеся волосы,?— но это было волшебно. Больше, чем волшебно.Артём отгоняет от себя все негативные мысли, которые начинают лезть в его трезвеющий мозг. Он старается просто погрузиться в момент. И с каждой минутой получается лучше, ведь жрать транки это очень умно, да?—?Как я теперь тебе в глаза-то смотреть буду? —?Спрашивает Артём, утыкаясь носом в шею своего друга.—?Также как и раньше,?— Егор пожимает плечами и улыбается,?— с обожанием, возбуждением и желанием.Они чувствуют улыбки друг друга и ощущают, что начинает клонить в сон. Их пальцы осторожно переплетаются и Тёма прижимается к Егору сильнее, ощущая легкую прохладу и радуясь, что они накрылись хотя бы простыней.—?Егор, я люблю тебя,?— спустя несколько секунд или минут молчания говорит Тёма и осторожно прикасается губами к его шее. Ракитин смотрит на него самым добрым взглядом, от которого хочется уйти под землю. Он приподнимает Шатохина за подбородок и целует его губы. Простое, невесомое прикосновение. Они оба на мгновение замирают.—?Тём, я давно знаю.