1.7 (1/1)

Поначалу я думал, что испытываю только ненормальное желание, подкупленное странностью ситуации, но после одного вечера я понял, что все намного сложнее. Помню, Джон ушел кутить в какой-то ночной клуб, а я, сославшись на усталость, остался дома и безвольно лежал на постели, лениво переключая каналы на телевизоре, просматривая только рекламные блоки. Не было желания смотреть что-то конкретное, чтобы не забивать истерзанную мыслями голову сюжетами из киношной жизни. Рекламные блоки в этот момент служили чем-то нейтральным и отвлекающим от каши в голове. Вот очередная красивая девушка нежно улыбается с экрана телевизора, рассказывая о каком-то креме. Смазливые парни со своими сумасшедшими танцами весело рекламируют какую-то игру на смартфон. А я лежу на постели без какой-либо мысли и слушаю отдаленный, постепенно нарастающий гул в голове. За какое-то короткое время я почему-то привык к этому жужжащему рою. С периодичностью успевал отключаться, не говоря уже о сне. А благодаря Джонику получал возможность ощутить что-то большее, чем очередное месиво из мыслей, картинок и все тех же желаний. Порой совершенно не оправданных, хотя с какой стороны посмотреть на всю эту идиотскую ситуацию.И вот, лежа на постели, находясь в каком-то мареве, краем глаза я заметил движение, но не сразу придал ему значение. А когда повернулся к зеркалу, то даже приподнялся на локте, а после и вовсе сел, спустив ноги с кровати. Там, в Зазеркалье, мой сосед блуждал по комнате и собирал вещи. Кажется, он выложил на постель все содержимое своего шкафа. Почему-то в эту минуту подумалось, что в его спальне стоит такой же шкаф, как и у меня. Я даже улыбнулся этой мысли. Юнхо же лениво бродил по комнате и перебирал свои вещи. Одни складывал стопкой на постель, другие пинал ногой в кучу, которую, как я предположил, он в скором времени закинет в стирку. Передо мной была обычная жизнь обычного человека, который устроил маленькую уборку, но это была лишь картинка без сопровождающего ее звука. В эту минуту я понял, что безумно хочу узнать, что же слушает мой сосед, потому что он с периодичностью пританцовывал и очень аппетитно крутил бедрами. А я же устроился на постели в более удобной позе и с каким-то детским интересом наблюдал представшее моему взору зрелище. На первый взгляд Юнхо можно было дать лет так тридцать с хвостиком, но когда на его лице появлялась улыбка, то казалось, что он только недавно достиг своего совершеннолетия. Его веселый взгляд, улыбка с милыми кошачьими уголками губ делали его совсем ребенком. Да и поведение порой так забавляло: вот он танцует, крутя пятой точкой прямо перед зеркалом, то в очередное сонное утро долго сидит на постели с закрытыми глазами, явно мысленно обещая себе, что сейчас встанет и пойдет умываться, или придирчиво всматривается в свое отражение, поглаживая свой чуть выпирающий животик. Но стоит увидеть его в костюме, как у меня потеют ладони и все волоски на теле встают дыбом, а порой и не только они. Юнхо выглядит прекрасно и без одежды, но в деловом костюме – верх сексуальности. Так и хочется сорвать с него пиджак, разорвать рубашку, чтобы все пуговицы разлетелись по полу, и потянуть за все еще надетый на нем галстук, показать себя хозяином ситуации и посмотреть на ответную реакцию. ?Сумасшедший?, - скажет кто-нибудь из вас, ?Дурной?, - добавит кто-нибудь другой, а я скажу: ?Влюбленный?. И буду прав.Я не искал отношений, не искал сильных искренних чувств, но, как любой другой, мечтал об этом. О простом кусочке счастья. Но даже когда предавался своим грезам, не смог бы ответить на вопросы: ?О ком именно??, ?Каким ты представляешь свою вторую половинку?? и еще на многие подобные вопросы, но сейчас я точно знал, чего хотел и кого.Со временем, которого, кстати, прошло довольно много после нашего с Юнхо знакомства, я стал обращать меньше внимания на то, что мне говорил Джон, стал уделять ему меньше времени, и он, конечно же, заметил это. Заметил, но ничего не сказал, просто стал пропадать чаще у каких-то новых, незнакомых мне друзей. А мне и не хотелось никого знать и знакомиться. Я стал замечать за собой, что все больше и больше хочу оставаться дома и представлять, что там, по ту сторону моего зеркала я, а не любовник Юнхо, хорошо провожу свое время. Да, иногда было жутко невыносимо видеть хоть какое-то проявление их отношений, но не заметить то, насколько они были близки, было невозможно. Были моменты, когда я несколько раз под влиянием своих же эмоций выскакивал в подъезд, чтобы по абсолютно любому поводу навязать свою компанию моему соседу, но, слыша его заливистый смех и приглушенные разговоры, я возвращался в свою квартиру и ставил музыку на всю громкость. После не хотелось ни слышать, ни видеть того, что происходит в соседней квартире. И в такие отчаянные и отвратительные вечера я сам, словно истосковавшийся по ласке зверь, набрасывался на Джоника, а после моих махинаций отдавался ему так, как отдался бы Юнхо. Жалел ли я о содеянном? Нет. Даже несмотря на то, что сходил с ума по своему соседу, страшно завидовал и ненавидел его любовника, я все равно ни о чем не жалел. И так же продолжал разрешать себе тихо в душе мечтать о Юнхо каждую ночь.- Я ухожу. - Голос Джоника был настолько тихим, что я не сразу понял, о чем он мне говорил.- Что? – В ту минуту я нарезал овощи в салат и был каким-то отстраненным.- Ты совершенно перестал меня слушать. Ты здесь?Джоник подошел ко мне со спины, обнял и все так же тихо произнес на ухо:- Я ухожу.- Куда? Надолго? – Я не придал значения его словам. Не задумался о серьезности его намерений. В голове был какой-то туман.- Ты не понял, - так и не отпустив меня, произнес Джон и чуть сжал свои объятия, прижав мое тело к себе плотнее. – Я уже собрал вещи. Ухожу. Расстаюсь с тобой. Уезжаю.Его слова прерывисто звучали в моей голове, словно пулеметная очередь. Или мне казалось, что он произносил каждое слово так, будто ставил точку после него. Ощущение внезапно свалившейся потерянности окутало меня так, что я вдруг дернулся, разжал пальцы – нож упал на стол – и развернулся в объятиях к Джону лицом.- Зачем?- Потому что ты потерял меня. Я тебе больше не нужен. Разве я не прав?Я всматривался в давно знакомое лицо и никак не мог понять настоящих чувств моего любовника. Там не было обиды, не было презрения и ненависти хотя бы потому, как он все еще держал меня в своих объятиях. И от этой странной, непонятной ситуации становилось как-то не по себе. Я чуть встрепенулся и высвободился из кольца его рук.Мне хотелось ответить, что да, его слова действительно полная правда, но почему-то я не мог произнести ни слова. Я лишь всматривался в его глаза и мысленно произносил свой ответ, но на деле многозначительно молчал.- Хочешь, я отвечу за тебя, - будто читая мои мысли, произнес Джон, - да! Потому что нас ничего не связывало и не связывает, кроме секса. Потому что ни я, ни ты, никто из нас двоих никому ничего не обещал. Не признавался в любви и верности. А еще мы знали, что мне нужно вернуться в штаты. И если предположить, что я могу остаться здесь, то даже эта новость не даст мне возможности действительно начать с тобой серьезные отношения.- Но… - прервал я его, а Джон остановил поток моих слов, просто приложив палец к моим губам.- Не надо. Ты же понимаешь, что так будет лучше. Ты же сам знаешь, что не испытываешь ко мне сильных чувств. А я не выношу лжи.Джон вздохнул, улыбнулся уголками губ и сделал шаг назад, а затем развернулся и вышел за пределы кухни. Я пошатнулся, почему-то голова немного закружилась, и затем, придя в себя, пошел за другом, а там, в зале, обнял его со спины и произнес:- Прости.- Ладно тебе распускать нюни. Я позвоню, как доберусь до Нью-Йорка.Это были его последние слова в тот вечер. Я так больше и не смог ничего ему сказать, только долго не мог отпустить, сжимая его в своих объятиях, вдруг ощутив в душе дикую тоску и грусть, потому что понял, что так и не заметил сильных чувств Джоника к себе. Ведь сам я ничего подобного к нему не испытывал. Мы, правда, ничего не обещали друг другу, но чувства - не программа, которую можно загрузить в свое тело или же удалить, они настоящие и неподдельные. И Джон действительно испытывал ко мне что-то большее, чем просто страсть. Меня еще долго мучила совесть после его отъезда, я несколько раз порывался написать ему или позвонить, но каждый раз решал, что сделаю ему еще хуже. И я молчал. Но несмотря на всю эту печальную ситуацию, я все же продолжал наблюдать за моим Зазеркальем, а там происходили какие-то непонятные мне метаморфозы. Я поначалу не сразу придал им значение, пока однажды не осознал, что, стоя в своей комнате, смотрю прямо в глаза Юнхо, а он в мои, будто не было между нами этого холодного стекла. Это был настолько пронизывающий момент, что меня пробрало до самых кончиков моих волос. Я видел его напряженный взгляд и дрожал всем телом. Мне захотелось протянуть руку и дотронуться до его плеча, сжать и немного тряхнуть, чтобы привести и его, и себя в чувство, потому что мы стояли как два истукана и не верили в происходящее. Сил сдвинуться с мертвой точки хватило только Юнхо, он моргнул несколько раз, нахмурил брови, а после вдруг улыбнулся и приложил руку к стеклу. Я приложил свою в ответ к его руке и вдруг ощутил слабость во всем теле, а затем у меня потемнело в глазах.- Чон Юнхо, не охренел ли ты? – голос Шивона пробил дырку в моей голове. Я поморщился, но глаз так и не открыл.- Чего ты кричишь? Утро же, я еще сплю. – Я безумно хотел спать после рабочего корпоратива и сумасшедших похождений по барам. А тут друг с утра пораньше позвонил и с первых же слов взорвал мой мозг. – И с чего это я охренел?- Я тебе выслал кучу писем, написал тысячи смс и никакого ответа, - Шивон так и не сбавил тона, продолжая насквозь пронизывать мою голову своим громким голосом.- И что там? – Мне было дико лень двигаться и, честно, не хотелось даже разговаривать. В такие минуты я ненавидел наш уклад с этими попойками до умопомрачения, но ему нужно было следовать в самом обязательном порядке. – И, прошу тебя, не кричи. Пожалей мою бедную головушку.- Я бы тебе сейчас не только ее пожалел, - многозначительно съехидничал Шивон и продолжил, - ладно. Сжалюсь над тобой, пьянчуга.- Спасибо, - от всей души поблагодарил я и удобнее устроился на постели, накрыв себя одеялом с головой, потому что даже дневной свет, падающий из незашторенных окон, приносил ощутимый дискомфорт.- Я женюсь.- Что? – Я моментом подскочил на постели, даже проигнорировал внезапно возникшую в голове боль.- Ага, таки привел тебя в чувства, - смеясь, произнес Ши, чем поверг меня в дикое негодование. – Шутка.- Ну, ты и засранец. Иди в зад, - зло произнес я в телефон и упал на постель.- О, я бы с радостью, мой дорогой, но до тебя долго ехать.- Ой, отвали, шутник ты хренов. Чего звонишь-то, не беси, выкладывай!- Кое-кто, не будем называть имен, позабыл о своем обещании поехать со мной за город на все выходные. Этот день настал, и я тебя предупреждал о нем заранее. А ты что? Дрыхнешь! И ни хрена не отвечаешь на мои сообщения. Я уже подумывал звонить в морги и больницы.- Да с чего? – все еще негодовал я, совершенно не понимая, чего Шивон так взъелся на меня, будто я не заставал его в таком же состоянии.- Ты не отвечал на мои звонки ни вчера, ни сегодня. Тебе это совершенно не свойственно – пропадать и не отвечать. Вот я и разволновался, а ты, сволота такая, спишь себе там, в подушку сопишь, а я весь извелся.Да, Ши смог достучаться до моей совести. Я и правда не имел привычки не отвечать на сообщения и звонки. Всегда был на связи, и до меня всегда можно было дозвониться, так что я понимал, как себя ощущал мой друг. Почему-то вдруг стало стыдно. А Шивон, видимо, выговорившись, смягчился и продолжил:- Ладно, даю тебе час на сборы и после заезжаю за тобой. Поедем на моей машине.- Два, прошу тебя.- Нет! – категорично прозвучало в моём динамике.- Ну, прости. И дай бедному человеку, страдающему жутким похмельем, еще один дополнительный часик. М?Я знал, что такого моего поведения Ши не выдержит и даст слабину. Так и произошло. Посопев немного в телефон, мой друг вздохнул и сказал:- Ок, гад ты такой. Знаешь, как меня уговорить. Буду у тебя через два часа, но больше никаких поблажек!- Есть, сэр.Я был счастлив и, после того как нажал на сенсор, отключаясь от Шивона, дал себе поспать еще двадцать минут, а после, наконец оторвав себя от постели, ополоснулся под контрастным душем, выпил таблетку и кофе. Процедура сбора вещей и подбора той одежды, что я собирался надеть на себя, заняла несколько продолжительных минут. Я почему-то долго примерял на себя вещи и вертелся, как девчонка, перед зеркалом, пока не понял, что смотрю не на свое отражение, а на моего любимого соседа. И то, что он смотрел на меня в упор, не отрывая своего взгляда, привело меня в какое-то странно-возбужденное состояние. Я в одну секунду ощутил, как меня окунуло в жар, затем пронзил холодок, поднимая все волоски на теле, прогоняя по нему мурашки, а после я понял, что улыбаюсь Чанмину, как какой-то дурак. Последнее, что я помню перед тем, как погрузиться во тьму, как наши ладони почти соприкоснулись, их разделяло лишь холодное стекло. Чанмин видел меня и приложил свою ладонь к моей, а я ощутил безудержное маленькое счастье в груди, а затем кромешную тьму.