Глава VIII (1/1)

Глава не заставила себя долго ждать, но автор ей весьма недоволен...

Хлопок двери развеял гробовую тишину дома и заставил вздрогнуть стоящего подле окна Джареда. Ему не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто нарушил спокойствие. Главный страх последних недель Джареда стоял сзади него, не решаясь сделать хоть один шаг навстречу брату, которого одолела паника. Он не желал встречи с Шенноном, боясь, что это станет их последней встречей в этой жизни, ведь старший в порыве гнева, перемешанного с обидой, запросто смог бы убить Джея за то, что тот сбежал и изменил ему с другим мужчиной. Даже не с женщиной, а именно с мужчиной. Лето не видели конкуренции в виде женского пола, потому что женщины вообще их особо никогда и не привлекали. Их идеалами служили они же сами. Несколько лет назад Джаред готов был поклясться, что Шеннон – человек, предназначенный ему судьбой; человек, с которым он должен разделить свою жизнь; человек, которому он мог безоговорочно доверять; человек, который уничтожил все. Семнадцать лет назад они поклялись в вечной любви, но один из создателей этого чувства между ними небрежно обошелся с ней: просто бросил в грязь и топтал до тех пор, пока это не превратилось в кашу.Шеннон так и стоял у порога, смотря на спину младшего брата. Ему не хотелось на него кричать, а уж тем более бить. Ему хотелось залечить все раны, нанесенные им же самим, чтобы Джаред стал прежним, чтобы все стало как раньше. Но в голове билась тревожная мысль о том, что уже ничего нельзя вернуть в круги своя, что Шеннон слишком далеко зашел, окутанный ревностью. Он любит Джареда все также – больше жизни, вот только любовь Джареда к Шенну в корне изменилась. Она где-то еще плескается в недрах души, продолжает дурманить сердце необъяснимым эффектом, но страх затуманивает светлое чувство. Черной пеленой он обволакивал Джареда, не давая ему даже сделать нормальный вдох в присутствии брата. Младший был напряжен до предела: глаза плотно сомкнуты, руки сжаты в кулаки, губа закушена, а по телу пробегал холодок, вызывающий пренеприятную дрожь, словно по телу Джареда пустили слабый ток. Не больно, однако, приятного было мало.Он ожидал – ожидал хоть каких-нибудь действий со стороны Шеннона, но тот не в силах был сдвинуться сместа. Джаред боялся взглянуть на него, боялся увидеть злость, ненависть, ярость. Боялся столкнуться с агрессией, боялся вновь почувствовать боль от любимых рук, которые раньше успокаивали, дарили тепло, осыпали лаской. Прикосновения Шенна всегда по-особому действовали на младшего: он мог хмуриться на протяжении всего дня, но легкие касания рук Шенна будто заражали теплом, что больше не хотелось хмуриться и грузить себя посторонними мыслями. Улыбка озаряла лицо, и душу переполнял солнечный свет, а своей улыбкой Шеннон заставлял настроение Джея подняться до небес.Это была настоящая любовь, которую не многим людям доводится испытать. А братьям удалось познать опьяняющий вкус этого великого чувства, но не удалось сохранить. Как же был пренебрежителен Шеннон с этим бесценным подарком судьбы, и потерял то, чем обязал себя до конца жизни оберегать. Любовь может внезапно появиться и также внезапно ускользнуть, и если у Лето появление такой важной гостьи было действительно сюрпризом, то ее уход стал вынужденным. Ее вытолкнули за дверь и помахали ручкой на прощание.-Джаред, - тихо произнес имя брата Шеннон, отчего тот вздрогнул, будто заряд тока резко увеличился раза в два. Мужчина не обернулся, но открыл глаза. Все оставалось таким же: тишина, заполняющая пространство, тиканье настенных часов, ветер, продолжающий создавать мелкие волны в бассейне, лишь атмосфера изменилась в помещении. Джею казалось, что его вместе с братом поместили в тесную коробочку: не пошевелиться, не воздохнуть толком и возрастающее с каждой секундой напряжение, а страх добавлял масла в огонь.Шеннон не знал, что говорить дальше. Банальное ?прости? ухудшит ситуацию, ведь Джею не нужны эти извинения - он им просто не поверит. Шеннон столько раз обманывал его, но что побудило на это мужчину? Беспричинная ревность? Шеннон трезво взглянул на ситуацию и ясно увидел, что брат был верен ему, что не давал поводов, что любил искренне лишь его и никого другого, а он вбил себе в голову черти что, а в оконцовке потерял единственный смысл жизни. Вот он, стоит спиной к нему и весь дрожит, словно его напугала соседская собака, как в пять лет. Молчит, и молчание только тяготило. Перед Шенноном стоял вовсе не Джаред, а его плоть. Былой Джаред не вернется, ведь мертвецам не свойственно оживать, а Шенн жестоко расправился с ним, ослепленный чувством ревности.-Я… - барабанщик запнулся. Приход Джареда стал для него полной неожиданностью. Он уже не надеялся, что младший брат еще когда-нибудь перешагнет порог родного дома.-Что ты? – прошептал Джей, и Шенн его хорошо расслышал.Даже голос брата изменился, и Шенну стало так больно, будто сердце сжали тисками, и нарочно продолжали стискивать, чтобы старший вдоволь намучился, как и Джаред. Барабанщик сжал футболку в кулаке, как раз в том месте, где билось сердце, и зажмурился. Он часто задышал и сделал пару шагов к брату. Джаред не мог сдвинуться с места, хотя нутро кричало ему, чтобы он немедленно убегал отсюда и вернулся к Мэтту, где он будет находиться в безопасности, но что-то останавливало певца от побега. Может та невидимая ниточка, связывающая братьев? Возможно теперь она не настолько прочная, но ниточка не оборвалась даже тогда, когда Шеннон всеми силами пытался сделать это, не думая в те моменты о совершаемых поступках и последствиях.-Не бойся, - Шеннон на расстоянии ощущал страх младшего. Братья отлично улавливали чувства и эмоции друг друга. – Обещаю, что не дотронусь до тебя и не приближусь близко, если ты сам того не пожелаешь.-Я не верю тебе, - сухо отвел Джаред, все еще смотря в окно. Хоть там не было ничего такого, что бы привлекало внимание, главное не смотреть на Шеннона.-Знаю – знаю, что подбил твое доверие, убил прежнего тебя, заставлял плакать и мучиться от боли, которую причинял тебе, хотя обещал, что в жизни не подниму на тебя руку. Но, черт, последние годы меня будто подменили. Какой-то бес вселился и управлял мною, а я был всего лишь марионеткой, которой управляли, дергая за ниточки. Я жалкая кукла, не смогшая разорвать все нити и высвободиться, чтобы остановить устроенное мною сумасшествие, направленное на тебя, - Шеннон сел в кресло и взял пачку сигарет, что валялась на полу.Он же знал, что Джаред не переносит табачного дыма и не любит, когда Шенн курит, тогда старший в один прекрасный день бросил пачку на пол и не прикасался к ней, хотя она искушала своим видом. Почему никто ее не выкидывал? Остается и по сей день загадкой. Но сегодня Шенн не выдержал и сорвался, а держался целый месяц. Тяжелый для обоих разговор пробудил желание затянуться горьковатым дымом, и Шеннон не противился собственной прихоти. Лето с неким остервенением затянулся и расслаблено откинулся на мягкую спинку кресла, прикрыв глаза. Через опущенные ресницы он наблюдал за забавной картиной: как Джаред морщит носик от едкого дыма. Так он еще больше походил на ребенка. Старший закрыл глаза и представил маленького Джареда в матроске и в шортиках, с чистым взглядом, не испорченным страхом и страданием. Его передернуло, и сигарета благополучно приземлилась на паркетный пол.-Damn, - выругался Шеннон и затушил дотлевающую сигарету носком кроссовка. – Помнишь, давным-давно, я говорил, что любовь помимо счастья приносит и страдания? Ты тогда очень удивился и недоуменно спросил, приносила ли мне это чувство страдания? Увы, но да, а знаешь, когда все началось? – Джаред отрицательно помотал головой. – С момента создания группы. Я не хотел ее организовывать, зная, что она заберет тебя. Слава, поклонники, вечные дела и проблемы, а еще новые друзья. Ты стал вдруг всем нужен, и мне приходилось делить тебя со всеми, а я мечтал об ином: о спокойной жизни может даже за городом, где никто нас не найдет и не потревожит, и ты был бы лишь со мной. Я редкий собственник, таких еще поискать надо, но, Джаред, я опять же пошел на поводу твоих желаний и мечтаний, и к чему привела твоя мечта? Нет, ты не виноват, никто не виноват. Один я. Я столько принес тебе страданий, что, вспоминая свои безумства, я отказываюсь верить, что это все моих рук дело. Я так сильно люблю тебя, Джаред, но моя любовь потащила нас ко дну, если ли еще шанс всплыть обратно? Сомневаюсь, - Шеннон замолчал и глянул на Джареда. Солист прислонился лбом к прохладному стеклу и сомкнул веки. Ему было тяжко слышать изречения брата. Шеннон говорил чистую правду, и Джею достаточно было только слышать голос, чтобы убедиться в искренности.-Мы совсем забыли о том, что, в первую очередь, мы родные братья, - измученным голосом промолвил вокалист. – Мы заигрались в любовников, а братские чувства убрали на задний план. Как бы я хотел простить тебя, Шеннон, но разве прощают за издевательства? Я не пожелаю тебе испытать и капли того, что пришлось пережить мне по твоей, между прочим, инициативе. Жить в постоянном страхе, содрогаться при произношении твоего имени, лить слезы в подушку по ночам, как сопливая баба, о потерянной любви, паниковать, слыша твой голос, и прятаться. Я устал от такой жизни. Если бы ты побывал в моей шкуре, то понял, что испытываю я, и это не просто страдания. Ты сделал из меня параноика, у меня даже возникали галлюцинации – я видел тебя там, где тобой даже не пахло. Не думал, что наша история закончится именно таким финалом, - произнес младший Лето и опустил голову, чтобы Шеннон не увидел выступившую слезу. Джей ее быстро смахнул и продолжил лицезреть унылый пейзаж за окном.Шеннон осмелился приблизиться к брату, но каждый шаг делал неуверенно и осторожно, чтобы не напугать и без того напуганного Джея.-Опять не сдержал слово, - сказал Джаред и усмехнулся. – Кто-то обещал не подходить ко мне без моего согласия, а я не согласен.Шеннон остановился в метре от брата. Всего лишь один жалкий метр разделял их, казавшийся таким непреодолимым. Шенн боролся с желанием обнять Джареда. Солист сейчас очень вспыльчив, и он мог бы запросто дать отпор старшему, ведь злость прибавляет силы человеку, а Джей был зол, потому что Шенн находится рядом, и он опасен, даже после его исповеди Джаред ни насколько не расслабился. Он то и дело ждал ударов со стороны Шеннона, но их не следовало.-Я раскаиваюсь во всем том, что натворил в наших жизнях, Джей. Я не хочу ставить точку на этой ноте, я хочу продолжить, слышишь?-И почему меня называют эгоистом? Разве я думаю о себе? ТЫ хочешь, а Я – нет, понимаешь? Снова почувствовать неземное счастье на короткое время, чтобы потом расплачиваться за него своей жизнью, от которой и так практически ничего не осталось. Лишний раз убеждаюсь в том, что в этом мире ничего не дается даром: либо ты платишь цену, либо возвращаешь, не успев толком насладиться вещью. Уж и не думал, что любовь тоже продажна. Она не берет денег, не берет ценных вещей, она забирает сердце и всю душу. Аккуратней надо с ней, иначе она превратит человека в живого мертвеца, каким являюсь я.-Ты любишь меня? – неожиданно задал вопрос Шеннон, интересующий его намного больше всего остального. Джаред чуть не рассмеялся, но для того, чтобы под маской смеха скрыть подлинный ответ. Шеннону ни в коем случае нельзя знать правду, иначе он этим может непременно воспользоваться, и тогда Джаред может сказать ?Прощай? свободе и спокойной жизни навсегда.-Не так-то просто отпустить любимого человека, верно? – Шеннон бесшумно подкрался сзади к нему, и Джареда опять передернуло, когда он ощутил на шее горячее сбивчивое дыхание брата. Шеннон приложил ладонь к сердцу Джареда и улыбнулся тому, что почувствовал. – Смотри-ка, оно отзывается на меня, - барабанщик радовался этому явлению, как дитя подаренной конфетке.-Это от волнения, - попытался оправдаться Джаред, приказывая себе успокоиться. Но Шеннона не провести, и он это понимает, ему пришлось согласиться с правотой брата – невозможно так скоро отпустить человека, которого ты любил так долго, но вслух певец ничего не озвучил. Он хотел убрать руку, но Шеннон перехватил ладонь солиста и переплел их пальцы. Лето стояли вместе возле окна, держась за руки, слушая биение сердца, которое подвело Джареда, выдав все его чувства.Было уже двенадцать дня, а Джаред только-только проснулся. Он чувствовал себя, как никогда, счастливым и живым. Да, именно живым, ведь Шеннон заставил его по-другому взглянуть на жизнь, показав брату чувство любви. И теперь жизнь Джареда приобрела краски. Он сравнивал ее с раскраской: стоило юноше влюбиться, как все вокруг вдруг преобразилось. Парень не любил никого доселе, и это стало чем-то новым и невероятным, и он намеревался хранить это чувство до конца своих дней, чтобы ?раскраска? каким-нибудь образом не потеряла своих красок, и не стала вновь черно-белой.Утром Констанс застала сыновей в одной постели, что ее весьма удивило, ведь мальчики спали вместе в далеком детстве. Благо, что во сне они отвернулись друг от друга, и это не вызвало у женщины никаких подозрений. Она поцеловала обоих в щеки и ушла в спальню, чтобы забыться крепким сном после утомительной ночной смены.Джаред встал возле окна и улыбнулся. В душе теплилось сильное чувство к брату, от которого по телу пробегали мурашки. А ведь не так давно он мог лишь мечтать о взаимности – не каждому угораздить влюбиться в родного брата. Сзади к нему подошел Шеннон с такой же счастливой улыбкой. Юноша чмокнул братика в плечо и положил руку ему на грудь, туда, где билось его сердце. Нет, он не сомневался в чувствах, ему было приятно ощущать под ладонью учащенное сердцебиение, которое вызывает он сам. Младший покраснел – он почему-то еще смущался любви к брату, может от непривычки, ведь с момента признания прошло не так много времени. Джей провел кончиками пальцев по своему оголенному торсу и добрался до руки Шеннона. Он взял ее, поцеловал и переплел пальцы. Братья откровенно касались друг друга, совсем не страшась, что в любую минуту их может застукать Констанс. Юноши не думали об этом, их мысли витали далеко от реальности.-Я испытываю нечто подобное впервые, и я рад, что испытываю это с тобой, - промолвил младший, не выпуская руки старшего, а тот поцеловал Джея, что означало взаимность его слов. – Знай, я ни о чем не жалею.Джаред словно смотрел в зеркало, но в отражении он видел наивного юношу, который пребывал в малом шоке от произошедшего. И шестнадцатилетний Джаред, счастлив, держа руку Шеннона, а тридцатилетний уже не был настолько счастлив, находясь рядом с родным человеком.-Я ни о чем не жалею, - прошептал Джаред, когда давние воспоминания покинули его. Шеннон, услышав слова брата, сильнее сжал руку и вдохнул запах любимого Джареда. Он скучал по нему: по запаху, по его привычкам, по голосу, по улыбке. Но больше всего Шеннон истосковался по любви, которую ему мог дать только Джаред.-Я жалею лишь о том, что смог причинить тебе боль, Джей, - старший погладил младшего по щеке, тот поморщился, но не, потому что неприятно, а потому что он боялся, хотя почти весь страх улетучился.Шеннон несмело коснулся губами его щеки, отчего Джаред весь съежился и задержал дыхание. Как же давно он не ощущал таких легких прикосновений и такой нежности со стороны брата, но ему было и приятно, и страшно, ведь Шенн мог запросто повалить его на пол и подвергнуть издевательствам. Шеннон почувствовал напряжение брата и погладил его почти невесомо по спине, чтобы хоть как-то успокоить. Его ужасала мысль о том, что он до такой степени напугал брата. Джаред боится каждого касания, боится близкого присутствия - он боится родного брата. Шеннон не хотел вынуждать его, поэтому отошел, дав ему выбор: уйти или же остаться. Джаред дотронулся ладонью до той щеки, которую согрел поцелуй и впервые за все время встречи повернулся к брату лицом. Сколько раскаяния, боли, отчаяния он видел в медовых глазах. Шенн отвернул лицо, чтобы Джей не углядел всех чувств, переполняющих мужчину. Ему, конечно же, хотелось в идеале, чтобы Джаред остался, чтобы дал ему последний шанс, чтобы поверил, но он понимал, что это практически невозможно. Младший брат никогда не простит его.Но вопреки ожиданиям, Джаред медленно сократил между ними маленькое расстояние и поцеловал Шеннона в губы. От неожиданности Шенн даже на секунду забыл, как целоваться, но потом, закрыв глаза, он начал отвечать на поцелуй, где была смесь таких чувств, от которых хотелось просто взвыть. Это было невыносимо, но прекратить поцелуй они были не в состоянии.-Прости меня, пожалуйста, - прошептал Шенн, разорвав поцелуй и обхватив руками лицо Джареда. Тот опустил глаза и только кивнул головой, а затем потянулся за новым поцелуем, но Шенн увернулся. - Посмотри мне в глаза и скажи, что прощаешь, для меня это очень важно. Ведь если я не прощен, то нет смысла начинать все с чистого листа. Ты ведь простишь, да?-Да, Шенн, да - ответил Джаред, и пара голубых глаз встретилась с взглядом, в котором читалась мольба.Старший порывисто обнял брата, а Джаред даже почувствовал облегчение, когда смог отпустить все обиды на любимого старшего брата. Он верил, что они начнут все сначала, и что у них все отныне и навсегда будет хорошо. Ведь так предназначено судьбой. Джаред перестал сомневаться в том, что Шеннон - человек всей его жизни, его единственная любовь. Или все же не единственная? В эту минуту он вспомнил о Мэтте, и на душе стало гадко от того, что он с ним подло поступает. Он сказал ему, что любит, но была ли это правда? Да, это была правда, но Джаред любит и Шеннона, и он даже не собирался думать над выбором между ними, ведь чаша весов перевешивает та сторона, на которой возложена любовь к барабанщику.

-Я постараюсь загладить всю вину перед тобой, мой любимый, я обещаю, нет, клянусь, что эта была наша последняя размолвка. Я не могу жить без тебя, - шептал Шенн на ухо, а Джаред счастливо улыбался. Он верил - верил всем словам, всем клятвам и всем обещаниям, потому что любит, потому что хочет верить.

-Давай поднимемся в спальню, - произнес младший, на что барабанщик охотно согласился.Сегодня Шеннон хотел дарить братику лишь ласку и нежность, он хотел осыпать его поцелуями и одаривать любовью, как бы ванильно и слащаво это не звучало. Но он так скучал по нему и так жаждал этой близости, он изголодался по, именно что, любви, а не просто половому контакту. Когда Шеннон уложил Джареда на кровать, то младший снова вспомнил о гитаристе, который наверняка сейчас сидит и ждет его в квартире, переживая. Места себе не находит, пытается дозвониться, а Джей специально отключил телефон, чтобы никто не смог им помешать. Мужчина прижался крепче к брату и отдался на волю чувствам, отпуская ненужные мысли.

Шеннон медленно раздевал его, касался губами желанного тела, руки скользили по нему, даря невероятные ощущения. Джаред коротко целовал Шеннона в шею и тихо стонал от тех чувств, которые не испытывал уже давно, которые мечтал испытать хотя бы еще раз в жизни. Их близость была насыщенной не только от поцелуев и прикосновений, а еще из-за обостренных чувств. Им казалось, что они перенеслись на семнадцать лет назад, когда впервые отдались друг другу. Они были неопытны, но новые эмоции заглушали всякую боль. Они наслаждались друг другом, утопали в океане удовольствия, они были счастливы. И то, что происходило сейчас, напоминало их первую ночь.Шенн сел на постели и притянул к себе за руку Джареда. Он крепко-крепко обнял, словно обнимал его так в последний раз. Он боялся вновь потерять свое бесценное сокровище, которым наградила его жизнь. Барабанщик корил себя за то, что смог подпортить свою драгоценность, но он приложит все силы, чтобы драгоценность стала такой, какой была раньше.

-Я люблю тебя, - прошептал старший. Джареду не нужны были тысячи слов, ему было достаточно и этой банальности. Пафосные изречения все равно не произвели бы такой эффект, как эти три слова.

-Я тоже люблю тебя.Шенн улыбнулся и вновь уложил его на мягкую поверхность кровати. Он полностью обнажил и себя, и брата и припал губами к изнемогающему от желания Джареду. Они занимались любовью несколько часов, они изголодались друг по другу и пытались насытиться близостью, но им казалось, что это невозможно. Как же долго они не могли позволить себе этого из-за длительной размолвки. Но Джаред простил Шеннона, и теперь они перелистывают старую страницу жизни на новую, и продолжают свою нелегкую историю. Джей не сомневался, что в этот раз не будет никаких помарок, которые могли бы исказить историю братьев Лето.Последний стон, последний толчок, последний поцелуй. Шеннон лег рядом с любимым и заключил братика к себе в объятья. Джаред приложил ладонь к сердцу Шеннона и улыбнулся. Теперь все будет как раньше, теперь ничего не сможет испортить их отношения. Они вместе, а это главное. Джаред успел заснуть, а Шеннон не закрывал глаза, смотря на своего Джареда. Вот он, лежит здесь, в его объятьях, когда совсем недавно тот содрогался от бушевавшего ужаса внутри, а сейчас он улыбается. Шеннон погладил его по щеке и тоже закрыл глаза.Утро братья встретили в одной кровати. Лучи солнца прокрались в спальню, озаряя ее утренним светом. Джей улыбнулся и сладко потянулся, встречая столь чудесное начало дня. Улыбка стала шире, когда вокалист на соседней половине кровати увидел любимого брата, который уже не спал, а просто разглядывал Джареда. Он с сожалением провел рукой по шрамам, Джей остановил движение руки и поцеловал пальцы. Как он давно этого не делал, а Шеннон обожает, когда младший мягкими губами касается его пальцев.-Твоя боль навечно останется с тобой, - с сочувствием проговорил Шеннон, не отрывая взгляда от шрамов и ожогов.-Но ты способен излечить ее, Шенни.-Ты меня давно так не называл, малыш.?Малыш?… Джареду очень нравилось, когда Шеннон его так называл, но то было раньше, а теперь это вызывает из прошлого кошмарные эпизоды. Всего лишь одно слово, смогшее омрачить утро и момент идиллии, когда братья ступают на ту же дорогу, но смотрят на предстоящий путь уже не подростковым взглядом, а взрослым, более трезвым. Каждый шажочек делался осторожно, чтобы не оступиться и не упасть туда, откуда они еле выкарабкались. Не успел Джаред что-либо возразить, как его губы накрыли губы Шеннона, и все лишние мысли канули. Зачем о чем-то думать, когда любимые губы дарят столько блаженства? Джей откинулся назад и потянул за собой барабанщика, чтобы вновь почувствовать с ним полное единение.***Шеннон стоял у плиты и жарил картошку для брата, в то время тот сидел на кухонном столе и болтал ногами, точно как ребенок. Он все никак не мог наглядеться на Шеннона, Джей будто заново изучал его. Что-то в Шенне определенно изменилось, Джаред не мог не заметить, что старший напряжен, и напряжение не отпускало его с момента, когда он открыл дверь дома и увидел певца. Солист явно не понимал, почему же Шеннон ни на секунду не может расслабиться? Может быть, таким образом, он как-то контролирует себя? Чтобы не сорваться и не ударить младшего? Может он боялся полностью отпустить себя, даже тогда, когда снова завоевал доверие Джареда.И, сидя на кухне, Джаред невольно вспомнил последний проведенный день с Мэтью. Мужчине стало совестно из-за обмана. Выходит, что он предал друга. Да какой уж тут друг, если они перешли грань дружбы. Он обманул возлюбленного. А ведь Мэтт ничего не знает, и наверняка изводит себя, переживая за Джея. ?Надо позвонить ему и все объяснить, но как же не хочется отпускать его. Я люблю Мэтта. Он многое сделал для меня, а я что? Я разбил ему сердце, правда, он об этом пока не подозревает, но рано или поздно все всплывет наружу, и чем раньше, тем лучше?, - размышлял Джей.-О чем задумался? – из мыслей фронтмена вывел тихий голос брата. Шеннон стоял совсем близко к солисту, держа тарелку с картошкойв руках. Аромат приготовленной пищи не пробудил в Джареде аппетита, зато полуобнаженный вид старшего пробудил в мужчине иной аппетит.Джей взял у него тарелку и поставил на стол, а затем, положив руки на сильные плечи, притянул барабанщика за поцелуем. Шеннон сжал его бедра, чем вызвал приглушенный стон. Он одним движением руки смахнул все содержимое стола на пол и уложил на его поверхность певца. Джаред обвил ногами талию Шенна. Они были похожи на двух подростков, которых возбуждение накрывает чуть ли не через каждые два часа.-Хочу тебя, - пробормотал Джей и вновь захватил губы Шенна в плен. Их языки беспорядочно двигались, руки хаотично скользили по телу, негромкие стоны заполняли кухню. Дыхание сбилось, стало невыносимо душно, на телах появились бисеринки пота. Младший уместил руки на заднице Шеннона и сжал ягодицы. Шенн откинул голову назад и застонал.От столь эротического занятия их отвлек звонок мобильника Шеннона. Солист просил его не отвечать, но неизвестный звонивший был крайне настойчив. Пришлось старшему ответить, а Джей, разочарованно простонав, отправился на второй этаж, чтобы принять душ. А звонил барабанщику Томо, который не мог дозвониться ни до него, ни до его брата. Милишевича волновал непосредственно Джаред, ведь тот куда-то без вести делся, но Шеннону кое-как удалось заверить хорвата, что Джаред дома, цел и невредим. Почему-то в последнем гитарист сомневался. Мимо его глаз не ускользнула резкая перемена в отношениях братьев, и хорвата беспокоило также чересчур странное поведение старшего из них.-Можно мне поговорить с Джаредом?-Разумеется, но позже – он сейчас в душе моется.-Ну, ладно, - не веря, ответил Томо, хоть Шенн сказал ему все на чистоту.Барабанщик решил отключить телефон, чтобы больше не возникало таких нюансов. Он не желал, чтобы еще кто-то мешал их близости бестолковыми звонками. Шеннона очень разозлил звонок лучшего друга, и мужчина приказывал себе успокоиться. Подумаешь, их прервали – пустяк, им можно будет это повторить в любой другой момент. Но злость кипела внутри Шенна, и чтобы хоть как-то приглушить ее, он ударил кулаком по стенке, а затем взвыл от пронзившей боли. На коже показалась алая кровь, и Шеннон заворожено глядел на то, как тоненькая струйка очерчивает мелкие линии на руке. Шенн сам не понимал, что творится с ним, но агония наполняет его изнутри, и того едва заметно начинает потряхивать. Мужчина накинул на голое тело кожаную куртку и поспешил покинуть дом, дабы не натворить дел.Когда Джаред вышел из душа, то удивился, не застав брата дома. ?И куда он смотался?? - подумал он. Лето лег на диван, и его взгляд остановился на blackberry. Мужчина вел немой спор с самим собой: позвонить или нет? Все равно придется это сделать, но как же ему не хотелось расстраивать Мэтью и себя тоже. Часть души отчаянно рвалась к Мэтту, но большая часть удерживала его здесь, с братом. Джей отвернулся, чтобы не искушать себя, и уснул.***Ванную наполнял аромат бергамота. Братья нежились в теплой водичке, расслабляясь от эффекта ароматических масел. Джаред лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь приятным запахом, витающим в помещении. Аромат обладал чудесным свойством, от которого ты погружаешься в легкую дремоту. Голова Шеннона покоилась у него на груди, а сам мужчина задремал. Он так и не объяснил толком Джареду, куда и зачем ушел. Шеннон бродил по улицам огромного города вплоть до вечера и вернулся уставшим, тогда Джей навел ему ванну с расслабляющими маслами, но барабанщик не пожелал принимать ее в одиночку, а Джаред и не возражал и составил ему компанию.

И сейчас оба нежились в воде, почти засыпая. Рука Джея лениво перебирала волосы брата, вторую руку он уместил ему на плечо и сразу почувствовал явное напряжение. Джаред тут же оживился и принялся массажировать плечи Шенну. От получаемого удовольствия барабанщик простонал и открыл глаза, которые были окутаны дымкой дремоты.-Как приятно, - сказал Шенн и улыбнулся.-Знаешь, что я чувствую? – спросил Джаред, чуть надавив на плечи, потому что даже массаж не помогал Шеннону расслабиться.-И что же?-То, что я заново влюбился в тебя, - шепнул на ухо солист и поцеловал брата в щеку. – Это будоражит. Вот кажется, что это первый раз. Как у тебя получилось вновь пробудить их с такой силой?-Не знаю, Джей, не знаю, - ответил Шеннон, улыбаясь. – Давай займемся любовью, - произнес он, поворачиваясь к Джареду лицом.Джареда не нужно просить два раза. Он провел ладонью сначала по щеке, едва касаясь ее, затем по шее, даря щекотливые ощущения, потом ладонь прошлась по груди, задевая соски. Дыхание стало тяжелым от прикосновений. Шенн, не открывая глаз, притянул младшего к себе, но не поцеловал, он провел кончиком носа по щеке, жадно вдыхая родной запах Джареда. От горячего дыхания брата Джей мгновенно возбудился. Ладони снова легли на грудь старшему, и он несильно толкнул его, чтобы Шеннон лег. Джаред покрывал лицо, шею, ключицу поцелуями, а когда он впился страстным поцелуем в манящие уста, то аккуратно проник в Шеннона. Барабанщик пробормотал что-то невнятное, но разрешил солисту продолжить. Певец медленно входил и медленно выходил, наслаждаясь сладкими стонами Шеннона. Старший беспрестанно просил не останавливаться, выгибаясь навстречу ласкам. Джаред опять поцеловал его и глухо простонал ему в рот. Братьям хотелось быть ближе, чем они есть, им хотелось слиться друг в друге, чтобы уже никто и никогда не смог их разделить; чтобы они принадлежали только друг другу.-Люблю, - с этим словом на губах Джей кончил и упал прямо на ударника.-Взаимно, - охрипшим голосом произнес Шеннон, гладя младшего по голове. – Я будто снова начал жить после твоего возвращения. Кстати, - вдруг вспомнил он, причем, так не вовремя, - я хотел спросить одну вещь: ты изменял мне с Воктером? Только отвечай честно.

Улыбка исчезла с лица Джареда. Нет, он не скажет правды, прекрасно понимая, что может последовать из-за этой честности, а он не хотел рушить то, что они начали вновь возводить.-Нет, между нами ничего и никогда не было, Шеннон, - Джаред старался говорить так, чтобы старший не распознал в голосе фальши, которую он превосходно слышит.-Я рад. Прости, что когда-то сомневался в тебе.-Просто забудь, ладно? – сказал Джареда, приложив палец к его губам. – Просто забудь… - шепотом повторил он и в тысячный раз поцеловал барабанщика.-Я устал, Джей, пойдем спать.Лето покинули ванную и прошли в спальню, которая была наполненная свежим воздухом. Солист поежился от холода, тогда Шеннон закрыл форточку, а потом лег в постель, рядом с Джаредом. Ни один из них не заходил в соседнюю спальню, хранившую в себе множество воспоминаний, и вряд ли кто-то из них еще какое-то время решится туда зайти. Слишком тяжело, слишком неприятно и слишком больно.***Шеннон чувствовал себя абсолютно счастливым человеком рядом с Джаредом, и он искреннее не понимал своих поступков. Как он мог причинить самому близкому человеку боль, когда он любит его больше жизни? Пожив в одиночестве, до него доходило осознание, что он может остаться в одиночестве навсегда. И не будет рядом Джареда, и не будет смысла жизни. Шенн просто засохнет в пустом доме. Никому он не будет нужен, никто не будет о нем заботиться, никто не будет его любить. Шеннон пугался такого расклада событий, но буйствующая агрессия не давала ему разумно мыслить. Он только больше отталкивал Джареда своими угрожающими звонками. Шеннон не хотел терять любимого, но шансы заполучить прощения были равны нулю. Но, видимо, судьба решила сделать мужчине щедрый подарок в виде желанного прощения. Теперь Джаред с ним, он был и останется только его. Лето привязаны друг к другу, и жить им по отдельности нельзя, ведь они не смогут друг без друга.Шеннон поднялся с постели и спустился в гостиную. Джаред мылся в душе вот уже добрых двадцать минут. Стоило солисту вернуться, как ожил не только Шеннон, но и дом. Джей добавляет жизни дому своей нескончаемой энергией. Шеннон сделал себе и брату кофе и сел на диван, дожидаясь Джареда. Мужчина погрузился в мечты о том, как они изменят жизнь: бросят группу, уедут из города далеко-далеко, где о них никто не будет знать, где они будут просто обыкновенными людьми, а не всемирно известными братьями Лето.Утреннее спокойствие нарушила мелодия blackberry. Шенн вздрогнул от неожиданности и пролил немного горячего напитка себе на колени. Солист все-таки включил на днях свой обожаемый телефон, и на дисплее высветилось куча пропущенных вызовов, в основном от Мэтта, и много смс от него же. Джаред все удалил – не дай Бог это увидел бы Шеннон. Но Джаред не учел того, что Мэтт может позвонить в любую минуту, например, как сейчас. Шенн прямо оказался в ?подходящий? момент в гостиной. Когда каре-зеленые глаза наткнулись на надпись ?Matt?, то душа наполнилась яростью. Старший нажал зеленую кнопочку, но не произнес ни слова.-Алло? Джаред? Господи, Джаред, наконец-то, ты ответил. Как я волнуюсь за тебя. С того дня, как ты уехал к Шенну, от тебя ни слуху, ни духу. Джей, возвращайся немедленно, слышишь меня? Шеннон болен, он с ума сошел, пойми! Он давно перестал контролировать себя. С ним творится неладное, и он опасен. Я… я люблю тебя и переживаю. Я не хочу, чтобы ты оставался у брата, не из-за эгоизма, а потому что беспокоюсь за тебя. Его когда-нибудь снова накроет ревность и… даже думать не желаю. Вернись, прошу. Ради себя, если я тебе стал не нужен. Вернись… - повисло молчание, прерываемое дыханием Мэтью. – Джей?-Сука, - прорычал Лето в трубку.-Шеннон?!-Нет, блять, мать Тереза. Слушай сюда, жалкое отродие, ты никогда его больше не увидишь, да я тебя за метр к нему не подпущу, усек, ублюдок? НИКОГДА НЕ УВИДИШЬ! ОН МОЙ И ТОЛЬКО МОЙ!-Если ты к нему хоть пальцем притронешься, то…-То что?! Он сделал свой выбор в пользу меня. Исчезни из нашей жизни! – рявкнул Шенн и швырнул телефон в стену. Послышался треск. Телефон рассыпался на несколько частичек.Злой Шеннон бегом поднялся в ванную комнату, где Джаред уже закончил водные процедуры. Он обмотал вокруг бедер полотенце, а вторым вытирал волосы. Мужчина и не подозревал, что за его спиной стоит неадекватный братец, как какой-нибудь маньяк из фильма ужасов, дожидаясь, когда его жертва обратит на него внимание. Увидев в отражении брата, Джей приветливо улыбнулся, не уловив его настроения. Шенн схватил его за волосы и ударил лбом о бортик ванны, в которой они сегодняшней ночью занимались любовью. Джаред глухо простонал, и Шенн расцепил кулак, позволяя брату упасть на кафельный пол.-Ты трахался с Воктером, шлюха, - процедил Шенн, смотря в голубые глаза, наполненные страхом. – Лжец, - пощечина, - подонок, - вторая. – Придется снова заняться твоим воспитанием, - барабанщик пнул пару раз его по ребрам, отчего Джаред заскулил. – Дрянь продажная. Шалава. Ненавижу!Голова фронтмена шла кругом, все плыло перед глазами, во рту было сухо, как в пустыне. Джаред разлепил глаза и увидел перед собой брата, который зловеще улыбался. Джаред предпринял попытку подняться на ноги, но она не обвенчалась успехом. Ноги отказывались держать солиста, и он упал обратно на пол. Шеннон сделал еще один шаг к нему. Джаред зажался в углу, как щеночек перед злобным хозяином, который собирался забить его. В принципе, у барабанщика намерения были почти такими же. Джаред станет его рабом на время, но очень короткое время для Шенна, но для нескончаемое для Джареда. Если бы он только мог сопротивляться, если бы... Силы иссякли, они подставили вокалиста. Уж лучше бы смерть, чем пытка, которая его ожидает, думал фронтмен, смотря затравленными глазами на любимого брата. Поправочка: на бывшего любимого брата. Тот Шеннон, которого он знал, никогда бы не смог причинить боли Джареду. Никогда. Он попросту не способен на это. Как же он ошибался в нем. Не стоит бояться врагов, стоит бояться друзей - друзья могут предать, а враги нет. А что если снова предает родной брат?-Пожалуйста... Пожалуйста, Шеннон.-Извини, Джаред. Я хочу жестко изнасиловать тебя.-Нет...-Да. Тебе понравится это.

Шенн приблизил свое лицо к лицу Джареда и вдохнул его аромат. Джаред всегда приятно пах. Этот запах сводил ежедневно старшего с ума.Шеннон притронулся осторожно к столь желанному телу, будто он притрагивался к хрупкой вазе многовековой давности. Он боялся, что она разрушится раньше, чем он успеет ее всю потрогать. Он прикоснулся сухими губами к гладкой щеке Джареда, тот зажмурился и отвернулся. Брат грубо повернул его к себе лицом за подбородок и заглянул в бездонные голубые глаза, которые выражали страх и мольбу. Джаред надеялся, что его насильник пощадит его, одумается, что в нем проснется тот самый Шеннон Лето, которого он любил множество лет. Но Джаред столкнулся со стеклянным взглядом, где не промелькивало ни одной эмоции, лишь желание. Звериное желание утолить свою похотливую жажду.

Ударник чуть приподнял солиста и поцеловал Джареда в губы. Певец не мог отвернуться или же выбраться, уж слишком крепко старший держал его. Джей опустил взгляд и терпел начавшуюся пытку. Шенну не понравилось, что Джаред не отвечает ему. Он ударил его в живот и отшвырнул к стене. Джей ударился головой и рухнул на пол. Он что-то безмолвно простонал и согнулся пополам. Лето пнул его ногой по ребрам.-Посмотри в мои глаза, трахнутое дерьмо.-Пошел нахуй.-Сука.Шеннон нанес еще один удар по ребрам, а затем стукнул в скулу. Джаред прижал ладонь к щеке и все же посмотрел на мучителя. Тот усмехнулся и наклонился перед ним. Он снова поцеловал вокалиста, но на этот раз Джей ответил ему. Больше Джею ничего не оставалось. Шеннон не оставит его в покое. Он сошел с ума.-Good boy. Baby Jared. YOU'RE MINE!!!Он провел ладонью по обнаженной и тяжело вздымающейся груди. Страх возбуждал Лето еще больше. Он не мог терпеть. Он хотел растерзать Джареда, как волк олененка.Шенн проводил ладонью по груди, по животу, обвел пальчиком вокруг пупка и чуть нажал на него, от чего Джа тяжело выдохнул, не отрываясь от губ барабанщика. Шеннон добрался до белоснежного полотенца, но не спешил избавляться от него. Он был слишком голоден, долго воздерживал себя в своем извращенном желании. А когда человек долго воздерживается, голод нужно утолять понемногу, а не сразу. Он гладил плоть Джареда через полотенце, а второй рукой расстегивал свою черную рубашку. Он специально медлил, чтобы поиздеваться над своей жертвой.Шеннон расстегнул все пуговицы своей рубашки и склонился над Джаредом. Он положил его руки к себе на талию, Джей слабо пытался оттолкнуть насильника, но все тщетно. Его будто всего парализовало. Он ногтями вцепился в кожу ударника, чтобы причинить ему слабенькую частичку боли, которую сейчас непосредственно испытывает Джаред. Брат ухмыльнулся и поцеловал Джареда в сосок. Тот вздрогнул и дернулся телом, чтобы оттолкнуть его. Он прижал певца к полу собой, не давая даже нормально вздохнуть. Мужчина терся своим возбужденным членом о полотенце, которое было завязано на бедрах Джея. Полотенце соскользнуло с тела, полностью обнажая фронтмена. Шеннон схватил рукой член Джареда и грубо начал двигать по нему. Джей взвизгнул от боли и получил кулаком во вторую скулу.-Shut up!Но Джаред не замолкал. Тогда Шенн схватил полотенце с бортика ванной и заткнул им громкоголосого солиста. Предательская слеза прокатилась по щеке фронтмена. Она заставила на секунду протрезветь старшего. До него дошло осознание того, что он собирается сделать со своим братиком. Но прожигающая насквозь ревность вытеснила минутное помутнение. Шеннон разозлился на собственную слабость и стукнул кулаком по груди. Джей задохнулся. Он резко снял свои джинсы и провел по лицу Джареда своим членом. Лето чувствовал себя униженным, обыкновенной букашкой, которую сейчас растопчут, и на этом его жизнь прервется. Но этот фрагмент навсегда запечатлится в его памяти.Шенн провел кончиками пальцев по щеке Джея и вошел в него. Солист дернулся, чем причинил себе еще больше боли, и взвыл. Он дергался, словно в судорогах. Лето старший связал его руки вторым полотенцем, чтобы тот перестал отбиваться. Он размашистыми толчками трахал брата и грязно ругался. А Джаред, не стесняясь, плакал. Чем он это заслужил, Джей не понимал. Ударник ускорялся в темпе, и когда он почувствовал, что конец близок, то вынул свой член из заднего отверстия Джареда и кончил ему на лицо. А затем размазал по его милому личику.

Было такое ощущение, что Джареда просто на клочья порвали изнутри. Кровь побежала из заднего прохода вокалиста. Шеннон ухмыльнулся. Он взял мочалку и начал растирать кровь по телу и лицу.-Лежи здесь и не двигайся, я сейчас вернусь, и мы продолжим, любимый, - ледяным тоном проговорил он, этим показывая безразличность к ситуации.Но Джаред не собирался слушать ненормального братца. Собрав остатки сил, он привстал и застонал от боли, которая заставила его лечь обратно. Тогда певец пополз, стараясь не производить шума. Никто его не спасет – спасение в его руках. Он оставлял за собой кровавый след, но Джея это мало заботило, в голове крутилась мысль: ?Выжить!? Джаред ликовал про себя, что смог добраться до лестницы. Приложив усилия, Лето поднялся на ноги, опираясь о перила. Но удача отвернулась от мужчины, ибо свихнувшийся Шеннон все же стал помехой на пути к побегу.-Я же вроде английским языком сказал дожидаться меня в ванной, сученыш. Ты посмел ослушаться меня, ничтожество. Хорошо, я помогу тебе значительно сократить путь, - Шеннон крепко прижал к себе брата, коротко поцеловал в висок, наслаждаясь страхом любимого, а за тем со всей мощи столкнул Джея с лестниц. Тот покатился вниз, ударяясь головой об каждую ступеньку. Удивительно, что Джаред не потерял сознания, но все мысли выветрились из головы. Оставалась только адская боль.

Шенн быстренько спустился к нему и склонился над Джеем, который смотрел на барабанщика пустым взглядом. Шеннон взял его холодную руку в свою и одарил поцелуем, но секундная нежность сменилась жестокостью. Ударник приказал вокалисту встать, но тот не в состоянии был даже пошевелить пальцем. Лето рывком поднял его с пола и швырнул в стеклянную дверь, которая разбилась от удара. Осколки стекла впивались в кожу фронтмена, но Джаред не чувствовал боли, находясь в какой-то прострации.Кровь стекала по полу, и Шеннона заводил вид беспомощного, униженного, побитого братишки. Мужчина поцеловал его в губы, не надеясь на ответную реакцию.-Сейчас я сделаю тебе приятно, ангелочек. Сейчас и тебе, и мне будет хорошо, дорогой. Не теряй сознания, ты должен почувствовать ЭТО.Шеннон начал осыпать его лицо и шею поцелуями, ладонью проводя по измученному телу. Но старший так и не осуществил своей задумки, потому что в дом братьев ворвался басист. Барабанщик оторвался от брата и сразу накинулся на незваного гостя. Мэтт не успел среагировать и свалился на пол. Шенн сел на него и принялся избивать: удары приходились в нос, в скулы, в губы. Воктер пытался противостоять, но силы были неравными – он явно уступал Лето по силе.-Настал тот день, когда я смогу прикончить тебя. Ты не понравился мне с первого дня знакомства, Воктер. Ох, и зря я подпустил тебя к нам, зря дал разрешение, чтобы тебя приняли в группу. Ты прикоснулся к тому, к чему не позволено, и за этот проступок ты поплатишься жизнью, дерьмо вонючее, - сказал Шеннон и зловеще улыбнулся.Перед тем, как уйти, ударник нанес удары ногой по животу, ребрам и паху. Гитарист согнулся от боли, но сдаваться не собирался. На кону его жизнь и жизнь Джареда. Мэтью встал на ноги, схватил тяжелый светильник, но, не сделав и шага, на него опять набросился взбешенный Лето с ножом в руках. Шеннон пытался вонзить холодное оружие в глотку, но Мэтью уворачивался. Он сжал руку в кулак и врезал Шеннону по лицу, Шенн тут же отпрянул. Нож выпал из рук. Не теряя драгоценного времени, Мэтт светильником ударил по голове Лето. Барабанщик отключился.Вытерев с губы кровь, Мэтью подбежал к певцу. Мужчина судорожно набирал номер скорой помощи. ?Только держись?, - крутилось у него в голове.-Джей, Джаред, ты слышишь меня? – пытался дозваться до мужчины Мэтт, убирая сотовый в карман, - Джей… - он несильно похлопал его по щекам.-Мэтти, - прохрипел солист, не открывая глаз, - прости… прости, - на выдохе произнес он. – Люблю…Каждый глоток кислорода давался с трудом. Кожа бледнела, тело холодело – жизнь покидала Джареда. Мэтт молился, чтобы его успели спасти. Он не мог смириться с тем, что Джаред может умереть здесь и прямо сейчас, на его руках. ?Нет, еще рано. Держись. Прошу…?