Глава 3. Союз (1/1)

от слова Desmos (греч.) — связь, узел, узыЭтот день он хотел поставить на полку ?удачных?: они арестовали наркодилера прямо на парковке в отеле Шератон — один из постояльцев оказался настолько туп, чтобы купить дозу под камерой наблюдения; они спихнули арест семи проституток Дьюи и его новой протеже по имени Сандра Ньявес — больше бумажной работы, чем толку; и обед вышел без происшествий.А затем их вызвали к дому Луиса Вальдеры, где все, что могло пойти не так, пошло по пизде.Родительскую комнату кто-то планомерно разнес на куски: разбитое окно, сломанная мебель и прикроватная лампа, разбросанные вещи. На огромной, все еще целой кровати лежала женщина вверх тормашками — ноги на подушках, голова свисала к полу. Ее темные волосы разметались в стороны и свисали клоками из-за засохшей крови. Молодая латиноамериканка с желтоватой кожей в розовой футболке с надписью ?Ты достойна лучшего? и логотипом Тиффани. Из ее шеи под прямым углом торчал военный нож с широкой рукояткой.Бен сглотнул и нажал кнопку на рации.— А-57, видим мертвое тело, продолжаем осмотр дома. Вызовите подкрепление и детективов.— А-57, вас поняла. К вам скоро прибудут А-35 и А-54, держитесь.Алекс осторожно заглянул под кровать, не опуская оружия, пока Бен проверил кладовку. ?Чисто?, показал он, когда оба услышали плеск в ванной. За закрытую дверь уходили красно-бурые отпечатки ног. У Бена похолодели пальцы на пистолете и вспотели ладони. Он прислонился к двери с правой стороны, а Алекс с левой.— Полиция, мы открываем дверь! — громко предупредил он, дергая ручку, и неожиданно та поддалась.Он присел на колено, уходя с линии огня, наставил пистолет и чуть было не нажал на курок.— Не подходи! — закричал бородатый толстый мужчина, сидя в углу на бортике ванны, наполненной горячей водой. На колене у него сидела маленькая девочка лет пяти-шести. — Не подходи, или я вас, суки, нахуй порежу!Бен оценил ситуацию за доли секунды. Вальдера ничего не соображал, зрачки были расширены, дыхание учащенное, нож в руке возле шеи малышки дрожал, будто его колотило от холода, однако лицо было красным, опухшим, и пот стекал у него по виску.— Немедленно опустите нож, или я буду стрелять! — приказал Бен, на всякий случай прицеливаясь тому в голову. Пусть только попробует двинуть ножом чуть ближе к ребенку.— Шерман, погоди, — Алекс выдвинул над дулом раскрытую ладонь. — Мистер Вальдера, мы не причиним вам вреда. Пожалуйста, опустите нож. Это же ваша дочь, вы же не хотите сделать ей больно?По-хорошему О’Доннел должен был предупредить диспетчера о заложнике, но тихо сделать это бы не удалось, ситуация и так была напряженная, и нервировать Вальдеру не хотелось никому. Но вылезать вперед, как какой-то супермен?— Луис? — Бен подозревал, что это был профессиональный голос пожарного, который только и делал, что успокаивал людей в истерике. — Могу я звать вас Луис?Вальдера вжался в стену, не выпуская дочь с колен. Он пачкал ее кровью с собственных рук, и Бен с трудом удерживался, чтобы не вырвать ее у него силой.— Луис, что случилось с вашей женой?— На нее напали, — выдавил тот, утирая слезы со щек и всхлипывая. — Напали эти уроды, я пытался ее защитить.Алекс многозначительно глянул на Бена.— Кто-то ворвался в ваш дом?— Да, прямо через окно! Я кинул в них стулом, но они слишком быстрые. Убили Микелу прямо у меня на глазах, господи, — Вальдера закрыл глаза рукой с ножом, — господи.Бен сжал зубы, заметив, как нож в руке стал подрагивать сильнее.— Алекс, — тихо позвал он, — съеби нахуй с обзора.— Шерман, не надо, — О’Доннел покачал головой. — Луис не виноват, ведь так? — тот судорожно кивнул. Девочка на его коленках сидела тихо, лишь огромные карие глаза выделялись на испуганном личике. — Ведь так, Луис? Вы просто хотели помочь. Грабителей больше нет. Вы можете выйти спокойно.— Не могу, — завертел головой Вальдера. — Не могу, не могу, не могу. Они тут же услышат.— Алекс, блять, отойди. У него белая горячка.— Что? — его напарник снова обернулся. — Он же сказал, что на них напали.Но Бену не нужно было других доказательств, кроме тех, что он уже видел. Когда мать однажды пила четыре дня, он закрыл ее в подвале, и она выла, как раненое животное. Не было никаких грабителей, не было неизвестных убийц. Вальдера явно даже не соображал, где они находятся, шепча своей дочери, что они обязательно выберутся из этой пещеры.Он словно ждал затишья, громко заорал и начал отмахиваться ножом, как сумасшедший.— Алекс! — крикнул Бен, чтобы хоть как-то убрать напарника с линии огня. Вальдера заорал совсем отчаянно, махнул рукой и задел занавеску, сбросив ее на себя.Раздался хлопок. Бен не понял, как кинулся вперед, столкнув полку с расческами. Мельтешение рук, кипяток на коже, пальцы скользили по занавеске сначала из-за пота, затем из-за крови. Кровь хлестала среди складок, малышка, захлебываясь, пинала Бена по рукам, но каким-то образом он вытащил ее из кокона и тут же метнулся в спальню.— Бля, да твою ж мать.Он пытался остановить кровь вечность, заталкивая в перерезанное горло простыню, и не ощущал, не видел ничего, кроме ее маленького тела перед собой. Безвольно опрокинутая голова, вялые ручки, вдвое меньше его собственных, и темная, такая теплая венозная кровь. Опьяняющий запах меди.Cквозь пижамную рубашку Бен нащупал длинный порез на ее животе. Секунды, вот что ей оставалось. Он наклонился и обхватил ее голову скользкой рукой. Она смотрела молча, кровь заполнила ее рот и выступила через быстро бледнеющие губы. Бен даже не знал ее имени, чтобы успокоить. Да и что бы он сказал? Все хорошо? Я с тобой? Мне жаль, что так вышло?Десять секунд, двадцать. Бен не отпускал ее взгляда, пока она не перестала дышать. Кровь все еще текла по его рукам, он отпустил ее тельце и сполз на пол. Там он и оставался, пока из ванны не вышел О’Доннел — тоже весь в крови в компании Вальдеры в наручниках.Можно ли найти ад в обед понедельника?Сидя на бордюре возле дома, Бен смотрел, как подъехала одна патрульная машина, вторая, третья. Тишину спального района прорезали сигналы рации, переговоры и голоса людей. Дом оцепили лентой. Выставили охрану.— С тобой все в порядке? — спросила у него детектив Адамс, зайдя за ограничительную ленту и поправляя пиджак над пистолетом на поясной кобуре.— Да, все нормально, — он улыбнулся и махнул рукой. Она скрылась в доме вместе с медэкспертами, и его улыбка потухла.Он не был в прострации или неадеквате. Бен с удивлением чувствовал себя хорошо. Немного болели руки после кипятка, холодило плечи и спину — форма промокла, жилет скорее всего тоже. Ничего близкого с тем звоном в ушах и пьяной, качающейся действительностью после перестрелки в спортзале полгода назад.С ним действительно все было в порядке.— Здравствуйте, офицер Шерман, — к нему подошел неприятного вида мужчина за сорок в коричневом костюме и блокнотом в руках. — Меня зовут Данте Матиос. Я следователь отдела внутренних расследований, вы готовы ответить на пару моих вопросов?— Да, конечно. — Бен легко поднялся с бордюра. Вот, даже не шатало нисколько.— Очень страшное происшествие, не представляю, каково вам. — Он открыл блокнот и щелкнул ручкой. — Не спешите и расскажите, как все произошло.Бен должен был чувствовать страх. Следователи внутреннего могли лишить его значка, и на самом деле сейчас был самый опасный момент, когда он может быть в состоянии аффекта. Но ему было все равно.— У нас с напарником закончился обед, и мы приняли вызов диспетчера по этому адресу. Звонили соседи и жаловались на шум. Мы приехали, подошли к двери — она была открыта, и мы нашли следы крови возле ручки.?Соберись, придурок?, — Бен словно наяву услышал голос Купера. — ?Не отвечай на общие вопросы, это ловушка, говори только по существу и только на конкретный вопрос. Не забудь уточнить в рапорте, что, возможно, ты что-то забыл, иначе они прикатают за скрытие важных деталей для следствия. Следи за языком, они могут записывать твои показания на диктофон. Расслабишься один раз, ляпнешь что-то не то, и они с тобой увидятся на следственной комиссии, где отымеют и в хвост и в гриву?.Матиос поднял на него взгляд, ожидая продолжения, но, когда Бен не вымолвил ни слова, пялясь куда-то в сторону соседнего дома, сказал:— И вы отчитались диспетчеру.— Да, — кивнул Бен и снова замолчал.— Что вы увидели внутри дома?— Беспорядок, следы борьбы. Кровь на полу. Не знаю, что еще, может, если вспомню, скажу позже.Матиос чиркнул что-то в блокноте.— Как вы думаете, что произошло?Бен открыл было рот, чтобы рассказать о словах Вальдеры, когда заметил в толпе знакомый широкий разлет плеч и руки, упертые в бока. Внутри словно что-то успокоилось, потому что, если Купер где-то рядом, ничего страшного не произойдет. А если и произойдет, они с этим справятся.— Что? — переспросил он.— В доме, — уточнил Матиос. — Как думаете, что между ними произошло?— Это теоретический вопрос, и я вряд ли могу выдать вам стоящую гипотезу. — Бен произнес заученную фразу почти слово в слово, как и записал когда-то за своим тренирующим офицером. Следователь хмыкнул и хитро прищурился.— Даже кое-какие мысли?— Боюсь, до экзамена на детектива я вам здесь не помощник.Матиос долго смотрел ему в глаза, щелкнул ручкой и закрыл блокнот.— Тогда увидимся через месяц на обычном слушании.— И вы не спросите, действовал ли я по уставу? — громко спросил Бен ему вслед.Матиос обернулся и ухмыльнулся уголком рта.— Уверен, вы действовали строго по инструкции, — ответил он, будто слышал это вранье тысячу раз, и ушел к своим коллегам, допрашивающим Алекса возле патрульной машины.~~~— Нет, я сегодня не смогу. И завтра не знаю еще, смена до восьми вечера. Да не пытаюсь я от тебя избавиться, Дана, — Бен потер переносицу. — Позвони на выходных, тогда и договоримся. Господи, да не ори ты.Он только что заметил, что пейзаж за окном совершенно другой. Они проехали поворот в сторону Вудленд-Хиллс, где жил Джон, и продолжили гнать по пятому шоссе.— Эй, куда мы едем? — нахмурился Бен, прикрыв трубку рукой.Купер кинул на него косой взгляд, держа обе руки на руле.— К тебе домой, дятел.— Э? — Бен на несколько секунд выпал из реальности, думая, что тот просто неудачно пошутил. На другом конце трубки Дана снова подала голос, жалуясь, что у него находится время на все, что угодно, кроме нее, и он нетерпеливо отрезал: — Слушай, я тебе перезвоню.Выключив телефон, он развернулся в пассажирском кресле Челенджера.— Прости, что?— У тебя со слухом проблемы? — ответил в своей обычной манере Купер.— Я не помню, чтобы давал тебе адрес.— Ага.— Так кто такой умный? Казински? Или О’Доннел?— Птичка, — невозмутимо произнес Джон, не отрываясь от дороги, — прилетела и напела.— Птичка, — повторил Бен, не зная, обижаться ему на эту откровенную бредятину или нет. Он поджал губы и покачал головой. — Передай этой птичке, чтобы не совала клюв не в свое дело.— Птичка отмазала тебя от записи в личное дело за насилие на рабочем месте, придурок. Учись быть благодарным.С тех пор, как Брайант ушел из их отдела, Бен думал, что его все ненавидят, в том числе и старший смены. Он хотел было спросить, это из-за просьбы самого Купера, или Казински по своей инициативе отмазал его перед начальством, поминая былые заслуги, но передумал.— Хочешь мне что-нибудь рассказать? — добавил Джон, глянув в его сторону.— В плане?— О сегодня.Бен пожал плечами.— Да что там рассказывать. Ублюдок пил с неделю, впал в белую горячку и, схватив галюны, убил жену и ребенка. Коротко и неинтересно.— У тебя на руках умер ребенок, такое не каждый день случается.— Нет, — согласился он, — не каждый день. И, наверное, я должен как-то страдать, переживать из-за этого, но опять же. — Он махнул рукой. — Ничего не чувствую.— Это нормально, — кивнул Джон. — Пусть она первая, но явно не последняя в твоем списке. Далеко не последняя. Если за каждого переживать, надо сразу сдаваться в монастырь, либо вешаться на поясе от халата в ванной.— Я вешаться не собираюсь, — Бен криво ухмыльнулся.— Погоди еще, через часа два ты можешь передумать.— А что будет часа через два?— Шок отпустит.— Я не... — Бен хмыкнул, — в шоке.— Ага, — в это короткое слово Джон умудрился запихнуть столько недоверия, будто Бену снова было десять, а директор допрашивал его, кто кинул бейсбольный мяч в окно.— Здесь поверни налево, — указал он на неприметную дорогу, окруженную зеленью, как в джунглях.Ему нравилось это место. Не самое престижное, но и цены здесь не задирали, как в центре или новомодных спальных районах. В пяти минутах на машине — супермаркет Вестфилд, соседи тихие, правда, любознательные — вечно выглядывали из окна, если его подбрасывала патрульная машина. Одна бабуля даже интеллигентно поинтересовалась, а не бандит ли он. ?Нет, мэм, я коп?. Бабуля тогда важно кивнула и добавила, что, если бандиты придут к нему мстить, лучше предупредить ее заранее, и она наденет беруши.Купер припарковал машину на подъездной дорожке и заглушил двигатель.— Неплохо, — заметил он, когда они зашли внутрь, и Бен скинул ключи на стеклянный стол и включил свет в гостиной. — Я в твоем возрасте снимал дыру на Хайнс-стрит.— Да? Что еще ты делал в моем возрасте?На Купера сарказм не действовал.— Еще я был выше тебя, красивее и почти не ночевал дома. Хотя с последним, я вижу, ты и так отлично справляешься. — Он провел пальцем по сантиметровой пыли на полке.— Ночью от воды дует холодный ветер. Зимой без обогревателя вообще невозможно уснуть.— Поэтому ты выбираешь девушек, живущих поближе к центру. Удобно.— Я не собираюсь оправдываться за свою личную жизнь, Куп, — Бен снял куртку и заглянул в холодильник, пока Джон внимательно осматривался по сторонам.— Ни одной фотографии семьи. Чего так?— От твоего зоркого глаза ничего не скроется. Есть будешь?Стоя в пальто с высоким воротником, Джон отвлекся от изучения статуэток на икеевской полке, выпрямился и удивленно моргнул, будто только что понял, где он и что в этом месте придется задержаться. Он стал стаскивать с себя пальто и замер.— Ты умеешь готовить?— Я уже шесть лет как живу один, — кисло улыбнулся Бен, доставая лазанью, и воспринимая реакцию Джона, как ?да?. — Раньше у нас повариха готовила, но потом денег ее держать не осталось, приходилось как-то выкручиваться. Хотя в школе было не лучше. Мать, когда пила, могла неделями не есть.— И где ты научился готовить? — он повесил пальто и присел за стол, с интересом наблюдая за Беном. — Кулинарный кружок?— Ага, — микроволновка пискнула, и по кухне разлился вкусный аппетитный запах сыра, фарша и томатной пасты.— Я серьезно.— Я тоже, — улыбнулся Бен, ставя перед ним тарелку с порцией. — Вилки сзади тебя в ящике.Прежде чем вернуться за стол, Купер достал столовые приборы и захватил салфетки. Принюхавшись, он отделил кусочек вилкой.— А ты поддаешься обучению лучше, чем я думал. Либо при мне ты ни хрена не старался.Бен снова пожал плечами.— В свое оправдание могу сказать — там было много девушек. Очень много.Они с Купером переглянулись, рассмеялись, словно старые добрые друзья, и продолжили есть в мирной тишине. Ладно, подумал Бен, может, он зря опасался сближаться с ним все это время. Джон был отличным парнем, даже если выставлял ежовые иголки и обзывался, как портовый грузчик. С другой стороны, он и Дьюи называл ?мудоебищем?, а Дудек, на взгляд Бена, был одним из самых близких друзей Купера. Чего уж тут обижаться?Может, он перерос всю эту чушь, и они смогут стать хорошими приятелями? Бен смотрел, как Джон аккуратно ест. В который раз он удивился, что Купер с ростом под метр девяносто и комплекцией здорового медведя, а пальцы у него осторожные и деликатные. Джон любил касаться вещей: поглаживать стекло бутылки с пивом, водить пальцем по кромке стакана, даже когда он сжимал руль, его явно успокаивало ощущение кожи под рукой.Джон испачкал тыльную сторону пастой и, не задумываясь, слизнул красные разводы.В ушах Бена поселился странный гул. Конечно, у Купера есть язык. Господи, о чем он думал вообще? Ну да, розовый, широкий, блестящий. Какие еще у людей бывают языки?— Эй, космонавт, ответь, это Хьюстон, — Джон помахал перед его лицом вилкой и вытер губы.— Да, я тут, — Бен почувствовал жар на щеках за непрошеные мысли. — Просто задумался.— Насчет девочки? Ты не переживай, — Джон решил, что он грузился из-за смерти ребенка, и Бен не стал его переубеждать. — Какая-то деталь будет всплывать и все, бац, ты уехал на пять минут из реальности. Следи, чтобы этого не произошло на работе.— Так точно, сэр, — он слабо улыбнулся и вернулся к еде. Его телефон завибрировал в кармане джинсов, и он его достал, чтобы прочитать сообщение.— В мое время мы звонили друг другу по домашнему и болтали часами, пока предки не давали пиздюлей, — проворчал Джон.— Меня бросили.— Что?Бен выключил телефон, задумчиво ковыряясь в тарелке.— Дана. Сказала, что больше так продолжаться не может.— Смской? — уточнил Купер. — Бля, я точно не понимаю ваше новое поколение.— Конечно, куда тебе, ведь тебя бросили вообще без единого слова, Ромео, — огрызнулся Бен.Джон угрожающе наставил на него палец, помолчал, а затем хмыкнул.— Ладно. Подъеб засчитан.Они закончили обед в полном молчании, но Бена, как и Джона, по всей видимости, это не напрягало. Посуда отправилась в раковину до лучших времен, а они переместились на удобнейший диван Итана Левина, который Бену обошелся в две с половиной тысячи баксов. Об этом он умолчал, ибо Купер мог сожрать за ?корявые понты Беверли-Хиллс? с потрохами.Джон устроился у него между ног и откинулся ему на грудь, чуть съехав вниз по дивану, чтобы им было удобнее сидеть из-за разницы в росте. Прошло две минуты, и Бен не выдержал.— Куп, мы повторяем эту хрень пятый день подряд, может, ты уже расслабишься?Тот окончательно окаменел и слегка повернул голову.— Ты о чем?— Мне все равно. Но если ты будешь сидеть у меня на коленях, будто я злостный педофил, удерживающий маленького Джонни, аттестацию мы не пройдем.— Я расслаблен!— И врешь как пятилетний. Я ожидал от тебя большего, — Бен убрал руки с его живота и, положив на плечи, слегка надавил большими пальцами в нервные узлы под трапециевидными мышцами.Купер дернулся вперед, схватив Бена за колени.— Блять, не тыкай мне в спину без предупреждения!— Ладно-ладно. — Он убрал руки. Плохая была идея с самого начала. — Зачем так реагировать? Это из-за выстрелов? Спина болит?Джон обернулся, а затем сложил локти на колени перед собой.— Нет, это не из-за выстрелов. — Он тяжело вздохнул.Бен терпеливо ждал, пока Купер соберется с мыслями, рассматривая его сгорбившуюся спину.— Я не настаиваю, но ты можешь поделиться. Обычно помогает. Из-за похищения? — Он надеялся, что его вопрос не прозвучал слишком навязчиво.— В какой-то мере. Тяжело засыпаю, бесят разные звуки, постоянное чувство, будто что-то произойдет и надо быть наготове.После непродолжительной паузы, Бен снова спросил:— ПТСР?— Если верить этим умникам в белых халатах. И не то чтобы у меня приступы, я себя контролирую и могу работать, — зло произнес Джон, будто боялся, что он начнет намекать на его несостоятельность.— Но не ночью.— Я жил у Лори первый месяц, она слышала, что я начал разговаривать во сне. — Джон фыркнул, все еще продолжая сидеть чуть поодаль. Он не уходил, что давало Бену надежду.— Ну, у меня тут сигнализация, свет на датчиках движения во дворе, два пистолета в доме, один в гараже и бита под кроватью. Думаю, мы отобьемся, если что. — Бен неуверенно положил руку ему на обтянутую футболкой спину.Одно дело, когда им нужно было сидеть вместе, куда тут денешься от физического контакта, и другое, когда Бен хотел коснуться сам. Без причины. Но Джон не скинул и никак не отреагировал на его ладонь.— В ночь, когда меня избили, а маму изнасиловали, копы нас обоих увезли в больницу, — произнес Бен вполголоса. — Стоило врачам оставить ее одну, она пробралась в детское отделение. Не знаю, как она умудрилась найти мою палату, — с улыбкой добавил он, медленно наклоняясь к Джону, — но проснулся я вместе с ней.Бен положил подбородок ему на плечо, рассматривая профиль Купера. Тот, сжав челюсти и нахмурившись, повернулся к нему лицом.— Ты пытаешься успокоить меня байками из детства? — В противовес угрожающему виду, голос Джона был спокоен и мягок.— А тебя нужно успокаивать?Купер позволил уложить себя обратно, и на этот раз его широкая грудная клетка вздымалась равномерно, почти в унисон с дыханием Бена. Тепло разливалось от колен до кончиков пальцев, макушка Джона упиралась ему в подбородок, и они сытые, полулежа, просто слушали тиканье часов.На них обоих свалилась неподъемная усталость. Десять минут прошли, но они не сдвинулись с места.— Если ты начнешь меня убаюкивать, я тебе врежу, — низко проворчал Джон.— У меня в детстве был плюшевый динозавр.— Это намек?— Это значит, эффекта от его рева было столько же, сколько от твоих угроз.— Ты однажды допиздишься…— Останешься? — Бен не дослушал, поглядывая на часы. Спать им оставалось часов пять, Куперу — четыре, если он поедет домой прямо сейчас.Джон поднялся, высвободившись из объятий, и задумчиво глянул в его сторону.— Ты понимаешь, что все, что творится — промывка мозгов? В нормальной ситуации ты бы спокойно поехал к своей девушке, а я был бы уже дома. Или нашел бы в баре перепих на ночь.— Ты хочешь домой или в бар, Джон? — напрямик спросил он, ощущая странное чувство потери, как только Купер отстранился.Джон шумно выдохнул, развернулся и положил руку на диван возле его головы, смотря ему прямо в глаза.— Я надеюсь, ты не предлагаешь то, что, я думаю, ты предлагаешь.Бен, оказавшись с ним так близко, вяло моргнул.— Ты о чем вообще?— Ты знаешь, что я гей, мы обнимаемся, как щенки в корзинке, и ты предлагаешь остаться на ночь. Какие у тебя варианты?На словах про щенков Бен начал быстро и неумолимо краснеть. Он неловко рассмеялся.— Конечно, Джон, трахни меня в жопу. Баклан, у тебя в распоряжении этот диван, подушка, покрывало и масляный обогреватель.Купер облегченно выдохнул.— Я уж думал, ты поехал крышей.— Когда я поеду крышей, я пойду в монастырь. Женский. — Бен улыбнулся, увидев, как Джон хмыкнул на его ответ и убрал руку с дивана.— Нет, парень, это будет значить, что ты полностью выздоровел от своего комплекса защитника. Но поверь мне, — он криво и печально ухмыльнулся, — этот гребаный город не даст тебе такой роскоши.Ночью отключили свет. Бен понял это, когда перестал чувствовать руку, не укрытую одеялом. Он спрятал ее под покрывало и долго растирал, борясь со сном. Обогреватель молчал, редко потрескивая остывающими секциями.— Да блять, — он неохотно вылез из-под одеяла и коснулся холодной стали на пробу.Стоять в футболке было холодно, он прошел к окну и, подсвечивая экраном телефона, посмотрел на термометр через жалюзи. Вот же гадство. Уровень ртути безнадежно опустился до плюс семи. Бен прошел в зал, осторожно ступая по паласу. Хоть воздух не вылетал изо рта клубами пара.Джону не стоило переживать, что Бен вдруг ударится из-за него в радужный мир членов, потому что менее подходящего человека для романтических мыслей было трудно представить. Бен посветил в его сторону экраном. Купер уснул на диване, как алкаш. Банки с пивом возле свисающей руки, сползшее одеяло, и огромный Джон, смешно поджавший ноги в белых носках.Фото в инстаграм с тегом ?бог гейского секса?.Ухмыльнувшись, Бен проверил второй обогреватель — холоднее, чем сосульки на Аляске. Он чертыхнулся и ушел в гараж включать дизельный генератор, захватив по пути толстовку с крючка. Мощности на много не хватит, но с удлинителем один обогреватель точно будет работать.Пока он прокладывал шнур через гараж в спальню и все подключал, Джон даже не всхрапнул, и могло показаться, что он вообще умер. Бен подошел к нему и наклонился, слегка коснувшись плеча.— Куп, — позвал он чуть слышно, и никакой реакции в ответ. — Джон. Джо-он. Джон, блять, проснись, а то околеешь тут.Купер замычал, уткнувшись лицом в край подушки и сплющив правую щеку. Бен рассмеялся и подтолкнул его в плечо сильнее.— Придурок, просыпайся.— Бля, если там не конец света, я тебе пистолет в жопу затолкаю, — сипло ответил он, наконец продрав глаза.— Спросонья ты само очарование. Вставай, свет отрубили, а обогреватель один.— С твоей стороны так великодушно пожертвовать его мне.— Хуй тебе за щеку, Купер, пошли, одну ночь, так и быть, я потерплю тебя в своей постели.Джон нахмурился и пробубнил:— Я сейчас не понял, это ты меня послал или предложил.— Невыносимый придурок.— Ты так сказал, будто для тебя это сюрприз.Бен подозревал, что Купер совсем ничего не соображал и препирался на автомате, потому что без дальнейших пререканий пошел за ним в спальню и молча рухнул на его кровать, даже не позаботившись укрыться. Ну что за человек, а? То он расслабиться не может, то он напивается чужим бухлом до состояния ?режь меня, грабь и убивай, мне посрать?.Пришлось вернуться за покрывалом в гостиную, а уж потом забираться обратно в кровать под успокаивающие переливы включенного обогревателя.~~~Когда Бен ночевал дома, то просыпался до будильника. В основном от холода, да и режим не позволял долго валяться в кровати. После влажного, промозглого воздуха проникающего в каждую щель и окно в его комнату, пробежка, порой, была единственным способом согреться. В этот раз он открыл глаза из-за того, что Джон зажал его в клинч.Носом Бен упирался ему в локоть, видя с такого ракурса лишь русые волосы на руке. Собственное дыхание обдавало лицо. Он скосил глаза, но мускулистое плечо закрывало весь обзор. Бен находился словно в коконе из тепла и мышц, будто Купер стремился завернуть его в себя, как в одеяло.Лежали они так уже пару часов — Бен успел отлежать левую руку, однако большая часть проблемы находилась гораздо ниже. В комнате по-прежнему было прохладно, и стоило ему двинуться во сне, чтобы согнуть ногу и спрятать ее обратно под одеяло, как, полностью повторяя его изгибы, бедро Джона устроилось у него под задницей, касаясь его паха через легкие штаны. В самое, мать его, теплое место. Но даже это Бен помнил смутно, через призму сна, потому что разбудила его мозолистая рука, скользнувшая под футболку на живот, и тянущее чувство утреннего стояка. Член, зажатый под своим и чужим весом, причинял боль, и Бен, не в силах терпеть, стал выпутываться из одеяла и Джоновых конечностей.Поздно ли переживать за свою честь, если всего уже облапали?Он вспотел, пока смог выбраться, в то время как Купер даже не проснулся. Рядом с ним, наверное, бомба разорвется, он даже не услышит. И это у него ПТСР и проблемы со сном?Невнятно что-то промычав, Джон заграбастал под щеку вторую подушку и спрятал лицо от пробивающегося через жалюзи солнца. Бен фыркнул и ушел в ванную умываться.Скорее бы этот дурдом кончился.Бен принял душ, оделся, прочитал сообщения на фейсбуке и даже успел приготовить саднвичи, когда по коридору раздались тяжелые, шаркающие шаги. Бен обернулся от раковины, где домывал вчерашнюю посуду и замер. А затем подло, беззвучно захохотал.Купера мучило похмелье. Больше того, он как потерянный стоял посередь коридора, потирая неоткрывающийся глаз, в одних белых трусах и носках. Светлые волосы на голове торчали, будто его вылизывала мама-кошка против шерсти.— Ой как смешно, — прохрипел он жутко недовольный. — Где моя одежда?Точнее Бен расшифровал это в членораздельную речь, потому что на самом деле тот бурчал себе под нос, не делая ни единой паузы между словами. Он махнул длинным ножом в сторону дивана — убранного, застеленного и протертого от слюней.— Там.Джон отвернулся, сосредоточенно дыша через нос, явно озадаченный, где это ужасное и далекое ?там?.— На подлокотнике дивана, — подсказал Бен, возвращаясь к нарезке сыра. — Зачем нужно было много пить вчера, чтобы страдать так утром?За спиной раздались кряхтение и вялые проклятия.— Когда раскалывается голова, перестаешь волноваться о всякой ерунде, — Джон рухнул за стол, что аж стул взвизгнул, отъехав по полу.— У тебя в родне майор Пейн, что ли? — между смешками спросил Бен и поставил перед Купером тарелку с бутербродом, жуя при этом свой на ходу.— А у тебя — Мать Тереза? — передразнил тот и грустно посмотрел на тарелку. — А кофе есть?Взгляд его голубых тоскливых глаз мог растопить льды в Антарктиде. Бен, наверное, впервые видел его таким: несобранным, с щетиной, с сонной отметиной от подушки на щеке.— Электричество до сих пор не включили, так что только если по пути куда заскочим.Джон продолжил странно на него смотреть, будто у него за ночь умер щенок.— Мы же с тобой не… — он махнул рукой в сторону спальни. — Скажи, что нет.Бен никогда бы не подумал, что мысль переспать с коллегой страшит Купера настолько же, как, наверное, повторение 11 сентября всю Америку, благослови ее господь. Должен ли он обидеться? Бен прожевал кусок сандвича и отрицательно мотнул головой.— Спасибо, боженька, за полшестого по пьяни, — Джон растер лицо ладонями, облегченно выдохнув. — Есть все-таки плюсы от многолетней интоксикации лекарствами.Бен открыл было бутылку с водой, чтобы запить, но чуть не поперхнулся. Он всегда забывал, что у Джона феноменальная способность сообщать слишком много информации в рекордно короткие сроки.— Ты, нарциссичный старый импотент, есть-то будешь?— Это дерьмо? — тот отставил со звоном тарелку подальше, просыпаясь и все больше приходя в себя. — Нет, заедем в Ин-н-Аут. И дай бритву. — Купер провел рукой по колючему подбородку. — А то мне только мозготраха от Хилла не хватало за ненадлежащий внешний вид.~~~— Две горячих цыпочки, голышом, в танцующем фонтане зовут ?мистера полицейского? арестовать их, и на тебе, блять! — Дьюи взмахнул руками. — Она скинула их вещи в воду, приколи? Вместе с телефонами. Что за мозги куриные?! Пиздец, настроение мне испортила.Купер ухмыльнулся, смотря на Дьюи над съехавшими солнечными очками, и макнул картошку фри в соус.— А что ты вообще делал возле Беверли-Хиллс? Это не твой район.Дьюи показал на него двумя указательными пальцами, как будто попал на вечеринку.— Любой район, в котором две клевые цыпочки танцуют в фонтане, — мой, Куп.— Ну если ты так представляешь себе клевых цыпочек, — фыркнула Сандра, его новая протеже, ставя поднос с едой рядом и присаживаясь за их стол. — Нет, правда. Вы бы их видели! Волосы пережженные, желтый загар из солярия, даже вокруг глаз эти, как их, белые морщинки из-под очков для купания. Я уж молчу, что на руке одной была татуировка. Парень, вот ты, догадайся, какая. — Кивнула она Бену.— ?Мечтай?? ?Не бойся?? Японский иероглиф? — Сандра отрицательно покачала головой на каждый его вариант.— Я знаю, — включился Алекс в игру, — Нотка. Нет? Знак вечности? Да бля. Перышко?— ?Рожденная быть счастливой?, — произнес Купер.— Точно!Джон пожал плечами.— Классика.— Да что вы понимаете! Ты баба, ты член в штанах не можешь удержать, — махнул он на Бена, дошел до Джона, — с тебя вообще какой спрос, — пришла очередь Алекса, — но ты, ты-то меня понимаешь? Женат? Дети есть?О’Доннел тоскливо вздохнул.— Нет. Я влюблен в одну девушку, но она меня динамит.— Бля-я-я, пиздец, — разочарованно протянул Дьюи, прикладываясь к своему огромному стакану с кофе, — кружок хоровых мальчиков. Джон, где твой напарник опять?— Ему жена еду собирает.— Он что, боится, мы обосрем ее пирог с тунцом? А? — он толкнул Сандру в плечо, и она в раздражении закатила глаза. — Вот чего ты опять бесишься? Хуже моей бывшей жены, честное слово. А она терпела меня восемь лет.— А потом настолько разочаровалась, что ушла в лесбиянки?— Хэй, я пил, а не избивал ее и детей. Между прочим, я передал ей дом и отличную фамилию с польскими корнями.Сандра смерила его нечитаемым взглядом.— Все, что ты им передал, это уебищная репутация в участке и болезнь Альцгеймера от твоей бабули. И ой, знаете, пойду-ка я поем за другим столиком. Мне нужен перерыв от этого мудозвона, — она встала из-за стола и ушла на другую сторону открытого кафе.Наступила неловкая тишина.— Ньявес тебя уела, Дьюи, — хохотнул Купер, отпивая колу.— Да что она себе позволяет, шлюха? — громко возмутился тот, отставив поднос. — Что я, блять, ей сделал? Весь день только и делает, что злится, как будто я попал в ?Убийственное караоке?. Вякнешь что-нибудь не то, и понеслись бензопилы по яйцам.— Дьюи, — предостерегающе произнес Купер. — Давай я с ней поговорю. — Он начал было вставать, но Бен перехватил его за плечо и тряхнул головой.— Лучше я. А ты успокой его, а то из-за криков сейчас еще и на нас копов вызовут.Джон открыл рот, но, промолчав, сел обратно. Его пристальный взгляд Бен ощущал все то время, пока не скрылся за углом кафе, где тут же нашел Ньявес. Она выбросила еду в мусорку и хмуро пила свой кофе, прислонившись спиной к стеклу.— Если ты скажешь, что я с ним слишком строга или что он хороший коп, я тебе врежу, — предупредила она, сжав полные губы.Ньявес была очень красивой, и почти каждый в участке гадал, почему она пошла по карьере обычного полицейского. С ее огромными глазами шоколадного цвета и бронзовой кожей она могла запросто работать моделью и не выслушивать в свой адрес оскорбления от типа вроде Дьюи. Бен никогда не учил новичков. Единственный пример перед ним был Купер, и его трюки сработали на Бене довольно успешно. Честность за честность.— У тебя в семье кто-то пил? — он сложил руки на груди.— А какая тебе разница?— У меня мать. Отец нас бросил, когда мне было девять, и ее это сильно подкосило. А у тебя кто? — спросил Бен, будто не слыша.Ньявес посмотрела на него с сомнением и отвернулась.— Отец. И слушать по двенадцать часов, как этот старый мудак Дудек гордится, что вытащил свой зад из запоя и обрел вторую, духовно полную жизнь уже просто, — она вдохнула, чтобы зарычать, — невыносимо, блять!— Что он сделал? В смысле, твой папаша.— Ты не подумай чего такого. Не насиловал, даже руку не поднимал. Просто напивался как свинья. У меня младший брат есть, в колледже учится. Мать ради нас двоих жилы рвала, на трех работах пахала, а этот урод месяц работал, а потом его выкидывали за прогулы. То, что Дьюи в завязке, это конечно, хорошо, но жизни дочерям он все равно испоганил.— Мне жаль. Но Дудек не самый плохой инструктор, уж поверь.— У тебя же был Купер, я слышала, что он под дозой на смену выходил.Похоже, слухи в участке переносились со скоростью звука. Ньявес неделю не успела отработать, как уже была в курсе.— Ага, так что я дам тебе совет на личном опыте. Дудек не должен тебе нравиться, ты не обязана его уважать, вы можете не быть друзьями и не жарить вместе барбекю по выходным. Главное, что ты должна знать, выходя на смену, что твой напарник прикроет тебе зад, чтобы ни случилось. На Дьюи можно положиться, и, хоть я от него тоже не в восторге, пошел бы с ним на смену без вопросов. Хотелось бы мне сказать, что мой новый напарник такой же, но, честно говоря, понятия не имею. Так что тебе повезло.Сандра ничего не ответила, выкинула пустой стаканчик и отлипла от стены.— Подумай на этим, — добавил Бен и пошел обратно.— Эй, — вдруг крикнула ему Ньявес, и он обернулся. Ее лицо стало мягче, и она слегка улыбалась уголком рта. — Не хочешь выпить сегодня? После смены?Бен улыбнулся в ответ и кивнул.— Можно. Но если ты собираешься снова жаловаться на Дьюи, ты угощаешь.~~~— Я скучаю, когда, — зачитал Алекс, держа над бумажкой карандаш и облокотившись на открытое окно патрульного форда виктория. — Когда мать читает мне нотации, когда политики болтают с телека, когда на смене ни черта не происходит.— Вот зря ты так, — Бен за рулем покачал головой. — Говорят же, для тех, кто был в Афгане, никогда не будет слишком тихо. Надо радоваться, что никого не убили или не ограбили.— Ну давай, твой вариант. Я скучаю…— Когда напарник нудит мне в ухо, — ухмыльнулся Бен.— Иди в жопу. Что тут следующее? Мне трудно забыть. — О’Доннел тут же черкнул пару строк. — Это проще простого.— Что?— Вчерашнюю девчонку, конечно. Так жалко ее, пиздец. А тебе нет?Бен скривился, как от зубной боли.— Меня больше напрягало, что у Вальдеры кран не закручен и постоянно капала вода.— Ты псих, — нахмурился Алекс. — Я еду с психом.— Ага, и будешь ездить еще долго, — Бен ухмыльнулся. — Слушай, если ты собираешься писать все как на духу, от меня-то не требуй. Мне уже хватило мозгокопаний на всю жизнь.— Ну, как знаешь. Что, так и написать? Бен Шерман, не могу забыть, как одна из жертв налажала с сантехникой?— Напиши.Алекс хохотнул и что-то написал, но Бен не стал всматриваться в ответы.— Когда я вижу подростка… я думаю, фигли он не в школе. А ты?— Думаю, нет ли у него ствола под футболкой.— Бля, Шерман, ты точно больной, — заметил Алекс, постукивая карандашом по планшету.Бен косо глянул на О’Доннела и пожал плечами, выворачивая на бульвар Венеции и следуя дальше по маршруту.— Ты просто здесь мало отработал, парень. Поверь мне. К концу месяца ты будешь такой же.— Нервный?— Осторожный.— Мне очень хочется… чтобы Энн согласилась пойти со мной на свидание, — с ходу закончил Алекс, и Бен с сочувствием спросил:— Ты ведь понимаешь, что раз она тебя избегает уже месяц, то взаимности тут не жди.— Знаю, — вздохнул напарник, — но разве так сразу разлюбишь? Я ей пьяным даже писал, в любви признался, потом так стыдно было, кошмар. Да и хер с ней, я о ней всю ночь думаю, не хватало, чтобы и я здесь ныл, как сопляк какой.— Ты и есть сопляк. Влюбленный сопляк.— Ой, спасибо, Шерман. Твое утешение выше всяких похвал.— Всегда пожалуйста. Ладно, моя очередь, — они остановились на светофоре. — Мне очень хочется, чтобы закончился дурдом с тренингами, и от нас отъебались.О’Доннел сел удобнее, встрепенувшись.— Кстати, да. Как там продвигается у вас с Купером? Я смотрю, вы между собой парой слов перебросились всего. В любовном гнездышке у роз выросли первые шипы?Бен не мог сказать, что Джон у него ночевал, и тем более, что за утро они успели надоесть друг другу хуже горькой редьки. Купер с похмелья был даже хуже, чем пьяный или обдолбанный.— Терапия не исправит того факта, что Купер первосортный говнюк.— У него отец сегодня умер, я бы тоже вел себя не лучше.Бен был рад, что они только тронулись со светофора и форд не успел набрать скорости. Он притормозил и пропустил внезапно появившегося из кустов пешехода.— В смысле?! А ты откуда знаешь?— Его Дьюи спросил, когда ты отошел утешать Ньявес. Ты, кстати, ее телефончик стрельнул? — подмигнул ему Алекс. — Огонь баба.Но Бен его не слышал. Так вот что за звонок был перед выходом из дома — наверняка, звонили из тюрьмы, и вот почему Джон потом вел себя как распоследний мудоеб. Ну бля, шикарно. Сказать же не мог, да?— А-57, ответьте, — внезапно прозвучало среди обычных переговоров по рации.— Диспетчер, А-57 на связи, — ответил Алекс, переглянувшись с Беном.— Перейдите на закрытую частоту.Его напарник переключил рацию, и они стали ждать. Бен сбавил газ и остановил машину возле бордюра, но не заглушил.— А-57, немедленно отправляйтесь на пересечение Норвуд и 21-ой. Там вас будет ждать А-44. Сейчас с вами свяжутся и введут в курс дела. На общем эфире сохранять молчание.— Вас понял, — ответил Алекс и потянулся к ремню безопасности.— Ну вот, я же говорил — не буди лихо, пока тихо, а ты не верил.Бен включил люстру и с визгом развернулся в сторону к шоссе.— Шерман, ты тут? — на их частоту вышел Дьюи. — Как далеко находитесь?— Да. Что там у вас? Мы сейчас выезжаем на 10-е шоссе, будем минут через десять.— Да жопа, вот что! Погнались за подозреваемым, я потерял Ньявес из виду, и она не выходит на связь. Хуй знает, почему. Инфаркт? Приступ? Напали какие-то бомжи? Я уже вызвал детективов, но бля, пока тут кто-нибудь доедет по пробкам, ебаный час пройдет.— Сейчас будем, — только и ответил Бен, давая по газам. — Плохой район, ох, не нравится мне это, — пробормотал он Алексу. — Там через два квартала копы того бомжа забили, народ и так полицию не любит, а сейчас уж… Возьми с собой тазер, выставь заряд помощнее.Они доехали даже быстрее, чем Бен рассчитывал. На парковке у Норвудской школы их уже ждала машина Дьюи и еще одна патрульная. Сам Дудек сидел с открытой дверью с рацией в руках, видимо, пытаясь связаться с Ньявес по закрытой линии. Стоило им затормозить, Бен и его напарник выскочили из лунохода.— Это тот тип? — спросил он, кивая на парня на заднем сидении в наручниках.— Ага, паскуда вылетел на меня с черного хода кафешки. Еще и сопротивляться пытался, хуесос. Говорит, ни хрена не видел.— Где вы связывались последний раз?— Возле Парк Гроув. Парни пошли проверять на юге.— Тогда мы возьмем север. Алекс, — он повернулся к напарнику, — ты со стороны Бонсалло — улица параллельная, будем прочесывать каждый угол. Мусорные ящики, переулки, стучись к соседям. И будь на связи перед каждым домом, понял?— Погнали.Без лишних слов они побежали по улице, а затем на повороте с Парк Гроув разделились. Бен хорошо знал этот район только потому, что в начале улицы он пару раз обедал в Чикано — неплохой забегаловке, а в конце у самого Вашингтонского бульвара располагалось похоронное бюро. Дома стояли как двухэтажные, с красивым белым забором, так и сараи с алюминиевой обмоткой вдоль бордюра. Он обежал закусочную, быстро спросив, не видел ли кто полицейскую, но посетители лишь неохотно покачали головами.В общежитии по 827 Парк Гроув все шторы были задвинуты, вахтерша в махровом красном халате на первом этаже смотрела телевизор, и Бен плюнул и не стал спрашивать.— Беру двухэтажный кондоминиум на углу, — прошуршала рация голосом О’Доннела.— Ок, я дом за серой общагой.— Понял.Бен открыл калитку, пересек газон и постучался. Розовый велосипед, герань в висячем горшке и покрывало на скамейке, стоящей на веранде. Он нервничал и отстукивал пальцами по косяку. Никто не ответил, и Бен, подождав немного, пошел к следующему. И следующему, и еще одному, но все без толку — все были либо на работе, либо предпочитали не реагировать на звонок или стук в дверь.Нетерпеливо он постучался в следующий дом, больше похожий на свинарник. Мусор был свален кучей возле бака, заросшие цветы под замком, две пальмы, росшие во внутреннем дворе были обмотаны одеялами. Что за чушь, нахрена одеяла пальмам? Ну и запах, подумал Бен, перешагивая дырявое ведро.После стука дверь открылась практически мгновенно. Бен не ожидал такого хозяина дома, как и чернокожий парень — копа у себя на ступенях.— Добрый день, сэр. Я офицер Шерман… — парень захлопнул дверь, и Бен несколько секунд непонимающе пялился перед собой.— Хэй, это невежливо! — крикнул он, стуча еще раз. — Сэр, мне нужно с вами поговорить, откройте дверь.Он услышал какую-то возню и непонятный бубнеж. Парень как минимум пересрался, а значит, творил там что-то незаконное.— Я считаю до пяти, мужик, если ты не откроешь эту дверь, выращивание травы будет меньшей из твоих проблем!Бубнеж прекратился. Возня тоже, но хлопнула дверь где-то в глубине дома. Бена это начинало кардинально бесить.— Я возле здания профсоюза, и, кажется, у хозяина дома трава, — доложил он по рации.— Если будет выпендриваться, зови, — ответил Алекс. — У меня пока ничего, продолжаю опрашивать народ.— Ок.— Извините, офицер, — мужчина снова открыл дверь, но на этот раз на ней висела цепочка. Как будто она его остановит, если вдруг Бен захочет войти.— Прекратите волноваться, сэр. Я всего лишь хочу задать пару вопросов. Вы не видели за последние два часа женщину полицейского?— Я не, — он странно обернулся, будто на кого-то, зубы у него были желтые, кривые, он вспотел и постоянно облизывал губы. — Нет. Нет, не видел.— Вы уверены? — у Бена было неприятное ощущение, что в доме было несколько человек. Краем глаза он увидел, как дернулась штора. — Она невысокого роста, темные волосы, карие глаза.— Нет, не видел, извините, — его голос был еле слышен и слегка дрожал.Господи, мужик, за хранение наркоты тебя не повесят, чего дрожать как осиновый лист.— Как вас зовут, сэр? — все так же спокойно и по-деловому спросил Бен.— Биби, — тот не ожидал личного вопроса и даже вжал голову в плечи.— Биби, у вас есть фамилия?— Р-райт.— Мистер Райт, — Бен достал визитку и протянул, — если что-нибудь вспомните или узнаете, пожалуйста, позвоните мне. Хорошо?— А, да, конечно. Как только узнаю, так сразу. — Биби снял цепочку, приоткрыл шире дверь и взял визитку, которую Бен держал специально чуть дальше от проема. В ту секунду, как дверь открылась чуть шире, он увидел на столе полицейскую рацию, и счет пошел на секунды.— С вами все в порядке?Биби немного затормозил, ровно настолько, чтобы Бен схватил его за протянутую руку, вывернул за спину и впечатал в косяк со всей силы. Наручники он надевал быстро, сердце в груди стучало как бешеное, и не было времени на размышления.Райт заорал, Бен вытащил пистолет, распахнул дверь и, поторопившись, сделал шаг внутрь. В этом была его ошибка. За дверью его встретила бита в лицо.~~~Бен очнулся на больничной кровати. Будто уснув с открытыми глазами, он неудачно моргнул и вдруг понял, что пялился на закрытое белыми жалюзи окно непонятно сколько времени. От груди шел провод к кардиомонитору, который тихо пиликал под удары сердца. Как он сюда попал и почему он уже был переодет в больничную одежду?От резкого движения глаз внутри черепа что-то чертовски заболело, будто молния прострелила куда-то в шею. Бен коснулся лба и простонал. Ох, ладно, вот почему. Он потянулся к кнопке вызова медсестры и откинулся на подушки, в ожидании прикрыв веки.— Добрый вечер, — вместо медсестры в палату зашла молодая женщина-доктор с чистым приятным лицом и взяла планшет в основании кровати. — Я доктор Каули. Как себя чувствуете, Бен?— Голова болит, — прохрипел он, слабо улыбаясь.— Понимаю. К сожалению, из-за сотрясения у вас повышенное внутричерепное давление, и оно сохранится еще пару дней, если не недель. Есть и хорошие новости. Мы сделали вам рентген костей головного мозга и шеи — снимки ничего не показали. Через трое суток, если головные боли будут такими же интенсивными, пройдете магнитно-резонансную томографию. В целом, вы абсолютно здоровы, — она посмотрела будто извиняясь, — ну, кроме красивого синяка, рассеченного лба и заплывшего глаза.— Эх, а я так хотел выиграть конкурс ?мистер Вселенная?.Доктор Каули мягко улыбнулась.— Да уж, с этим придется повременить. Но я лично за вас проголосую в следующем году.Бен аккуратно потрогал пульсирующую кожу на лбу, она оказалась заклеена пластырем.— Я помню, что меня ударили битой, а потом все как-то странно.— Это ретроградная амнезия. Ничего страшного, что вы не помните некоторые моменты после удара.— Что там произошло?— Боюсь, — доктор Каули замялась, — я не тот человек, который должен вам все рассказать, Бен. Ваш напарник ждет в комнате отдыха, я могу его позвать, если вы чувствуете себя готовым к разговору.— Она жива? — испугался он, схватившись за поручни и подтягивая себя выше в кровати. Кардиомонитор запищал чаще.— Бен, успокойтесь, пожалуйста, — она подошла и положила руку ему на укрытое покрывалом колено. — Если вы имеете в виду офицера Ньявес, то да, она жива. Остальные детали вам сообщит ваш напарник.От резких движений голова закружилась, он тяжело выдохнул и кивнул.— Хорошо, спасибо.Доктор Каули поставила планшет обратно и вышла, оставив Бена наедине со своими мыслями. Ладно, Сандра жива. Но с ней явно что-то не так, раз ему сразу не сказали. Он попытался вспомнить хоть что-то после того, как упал с лестницы — а он точно упал. Тупая тянущая боль в районе поясницы это подтверждала. Вроде бы он даже помнил, как его тянули за руки и укладывали на каталку, но потом как ацетоном краску смыло.Он предупредил Алекса по закрытой линии, Алекс должен был прибежать первым, как только понял, что Бен не выходит на связь. Он должен знать.Дверь приоткрылась, и в палату вошел О’Доннел, вот только выглядел он, как будто по нему пробежался отряд крестоносцев в полном облачении: рукав порван, губа разбита, ссадины по всему лицу и сломанный мизинец в гипсе.— Уоу, — протянул Бен, криво ухмыляясь, — а я-то думал, тут один красавчик.— На себя посмотри, Вазовски, — Алекс устроился в кресле, лелея руку с гипсом. — Не мог очухаться раньше, я вообще-то домой хочу.— Куда? Смотреть мультики и уничтожать ведро мороженого, пуская слезы по своей Энни?— Я сейчас шепну медсестре, что нашел тебя без штанов, и остаток вечера ты проведешь у уролога, малыш, — прищурился Алекс, откинулся в кресле и простонал. — О да. Вот это я понимаю — кресло.— Разве в нашем комик дуэте не я злой полицейский?— Нахер иди.— Да я бы с радостью, — Бен фыркнул, — да как видишь, меня еще не выписали.О’Доннел негромко рассмеялся себе под нос и устало вздохнул.— Начистоту?— Выкладывай.— Четыре нигера поймали ее возле дома, затащили в дом, пустили по кругу. Конец истории.Внутри Бена все опустилось свинцовой тяжестью, он прикрыл глаза рукой, массируя переносицу. Ублюдки. Гребаные ублюдки.— Блять. За что? Что она им сделала?— Говорят, мстили за то, что Свенсон насиловал их женщин.— ?Их? женщин? — он поперхнулся от ярости. — Да кто даст этим ебаным бомжам?!— В смысле, чернокожих, типа из их племени. Я вообще думал, что тебя там убили. Зашел, а ты в луже крови валяешься без сознания. Потом еще в спальне… — Алекс уставился в пол, склонив голову между плеч, и провел целой рукой по ежику коротких волос. — Пиздец, никогда не забуду.Бен вспомнил спальню матери после налета и кровавые простыни в мусорке. Он не хотел знать, но, сглотнув, все равно спросил.— Как она?— Вывихнуто плечо, — безжизненным голосом произнес Алекс, — сломано запястье. Они пережали ей руки ее собственными наручниками. Множество ссадин, синяков, про то, что там, — он кивнул между ног, — я не знаю. Ее прооперировали, и теперь она лежит в реанимации. Тут ее брат приходил, пацан совсем. — Алекс показал на разбитую губу. — Это, кстати, он сделал.Бен невесело хохотнул.— Неудивительно, ты ведь дерешься хуже школьника.— На себя-то посмотри, — издевательски протянул тот, — позволил уложить себя с первого удара, слабак. Я теперь герой, — вздохнул Алекс. — У меня даже интервью возьмут завтра. Тебе тоже перепало, твой папаша взялся защищать тех трех копов.— Да твою ж мать, — Бен закатил глаза. — Ну какого хуя, его только не хватало!— Ага, знатно подлил масла в огонь. За твоей жопой журналисты охотятся, зато Департамент тебе охрану выделил, ребята возле двери троих из желтых газет спровадили только за последний час. Докторша сказала, что тебя сегодня отпустят. У тебя есть, куда поехать?Наверное, все-таки для него было слишком много плохих новостей за раз, потому что голова начала раскалываться, как хрустящая корочка. С зубодробительными прострелами в висок.— К матери, я чую, тоже не вариант. Ладно, в отеле тоже ничего будет.— Тебе нельзя одному, после сотрясения надо будить каждые три часа. У меня так было, когда я на скейте шибанулся с моста. Рвало ночью, как будто я намешал с три ведра алкашни.— Я смотрю, у тебя богатый опыт в распитии алкогольных напитков, — заметил Бен, шипя от боли.— Очнись, Шерман, я же О’Доннел, — он пожал плечами. — Это как спрашивать, пробовал ли американец бургер, и зачем русскому медведь.— Зачем?— Затем, что хоть кто-то катается на велосипеде по их дебильным дорогам.Бен долго смотрел на Алекса, пока не произнес:— И это я псих.~~~— О, — вырвалось у Бена, когда он обернулся на звук открывшейся двери. Он стянул с себя больничную одежду и стоял голый, как раз собираясь переодеться.— Успокойся. У тебя нет ничего, чего бы я еще не видел, — в палату зашел Купер в своем черном пальто, видимо, приехавший из участка сразу после смены, и скинул спортивную сумку на кровать. — Это тебе.— Что там?Джон закатил глаза.— Костюм пасхального зайца.Бен непонимающе моргнул, прикрываясь между ног больничной рубашкой — он даже в душ с Купером одновременно не ходил.— Одежда твоя, баклан. Из шкафчика забрал. Ты же не собирался ехать в окровавленной форме? — тот перевел взгляд на кучу черной одежды на стуле и вздохнул. — А нет, вижу. Собирался.— Я же не знал, что под сопровождением имелся в виду ты.— Господи. Вообще-то в 21 веке придумали такую полезную вещь, называется ?телефон?, — Джон присел в кресло, где до этого валялся Алекс.— А вдруг ты был занят?Бен открыл сумку и достал джинсы, толстовку и куртку. Ну да, какие трусы? Запасного нижнего белья он с собой не брал.— Как снимать кеды с высоковольтной линии, так я не занят. А как забрать твою задницу из больницы, так куча дел, — Джон потер ладони о бедра. — Одевайся, дятел. Дьюи уже ждет нас в машине.Бен быстро натянул джинсы, чувствуя взгляд Купера хуже прожектора.— Дьюи? А он что здесь делает? О-ох, — скакать со штанинами была плохая идея, и у Бена резко закружилась голова и замелькали черные пятна перед глазами. Чуть не упав, он вдруг почувствовал теплую большую руку на груди, которая помогла ему выпрямиться. Поджав губы в одну тонкую линию, Купер смотрел на него сверху вниз с мрачным выражением лица.— Лучше спроси, кого тут нет сегодня. Шишки из Департамента отчитались перед прессой и фьюить на своих лимузинах к едрене фене. Хоть операцию с госбюджета оплатят, — произнес Джон, его шершавая ладонь все еще лежала у Бена на груди.Он, кажется, перестал дышать, смотря куда угодно, но только не Куперу в глаза. Джон, видимо, что-то уловил и сделал шаг назад.— Я буду за дверью.Бен натянул кофту и, прежде чем выйти, взглянул в зеркало. В ответ на него уставилась жертва боксерского ринга с фиолетовым заплывшим глазом и полоской пластыря через весь лоб. Ну, по крайней мере, теперь к вопросу ?а не ебнулся ли он головой, чтобы так реагировать на Джона Купера? можно было честно ответить ?о да, и было чертовски больно?.— Мальчик мой, иди-ка к папочке, — Бен не успел сесть на переднее сидение, как со спины его заграбастал Дьюи в крепкое объятие своими длинными, жилистыми руками. — Спасибо тебе, парень. Слышишь? Спасибо. — Он уткнулся лбом ему в щеку, в нос ударил запах кофе и ментоловой жвачки. — И О’Доннелу передай. Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы это был ты. Понял? — Дьюи смачно поцеловал его в щеку. — Я люблю тебя, чел.— Изменяешь мне, старик? — улыбнулся уголком губ Купер, садясь за руль и заводя Додж.— Ни за что, дорогая.Бен вырвался из объятий и обернулся, стерев влажный след со щеки.— Ты что тут забыл?На заднем сидении Дьюи закинул руки за кожаные подголовники и вздохнул.— Да что-что, ждал, пока кончится операция. Ты врачей не знаешь? Ничего не обещаем, бла-бла-бла. Состояние тяжелое, бла-бла. Первые сутки самые непредсказуемые. Бла. Суки, кишечник ей своими членами порвали. Кастрировал бы, нахуй, прямо в зале суда, а не отпускал пол залог.Улыбка слетела с лица Бена, и он тихо переспросил:— В смысле, отпускал?Он заметил, как Купер и Дьюи переглянулись в зеркало заднего вида. Так вот почему ему показалось, что Джон что-то от него скрывает.— Давай тебе Джон объяснит, а? Мне тут выходить буквально через два квартала, а семейных разборок мне и дома хватает от души.Бен чувствовал себя преданным. Не ими, а всей жизнью в целом. Как будто он был тем несчастным из легенд, который тащил огромный валун на верхушку горы, а валун раздавил его на обратном пути по склону.Да, в мире не было чистого добра и зла, но отпускать насильников, которые чуть не убили полицейскую? Которые сломали ей жизнь? Даже если она выживет, ей потребуются годы, чтобы вернуться к нормальной жизни. Или всю оставшуюся жизнь она будет делать вид, что все в порядке. Будет бояться заводить детей. Хранить пистолет под кроватью. Пить таблетки, чтобы хоть немного поспать. Ходить к психотерапевтам, мучиться от паранойи, стоит какому-то типу зайти сзади. И ей будет стыдно до конца своих дней за то, в чем она даже не виновата.— Бен, — голос Джона вырвал его из вихря отчаянных мыслей. Он уставился на Купера единственным открытым глазом. — Поговорим, когда приедем.Сжав изо всех сил кулаки и с трудом удерживая их на коленях, Бен отвернулся к окну, не мигая уставившись на ночные фонари. Глотать получалось с трудом, в горле застрял непробиваемый ком.— Так, тут мой выход, Джон, выпусти меня. Парень, — прежде чем выйти, Дьюи крепко сжал плечо Бена. — Не бесись. Мы на твоей стороне.Бен судорожно кивнул и проводил взглядом Дудека, который ушел в свой приветливый, горящий теплым светом дом. В окне его жена накрывала стол к ужину. Бен вжался в пассажирское кресло и закрыл глаза. Глупо ненавидеть людей только потому, что они хотели забыть произошедшее.Если никто не слышал, что дерево упало — падало ли оно? Имя Сандры прозвучит еще несколько раз по телевизору, а затем его забудут. Уже забыли, стоило ее коллегам разъехаться по домам.Пятое шоссе, полный газ, тихий шум мотора в напряженной тишине. Дороги были пустые, и вскоре Купер припарковал Челенджер на подъездной дорожке у своего дома. Бен моргнул. Какого рожна они тут делали?— Я попросил отвезти меня в отель, — напомнил он, не отстегиваясь и чувствуя, что терпение было на исходе.— Чтобы я потом ловил тебя возле дома Райта? Нет, спасибо. Сегодня останешься здесь, — ответил Джон, даже на него не взглянув.— Они отпустили Райта?— У детективов с ним сделка. Он сдаст тех, кто не успел трахнуть Ньявес, но тоже находились в доме. Включая того, кто ебнул тебе битой по лицу.— Сделка, — повторил Бен, отстегнул ремень безопасности и вышел из машины, хлопнув дверью. — Сделка, твою мать. Ну просто охуеть, — он прикрыл рот кулаком и сделал несколько быстрых шагов, как загнанный зверь.Купер медленно вышел из машины и закрыл Челенджер на брелок.— Ну, и как ты хотел мне все объяснить? — Ярость бурлила в нем, подталкивая на неразумные поступки.Джон устало на него посмотрел, будто осунувшись за те пятнадцать минут, что они ехали от дома Дьюи. Морщины прорезали его щеки от носа к тонкому рту. Стоять на улице было прохладно, и он засунул руки в карманы пальто.— В дом.С этим тоном было лучше не спорить, но и запугать Бена уже было не так легко. Не тогда, когда изнутри клокотало желание отомстить.— Учти, тебе понадобится что-то большее, чем пространные разговоры о мире, в котором мы живем.— Иди уже.Они поднялись по ступеням и неловко разошлись в дверном проеме. Джон снял с себя пальто и кинул на спинку кресла.— У меня сегодня отец умер.Бен прошел в гостиную и сел на диван, безразлично заметив:— Я слышал.Купер присоединился к нему, ухватив с собой из барного шкафчика стакан для виски, само виски и бутылку воды. Диван крякнул пружинами, но выдержал, прогнувшись под его весом.— Это что?— Нельзя мешать психотропные с алкоголем, так что ты пьешь минералочку, — едко улыбнувшись, Джон открыл бутылку и налил себе виски.— Говнюк.— Я же говорил, что его посадили за то, что он изнасиловал и убил кое-кого?Бен сложил руки на груди и молча кивнул.— А теперь то, что не слышал. Отец спалил меня с мужскими журналами в пятнадцать. — Джон залпом выпил полстакана и громко выдохнул. — Ох, крепкая зараза. И именно тогда я начал встречаться с Моникой из параллельного класса.— Зачем?— Это был 92-ой, — скривился Купер, утирая губы. — Если ты был открытым геем, ты был никем. Ни в армию не возьмут, ни уж тем более на престижную работу, если будет хотя бы подозрение, что ты по сосискам. Про школу я вообще молчу. Тем более, к тому времени мне пришлось устроиться на ночные смены грузчиком в порт — отец все пропивал, а сестре постоянно нужны были деньги на ребенка. Так что Моника была, как это, — он махнул рукой, — самое оно для прикрытия.— Где твоя сестра сейчас? — Бен подозревал, что где-то в этой истории крылись демоны намного страшнее тех, что встречал он сам.— В Калгари. Канаде. С Джошем и своим новым мужем Мэтью, — последнее имя он издевательски протянул. — Джошу уже сколько? Двадцать четыре скоро стукнет. Чуть младше тебя. Тогда он только орал и обмазывался говном с головы до ног. Я называл его ?дерьмогном?. Но не суть, — Купер потер лоб ладонью, — ты должен знать, что Моника была охренительно красивой. Большие глаза, длинные ноги, такая девочка-серфер, с упругим задом и клевыми буферами. Хотела стать спасателем после школы.— Но не стала.Джон посмотрел на него, не донеся стакан до рта, и в глазах его отразилась боль.— Нет, — он сделал глоток и сощурился, глядя куда-то перед собой. — Не стала. Я ушел из дома, не появлялся в школе. Хотел даже бросить все и уехать куда-нибудь на заработки — например, в ту же Канаду, ловить в Онтарио щуку или судака. Тогда там вообще нормально платили. За три месяца сезона почти 30 тысяч баксов. Местных, конечно.— Что случилось?— Моника искала меня, а потом пришла ко мне домой.Глаза Купера остекленели под цвет льда. Сердце Бена разрывалось на куски, как будто это он был там, вместо Джона, в тот день.— Все как-то дерьмово сложилось. Джесс уехала к родне, а я пришел только на третий день, когда мне дозвонилась ее мать. — Он облизнул губы и, тяжело вздохнув, спокойно произнес. — Конечно, я сразу все понял. Он спал в блевотине на полу. Мон валялась в ванне. Врачи потом сказали, что она умирала почти сутки, истекая кровью.Бен закрыл ладонью глаза, слушая, как в наступившей тишине тикали часы.— Мне жаль, — его голос дрогнул.— Дьюи тоже знает, — кивнул Джон, словно отвечая на молчаливый вопрос. — Лори. Я рассказал ей, когда мы только начали встречаться. Но чего они не знают, что она была беременна. — Он сделал паузу, будто только сейчас осознав полностью этот факт. — От меня.Он помолчал, допил виски и налил вторую порцию. Бен не знал, что сказать, и не был до конца уверен, что хотел узнать эту историю из прошлого Купера. Насколько было бы проще по-прежнему считать его просто жестоким ублюдком.— Так что да. Я тебя отлично понимаю. Жажда крови, безрассудные поступки. Мир должен поплатиться, — они столкнулись взглядами, и в глазах Купера осталась лишь тоска. — Я натворил много разной хуйни, прежде чем оказался в участке. И за некоторые вещи мне до сих пор стыдно. У тебя есть все шансы не допустить моих ошибок, и оставить жизни рассудить, что в итоге получит Биби Райт.— А если не рассудит?— Слышал поговорку: каждый несет тот крест, который сможет вынести. И Райт гораздо больше накажет себя сам, чем когда-либо будет в твоей власти. Или, — Купер пожал плечами, — его найдет младший брат Ньявес и вышибет ему нахуй мозги, что, кстати, более вероятно, ведь этого его месть. Не твоя.— Не знаю, что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, — честно ответил Бен.Джон покачал головой.— Ничего. Я рассказал, ты выслушал. Если завтра я приеду тебя арестовывать, моя совесть будет чиста. — Он хлопнул в ладоши и поднялся. — Хорошая вышла сказка на ночь, а теперь детям пора спать. Я разбужу тебя через три часа, все, как доктор прописал, а теперь съеби с глаз долой и оставь меня одного.Ночью Бену стало плохо. Он уснул в спальне Купера и проснулся от приступа головной боли. Подступила тошнота, в рот хлынула обжигающая желчь, и ему пришлось срочно вставать и идти в ванну. Он нашел унитаз на ощупь, и его тут же вывернуло. Руки дрожали, голова кружилась, и пульсировало в висках, он присел на колени, держась холодными как лед пальцами за края унитаза.Дышать, надо дышать. И постараться не запачкать коврик на полу, иначе Купер его убьет.Внезапно ванну залил свет, и Бен сощурился в сторону двери. В проеме стоял Джон, хмуро уставившись в ответ.— Долбанное луковое горе. Лекарства пил?Бен кивнул.— Воды принести?Бен кивнул еще раз, чувствуя, как желудок странно сокращается где-то внутри. Его скрутил сухой спазм, и он навис над унитазом, сплевывая вязкую слюну.— Фу, блять, — он вытер рукой губы.Купер вернулся с бутылкой воды и приложил к его лбу. Боже, святая прохладная благодать. Бен простонал, закрыв глаза от наслаждения и придерживая бутылку возле лица. Он думал, что Купер сразу уйдет, но тот присел на бортик ванны напротив.— Один плюс — хрень с тренингами кончилась. — Он успел переодеться в домашнюю футболку и мягкие штаны, но не похоже, что еще ложился спать.— Вот так неудача, — прохрипел Бен. — Я только накатал отчет о том, какие мы охеренные. И с чего Ватели с нас слезла?Он старался отвлечься на разговор, борясь со слабостью во всем теле. Вода немного помогла успокоить горящее от желчи горло. Зубы неприятно саднило, и Бен глотнул еще воды.— Отчет сдашь, чтобы допустили к экзамену. Теперь у нее есть О’Доннел. Она выставит так, что он отличился благодаря ее промывке мозгов. — Купер потер глаз и свесил руки с колен. — Лучше?— Вроде, — Бен стер остатки слюны с подбородка. — По-крайней мере, чужой прекратил рваться наружу.Джон встал рядом с ним и склонился, протянув руку.— Давай, помогу добраться до кровати.— У тебя есть Плакс, рот сполоснуть?Купер обхватил его за талию и с легкостью поднял на ноги.— Господи, тебя шатает, как одноногого солдата, а ты за свежесть дыхания переживаешь, принцесса.Тем не менее, Джон терпеливо страховал его возле раковины, пока он умывался. С его помощью Бен доковылял до спальни и упал на простыни с облегченным вздохом. Купер выключил свет в ванной и собрался уйти.— Ты спать?Джон замер возле двери.— Ну, вообще-то два часа ночи. И это у тебя отпуск на две недели, а мне завтра на работу.Купер что, оправдывался? Вот это номер. Значило ли это, что Джон и сам думал остаться в комнате, Бен не знал. Как он выглядел для него со стороны? Лежит весь в синяках в одних джинсах на чужой кровати. На которой Джон и Дэвид наверняка провели немало интересного времени, трах...Блять.— Точно, спокойной ночи.Джон не стал закрывать дверь и молча ушел, оставив его полыхать от стыда в темноте. Господи, ну он и дурак. Он же бесит Купера с самого начала гребанного тренинга, на что он, собственно, надеялся?От слова ?надеялся? у Бена свело рот от мерзости. В смысле, гейский перепих не то, на что он будет когда-либо готов. Может, если только сверху, но Купер его за такие предложения в бараний рог скрутит и выкинет из дома спать на улице. Бен перевернулся и открыл глаза, уставившись в потолок. Укурившись в старших классах, он провел парочку экспериментов с университетским приятелем, и сейчас тоже не горел желанием пробовать анал. Кого может возбудить член в говне?Бен разглядывал отсветы уличных фонарей на потолке и слушал, как Джон ходил где-то в гостиной. Он купил себе дом в Кастаике, надеясь, что тот станет его крепостью. Убежищем. А это всего лишь обычная картонная коробка на бетонной подставке. И она не защитит его от проблем. Зато защищает Джон, который не дремлет и, судя по звукам, смотрит телевизор, готовый прийти к нему на помощь, стоит только позвать. Джон, который зачем-то рассказал о своем прошлом.Бену было физически больно думать об этом. Наверное, Купер долгие годы винил себя, прежде чем смирился с мыслью, что не в его власти было что-то изменить. Как и он сам долго не мог принять свою беспомощность, пока Тильда не вправила ему мозги. Странно, что у него до сих пор нет близких людей или друзей, к которым он мог поехать. Кроме Купера. Хах. Не значит ли это, что ему снова пора к психиатру?Он закрыл глаза и, не зная сколько, лежал так, наполовину укрывшись одеялом. Он слышал, как Джон выключил телевизор. Наверное, пошел спать до будильника, который должен был прозвенеть через следующие три часа. Дом погрузился в тишину.Каждый пятый коп терял семью, разводился, запивал, начинал принимать наркоту или просто вышибал себе мозги из револьвера, стоило выйти на пенсию. Бен надеялся, что он в эти пятые не попадет, и его старость окончится где-нибудь на побережье. С молодыми девчонками, которые будут не против пососать его старый член. Хотя он не против одиночества, может, даже когда-нибудь заведет собаку.Может, завести ее уже сейчас?Бен не слышал шагов, но почему-то вдруг почувствовал себя неуютно. Дыша тихо и равномерно, он старался не двигать веками. Это же Джон? Но зачем ему приходить в комнату, пока Бен спит? Проверить, как он?Не выдержав, он открыл глаза, сразу наткнувшись взглядом на темную фигуру Купера. Тот стоял, прислонившись к косяку и сложив руки на голой безволосой груди. Уличный фонарь расчертил его кожу бледными полосками.Нервный трепет из груди медленно переполз ниже и осел в животе. Ему стало труднее сохранять спокойный ритм дыхания, тысячи вопросов крутились у него в голове. Не сказав ни слова, Джон вышел на свет, смотря на него изучающе, будучи далеко в своих мыслях.Не он ли говорил, что собрался идти спать? Бен чувствовал запах алкоголя, но взгляд Купера был слишком трезв, чтобы уверенно сказать, что он пил все это время. Чего он ждет? И что еще интереснее, чего он хочет?Джон сделал несколько шагов в его сторону, обходя кровать со стороны окна. Бен знал, что стоило бы подать голос. Сказать хоть что-нибудь. Про то, что Джон, оказывается, и правда лунатит. Или что Бен завтра обязательно отдаст ковер из ванной в химчистку вместе со своей формой. Джон сел на кровать, и она ощутимо прогнулась. Бен смотрел на него не отрываясь, размышляя, что сделал бы Купер, если бы он действительно спал? Ушел бы на диван, в этом нет сомнений. Значит ли это, что Бен сам его пригласил своим молчанием?Он невесело ухмыльнулся, зная, что являет собой жалкое зрелище со своими синяками и китайской щелочкой вместо левого глаза. О да, великий соблазнитель. Бен откинул одеяло и, чтобы приглашение стало более явным, погладил член сквозь джинсы. Во взгляде Купера зажегся интерес, одна бровь приподнялась в немом вопросе, а губы дрогнули в едва заметной улыбке. Он в сомнении наклонил голову, будто спрашивал, что Бен мог предложить еще.Однако Джон не собирался просто смотреть, он коснулся его безвольно лежащей руки от запястья и прошелся одним слитным движением до бицепса. Бен помнил, что ногти у него обстрижены под самый корень, потому чувствовал лишь мягкие кончики пальцев, огладившие его грудь с редкими волосами, ребра и живот. Большим пальцем он погладил дорожку волос, уходившую под джинсы, вызвав легкую щекотку. Бен втянул мышцы живота и вздохнул. Ощущать его дразнящие прикосновения было приятно.Джон убрал руку и поднялся, его тень закрыла от Бена свет от окна. Он передумал? Решил, что идея слишком плохая и не стоило даже заморачиваться? Но Джон не ушел. Он снял штаны: сначала медленно спустил пояс до бедер, а затем стащил по одной штанине, переступив с ноги на ногу. Когда он выпрямился, то показался Бену еще больше.В другой ситуации Бен был бы не очень рад увидеть настолько огромного парня вроде Джона возле своей кровати в середине ночи, однако, во-первых, технически кровать с самого начала принадлежала Куперу и он имел полное право здесь находиться, во-вторых, Бен меньше всего хотел сейчас остаться в полном одиночестве.И все же он понятия не имел, что творилось у Джона в голове. Стоило ли ему беспокоиться? Не то, чтобы у него было много вариантов, к чему все шло, но Бен отчетливо понимал, что активнее лежачего бревна в постели ему сегодня сыграть не получится. Поясница противно ныла, синяк на щеке пульсировал, отдавая болью куда-то в левое ухо. Хуже, наверное, было только, когда он в академии сломал руку и пытался заняться сексом с рукой в гипсе. Очень неловко, стыдно, и закончилось для Эбби переломом носа из-за одного неаккуратного движения.Тем более, что за последнюю неделю он успел многое обдумать и пару раз очень успешно пофантазировать с салфетками. Что Купер однажды достаточно разозлится и насильно его поцелует. Или стащит штаны, склонит голову и возьмет член в рот. Или зажмет его после смены в душевой, пока все будут на дежурстве. Руки на кафеле, мокрые тела, и Бен не стал бы возражать против любого расклада. Но в этих фантазиях точно не было деталей про избиение битой. То, что Купер воспринял его достаточно соблазнительным с половиной лица Джекилла, уже было странно.Не подозревая об этой мешанине в голове Бена, Джон не спеша лег сверху, удерживая вес тела на руках, и коснулся бедром его эрекции. Господи, у него встал так быстро? Бен скосил глаза вниз между их телами. Даже во время секса с девчонками ему требовалось немного подрочить, чтобы настроиться на нужный лад. Какого?Джон, наверное, подумал, что он испугался, потому что, устроившись на локте, успокаивающе положил другую руку ему на грудь. А затем провел большим пальцем по соску, и Бен почувствовал, как кровь прилила к щекам. Он облизнул губы, пока Джон кончиком пальца очерчивал чувствительный ореол, будто снова водил по краю бокала. Купер склонился к его лицу, и они обменялись легким поцелуем на пробу. Без языка, обхватывая губы и отпуская с влажным чмоком. В верхнюю губу, а затем в нижнюю. Джон облизнул палец, и снова погладил его сосок, нажав подушечкой пальца сверху, словно втирая слюну.Бен, чтобы хоть как-то ответить, положил руку ему на шею и запустил пальцы в волосы. Джон принял это как поощрение к более смелым действиям: провел шершавой ладонью по редким волосам на его груди, ловко вытащил из петли пуговицу на джинсах и опустил молнию.С облегченным ?ода-а? на выдохе, Бен почувствовал, как Джон вытащил головку наружу и провел по ней большим пальцем. Недовольный узкими джинсами, он на этом не остановился, встал рядом с ним на колени и потянул джинсы вниз. Бен с готовностью поджал ноги к груди, чтобы было удобнее их снять. Джон выкинул его штаны куда-то на пол и устроил колено между его ног, оперся руками по обеим от него сторонам и опустил лицо к его груди. Поцелуй? И снова не угадал. Джон коснулся его кожи холодным носом, а затем теплой щекой, обдавая горячим дыханием. Ниже, и ниже, повторяя одно и тоже, и не касаясь губами, а лишь нежась в ощущении близости. Когда он дошел до его бедер, то спустился на кровати и устроился между его членом и нежной кожей бедра.Бен понятия не имел, откуда у Купера такая выдержка. Хотя о чем это он? Он в постели у самого терпеливого копа Лос-Анджелеса, который позволял себе вспышки ярости только, когда ему не оставляли выбора. Было ли в прошлом Джона что-то, из-за чего он развил железный самоконтроль, Бену оставалось только гадать. Во всяком случае, ему было до Купера далеко: он дернул бедрами, прося о большем. Ощущение влажного языка вызвало мелкую дрожь по всему телу, и Бен поджал пальцы на ногах.О-о. О Боже. Судорожно вздохнув и сжав простыню в кулак, Бен приподнял голову, чтобы не пропустить ни одной секунды. Джон прошелся приоткрытыми губами по его члену, затем снова коснулся носом и потерся о член щекой. На губах у него играла развратная улыбка, будто он вполне осознавал, насколько недостаточными Бену кажутся его прикосновения.Он взял его член в руку и несколько раз с силой подвигал вверх и вниз. Сухая горячая кожа была слишком тонкой и чувствительной к каждой мозоли на его руке, обрезанная крайняя плоть поднималась до головки и снова упруго возвращалась на место. Бен запрокинул голову и простонал, не в силах сдерживаться. Даже боль в щеке ушла на второй план, смытая волнами горячего возбуждения.Бен почувствовал, как Джон раздвинул ладонями его бедра, придерживая их снизу под ягодицами, и на нежной коже паха ощутил его дыхание, легкую щетину подбородка и прикосновение губ. Господи, кажется, оно отдалось горячей волной аж где-то в пятках.Однако минета явно не было в сегодняшней программе. Бен разочарованно простонал, когда поддразнивания кончились, и Джон снова вытянулся вдоль его тела. Бен уже хотел нарушить тишину. Он бы сказал: ?Вернись и возьми его в рот, черт тебя подери?. Или ?какого хрена ты меня мучаешь??. А может даже что-то более опрометчивое: ?дай мне кончить, и я сделаю все, что попросишь?. Но не успел вымолвить ни слова, потому что Джон увлек его в поцелуй. Который тут же разорвал, и они какое-то время просто дышали общим воздухом, вдыхая дыхание друг друга. Его колено все еще было у Бена между ног, и он слегка покачивал бедрами, непроизвольно касаясь его мошонки и будто даже не замечая этого.Купер положил руку ему на затылок, и Бен словно оказался в кольце рук, не видя ничего кроме лица напротив и внимательного, изучающего взгляда. Купер любил смотреть, это было очевидно. Наверное, Бен мог бы попробовать его хваленую выдержку на прочность, начав мастурбировать при нем и не давая к себе прикоснуться. Как долго Джон смог бы сдержаться?Будто читая его мысли, Купер усмехнулся и навалился бедрами, сталкивая их члены вместе, Бен на секунду потерял ход мыслей и запрокинул голову от сладкой судороги, дернувшей все тело. О боже да, просто... да. Кажется, он уже был на такой стадии, что готов был кончить, только потеревшись об одеяло.Джон воспользовался моментом и поцеловал его между шеей и плечом, впервые за все время втянув кожу между губ и широко лизнув до самого уха. Жадно, быстро, будто не удержавшись.Бен совсем перестал понимать, чего хотел от него Купер. Однако его вполне устраивало, что Джон прижал его член своим животом и ритмично стал покачиваться бедрами вперед и назад, медленно, но верно подталкивая его к оргазму. Джон потянул его за мочку уха зубами, вынуждая его обхватить себя за шею, Бен снова простонал, голова полыхала от жара. Черт подери, как хорошо.Он уплывал на волне возбуждения, когда вдруг понял, что до этого момента с ним возились, как с хрустальным. Джон перестал удерживать свой вес на руках и лег всем телом сверху, скользя жадными руками по бокам и подныривая под поясницу. О да, вот так. И еще сильнее. Бен выгнулся от прикосновения навстречу его горячей коже и губам, мучающим влажными поцелуями шею. Оба их члена стали влажными от текущей смазки, напряжение все сильнее стягивалось внизу живота. Бен с силой вцепился в Купера, вдавливая пальцы у лопаток и соскальзывая по вспотевшей коже вдоль спины от очередного толчка. Он, кажется, утонул под весом Джона в кровати, как будто она была замаскированной трясиной.Их движения ускорились, шлепки по коже стали яростнее, грубее, Бен схватил Купера за задницу, сминая податливую кожу пальцами. Джона это только подстегнуло, он, как и Бен, уже не стеснялся стонов, громко выдыхая при каждом толчке и даже иногда порыкивая. Они поцеловались, Купер всосал его язык, и, господи, Бен дорого бы отдал, чтобы эти губы сейчас были на другой части его тела.Хватка Джона на затылке была железная, он ускорял темп, и Бен потерялся в ощущениях. Только жар в голове, раскаленный член, зажатый между ними, требующий, чтобы его сжали сильнее. О господи, да быстрее же ты.Купер громко простонал, напрягаясь под его руками и делая последние толчки бедрами. Он опустил руку, сжал член Бена, и того мгновенно перекинуло через невидимый барьер, яйца поджались, и мир сузился до требовательной руки на его члене.— Ох бля-ять, — выдохнул он, когда голова немного прояснилась от оргазма, и расслабленно упал на кровать вместе с Джоном, который обмяк в его объятиях и уткнулся в шею, тяжело дыша. Он все еще поглаживал чувствительный пенис Бена, выдавливая последние капли, пока напряжение окончательно их не покинуло.Все еще лежа сверху, Купер снова устроился на локте, пытливо уставившись на него в полутьме комнаты. Бен отдал бы полжизни, чтобы увидеть, какого цвета при свете дня его лицо сразу после того, как он кончил — красное и вспотевшее.— Не думал, что ты такой нерешительный в постели, — выдал Бен, немного отдышавшись.— Я просто, — Купер перевел дыхание и сглотнул, — не трахаюсь без справки на ВИЧ. Вот получишь результат теста, и мой член в твоем полном в распоряжении.— А задница, — Бен, осмелев, шлепнул Джона по мягкой, упругой ягодице под рукой.Джон рассмеялся глубоким, низким смехом и расслабленно выдохнул.— Посмотрим на твое поведение, новичок.