Часть 3 (1/1)

За окном уже давно стемнело, когда Чанмин сидел и благородно прятался в Совятне. Запах в этом круглом помещении без окон был, конечно, тот еще, но хоть сквозняки развеивали аромат трупиков грызунов и помет. Мальчишка с рук кормил свою сову, северную пятнистую по имени Бертис. Она сегодня принесла ему письмо из дома, от родителей, но Мин не спешил его читать. Потом, когда решится и вернется в спальню. Вернее, когда окончательно замерзнет и никакой теплый шарф и мантия не согреют. Сейчас он даже жалел, что шляпа его не отправила когда-то на Ревенкло. Можно было бы спокойно прятаться там от назойливого друга — или, сказать теперь, ухажера? Он не знал, как с ним разговаривать и реагировать на его поступки, а уже неделя прошла с того их разговора. А после прогулки в Хогсмид все казалось еще хуже! Они не стали избегать друг друга или ставить крест на дружбе. А поговорили еще раз и вместе решили, что они сделают вид, что этого разговора не было. Никто из них не хотел терять той дружбы, которую они выстраивали эти годы. Но невидимая стена медленно воздвигалась. Юнхо старался не оставаться с ним наедине, и Чанмина это каждый раз задевало, но вида он не подавал. Он сам отказался от предложения, при этом спалившись с потрохами, что старший не ошибался насчет чувств Мина. Вот только сам Чанмин был непреклонен. Он в будущем женится на чистокровной волшебнице, и точка. И каждый день, глядя на удаляющуюся спину Юнхо, Чанмин ощущал ужасную пустоту в душе. Только если Мин думал, что на этом все закончится и им просто нужно время, чтобы общаться как ни в чем не бывало, то он глубоко ошибся. И это он понял по их походу в Хогсмид. К удивлению молодого мага, они пошли в день Хеллоуина в деревню волшебников вдвоем. Конечно, вокруг было много народу и, скорее всего, вся школа, но это не считалось. И они даже на время забыли о собственных тревогах и чувстве неловкости. Закупились перьями и вкусностями, заглянули в магазин одежды, но Чанмин не нашел ничего подходящего, а потом пошли в ?Три метлы?, желая выпить сливочного пива. Просто гуляли по Хогсмиду, кутаясь в шарфы и разговаривая обо всем на свете. Казалось, что все вернулось на круги своя, и Чанмин расслабился, а Юнхо оказался довольно настырным и самоуверенным студентом. Подловив момент, когда они уже возвращались вечером в замок, зажал Чанмина в одном из узких переулков на окраине деревушки, прямо у стены. Это было настолько неожиданно и эффектно, от такой близости у Шима предательски подогнулись колени. Мин завороженно и удивленно смотрел на Юнхо, даже не совсем понимая, что тот говорил ему. Но когда тот попытался поцеловать его, Чанмин очнулся от наваждения, оттолкнул от себя и очень ?смело? убежал от Юнхо. Вот теперь позорно прятался в Совятне, где пикапер его точно не додумается искать. Вместо того, чтобы вместе с остальными пребывать в Большом зале и отмечать Хеллоуин за праздничным ужином. Тяжело вздохнув, Чанмин вышел из Совятни и сел на лестнице у входа, глядя в сторону гор. Ночной пейзаж освещала полная луна, где-то в лесу выло магическое существо, может быть и оборотень. Очень романтично. Мальчик прижал колени к груди и обнял их, пытаясь хоть как-то согреться. Колдовать сейчас не хотелось, он точно привлечет так лишнее внимание. Сейчас нужно хоть немного побыть наедине с собой и собственными мыслями. Гриффиндорец всегда предпочитал держать все под контролем и наблюдать за каждым из своего окружения. Но как он упустил, что отношение Юнхо к нему изменилось? Теперь, изо дня в день раздумывая над действиями старшего, Чанмин вспомнил, что особо теплые взгляды стали появляться где-то в конце пятого курса или в начале шестого. А когда он сам стал чаще любоваться им украдкой, следить, чтобы он хорошо питался и берег свое здоровье? Мин еле смог вспомнить, с какого момента возникло желание чаще прикасаться к нему — невзначай — или прибежать на тренировку на поле для квиддича. Каждый раз ждать похода в Хогсмид как нечто…— Ох… — Чанмин даже головой дернул в сторону стены, чтоб стукнуться об нее. Правда, легче от этого не стало. Шим Чанмин давно все запустил в их взаимоотношениях и в собственных чувствах и заметил это только тогда, когда его, как котенка, ткнули. Сейчас, вспоминая ту сцену в переулке, он медленно начал осознавать, что говорил ему Юнхо. Тот не поддерживал идей Чанмина о чистоте крови и продолжении брака, говорил о том, что лучше прожить счастливо с любимым, чем несчастно ради рода. И в этот раз тот сказал три заветных слова. А Чанмин на это сбежал, молодец. И вот что теперь делать? Чанмин не собирался отказываться от целей, он не может подвести родителей. Правда, он с ними никогда и не обсуждал подобные вещи, рановато было. О карьере вообще-то размышлял, а тут врываются как ураган, все переворачивают в душе и не хотят еще и сдаваться. Еще бы, ведь Чанмин сам виноват, что проболтался во время отказа, а Юнхо все понял верно: он бисексуал. Чанмин уже совсем закоченел, а часы на башне гордо показывали, что время ужина уже давно закончилось и до отбоя осталось всего ничего. Ни к каким выводам за это время он не пришел, более того, он все меньше находил поводов придерживаться своей позиции. И вообще, Юнхо сам там поужинал? Чанмин снова тяжело вздохнул. Еще и переживает об этой заразе. Поднявшись на ноги, Чанмин медленно стал спускаться вниз по лестнице, возвращаясь мыслями к той сцене в переулке. К горящим глазам напротив, глядящим на него с надеждой и нежностью, но при этом с нескончаемой страстью, присущей Юнхо. Был бы кто-нибудь из них девушкой, и проблем бы не было! Оба чистокровные, корейцы, идеальная была бы кандидатура для брака и продолжения рода. Вот только оба парни. Чанмин поспешил отогнать подобные мысли и фантазии, недовольно зажмурившись. Нет, даже звучит абсурдно! Ему не нужен Юнхо девушкой. Впрочем, себя девушкой он тоже не хочет видеть. Спустившись вниз, Чанмин замер. У подножия башни остановилась молодая девушка. В темноте она выглядела как светящийся призрак, но тот сразу ее узнал: Хэйли Оуэн, еще одна их одноклассница. Она была довольно популярна в Хогвартсе тем, что она была альбиносом: бледная идеальная кожа, белоснежные, чуть вьющиеся короткие волосы и голубые глаза. Она казалась чудаковатой, но очень привлекательной и позитивной. Заметив Чанмина, девушка кивнула головой в сторону замка, предлагая продолжить путь вместе. — Ты меня ждала? — аккуратно спросил Чанмин, поравнявшись с ней и идя рядом. Они дружили. Юнхо даже думал в прошлом году, что они встречаются или, как минимум, Чанмин влюблен в нее. Но нет, это была просто дружба по интересам. С ней можно было поговорить о многом. — Я бы тоже убежала на твоем месте, это было слишком страстно. Чанмин снова замер, испуганно посмотрев на подругу, но та только задорно посмотрела на одноклассника: — Не переживай, я была тогда одна. И осуждать я вас тоже не собираюсь, сам знаешь, я к подобному спокойно отношусь. — А зачем ты мне это рассказываешь? — Ну, может, тебе будет интересно: Юнхо на празднике тоже не было. Сидит в гостиной и буравит взглядом проход. Напугал уже несколько первокурсников. Даже я не выдержала такого давления, вышла прогуляться. Чанмин чуть не простонал. Он-то надеялся, что незаметно проскользнет в спальню, ляжет спать и закроется за пологом. А если тот сидит и контролирует вход, то так просто он не пройдет. Если только не включит полнейший игнор друга. Да, теперь у гриффиндорцев будет уйма разговоров и фантазий на тему того, почему корейцы поругались. Прекрасно!— Ты вроде свободных взглядов, как и я… Ты привлекательный, Юнхо чертовски привлекательный. Тогда в чем проблема? Если бы Чанмин не знал о природном любопытстве Хэйли и ее хорошем отношении к нему, то он бы решил, что это охотник ее подослал выяснить или надоумить. Но иногда наивное любопытство раздражало, он не любил допросы. Особенно когда лезут в самую душу и пытаются там все перевернуть еще раз или кинуть свои взгляды на жизнь. — Если все чистокровные волшебники будут геями, так и магия исчезнет в этом мире, — раздраженно отозвался Чанмин, но поймал многозначительный взгляд полукровки и смущенно кашлянул: — Ну… ладно, не совсем…— Большего бреда в жизни не слышала, а маглорожденные тебя бы и вовсе сейчас побили, — продолжая недовольно поглядывать на одноклассника, заметила девушка. — Но признай, чистокровные держатся за свою чистоту. Большинство из них, — упрямился Чанмин.Хэйли промолчала на этот счет, решив не распалять упрямца еще больше. Более того, во дворе школы гуляли старшекурсники, наслаждавшиеся свежим воздухом и духом праздника перед тем, как пойти спать. Никому из гриффиндорцев не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. А подойдя к лестницам перед главными воротами в замок, Чанмин заметил Юнхо. Обеспокоенного и растерянно ищущего в темноте знакомое лицо. В сердце противно защемило от этого, и мальчишка грустно улыбнулся. Девушка же внимательно посмотрела сначала на одного, потом на второго.— Ты просто боишься, вот и все. Чанмин проводил одноклассницу недовольным взором, не соглашаясь с ее точкой зрения, а потом посмотрел на Юнхо, поймав его взволнованный взгляд. Выдохнув, Мин подошел ближе к другу, буравя теперь и его мрачным взглядом.— Прости меня, — сразу же выпалил Юнхо, как только Мин вступил в луч света, исходящий из холла. — Я переборщил.— Все в порядке, — на автомате ответил Чанмин, поравнявшись с ним, и на мгновение остановился. — Пойдем, достанем еды у домовых эльфов на кухне. И спать. С того дня Юнхо еще больше отстранился, а их разговоры по душам и совместные посиделки за учебой и практикой сошли полностью на нет. Теперь гриффиндорец предпочитал полностью пропадать на тренировках, но тут и винить его не стоило — скоро предстоял серьезный матч с Слизерином. А команда там сильная. Но раньше это не мешало им хотя бы немного времени проводить вдвоем, и от этого ощущения одиночества Чанмин задыхался. Но все не подавал виду. И сам не лез к Юнхо со своей дружбой, решив дать время остыть его чувствам. Хэйли смотрела же на это все с мрачным видом, чаще всего подпирая рукой лицо и постукивая задумчиво пальцем по виску. По ее взгляду Чанмин так и читал: ?Идиоты?. Но все, что она делала, так это проводила в библиотеке время с Чанмином и на стадионе вместе с Юнхо. Хэйли — ловец команды Гриффиндора, так что моральное состояние Юнхо было в ее интересах. Теплый октябрь сменился холодным ноябрем, и погода заметно испортилась. Земля каждое утро покрывалась инеем, небо заволокло свинцовыми тучами, да и золотые краски осени сменились голыми деревьями. За окном так же уныло, как и на душе, с горечью подумал Чанмин, рассматривая горы и стадион для квиддича из окна гостиной. Уже завтра, в субботу, был первый матч у Гриффиндора, и волшебникам плевать на погоду, они будут играть, даже если ураган будет. Чанмин только надеялся, что с погодой им повезет. Сборная команды расположилась у камина и обсуждала последние детали стратегии для завтрашнего матча. Мин только иногда кидал взгляды на них, рассматривая напряженный профиль корейца и задорную улыбку ловца, Хэйли. Капитан команды, охотник Кэнзи Мур, высокий, но худенький юноша, в очередной раз говорил наставления, все время поглядывая на карту поля и летающие фигурки команды. Кучерявый блондин с пухлыми губами скорее походил на модника и нежного ребенка, чем на звезду квиддича. Это с виду он милый, а вот на поле он мог играть и жестко, — конечно, не нарушая при этом правил. Два загонщика, Коннор Льюис и Джозеф Харрис, крупные и сильные парни, все время вставляли свои комментарии, но, к счастью, по делу. Так что это не перерастало в спор. Их чернокожий пятикурсник Эндрю МакЛаген, вратарь, сидел тихо и иногда спрашивал что-то у Юнхо, сидя у него под боком. Самой кроткой и тихой здесь была Эмили Вуд. Рыжеволосая волшебница откинулась на спинку дивана и думала о своем, внимательно глядя то на Юнхо, то на Кэнзи. А потом она поймала взгляд Чанмина на себе и вопросительно на него посмотрела, отчего тот спешно отвернулся к окну. Нужно было сосредоточиться на домашнем задании по Трансфигурации, но юноша совсем не мог сосредоточиться, а только ждал, когда же те закончат обсуждать. Да, он хотел дать Юнхо перерыв, но уже месяц прошел. Ему одиноко.— Команда, отбой! Чанмин подскочил как ужаленный и уже через мгновение оказался рядом с охотником. — Юнхо, нам нужно поговорить. Наедине...— Ты не слышал? — Юнхо настолько раздраженно обратился к Чанмину, что у того сердце в пятки ушло и он посмотрел на волшебника в шоке. — Завтра сложный матч, нужно выспаться.— Это много времени не займет… — пролепетал Чанмин, но Юнхо был непреклонен.Земля совсем ушла из-под ног. Его милый друг никогда не был с ним столь холоден и всегда находил для него хотя бы минутку. А теперь уходил и не оглядывался. Чанмин кинулся за ним к лестнице, ведущей в спальни, но остановился у подножия.— Юнхо! — Что? — Охотник развернулся, явно недовольный тем, что Чанмин при свидетелях не хочет от него отстать. И так уже слухи гуляют вокруг них.Глядя в его глаза, Мин совсем опешил. Ему хотелось сказать сейчас совершенно другие слова, все, что он думает о поведении друга и что испытывает, но вместо этого он только выдавил: — Удачи завтра. Ведь они должны быть друзьями, не более. А он чертовски по нему скучает. И по взгляду волшебника казалось, что тот все понял. Чуть грустно улыбнувшись, он поблагодарил и зашел в спальню. В гостиной стояла гробовая тишина, и все внимание было устремлено к Чанмину. Он ненавидел подобное давление, но и находиться с Юнхо и Кэнзи в спальне сейчас ему не хотелось. Поэтому он развернулся и поспешил покинуть башню, пока было немного времени до отбоя. Пройдя по коридору до ближайшей башни, Чанмин почувствовал, что ноги совсем подкосились, и осел на ступеньки. Нет, плакать он не собирался, но то, как смотрел на него сейчас Юнхо и как огрызался, больно ударило по самолюбию. ?Наверное, теперь он меня ненавидит… Еще и позорю…? Чанмин старался отогнать подобные мысли, успокаивая себя тем, что Юнхо просто на взводе из-за игры. Но Шим сам не замечал, что делал больно другу, когда то испуганно отскакивал, как от прокаженного, то убегал куда-то со своими книгами или же и вовсе доставал волшебную палочку, чтобы в случае неожиданной страсти приструнить. Как еще должен вести себя Юнхо, когда лучший друг после признания и открытия сердца так себя ведет? Следующее утро выдалось холодным, но солнечным. И ветра сильного не было — по крайней мере, погода идеальна была для игры, а от холода можно и утеплиться. Чанмин не торопился выходить из спальни, не хотелось пересекаться с командой. Так Юнхо будет легче настроиться на игру. Так что, провалявшись до последнего, Чанмин поспешил умыться и привести себя в порядок, после чего потеплее оделся и ушел в Большой зал. До матча оставалось где-то полчаса, команда уж точно ушла уже в раздевалки — слушать последние наставления Кэнзи. На пороге Большого зала Чанмин столкнулся с командой Слизерина, но те не обратили на него никакого внимания, только бурно обсуждали между собой предстоящий матч и тактику жесткого боя. Мину не понравился их подход, но это команда Слизерина, они всегда были известны грубой игрой. Чанмин только надеялся, что сегодня обойдется без серьезных травм. Он быстро прихватил парочку сэндвичей, выпил тыквенного сока и поспешил на стадион. Уже многие ученики двинулись по направлению к полю. Да, какие бы сейчас отношения с Юнхо у него ни были, он все равно не мог пропустить матч. Давно считал святым долгом поддерживать свою команду и не упускать из виду охотника.Поднявшись на трибуны, Чанмин сел рядом со своими одноклассниками, тут же поделившись с Девидом одним из сэндвичей. В это же время на поле вылетали команды под бурные аплодисменты болельщиков. Первыми была команда Слизерина в изумрудных мантиях, и комментатор быстро называл их фамилии: капитан команды — вратарь Кевин Смит, загонщики Грин и Уокер, охотники Мелтон, Стэрди, Брэгг и единственная девушка в команде, ловец Кристина Дэвис. А потом объявили вылетевшую команду Гриффиндора в алых формах. Пока комментатор Джонатан говорил про обе команды, те сделали круг над стадионом, приветствуя так болельщиков, а потом заняли свои позиции в середине поля. Мадам Трюк уже ожидала всех, привычно потребовала честной игры, объявила о старте и откинула крышку сундука. В воздух взмыли четыре мяча: крохотный золотой снитч, сразу исчезнувший в небе, два черных бладжера, угрожающе пролетевшие мимо игроков, и малиновый квоффл, который сразу же перехватила Эмили, устремившись к воротам Слизерина. — Мяч у Вуд, передали Чону, снова у Вуд. Нет, мяч уже у Мелтон! Вот это старт! Брэгг, Вуд, Чон, Стэрди, Мур… Комментатор только и успевал называть фамилии тех, у кого оказывался мяч. Охотники Гриффиндора работали как единый организм, но и охотники Слизерина не уступали. Чанмин позабыл о прихваченной еде и жадно смотрел за происходящим на поле, практически не обращая никакого внимания на ловцов — те все равно петляли где-то над стадионом — и на загонщиков. Его интересовала больше игра именно охотников. Их скорость захватывала дух, иногда студент не успевал даже отследить, у кого мяч. Вроде мяч был в середине поля у слизеринцев, а уже объявление комментатора утонуло в крике болельщиков: — Мяч у Чона, и… Да!!! Гриффиндор открыли счет! Десять — ноль в их пользу!Юнхо пролетел вокруг ворот, давая пять Кэнзи, и улетел обратно за мячом — игра на этом не заканчивалась. Слизеринцы дышали им в спину и уже через минуту тоже открыли счет, искусно обманув вратаря. С каждым пасом мяча игра становилась все быстрее и при этом ожесточеннее. Ни загонщики, ни охотники не щадили противников, подстраивая всякие подсечки или же запуская бладжеры прямо в голову. Спустя полчаса игры весь стадион охнул, когда два ловца рванули к самой земле с разных сторон поля — кажется, они заметили снитч. Загонщик Грин тут же запустил бладжер в сторону Оуэн, а та настолько была увлечена поимкой снитча, что и не заметила его, в то время как их загонщики были далеко. Чанмину казалось, что звук на стадионе отключился, когда он в одной алой точке, мчащейся на помощь хрупкой блондинке, признал Юнхо. Что в этот момент удумал охотник, одному Мерлину известно, может, он и вовсе мчался, чтобы отобрать квоффл, но в итоге весь удар он принял на себя. Бладжер ударил охотнику по голове в тот же самый момент, как ловец поймал снитч и по стадиону пронесся финальный свисток. Сейчас Чанмину было плевать, кто выиграл, он подскочил со своего места и понесся вниз по трибунам, не отрывая взгляда с падающего с метлы азиата. Крик застрял в горле, и в панике он даже не додумался достать волшебную палочку и хоть что-то наколдовать. Минут через двадцать Чанмин уже ходил вперед-назад около дверей в Больничное крыло. К его счастью, кто-то с преподавательской трибуны вовремя замедлил падение, поэтому мальчишка не разбился в лепешку с такой высоты. Но при этом ему попали в голову, и сейчас он лежал на койке без сознания. Вся команда тоже торчала под дверьми: мадам Помфри не разрешила им толпиться и мешать другим пациентам отдыхать. Сказала, что позовет, когда тот очнется. И Чанмин себе места не находил, не замечая, как он нервно кусал ногти, хотя за собой подобной привычки раньше и не наблюдал. Мозгом он понимал, что ничего страшного нет, мадам Помфри — великолепная колдомедик, она и кости вырастить заново может, и очень быстро поставить любого студента на ноги, но он все равно переживал. И все не покидала мысль: ?А если я когда-нибудь потеряю его навсегда??Через некоторое время Юнхо очнулся, и первой в помещение зашла его команда — рассказать о результатах матча (а снитч все-таки поймала Хэйли) и понять, как тот себя чувствует. Чанмин на мгновение замешкался на пороге. Он успел настолько себя накрутить, что было трудно дышать. Глубоко выдохнув, окончательно для себя все решив в это мгновение, Чанмин зашел внутрь: большая палата с кучей коек, отгороженных небольшими ширмами, тут и там лежали тяжело больные студенты. Юнхо поместили где-то на дальней койке, это Чанмин понял по столпившимся студентам в алой форме.Пусть Чанмин и стоял за более крупными гриффиндорцами, но Юнхо сразу приметил длинноволосого волшебника. Его задорная улыбка сошла на нет, но он смотрел на Чанмина не с презрением, а с удивлением. Такое выражение лица, которое даже и описать сложно, Юнхо видел впервые. Облегчение, смешанное со злостью, испуг и спокойствие, — какие еще были эмоции, Юнхо все не мог уловить. И он сам не понимал, его такое выражение лица пугало или же восхищало.— Так, побыли здесь, теперь все, уходите! — Помфри возникла из ниоткуда и грозно поставила руки в боки. — Больному нужен покой! Расшумелись мне тут. Команда стала расходиться, прощаясь с Юнхо и желая ему здоровья, а Чанмин так и стоял столбом и не сводил с звезды-самоубийцы взгляда. Юнхо тоже не отводил глаз, пытаясь понять, о чем же думает сейчас этот хрупкий юноша.— Чанминни?Команда еще не успела разойтись, как Чанмин резко дернулся к кровати. В это мгновение Юнхо показалось, что тот ему решил врезать, но вместо этого тот впился в его губы пусть и неуклюжим, но нежным поцелуем, обхватывая его лицо ладонями. Хорошо, что мадам Помфри отвлеклась на команду и застонавшего хаффлпаффца в другом конце крыла. Юнхо в шоке смотрел перед собой, забыв, как дышать и шевелиться, но ощущая, как пустота в груди наполнялась счастьем. — Еще раз так подставишься где-либо — лично от меня огребешь! — затараторил Чанмин, оторвавшись от мягких губ. — И вообще, к дементорам эти все браки чистокровных, я тебя люблю, — парень снова коснулся коротко его губ своими, а потом смущенно засмеялся: — Какого ты там питомца хотел завести в будущем?Юнхо еще не отошел от шока и не до конца осознавал происходящее. Этот Шим Чанмин его когда-нибудь точно с ума сведет. Вечно ураганом проносится у него в сердце: то хлопнет дверью на признание, забирая с собой свет, то заходит обратно в его сердце, еще и с ноги, не оставляя и капли тени. Но Чон Юнхо ощущал безграничное счастье. Он притянул Чанмина к себе, крепко обнимая его. — И мне нужно было грохнуться с метлы, чтобы ты это, наконец, признал? — М-м-м… Да! — согласился Чанмин, признавая, что он упертый дурак, — Так, только никаких драконов в питомцы!— Ну во-о-от! — протянул расстроенно Юнхо, а потом залился смехом.