Стёрто из памяти (2/2)

?Сегодня Альрика, царя Артаки и моего брата, убили. Вчера он прибежал, отдав мне эту тетрадь, и сказал сохранить её, а сегодня я нашёл его мёртвым. Лекари говорили, что он умер от старости, но я видел его вчера, он был слишком бодрым для старика! Я не знаю, кто его убил, но обязательно найду их. И сохраню эту тетрадь для нового особенного. Покойся с миром, Альрик?.Ксани подняла взгляд на Нейта. Руки дрожали, отказываясь слушаться, и парень, поняв её состояние без слов, обнял её.

– Убили?.. Но тогда и нас может постигнуть та же участь?..

– К сожалению… – тихонько ответил Нейт. С минуту девушка сидела неподвижно, пытаясь унять дрожь, а потом, отстранившись, чётко произнесла:

– Тогда нам нужно как можно скорее собрать остальных.

Нейт достал карту и ткнул в точку, пописанную ?Вульчи?.

– Смотри, мы сейчас тут. Эрлен и Артаку можно вычеркнуть, так как это мы. Если поспешим, то уже сегодня к ночи мы сможем добраться до Арвиля, – юноша провёл пальцем на северо-запад. – Дальше предлагаю идти так, – он прочертил путь от Амарны к Коптосу по часовой стрелке.

– А что, если разделиться?

– Так мы точно можем погибнуть раньше времени. Никаких разделений. А теперь подождите меня тут, я сейчас быстро соберу вещи.

Они пошли той же дорогой, что и перед этим, будто возвращаясь. Пока Нейт говорил с Томором, предупреждая, что уезжает на некоторое время в столицу за какой-то невероятно важной ему вещью, Бриона сбегала к повару и, упаковав как раз приготовленный заказ и удовлетворённо вручив его Ксани.

– Поедите, как приедете. Кто знает, как всё сложится.

Солнце клонилось к закату, когда особенные, оседлав велосипеды, поехали на северо-запад, в сторону такой же спрятанной лесом границы и новой, незнакомой страны. Выглядывающий из окна Томор лишь мысленно пожелал им удачи.

* * *– А о чём ты мечтаешь?

Юноша удивлённо посмотрел на лежащую на его коленях девушку, и задумчиво провёл рукой по её щеке.

– Хочу, чтобы у нас и дальше было всё так хорошо. Чтобы через два года, когда меня возьмут в стражи, меня каждый день с работы встречала ты. В нашем доме.

Девушка зарделась и, вконец засмущавшись, закрыла лицо руками – юноша тихонько засмеялся.

– Тебя что-то не устраивает, ты против?

– Нет, – ответила она, не открывая лица, и тут же почувствовала, как её руки разводят в стороны, чтобы поцеловать в губы.

– Кайра, какая же ты у меня хорошая.

– О, вспомнила! – резко перевела тему девушка, как делала постоянно. – Каспер, мне сегодня сон снился с тобой связанный, – она принялась искать что-то в кармане своей юбки, пока юноша внимательно слушал. Он уже давно заметил, что дар у девушки пробудился немного по-другому: она не могла читать мысли, что получалось у него, зато её сны всегда позже отражались в реальности. Вещие, как их называла Кайра. – Мне приснился этот символ, – девушка протянула деревянный треугольничек, который весь был разрисован тонкими плавными пересекающимися друг с другом линиями. Змея. – Я не знаю, что он значит, но хорошо понимала во сне, что это должно быть у тебя. Только он был серебряным, а тут было три ниточки, и это было вроде медальона…

– Тише, спокойнее, – улыбнулся Каспер, оторвав наконец взгляд от рисунка. – Спасибо. Уверен, это мне и правда как-то пригодится. – Было во сне ещё что-то?

Девушка на мгновение задумалась, зажмурившись, и ответила, делая большие паузы:– Я видела тебя, только ты был старше. Внешность почти не изменилась, но вод взгляд… Ты был очень холодным, скованным, будто что-то страшное постоянно грызло тебя изнутри. И… Мне было страшно смотреть в твои глаза.Каспер шумно выдохнул, покрепче прижимая к себе девушку и, наверное, больше даже для себя, зашептал:– Это просто дурной сон, такое и у тебя случается, не переживай, это просто глупости.Кайра вгляделась в глаза напротив, такие же белые, без зрачка и со светло-серым контуром радужки, как и всегда, и вздохнула уже спокойнее, нежно прикоснувшись кончиком носа к щеке юноши.

Во входную дверь настойчиво постучали. Кайра собиралась было приподняться, но Каспер остановил её.

– Лекс откроет.

Девушка легла, а в коридоре вдруг послышался грохот. Теперь уже подскочили оба, удивлённо переглядываясь и будто спрашивая друг друга, не послышалось ли им. Громкий треск, будто что-то впечатали в стену, и оба сорвались с кровати, выбегая в коридор.

– Я тебя ещё раз спрашиваю, где мои деньги?

Тот, с кем не хотел бы столкнуться никто, при встрече с кем опускали глаза и ускоряли шаг. Чистильщик. Он, плечистый короткостриженый мужик, всей силой своих огромных ручищ прижимал к стене худощавого паренька так, что тот не касался земли ногами, и кричал, брызгая слюной:– Ты собираешься мне отвечать, червяк, или так и будешь молчать?

Удар пришёлся Лексу под дых, и парень выгнулся от боли, насколько позволяло ему положение.

– Там… В тумбочке, – пробормотал Лекс, задыхаясь, и чистильщик потянулся к тумбе, стоящей совсем рядом. Он не церемонился, открывая ящики и выкидывая их на пол, не находя искомого. Наконец найдя небольшой кожаный мешок, он отпустил юношу, чтобы развязать узелок, но не позволил уйти. Пара томительно долгих секунд, в которые так и не удалось отдохнуть, и новый удар, пришедшийся в челюсть и вызвавший слёзы.

– Тут нет и половины, червяк! Думал обмануть меня?!– Нет, это всё, что у меня есть, я не успел собрать больше! Я пытался, честно, я…

– Мне плевать! Мне нужна вся сумма сейчас.

– Но у меня правда нет…

– Так может, – смуглое лицо с чёрной щетиной приблизилось к белому, как полотно, юношескому, вплотную, пугая ещё больше не только выражением, но и обманчиво-радушным тоном, – я просто сдам тебя в карцер как неблагополучного элемента, и получу за это всю сумму, ещё и с процентами?– Нет… – слёзы текли градом, пока юноша судорожно пытался найти взглядом хоть какую-то зацепку. – Не забирайте меня! Я всё верну, только нужно время!

– У меня нет этого времени. Ты доигрался, червяк.

Чистильщик схватил Лекса за ворот рубашки и потянул к едва держащейся двери, из-за чего парень упал, продолжая рыдать и судорожно искать спасение. Каспер побежал к ним.

– Не забирай меня! Кого угодно, только не меня! Его, её, только не меня!

Каспер замер, как и Чистильщик. Мужчина оценивающе посмотрел сразу на юношу, потом куда-то за его спину, и по тихому испуганному вздоху Каспер с ужасом понял, что Кайра выбежала за ним.– Боже, нет… – выдохнул юноша, но чистильщик его не услышал.

– Это даже предпочтительнее… Считай, что долг ты свой отдал.

По небольшому коридору чистильщик двинулся навстречу замершей девушке. Даже не пытаясь победить физической силой, Каспер быстро переключился на ментальные атаки, но наткнулся на глухую стену, которая в какой-то момент напала на него. Всё тело свело судорогой от волны боли, начинающейся в висках и захватывающей будто саму душу, если бы Каспер в неё верил. Но всё, что ему оставалось, это, жмурясь, корчиться от боли и пытаться устоять на ногах. На самом краю сознания он услышал тяжёлые шаги, потом ощутил руку на своей голове и стену, в которую его с силой впечатали. Сознание заволокло чёрной дымкой, и последними звуками из реальности были тщетные попытки Кайры спастись.

Когда он родился, врачи долго были уверены, что мальчик слеп из-за его странных глаз. Совершенно белые, без зрачка и радужки, они пугали до дрожи всех, кто осмеливался посмотреть. Слабого больного мальчика долгое время опасливо оберегали, ведь он не видел, а его волосы с рождения были снежно-белыми. Частично, это было правдой. Первое время Каспер не открывал глаз, ведь не видел в этом потребности: окружающие его люди видели хорошо, а он неосознанно ловил обрывки их мыслей и составлял цельную картинку. Уже потом, значительно позже он впервые открыл глаза, так как понял, что от него ждут именно этого. Мир не изменился, а значит, Каспер и правда был слеп, только не признавался в этом. Со временем он понял, что не обязательно человеку находиться возле него, чтобы была возможность видеть: долгие годы тренировок – и Каспер видел везде, где люди были хотя бы однажды. Это было удобно, ведь люди всегда старались избегать его общества, и был только один человек, смотревший в его глаза без страха. Один человек, ради которого он старался быть добрее.

Очнувшись, Каспер первым делом, не открывая глаз, проверил дом, как делал каждое утро. Мать как раз подходила к комнате, отец что-то ел на кухне, а за стенкой в своей комнате мирно спал Лекс. Головная боль, которую юноша старался не замечать, сжала виски с новой силой, когда перед мысленным взором встали последние события.

Юноша резко поднялся с кровати, одной рукой держась за голову, будто боясь, что она расколется, а другой опираясь о стены, и быстро пошёл в соседнюю комнату, чуть не сбив с ног мать.

– Каспер, постой, тебе нельзя вставать…

Всё было словно в тумане, чётким оставалось лишь одно: желание хорошенько размять кулаки о ненавистное отныне лицо. Он ударил ногой по двери, влетая в комнату проснувшегося от шума Лекса, и кинулся на кровать, тут же прижимая ногами чужие руки и не позволяя вырваться.

– Каспер, что ты?..

– Где она?! Отвечай! Куда её увели?!

– Я не знаю… – Лекс смотрел испуганно, изворачиваясь и пытаясь вырваться, но это мало помогало.

– Ты всё знаешь! – Каспер приблизился к его лицу, всматриваясь своими жуткими глазами и сильно сжимая горло. Лекс дрожал.

– Я не знаю, правда! Отпусти…– Каспер, успокойся, слезь с брата, – попыталась угомонить его мать, но он лишь, почти не заметив этого, оттолкнул её.

– Он мне больше не брат! Тварь! Куда чистильщик увёл Кайру?! Отвечай, сейчас же!

– Я не знаю!Каспер замахнулся для удара, но его руку вдруг поймал отец, а потом они уже вдвоём, вместе с матерью, оттащили парня от брата. Лекс продолжал лежать всё так же ошарашено, будто это не из-за него всё произошло, а Каспер брыкался, выкрикивая проклятия, ругаясь.– Тварь! Предатель! Ты должен был сам пойти вместо неё!Он наконец вырвался, но вместо того, чтобы добивать Лекса, побежал в свою комнату. Накинул рубашку, штаны, отмахнулся от попытавшихся удержать его родителей, зашнуровал ботинки и выбежал из дому.

Выносливостью юноша никогда не отличался, но сейчас в нём был неисчерпаемый запас злости, бешенства, которые двигали его вперёд, не позволяя останавливаться. Большой неопрятный дом на южном краю города, совсем рядом с рекой, был главным зданием стражей, чистильщиков и, по совместительству, временным изолятором. Последнее и было тем, на что рассчитывал Каспер: он не знал, сколько времени провалялся без сознания, но точно больше трёх часов, так как родители успели вернуться с работы. За это время не успели бы привести в действие приговор, не должны были. Да и не мог чистильщик убить Кайру, она ведь невиновна, а выносят приговор только неблагополучным гражданам…– Ты кто такой, мелкий? – окликнул его какой-то страж.

– Я в изолятор, там невиновный!

– Стой-стой, Каспер? – на плечо легла тяжёлая рука, не позволяющая бежать и будто крадущая последние крупицы времени. – Туда посторонним нельзя.

– Я не посторонний, я сам буду стражем как только стану совершеннолетним, но сейчас мне очень нужно туда!

Незнакомый страж, загорелый темноволосый мужчина с широкими скулами, с минуту подумал, прикидывая что-то в уме, но потом кивнул, потащив парня за собой.

– Ты остаёшься у входа, я сам посмотрю, есть ли твой невиновный в изоляторе. Договорились?

– Кайра Андру, шестнадцать лет, низенькая, худенькая, с длинными русыми волосами.

– Андру?.. – страж замер, припоминая. – Её ведь вроде вчера… Подожди.

Мужчина развернулся, быстро скрывшись за дверью изолятора, а Каспер остался будто водой облитый, боясь пошевелиться, будто это как-то влияло на происходящее. Минуты шли за минутами, и юноше становилось всё больше тревожно, он пытался пробиться в здание мыслями, но у стражей были слишком сильные охранные блоки. Наконец, дверь отворилась вновь, и мужчина, совершенно изменившийся в лице, ставший более серьёзным, направился к Касперу.

– Кайра Андру, доставлена вчера в четыре часа пять минут, виновна в государственной измене. По доказательствам, предоставленным задержавшим её чистильщиком, она занималась шпионажем на протяжении уже трёх лет.– Ка… Каких трёх лет? Это бред! Не с тринадцати же она…

– Приговор был приведён в действие вчера в шесть часов вечера, тело сброшено в Бездну.

– Какой приговор? Какая Бездна?.. Что за бред?!

– Ты забываешься, Каспер. И вообще, с такими знакомствами тебе придётся очень постараться, чтобы тебя взяли в стражи. А теперь иди отсюда, пока не загремел за пособничество!

Страж, ранее такой радушный, пихнул юношу в грудь, и тот едва удержался на ногах, после чего, последний раз глянув на мужчину, побежал домой. В голове была пустота, будто все эмоции разом выключили – только топот, сбитое дыхание и громко-громко стучащее сердце.

Уже в своей комнате, закрывшись и громко прикрикнув на родителей, чтобы даже не смели входить, он словно очнулся и тут же рухнул под волной эмоций. Из груди вырвался крик боли.Дальше Каспер помнил урывками. Он кричал, бил кулаками в стену, пол, хватался за голову, пытался убедить себя, что всё хорошо, но понимал, что это самая ужасная ложь, которую он когда-либо говорил. Было невозможно принять тот факт, что тот человек, которого он любил всей душой, который сам был частичкой его сущности, его ?Я?… Вдруг пропал. Исчез. А вместе с ним и единственная причина быть человечным.Месть. Это то, к чему пришёл Каспер, когда, давно потеряв счёт времени, опомнился. Ужасное чувство, съедающее его изнутри, требовало действий, и первым порывом было сейчас же подняться, зайти в соседнюю комнату и собственными руками придушить брата.

Слишком легко.

Нельзя было, чтобы Лекс отмучился так легко. Нужно было придумать что-то большее, чем простое убийство, да так, чтобы сам Каспер остался невиновен. Но для такого требовалось время, а жуткое чувство внутри хотело всего и сейчас. Умывшись холодной водой и поправив одежду, Каспер вышел из дому, надеясь, что вечерний городок, в котором уже начали сгущаться сумерки, сможет привести в порядок его мысли. Юноша не смотрел на часы, когда выходил, но сейчас, замечая одиноких спешащих прохожих, понял, что приближается комендантский час.

Плевать.

В его сторону направлялся незнакомец, шатаясь, хватаясь за стены и перебегая от одного дома до другого, будто пытаясь спрятаться. Когда Каспер оказался в поле его зрения, неизвестный вдруг разом присмирел, вытянулся и повернулся к нему.

– Ты слышишь? – спросил он хрипящим, давно сорванным голосом, будто много часов подряд кричал.

– Тебя ещё не хватало… – тихо пробормотал Каспер, узнавая в старике сумасшедшего. И куда только его жена смотрит?

– Голоса… – проникновенно заглянул старик в глаза, длинными узловатыми пальцами крепко хватаясь за плечи юноши. Тот попытался вырваться, но безумец лишь вцепился крепче. – Слышишь их, ты ведь слышишь? Они говорят со мной, они говорят страшные вещи… Они хотят подчинения, – он хрипло рассмеялся и вмиг переменился в лице, будто бы злясь на Каспера. – Но старика Рида не так просто надурить! Слышите, вы меня не надурите!

Он принялся трясти парня за плечи, крича какие-то неразборчивые ругательства, как вдруг увидел его глаза. Тут же побледнев, он отпустил Каспера и, пригибаясь к земле низко-низко, принялся отползать, продолжая смотреть, будто бы боясь повернуться спиной.

– Метка смерти… – прошептал он. – Ты отмечен смертью, на тебе её клеймо…

Каспер похолодел. Он старался не выдавать, что внутри его всего ломает от невыносимой боли – неужели это всё равно было настолько очевидно, что даже помутнённый рассудком смог заметить?

– Успокойся, – пробормотал был Каспер, сделав шаг в сторону старика, но тот, лишь испуганно крякнув, поспешил отползти ещё дальше.

– Не прикасайся!

И он поспешил убежать, постоянно оглядываясь и спотыкаясь.

– Больное ничтожество… – скривившись, буркнул Каспер, плюнув в сторону. Он попытался выкинуть из головы произошедшее, но сумасшедшие глаза старика так и были перед его взором.

?Метка смерти?.

Будто получив пощёчину, он медленно развернулся и побрёл к дому, будто бы стражи ещё не сновали меж домами, проверяя, все ли спрятались от их бдительного взора с наступлением положенного времени. Каспера так никто и не встретил.

Тихо закрыв за собой дверь, Каспер всё так же ошеломлённо сел на кровать, пытаясь осознать всё произошедшее. Он смотрел на свои руки невидящим взором и тихо шептал:

– Неужели это и впрямь… моя вина?

Следующие два дня он не мог успокоиться: всё думал о случившемся, пытаясь понять, кто именно виноват в случившемся, и наконец решил, что основная причина всего – Лекс. Достойный план мести всё никак не получался, а родители всё чаще интересовались состоянием сына. Спустя неделю подобных посягательств, он наконец не выдержал:

– Да нормально всё со мной!

Он закричал на родителей, чего никогда себе не позволял, но, что больше его поразило: они замерли, будто их на несколько секунд выключили, а потом резко заулыбались, словно всё и вправду было хорошо.

– Конечно, сынок.

И продолжили заниматься своими делами. Каспер остолбенел, не понимая, что произошло, но одна догадка тут же, словно шип, вонзилась в его сознание.

– Невозможно, – тихо прошептал он. – Это нереально.

– Каспер, хочешь чего-нибудь вкусненького? Думаю испечь что-то.

Нет, с его родителями было определённо что-то не то, и оно объяснялось одним простым словом.

Внушение.Когда-то давно он читал об этой практике, которая была не очень сильно распространена во времена Величия, а сейчас вообще считалась исчезнувшей. Огромная сила, которая позволяла внушать людям мысли, чувства, полностью заменять их личность на прописанного заранее персонажа. Что же, если эта огромная сила и правда открылась в Каспере, он найдёт ей достойное применение.

Следующие недели он тратил на обучение: днём ходил по улицах, пытаясь использовать внушение на случайных прохожих, животных, и те под его под его руководством ругались со спутниками, дрались, падали, причиняли себе вред. Смотреть было смешно. А вечерами, после наступления комендантского часа, Каспер читал взятые из библиотеки книги, выписывая из них всё, что могло каким-либо образом ему пригодиться. Он не понимал, почему такой дар пробудился сейчас, в стрессовой ситуации и спустя много лет, и уже догадки по этому поводу его совершенно не радовали. Единственным более-менее правдоподобным вариантом был один: он герой пророчества, Особенный, а на эту тему информацию было куда сложнее найти. В свободное же время, перед сном, он раздумывал о том, что же можно ужасного сделать с братом. И в какой-то вечер, когда Каспер снова бродил по городу в поисках жертв и увидел кидающегося на людей старика, он вдруг понял, что именно должен сделать.

Прошёл месяц после дня, когда Каспер лишился своей человечной части, и за семейным ужином, где все общались друг к другу так, словно ничего и не произошло, вдруг прозвучал удивлённый голос Лекса.

– Простите, я не услышал.

Родители удивлённо переглянулись, а Каспер продолжал есть, не поднимая головы.

– Ты о чём, милый? Мы молчали.

– Странно, но я ведь слышал, – изумился Лекс, но быстро отмахнулся: – Не важно, послышалось.

Семья продолжила трапезу, и никто так и не заметил мелькнувшую на несколько секунд ухмылку младшего. Ему удалось.

Следующие пару месяцев стали для Лекса сущим кошмаром. Везде ему слышались непонятные голоса, шепчущие проклятия, неясные звуки, постоянный звон в ушах, всюду мерещились силуэты, и ни отдых, ни проверки у врача, не смогли выявить причину. Сердобольная старушка предположила, что он пережил нечто, сильно его задевшее, но юноша лишь покачал головой. Он стал плохо спать, осунулся и побледнел, а под глазами залегли глубокие тени. Сколько не спрашивали родители, он всё отмахивался от них, говоря, что ему нельзя рассказывать больше, ибо они запретили. Кто такие они юноша не знал, чем ещё больше пугал родных, но радовал брата. Наконец, настал тот день, которого Каспер ждал и желал всем сердцем: Лекс сломался. Он решился рассказать всё родителям во время ужина – и вдруг перестал слышать всё, что сопровождало его столько времени. Нет, не так – исчезли абсолютно все звуки.

– Вы… Вы меня слышите?.. – спросил он и испуганно дотронулся к губам, не услышав своего голоса. Он даже не чувствовал, как напрягаются связки, хоть он и произносил слова. Звон в ушах вновь появился, заменяя собой всё, что только можно, и начал стремительно набирать громкость. Закричав, Лекс схватился за голову и побежал прочь из дому, едва не перекинув стол. Каспер быстро скрыл ликование и, снова нацепив маску волнения, тут же вскочил:

– Я верну его!

Какое же это было вранье.

Он бежал, что было сил, едва поспевая за мелькающей в толпе то тут, то там головой брата, а тот со всех ног нёсся на юг. Каспер молился, чтобы тот идиот не подумал прибежать к стражам и рассказать им обо всём: его бы быстро вычислили. К счастью, Лекс был даже глупее, чем казался: хорошо обогнув административное здание, он побежал прямиком к Бездне.

?Это даже лучше, чем я думал?, – мелькнула мысль в голове Каспера, но он быстро подавил её ради своей же безопасности. Брата удалось нагнать лишь у самого обрыва. Юноша стоял в метре от края и, будто заворожённый, слегка покачивался из стороны в сторону.

– Лекс, что ты задумал? Жить надоело? – спросил Каспер для приличия, тут же встречаясь с перепуганным взглядом, истерически мечущимся в поисках поддержки. На секунду он даже почувствовал жалость и решил было остановиться, но короткий миг слабости быстро прекратился. – Тебе плохо?

– Братик… Братик, скажи, ты тоже считаешь меня сумасшедшим, да?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Голоса… Они шепчут мне… они приказывают… Я слышу их, они повсюду, они везде, куда бы я не шёл! Только сейчас… они немного оставили меня…

– Кто они?– Я не знаю… – на глазах выступили слёзы. – Я не знаю!

– Какая знакомая и ненавистная фраза, – тихо пробормотал Каспер и добавил громче: – Что ты собираешься делать?

– Я… не знаю. О нет, они снова вернулись!

– Кто – они?– Я не знаю! – захныкал юноша, прижимая голову к коленям.

– Что они говорят?

– Они шепчут мне… Опять…– Что они говорят?– Они говорят, чтоб я спрыгнул! Только тогда они оставят меня!– Но ты ведь разобьёшься, – ухмылка.– Я должен! – его голос дрожал так же, как и руки, – Иначе… они придут за мной…– Кто – они?

– Я не знаю! – Лекс плакал. Каспер сделал шаг вперёд, протянув руку к брату, но тот лишь испуганно дёрнулся. – Стой! Они не хотят, чтобы ты приближался!

– Кто – они?!

– Я не знаю! – закричал что было сил Лекс и сделал шаг назад.

– Стой, ты упадёшь! – не сдержался Каспер, порываясь подбежать. Но остановился, увидев, как на лице его брата появляется какая-то совершенно одержимая улыбка.

– Ну и пусть, – прошептал он, делая ещё один шаг назад. На этот раз земли под ногой не оказалось, и юноша, выпрямившись во весь рост, начал падать. В какой-то момент он почувствовал, что все голоса пропали, исчез звон в ушах и всё, абсолютно всё вернулось в норму. На его лице, основательно постаревшем за это время, вдруг появилось безграничное удивление, как будто он не понимал, где находится. Миг на осознание – и его глаза широко открылись. Он быстро нашёл взглядом брата и, за долю секунды протянув ему руку, истошно закричал: – Нет!

Каспер бросился к нему, но было уже слишком поздно, осталось лишь стоять над обрывом на коленях и смотреть вниз, где брата уже поглотила темнота Бездны. Парень посидел ещё немного, пытаясь поверить в произошедшее. Он только что убил человека и не чувствовал никаких угрызений совести – его наполняло лишь ощущение правильности происходящего, ведь всё прошло по плану. Наконец юноша поднялся и на ватных ногах пошёл к дому, на ходу сочиняя историю. Там, у Бездны, он сыграл превосходно: даже если бы кто-то и видел их, со стороны это выглядело бы так, будто он пытался помочь. Отлично, ему поверят.

– Мам, пап! Беда…