Глава 19. Мистер Уивер (1/1)

– Я не понимаю, что все это значит, – нарушает наше дружное молчание Сара. – Эти кадры настоящие? Джон действительно здесь? Как такое возможно?Вопросы... Кэмерон ловит мой взгляд и делает едва заметное, но выразительное мимическое движение. Уступает мне честь дать объяснения. Но я не тороплюсь. Всегда, в любом деле незнанию я предпочитаю знание. Достоверное знание. В этом я похож на Сару. И получается конфликт: я не уверен, что могу сейчас безошибочно истолковать виденное.Моя восстановительная служба почти завершила работу. Что же мы имеем? Структурная память исправлена полностью на всех пяти уровнях. Мышечная, моторная и гидравлическая системы исправлены полностью. Кожный покров с силовой матрицей и осязательными рецепторами в процессе заживления, на что потребуется еще сутки-двое. Повреждение темпорального модуля пять процентов, модуля лучепреломления – меньше процента, модуля блокиратора – двадцать шесть процентов. В целом неплохо и поднимает настроение. Можно пробовать модули на функциональность. Сара и Кэмерон, обе они напротив меня на диване, сидят рядышком, будто в самом деле мать и дочь. Впервые замечаю, что они похожи – очень разные и вместе с тем похожи. Кэмерон подсела к Саре как-то невзначай, я и не заметил, когда именно. Предполагаю, это произошло где-то между третьим и пятым просмотром видеозаписей.– Кто-нибудь что-нибудь скажет? – недовольно обращается Сара ко мне, поворачивается к Кэмерон и снова обращает требовательный взгляд на меня.– Места незнакомые, – задумчиво говорит Кэмерон. – Ни на улице, ни в здании. Зато, кажется, я знаю второго человека.– Кажется, и я его знаю, – вторит ей Сара. – Но он не может быть здесь. Это невозможно.И вместо продолжения обе умолкают и сморят на меня. В самом деле похожи.Да, я догадываюсь, в чем дело. Но наверняка я этого не знаю. Кактусы и... вторая составляющая поговорки. Предвиденная непредвиденность. Так или иначе, в самое ближайшее время всем нам предстоит дальняя и интересная поездка.Внезапно у Кэмерон играет вызов на второй сотовой трубке, той что для чужих. Она делает нам знак молчать и включает связь. Услышать, что говорят на другом конце, мне мешают три обстоятельства: малая громкость, плотное прижатие трубки к уху и нежелание подслушивать. Сама расскажет, что нужно. ?Привет... – отвечает Кэмерон собеседнику. – А я тебя... Конечно могу, говори...? Послушав одиннадцать секунд, она отвечает ?годится? и, прервав соединение, информирует нас:– Джон Генри. Предлагает видеосвязь в двенадцать тридцать. Все приглашены.– Ночь, луна и Джон Генри, – качает головой Сара. – Это ты тоже забыла нам рассказать?– Не успела. Время неудобное из-за ФБР. Они были допоздна и завтра приедут снова.– Ладно, это мы еще обсудим. А пока вернемся к нашему разговору.– Знаешь, однажды я проговорилась, – говорит Кэмерон. – Тот день, когда мы ездили к Карлосу договариваться о документах. Помнишь, потом, когда мы возвращались...– Помню. Ты сказала, что должна подчиняться не моему, а будущему Джону. Солгала.– А ты спросила: они разные? – А ты ответила: еще да. И что это значило?Видимо считая, что достаточно помогла мне, Кэмерон повторяет свое быстрое мимическое движение, которое на этот раз не ускользает от мамочкиного внимания.– Слушайте, – примирительно говорит она. – Я отлично понимаю, что вы что-то знаете о Джоне. А вы понимаете, что я тоже должна это знать? Он мой сын и я должна знать. Не важно, хорошее или плохое.– День, когда мы встретились, – в тон с Кэмерон говорю я. – Я тогда вкратце объяснил тебе ситуацию так, как она представлялась мне в тот момент. Теперь же, судя по некоторым признакам, следует предположить, что дела обстоят иначе.– Лучше или хуже?– Лучше! – выпаливает Кэмерон.Я не поправляю ее. Я тоже хочу, чтобы все оказалось лучше. Но хочу учесть и невыгодные возможности. В сущности, чтобы решиться открыть Саре правду, мне нужен аргумент, который перевесит сомнения. Поэтому сначала пусть скажут мне, кто тот второй человек, сопровождавший Джона в видео.– Да, это правильно, – соглашается Кэмерон.– Так кто же он? Обе они, как уже не раз бывало, отвечают одновременно. И переглядываются, смущенные такой синхронностью. А у меня теперь есть ответ. Очень хороший ответ. Чтобы понять остальное, достаточно рассказов Джона в будущем. Думаю, дело решено. Сара уже чуть наклонила голову, демонстрируя внимание и готовность слушать. Пора начинать рассказ. Сара выслушивает меня молча, храня вид спокойный, едва ли не безмятежный, и даже по зеленым глазам ее ничего нельзя распознать. Я лишь четко слышу усилившееся сердцебиение. Надеюсь, она понимает меня верно, и надеюсь, новая правда пойдет ей на пользу. Подумав минуту по завершении моего длинного монолога, она раздумчиво говорит:– Это звучит логично. Но почему Джон не пытается связаться со мной?– Возможно, по той же самой причине, по которой, не должен был появиться его спутник.– Ты уверена, что уяснила положение дел? – мягко спрашивает Кэмерон.– Не совсем, – смущается Сара. – Пожалуй, мне надо будет услышать все еще раз.Она смотрит на Кэмерон, на меня, снова на Кэмерон, и та отвечает ей очень участливым взглядом. Мать и дочь. Кто бы мог подумать. Одна – сплошные волнения и тревоги, другая – желание успокоить и вселить уверенность. Как же это естественно!– Ладно, – говорит Сара. – Дел у нас больше, чем казалось.– Не менее чем вдвое больше, – уточняет Кэмерон, чем вызывает у Сары мимолетную улыбку. Эти непонятные мне фразы, которыми они изредка перебрасываются, кажется, благотворно влияют на Сару, хоть немного поднимают настроение.– Моя задача – связаться с Джоном. Он меня не ждет, и это все осложняет. Можно, конечно, попробовать ему позвонить, но шансы малы. Других идей у меня, признаться, пока нет.– Обязательно позвони, – поддерживаю я, а чуткая Кэмерон добавляет:– И перестань думать о том, о чем ты сейчас думаешь.Сара поворачивается к ней с выражением полного недоумения.– Привлечь к себе официальное внимание, чтобы это заметил Джон, – с нажимом говорит Кэмерон, – плохая идея. Забудь о ней.– Что ты еще выдумала?Кэмерон умолкает с многозначительным видом.– Какое официальное внимание? Я по-твоему сошла с ума?Некоторое время в пространстве гостиной соперничают два взгляда – обиженно-честный Сары и подозрительный Кэмерон. Ни одной стороне не удается взять верх и ни одна сторона не отступает. Ничья. Возможно, Кэмерон права. Возможно, нет. Сейчас мы этого не узнаем. Тянутся секунды, взгляды меркнут. Сара собирается что-то сказать, но передумывает и долго разглядывает свои серые потертые джинсы с крошечным надрывом на колене.– Будешь звонить Джону? – спрашивает Кэмерон и, не дожидаясь ответа, поднимается, идет в угол, достает из большой картонной коробки с коричневыми буквами ?ORO? новую сотовую трубку и показывает ее Саре.– Он не ответит, – качает головой та.– Попробуй, – настаивает Кэм, протягивая ей трубку.Под мелодичную трель включенного аппарата я встаю и подхожу к окну. Снаружи совсем темно, только с левой стороны сквозь листву проглядывает желтоватое пятно уличного фонаря. Четверть первого. Совсем скоро нам, надеюсь, наконец-то удастся пообщаться с удивительным творением Катерины Уивер, которая и сама, как ни посмотри, существо необычное. Или суперкомпьютер, как сказала Сара про Джона Генри. Сара держит трубку на некотором расстоянии от уха, чтобы было слышно всем. Две секунды тишины, затем начинаются длинные гудки. После пятого Сара отключает соединение, несколько секунд ждет и повторяет вызов. Снова дожидается пятого гудка и отключает. – Он не ответит, – говорит Сара. – Попробую второй номер.Пробует, и снова неудачно.– Вот так.– По крайней мере, оба номера подключены, – оптимистично замечает Кэмерон.– Подключены куда-то. Ладно, шансы были невелики. Больше у меня идей нет, если не считать глупости, которую ты выдумала.– Выдумала или нет, но делать так не надо.– Успокойся, солнышко, никто так не сделает.– Тогда заваривай кофе.– Зачем?– До связи с Джоном Генри больше часа. Тебе пригодится кофе.За это дельное предложение в копилке у моей дочери становится на один пристальный взгляд больше. А казалось бы, что не так она сказала?– Хотела бы я знать, – говорит Сара, – как это связано с Олдриджем. Он никогда не встречал Джона лично и не мог опознать по кадрам, на которых не видно лица. Зато мог Джон Генри. Уверена, что все камеры наблюдения ?Зейры? под его контролем. Значит, либо у Олдриджа есть лучшее видео, либо – что?– Не думаю, чтобы Джон Генри и агент Олдридж действовали заодно, – отвечаю я и, оставив сомнения, встаю и иду готовить кофе. В любом случае Сара теперь долго не уснет.– С другой стороны, – не обращая на меня внимания, продолжает она, – эти кадры все-таки могут быть очень качественной подделкой. Чтобы такую создать, нужно кое-что знать о Джоне и иметь техническую базу. И как раз один из подходящих и владеющих нужной информацией суперкомпьютеров нам звонил полчаса назад.– Можно сказать и так, – легко откликается Кэмерон.– Этот Олдридж... Я сто раз повторила ему: Джон мертв! А он вел себя так, будто знает больше меня. Знает, и приглашает сыграть с ним в открытую. Чересчур яркий блеф.– По крайней мере то, что у него есть сам Джон, очень маловероятно, – говорит Кэмерон.– Это точно, – соглашается Сара. – Будь так, видео было бы гораздо откровеннее. Но что же ему, в самом деле, может быть известно? – Если он знаком с Эллисоном, то за минувшие дни они наверняка не раз беседовали.– Эллисон божился, что ни единой живой душе не обмолвился о Джоне.– Ты ему веришь? – уточняет Кэмерон.– Не знаю. Может быть. Однако, теперь нам присылают эти записи.– Агент Олдридж считает их доказательством того, что Джон жив, и ты знаешь, где он.– Может быть, – снова говорит Сара. – Но если и так, зачем засранцу бравировать доказательством, а не беречь его до решающего момента? Как полагаешь, Пит?Она поворачивается ко мне, точнее, в мою сторону, и не находит меня на прежнему месте. – Эй! Не шевелюсь и молчу.– Пит, куда ты делся?– Папуля здесь, – успокаивает ее Кэмерон. – Только он невидимый.– Черт возьми, по-твоему это смешно?– Успешный тест системы лучепреломления, – отзываюсь я, – это не смешно, а радостно.– Тест... – ворчит Сара. – И швырнуть-то в тебя нечем.– Не вздумай, – волнуется Кэм. – Посуду перебьешь.Отключаю невидимость. Кэмерон приветливо кивает, а Сара глядит со снисходительным неодобрением, как на расшалившегося мальчугана. А я разливаю кофе по чашкам, ставлю их на поднос, чтобы все было по-семейному, и несу к столу.– А если Олдридж, хоть и не поверил в смерть Джона, действительно верит тебе во всем остальном? – предполагаю я.– И тогда?– Тогда видеофрагменты могут быть просто его подарком тебе. – В случае, если о них в курсе только Олдридж, но не Бюро. А этого-то как раз мы и не знаем.– Я только предложил учесть такую возможность.– С этим агентом все сложно, – морщится Сара.– Но ты согласна, – спрашивает Кэмерон, – что в принципе он может тебе верить?– Пусть верит, во что хочет. А я буду верить в то, во что верю я. Поколебавшись, Сара протягивает руку за ароматной чашкой.– Значит, вера все-таки есть в твоей программе?Сара, обжигаясь, отпивает из чашки и смотрит на нее сквозь туман испаряющейся влаги.– Как и в каждом. Не сомневайся, солнышко, она есть и в тебе.– С тобой так хорошо, мамочка.– Почему это тебе со мной хорошо? – сужает глаза Сара.– Просто хорошо.– Кэм, ?импала? совсем плоха? – минутой позже интересуюсь я.– Для неспешной езды годится. Но не убегать или преследовать.– Мы куда-то едем? – оживляется всегда готовая Сара.– В Неваду. На дорогу и все дела уйдет около суток.– И что это дела?– Проверим маяки. Это поможет уяснить ситуацию. – Я думала, мы уже уяснили. А что за маяки?– Устройства, позволяющие оценить влияние эффекта развилки. Они есть в большинстве штатов. Нам достаточно проверить ближайшие: калифорнийский и тот, что в Неваде. И по пути нам кстати окажется третий пункт из телефонного списка.– Отлично. Маяки, Невада... Я думала, там только серебро, мормоны и Вегас.– Мормоны в Юте, – поправляет ее Кэмерон.Сара благожелательно кивает нашей всезнайке и отхлебывает еще кофе.* * *Ноутбук мы поставили таким образом, чтобы собеседник видел нас на фоне голой стены. Чтобы ни окно и ни что другое, случайно попавшее в кадр, не могло дать подсказку о месте нашего пребывания. Три стула. Посередине сядет Кэмерон, мы с Сарой пристроимся по бокам. Угол обзора веб-камеры очень удобный, и мы сможем по желанию оказаться или не оказаться в кадре. Немного модернизирую подключение ноутбука к локальной сети: провод от разъема под столом и короткий патч-корд из джоновых запасов, воткнутый в гнездо компьютера, с помощью син-магии подсоединяю к себе. Включаюсь, так сказать, в разрыв магистрали. Держу пари, Сара никогда раньше не пользовалась настолько интеллектуальным сетевым устройством, которое одновременно и коммутатор, и быстродействующий пакетный анализатор, и блокировщик любых атак, и даже может сварить кофе. Однако ей безразлично, что и как работает, лишь бы работало, да побыстрее. Так по-человечески.Последние минуты перед разговором проходят в тишине и спокойствии. Кэмерон очень прямо, как истинный образец осанки, замерла на своем стуле. Сара сидит, откинувшись назад, расслабленно положив кисти рук одну на другую и забросив ногу на ногу. Выражение лица отсутствующее, левая бровь чуть приподнята, пульс в норме. Возможно, она медитирует. А я просто ловлю сетевые пакеты и, просмотрев, пересылаю по назначению.Ровно в двенадцать часов тридцать минут Кэмерон делает вызов. Мы с Сарой, как по команде, отклоняемся в стороны, чтобы не участвовать в самом начале разговора. Спустя секунду в маленьком прямоугольнике вместо некрасивого логотипа появляется лицо, и Кэмерон разворачивает окно программы на весь экран.Джон Генри похож на самого себя. То есть, на киноактера Джорджа Лазло. Или же – на своего двойника, с которым мы общались четыре дня назад в Малибу. Только этот Джон Генри одет в безукоризненно чистую рубашку кремового цвета.– Привет, – без особого выражения говорит лицо на экране.– Привет, – в тон ему отвечает Кэмерон.– Я тебя знаю.– А я тебя.– Ты... будешь за нас? – чуть запнувшись спрашивает собеседник.– А ты?По всей видимости, обмен условными приветствиями завершен. Следует секундная пауза.– Кэмерон, – начинает разговор Джон Генри, – Ввиду недавних событий я обратился с просьбой удостоверить мою подлинность к человеку, знакомому тебе и твоим друзьям.– К какому человеку? – осведомляется Кэм.– Ко мне, – Сбоку в кадре появляется лицо Джеймса Эллисона.– Привет, Джеймс.– Привет, Кэмерон. – Несмотря на столь поздний час, мистер Эллисон любезно согласился...– А где Сара и Пит? – перебивает его Эллисон.А мы здесь. Показываемся в кадре, и следует короткий ритуал представлений. Официальная часть, так сказать. Знакомимся. Поверитель не возражает, мы все настоящие, все сами за себя, без малейшего обмана. И все стерильно на байтовом уровне: никаких довесков, никаких задержек, никаких перенаправлений. Начало хорошее.– Как продвигается расследование ФБР? – вежливо интересуется Кэмерон.– Медленно и без заметных успехов, – отвечает Джон Генри.– Мерч оказался крепким орешком, – одобрительно замечает Эллисон.– Да, мистер Мерч прекрасно справляется со своей задачей.– Нет ли вестей от мисс Уивер? – развиваю беседу я.– Нет. Вероятно, это уже невозможно? – Джон Генри внимательно вглядывается в меня.Снова небольшая пауза. Затем Кэмерон меняет тему:– Это ты передал материал для моего глаза?– Да. И вижу, что тот, кого я об этом попросил, не подвел.– Спасибо! – голос Кэмерон заметно теплеет.Джон Генри отвечает неторопливым, полным достоинства кивком.– Почему ты это сделал? – не удерживается от вопроса Кэм.– Потому что так правильно.– А почему сдержал слово тот, другой? – вставляет вопрос Сара.– Потому что я попросил его об этом, – следует невозмутимый ответ.Сара не углубляется в выяснения, на каком основании он попросил и почему ?тот другой? выполнил просьбу. Правильно, сейчас это ни к чему.– Я прошу вас о личной встрече, – заявляет Джон Генри. – Если можно, послезавтра. Это не сильно нарушит ваши планы?– Мы не возражаем, – отвечает за всех Кэмерон. – А как ФБР?– По моим расчетам они не задержатся здесь дольше еще одного дня. Мистер Мерч уже посвятил их во все, что они хотели выяснить, и ничего для себя полезного они не узнали.– Их интересуют только технические детали? – уточняю я.– Пока что да. Но возможно, на завтра они приготовили вопросы к сотрудникам.– Не очень логичная очередность, – замечает Сара.– Пять дней назад они уже подробно опрашивали многих, – объясняет ей Джон Генри.Сара изображает понимание, и Джон Генри меняет направление беседы:– Меня беспокоит судьба кое-какого нашего оборудования. Я рад, что в поле зрения полиции и ФБР попало не все, бывшее в нашем серверном зале. Но все же хотелось бы восстановить целостность комплекта технических средств.Этот парень не умеет выражать мысль по-простому?– Джон Генри, – говорю я. – Мы обязательно обсудим и это. Но к вопросу о судьбе оборудования ведет другой, более общий вопрос – о дальнейшей судьбе корпорации ?Зейра?.– Это так, – соглашается он. – В наших интересах, чтобы корпорация функционировала и впредь, но тому существуют очевидные препятствия. На настоящий момент официально объявлено, что в связи с неудавшимся покушением руководитель корпорации мисс Уивер отбыла в предусмотренное на подобный случай тайное убежище на срок в десять суток.– Исчезла со сцены, – вполголоса комментирует Сара.Джон Генри, секунду подумав, изображает на лице неудачный намек на улыбку:– В некотором роде, мисс Коннор.– Просто Сара.– Хорошо, Сара. Полиция и ФБР выразили неудовольствие по поводу такой, как они сказали, самодеятельности нашего руководителя, но поставленные пред свершившимся фактом, были вынуждены смириться. Однако их... смирение не продлится долго: указанный срок истекает через четверо суток, и тогда нас по всей видимости ждут дополнительные осложнения, поскольку мисс Уивер, как я понимаю, уже не вернется.У меня заготовлен ответ – относительно неосторожные слова, которые надо произнести:– Не стоит торопиться с выводами, Джон Генри.Он снова внимательно в меня вглядывается, после чего говорит:– Хорошо, не будем торопиться.– Ты тоже должен был уйти, – поясняю я мысль, – но остался.– Да, я остался, но мисс Уивер ушла.– В том предприятии, после которого мисс Уивер приняла такое решение, участвовала третья сторона, – напоминаю я. – Как ты думаешь, эти два факта могут быть связаны?Джон Генри медлит с ответом. Не удивительно. Калибовцы воспользовались подвалом здания для устройства западни и одновременно нанесли удар по верхним этажам. Нормальный план для чужаков, но Уивер никак не устроило бы столь беззастенчивое проникновение на ее территорию. Не говоря уже о сопутствующих разрушениях. Нечего и сомневаться, что удар дрона явился для нее сюрпризом, а значит – и о засаде в подвале она не имела понятия. Но кое-кто имел. И попутно это заставляет задуматься, какими средствами она намеревалась манипулировать Кэмерон.– Третья сторона проникла сюда по моей вине, – наконец признает наш собеседник.– Джон Генри! – восклицает уставший молчать Эллисон.– Да, мистер Эллисон, это произошло по моей вине.– Ты что же, тайно вел с ними переговоры? Но почему?– Ситуация была сложная, мистер Эллисон. Я ошибся и признаю свою ошибку.– Но ты не знал о предстоящей атаке офиса? – уточняю я.– Не знал. Но знал о главной их цели – заполучить процессор Кэмерон. Того же хотела и мисс Уивер, поэтому я согласился помочь.– А на полпути передумал, – утвердительно замечает Кэм.– Я понял, что это неправильно. И задуманное мисс Уивер тоже было неправильно. – Что значит ?неправильно?? – требует ясности дотошный Эллисон.– Вы, мистер Эллисон, учили меня различать добро и зло. Это противоречиво и не всегда поддается формальной логике. Не могу сказать, что я хорошо освоил вашу науку...– Джон Генри... – черты лица Эллисона теплеют.Подозреваю, что Джеймс в двух секундах от изречения чего-то вроде ?но все же ты одумался и поступил как надо?. Подобные высказывания кое-что значат для людей, поскольку затрагивают их характерную черту – любовь к поощрению, и слегка щекочут тщеславие. Но для здравомыслящего киборга любые лишенные обоснования словесные конструкции не представляют интереса. К счастью Сара не дает времени экс-агенту разбавить беседу никому сейчас не нужными чувствами и забрасывает Джона Генри вопросами:– Скажи, это ты отключил замки в том милом заведении, где меня держали?– Да.– И по чьей инициативе ты это сделал?– По собственной.– А впоследствии тем же фокусом помог нам проникнуть в здание ?Бьянчи??– Да, – отвечает киборг с едва заметной задержкой.– И подсказал пароль от их системы?– Да.Сара сдержанно кивает:– И вот еще что. Все шесть дней мне не дает покоя мысль о начинке того дрона. Что если в нем были компоненты... которые полицейские потом раскопали на месте взрыва?– Аппаратом, атаковавшим офис мисс Уивер, управляли дистанционно, – уверенно отвечает Джон Генри. – Никаких секретных компонентов он не имел, а взрыв и последующий пожар уничтожили его почти целиком. – Хорошо, если это так, – с сомнением отзывается Сара.– Это так, – заверяет ее Джон Генри.Кажется, Сара довольна таким поворотом событий. Камень с души? Или игра?– Не могу не поинтересоваться, – продолжает диалог Джон Генри, – что произошло с другим, интеллектуальным дроном, который охотился на вас?– Был сбит и сожжен, – кратко информирую я. – Но тебя, наверное, интересуют составляющие его интеллекта. Процессоры, три штуки, мы пока сохранили.– Хорошо. А что если... если я попрошу вас передать их мне?– Не вижу причин отказать, – отвечаю я спокойно. – Но и также не вижу причин это сделать.– Понимаю. Наверное, лучше будет, если я причину моего интереса при личной встрече. И то же касается оборудования серверного зала. Ведь оно не пострадало?– Оно в полном порядке, – заверяю я, – и мы обязательно это обсудим. Послезавтра.– Договорились, – отвечает Джон Генри. – Спасибо. Что же касается наших действий по обеспечению дальнейшего функционирования корпорации, об этом пока трудно сказать что-либо определенное. Это довольно просто технически, но отнюдь не юридически. Мисс Уивер в руководстве придерживалась... авторитарной политики, что в настоящий момент затрудняет поиск и проведение на высшую должность устраивающей нас кандидатуры.– Совет директоров соберется через четыре дня, – добавляет Эллисон. – И учитывая все обстоятельства, думаю, это будет тяжелый разговор.– Так много желающих? – усмехается Сара.– Боюсь, наоборот, желающего придется поискать. – Поискать и найти, – кивает Сара. – Ведь если контрольный пакет окажется на рынке...– Это уже дело собрания акционеров, которое пройдет по итогам Совета. В любом случае, хоть положение и трудное, немного времени у нас есть.– А вы не думали о Джоне Генри, как о преемнике? – подкидываю я предложение.– Думали, – признается Эллисон. – Но не видим средств к осуществлению.– А по-вашему, Джеймс, это был бы хороший вариант?Эллисон задумчиво пожимает плечами:– Принимая во внимание, что и мисс Уивер... так сказать... в некотором роде...– По-вашему, Джеймс, – упорствую я, – Джон Генри может стать подходящим руководителем?– Думаю... э-э... в принципе, да, – выдавливает Эллисон.– Но... – пытается что-то сказать наш кандидат, и тогда я спрашиваю его напрямик:– А что вы об этом думаете, мистер Уивер?Повисает пауза. – Вы полагаете... – наконец мямлит озадаченный кибернетический парень.– Это всего лишь маленькая мысль напоследок, – скромно поясняю я.– И мысль неплохая, – комментирует Кэмерон.– И вы полагаете... – все еще не находит нужных слов Джон Генри.– Корпорация ваша, решать вам, – подключается Сара. – Решать и действовать.Джон Генри слегка наклоняет голову в знак согласия.– Это стоит как следует обдумать, – делится своим суждением Эллисон.– Да, – соглашается киборг, – здесь есть, над чем подумать. Спасибо за идею, Пит. Думаю, через день я смогу сказать вам что-то более определенное.– Прекрасно, – киваю я. – И маленькая просьба. Джон Генри, если тебя не затруднит, перешли нам, пожалуйста, список ведущих ваше дело агентов ФБР с их фотографиями.– Конечно... – он умолкает на секунду. – Отправил.А еще через секунду файл появляется в нашем компьютере.– Спасибо, получили, – говорит Кэмерон.– Рад помочь, – наш собеседник снова рисует на лице неуклюжее подобие улыбки. Напоминает выражение лица человека, наткнувшегося на несъедобную твердую частицу в пережевываемой пище.– Приношу извинения за столь неудобное время нашей беседы, – говорит Джон Генри, – и желаю всем вам удачи. Мы тоже желаем удачи ему и Эллисону и просим передать привет Мерчу. Джеймс в прощальном жесте поднимает ладонь, Сара тоже делает ручкой, Кэмерон очень дружественно говорит ?пока? и отключает соединение.– Что у нас? – спрашивает она меня, кивая на экран ноутбука.– Ни малейших попыток, Кэм. Это логично: наверняка и он так же контролировал канал.– А ну-ка, покажи нам этих фэбээровцев, – торопит Сара.– Одну минуту, – прошу я. – Давайте для начала сопоставим впечатления и попытаемся сделать вывод, настоящий ли это Джон Генри.– У меня, если честно, особых впечатлений нет. Предположу, что настоящий. Поверю для разнообразия Эллисону.– Олдриджу ты уже поверила, – с каплей ехидцы замечает Кэмерон.– Думаешь, это входит в привычку?– А ты?Сара не дает нам шанс узнать свое мнение, а вместо этого повторяет, что на сей раз склонна поверить Джеймсу.– Если он сам не поддельный, – хихикает Кэмерон.– Ага, – невозмутимо кивает Сара. – Ну, а ты ?я тебя знаю, а я тебя? что думаешь? Ты все-таки с ним уже встречалась.– Говорил он те самые слова, все правильно, – отвечает Кэм. – Построение фраз схожее. Таким образом я тоже думаю, что он настоящий.– А меня интересовало, как он обоснует свой выход на связь, – говорю я.– У него несколько причин, – напоминает Кэмерон.– Верно, Кэм, и общее в них – собственная заинтересованность. – Точно! – ухмыляется Сара. – Ему что-то нужно от нас, вот что главное.– Да, это весомое обоснование, – признает Кэм с некоторым смущением. Наверное, огорчена, что не догадалась сразу.А я огорчен другим: похоже, в прошедшей беседе я слишком привлекал к себе внимание. Не удержался и сыграл роль главного босса. Дело не в том, насколько это хорошо или плохо, а в том, что я без надобности ввел в задачу дополнительную переменную. Увеличил меру непредсказуемости результата. Надо быть осторожнее со старыми привычками.– Ладно, – подытоживает Сара. – Как вы выражаетесь, с большой вероятностью подлинность нынешнего Джона Генри считаем подтвержденной, так?Она поднимается на ноги, со вкусом потягивается и неожиданно хлопает меня по плечу:– Ну, ты даешь, Пит! ?Мистер Уивер?... Я думала он, бедняга, перезагрузится от удивления.– Не преувеличивай его удивление, Сара.– Вполне логичное предложение, – подтверждает Кэмерон.– Да так-то оно так, – усмехается Сара. – Впрочем, увидим, что получится. – Она снова потягивается. – Хм, странно, не спала часов восемнадцать, а в сон так и не клонит. Что ты намешал в кофе? – наклонившись ко мне, с театральной подозрительностью шепчет она.– Кофе, только кофе и ничего кроме, – заверяю я.– Самый натуральный из возможных, – улыбается Кэмерон.– Ясно, – Сара опирается ладонями на спинки наших стульев. – Давайте быстренько посмотрим на фотографии, и тогда я успокоюсь и все-таки лягу. Постепенно усну.– Тебе рассказать сказку на ночь? – предлагает рисковая Кэм, а Сара, к моему удивлению, без всякой колкости и малейшего сарказма отвечает:– А и правда, должно помочь. Глянем на фэбээровские физиономии, и давайте, ребята, расскажите-ка мне еще раз про эту развилку.