Часть 1 (1/1)

- Пожалуйста... - Отстань, парень! Люди всегда отвечают резко. Им всегда нет до меня дела. И правильно. Какое им дело до какого-то попрошайки на улице?

Никакого. Я запустил руки в карманы широкой рваной кофты, которая была на мне, и на ощупь начал пересчитывать мелочь. Пять евро. По головке меня за такое не погладят. Всего пять евро. Еще больше расстроившись, я приготовился к новому заходу. Снова ныряю в толпу на привокзальной площади, пристаю к прохожим, все ворчат, кричат, ругаются, главное - успеть быстро, исчезнуть. В этот раз мне повезло - попалась какая-то добродушная женщина и мужик-растяпа, у которого я вытащил кошелек.

Снова стою в стороне. Деньги из кошелька вытащить, их в карман, кошелек же выбросить в ближайшую урну. Смотрю на огромные часы на одной из башенок вокзала. Скоро пять. И мне надо будет уходить. За этот день я опять практически ничего не заработал, если так будет продолжаться и дальше, меня просто сделают калекой, как и многих. Питеру, например, выжгли глаз кислотой. Но он из-за этого теперь умудряется очень много выпросить. Я же другой, единственное, что вызывает жалость, это постоянно заплаканные глаза, неестественная худоба и рваная одежда. Но этого мало. Очень мало, чтобы люди давали деньги.

Последний раз ныряю в толпу. Неудача, только кто-то дал двадцатицентовую монетку. Пересчитываю деньги. Всего пятьдесят восемь евро и семьдесят три цента. Мало. Этого катастрофически мало, чтобы перестать зависеть от Карима. Карим - мой якобы босс, он руководит всей бандой попрошаек в нашем городе. И мной он руководит тоже. Точнее нет, он распоряжается мной. Моей жизнью. Конечно, ведь по закону он мой отец.Когда-то давно, когда я еще был маленьким, я жил в детском доме. И однажды туда пришел Карим и забрал меня, я надеялся, что смогу быть счастливым, потому что старшеклассники перестанут иметь меня в рот на полу туалета, который наверняка не мыли с самого основания детдома. Но не тут-то было. Можно сказать, избавившись от одного, я получил другое. Сначала ко мне относились хорошо, а потом заставили попрошайничать. Все шло хорошо, маленькие дети всегда вызывают жалость. Но время идет, и я вырос. Сейчас мне семнадцать, и жалости с меня, как с куры. Практически никакой. Иду темными переулками, все дальше в самое сердце той Флоренции, которую никто не знает. В самое сердце Флоренции, которую не показывают туристам, которая скрыта даже от глаз обычных жителей. Отодвигаю решетку на входе в подвал какого-то дома и спускаюсь. Дальше подвалами, долго - где-то минут двадцать, может, больше. Наконец выхожу в подвал, где много народу. Много детей в грязной, рваной одежде, с заплаканными глазами. У некоторых нет руки или ноги. У других закрыт повязкой глаз. У всех свои травмы, и лишь у немногих все на месте. Но это ненадолго. Быстро сную в толпе и подхожу к одному из многочисленных столов. Здесь меня уже знают в лицо. Кладу всю выручку на стол, за исключением одной монетки достоинством в один евро. Я всегда так делал, пытался экономить, чтобы однажды купить билет куда-нибудь и уехать. Уехать как можно дальше отсюда.- Фран, всю! - сурово говорит мужчина в очках и костюме.Вздыхаю и вытаскиваю монетку. Сегодня сэкономить не удалось.- Это что, все? - мужчина приспускает очки и насмешливо смотрит на меня. - Да. - Я засовываю руки в карманы и смотрю на него в упор своим всегда безразличным взглядом.

- Слушай, мне не хочется этого говорить, но если завтра будет так же, то тебя либо сведут в цех, либо отдадут Алексу, - внутри все сжимается от этих мыслей. Цех - это место, где детей калечат, чтобы те больше собирали. А Алекс - парень-сутенер, которому продают неудачливых попрошаек. Обычно это как раз парни моего возраста, потому что если меня покалечить, тоже ненадолго хватит, а так при продаже они получают довольно неплохую сумму. - Хорошо. - Коротко киваю и ныряю в толпу. Активно работая локтями, пробираюсь ко входу в другой подвал. Там у нас "спальня". На самом деле это кучи тряпья, рваных матрасов и еще чего-то, набросанного на пол. Прохожу чуть дальше, аккуратно ступаю босыми ногами, чтобы никому ничего не отдавить. Наконец нахожу место у стены и падаю на пол. Пытаюсь уснуть, но ничего не получается.Еще одна бессонная ночь. Еще одна ночь, когда я буду смотреть в потолок, со страхом ожидая следующего дня. На улице уже, наверное, рассвет, но сюда не пробьется ни один лучик солнца. Здесь всегда будет темно. В этих подвалах всегда будет стоять вечная атмосфера страданий, боли и смерти. Я раньше много думал о том, куда смотрят власти, где комиссии, которые проверяют состояние ребенка на усыновлении, но сейчас окончательно убедился - никому мы все не нужны. И как-то все это заминается. Неважно как, главное, что здесь меня и убьют, либо покалечат, либо продадут в рабство. Что-то из этого. Другого не дано. Бежать? Уже кто-то пытался. Они находят везде. По всему городу. Они видят везде. Кажется, парня, который пытался бежать, звали Джен. И, кажется, ему без анестезии отрезали обе ноги, и он скончался от болевого шока. Эту историю я слышал мельком, в какой-то шайке. Не знаю, насколько это правда, но от людей Карима и не такое можно ожидать.

Наконец в помещение входит очередной мужчина в костюме и темных очках и громким криком оповещает, что сейчас состоится мойка. Я первым вскакиваю и бегу на выход, не обращая внимания на крики тех недовольных, кому я наступил на ногу или руку.Мойка у нас это своеобразный душ. Просто нас поливают ледяной водой из шланга с сильным напором, и потом ходишь весь мокрый. Так работать в толпе сложнее, зато бывает, что дают больше. Обычно я мою голову в фонтанах, пока рядом нет полицейских. Всему виной волосы, которые чем-то понравились Кариму и он приказал их не стричь. Так они больше и не растут. Конечно. Кормить нас не кормят и питаемся тем, что перепадет. Наконец вбегаю в очередное подвальное помещение, где уже стоит очередной мужчина в костюме и в очках со шлангом в руке.Встаю напротив него, и он без слов, нажатием какого-то курка на шланге включает воду и обливает меня этой ледяной водой с ног до головы. - Вали отсюда! - через десять секунд говорит он, выключая воду. - Ты не один тут!И я выхожу. Иду по подвалам на выход. На улицу, оставляя за собой влажные дорожки. Капли стекают с меня. С волос, с одежды. На улице и вправду солнце, как я и думал. Не люблю солнце, но под ним я быстрее высохну. Пока добираюсь до вокзала, одежда и волосы уже почти сухие. И новый день. Новые люди. Хотя все по старому сценарию. ***

- Тебя предупреждали! - тот, кому я сегодня отдаю деньги, смотрит в тетрадь и делает какую-то пометку.- Нет, подождите. Вот у меня еще есть. - Достаю все деньги, что я экономил. Это всего лишь десять евро. - Щенок, так ты еще и не все отдавал? Гони сюда деньги. - Он выхватывает такие с трудом доставшиеся монеты у меня из рук. И начинает пересчитывать. - Все равно мало. - Он ставит напротив моего имени в тетради жирный минус. И нажимает красную кнопку на столе.Откуда-то появляются мужчины и подхватывают меня за руки.Я брыкаюсь, кричу, пытаюсь вырваться, но мне быстро прикладывают какую-то тряпку к носу, и я теряю сознание. Последнее слово, которое я услышал, было: "Утилизация". Это конец... ***Прихожу в сознание, лишь, когда чувствую, что чьи-то крепкие руки держат меня под струей воды. Оказывается, я в душе. Когда окончательно прихожу в себя, понимаю, что это женщина. Накачанная женщина. И она моет меня голого. Чувство, конечно, малоприятное, но хотя бы душ, мочалка и мыло. Все как положено. Я пока еще слишком слаб, чтобы сопротивляться, даже собственный язык еще меня не слушается. - О, проснулся, наконец. Я уж думала, что ты не очнешься. - Басом провозглашает баба и начинает намыливать мне голову. Я хочу что-то возразить, пнуть её и убежать, но не могу, тело меня не слушается. Когда женщина, наконец, смывает с меня всю пену, я понимаю, что уже могу шевелить кончиками пальцев, и сознание уже ясное. Все это время мужеподобная баба вытирает меня и надевает какой-то белый балахон, впоследствии оказавшийся ночной рубашкой. На шее тут же застегивают ошейник. Черт, ошейник? Я им что, собака? Пытаюсь брыкаться уже слушающимися меня конечностями, но живо получаю по лицу. И мне связывают руки.- Не рыпайся! - женщина пристегивает к ошейнику поводок, который, в свою очередь, закрепляет на крючок, вбитый в стену. На секунду она куда-то уходит. Надо использовать время по максимуму. Черт, только руки связаны за спиной. Пытаюсь как-то расстегнуть ошейник, но мучительница возвращается быстрее. Со шприцом в руках. Я не успеваю закричать, дернуться, как она делает мне укол в предплечье и меня снова начинает мутить, унося сознание вдаль. ***На сцену вытаскивают нового мальчишку. Мужчина-проводник тянет его за поводок, пристегнутый к ошейнику.

Лицитатор* начинает описывать его достоинства. Рубашку на парне задирают и вертят его, как игрушку, демонстрируя со всех сторон. В конце аукционист добавляет, что он девственник, и назначает цену. Тысяча долларов. Немало они хотят, за одну-то ночь, но мне он нравится, надо попробовать выкупить его. Начинаются торги, и со мной соперничает немало народу. Когда цена мгновенно возрастает до десяти тысяч, остается только два человека: я и какой-то противный толстый мужик-педофил с сальными глазками. Мы недолго торгуемся, он выбывает сразу же, как только я повышаю цену вдвое. В итоге раздается удар молотка, и объявляют, что с двенадцати часов парень будет в моем распоряжении. Отлично, а пока меня просят пройти в комнату отдыха.- Уважаемый, Вы сегодня явно превысили свой обычный бюджет. У Вас точно найдутся такие деньги? Господин Бельфегор, Вы уверены, что сможете выкупить его? - ко мне подходит менеджер клуба. Что за тон? Ненавижу, когда со мной так говорят.Какие глупости, конечно смогу! Я же Принц. Так ему и говорю. Он сразу извиняется и уходит, оставляя меня одного. Да, что-то я не подумал и выложил за этого паренька больше, чем планировал. Намного больше. Ну что, у меня еще есть куча времени до полуночи. Как раз пока парень отойдет от лекарств, которыми его накачали, я успею смотаться на встречу с Мартой, иначе мне опять грозит форменный скандал под названием "Мы с тобой пара, а видимся раз в неделю". Я встаю и иду на выход. Меня никто не держит, им это не нужно, если я уйду, не расплатившись, они меня из-под земли достанут. Последний раз бросаю взгляд на зал, где все еще идут торги. Мальчишке повезло, что его выкупил я. Я молод и красив. В отличие от остальных сидящих в том зале геев бальзаковского возраста, которых даже шлюхи отказываются обслуживать. Выхожу на улицу и понимаю, что недавно прошел дождь. Конец октября. Такую погоду следовало ожидать.***Неестественно яркий мир вокруг и уплывающее сознание, слишком легко все делалось, слишком легко куда-то шел, хотя нет - меня волокли, но мне казалось, что мое тело парит в воздухе, что я не иду, с трудом передвигая ноги, а лечу в метре над землей. Все это время мои глаза были открыты, но реальности я не видел, только бесконечно яркие картинки, плывущие у меня перед глазами и резко сменяющиеся другими. Очнулся я на полу какой-то маленькой душной комнатки без окон, пристегнутый за поводок к ножке кровати. Я закричал. Громко, протяжно и надрывно, срывая голос. Но, видимо, никто моих криков не услышал, а даже если услышал, то не обратил никакого внимания. Сейчас же все вокруг было неестественно...нормальным. Исчезла неоновая яркость и шум в ушах. Все пропало. Пропала даже легкость, оставляя лишь голую реальность. А реальность была темной, душной и неизведанной, оставляющей только ожидание. Ожидание того, что будет. И что-то мне подсказывало, что ничего хорошего меня не ждет.Наконец дверь в комнату открывается и входит мужчина. Нет, это не мужчина - скорее парень. Я бы не дал ему больше двадцати двух. На нем кофта в полоску, поверх которой надет нараспашку черный плащ. На ногах высокие ботинки. Я чуть приподнимаю голову. Странная у него прическа! Короткие волосы пшеничного цвета, чуть завивающиеся на концах, челка, которая закрывает половину лица, и глаза в том числе. В волосы парня криво вплетена диадема. Я усмехнулся. Тоже мне принц.- Чего ты улыбаешься, как идиот? - спрашивает меня баба с мужеподобным голосом, затем, не дождавшись ответа, она выходит и закрывает дверь. Парень бросил плащ прямо на пол, подошел ко мне и сел рядом. - Значит, ты и есть он? - спросил он скорее себя самого, чем меня. - Расскажи о себе. Он пошарил руками у меня на шее и поводок удлинился так, что я даже мог сесть на кровати.- Расскажи о себе. - Повторил парень и сел на кровать рядом со мной. - Зачем оно Вам? - я опустил взгляд в пол. Кажется, меня все-таки продали Алексу, и это мой первый клиент. А за ним будут еще сотни других, пока я не умру, или не ослабну до того, что меня уже нельзя будет трахать. И тогда меня просто убьют. Усыпят, как бездомную собаку. - Ненавижу трахаться с людьми, о которых ничего не знаю, - парень забрался на кровать и подобрал под себя ноги. - К тому же приказы принца надо выполнять.

- Как же. Принц несуществующей страны. - Я не смог удержаться и мысленно усмехнулся. - Я бы не был таким дерзким на твоем месте, ведь я мог бы просто трахнуть тебя. Но я не такой, поэтому цени благородство Принца, ши-ши-ши. - как же он любит слово "трах". Меня просто убивает, как же часто Его Высочество будет его употреблять? - Ну... Мне нечего рассказывать. - Наконец выдавил я из себя, опуская голову. - Хочешь сказать, что до этого момента тебя не существовало? - гневно произнес парень и, двумя пальцами схватив меня за подбородок, поднял мое лицо, заставляя наши взгляды пересечься, отчего я сразу опустил глаза. - Не ври принцу! - наконец Его НедоВысочество отпустил меня. - Рассказывай!И я рассказал. Я рассказал про все, про всю свою жизнь. Начиная с грязных туалетов в детдоме и заканчивая событиями последних нескольких часов. Иногда мой рассказ прерывался истерическими рыданиями. Да, я плакал. Да, я рыдал, как маленькая девочка. Возможно, потому, что раньше я мало об этом задумывался, возможно, потому, что раньше я предпочитал все это забывать, а сейчас этот блондин вытаскивал из меня правду, заставляя меня вновь и вновь переживать те моменты. Я говорил несколько часов, может, больше. И когда зашла та самая баба-мужик, пол которой я до сих пор толком не определил, я понял, что время вышло. Ночь прошла. - Шелла, я плачу ту же сумму, за такое же время, - коротко бросил парень и мадам в юбке удалилась с выпученными глазами. Примерно через час, захлебываясь рыданиями, я закончил свой рассказ. Он лишь хмыкнул в ответ, вновь приподнимая меня за подбородок двумя пальцами. - Ши-ши, принц всегда ценит, когда его приказы выполняют, - да у него еще и мания величия!В этот раз Принц держал меня крепко, чтобы я не смог вырваться. А я и не собирался. Все равно руки связаны, и я пристегнут к ножке кровати. Но даже если мне удастся избавиться от первых двух проблем, то выбраться из комнаты не представляется возможным. А значит - бежать мне некуда, ловушка захлопнулась. Принц наклонился ко мне и поцеловал. Скажу честно - это было неожиданно, я не ожидал такой вот романтики, я просто думал, что меня поимеют в задницу и уйдут, оставляя на растерзание следующему клиенту.Но нет - это неожиданно, действительно неожиданно. Я раньше никогда не целовался. Да, это правда. Никогда. И с кем я целуюсь в первый раз? С парнем! О Господи, за что мне все это? Почему именно я? Почему не кто-то другой? Почему именно я должен теперь стать подстилкой для богатых клиентов? Я неумело начинаю отвечать ему, и лишь через полминуты осознаю, что делаю. Я первым отстраняюсь от принца и отвожу взгляд в сторону, неминуемо заливаясь краской.Его Высочество немного насмешливо смотрит на меня и снова наклоняется к моему лицу.- Сделай мне минет. - Эти слова режут мой слух. Нет, они режут меня самого, как нож, плавно скользящий по маслу. Такие страшные слова и не менее страшные воспоминания... *** - Зеленый, отзовись, где ты? - сладкий наигранный голос разносится по всему туалету. А я сижу на бачке унитаза, поджав под себя ноги и заперев дверь на щеколду. - Эй, Зеленый, где ты, мать твою?! - вдруг дверь в кабинку, в которой я сижу, резко распахивается, и передо мной предстает во всем своем "величии" Гарри. Глава местной шайки придурков. Он приторно улыбается и подходит ко мне, я же инстинктивно сжимаюсь и начинаю рыскать глазами вокруг в поисках возможности убежать.- Ну что же ты? Прячешься от своего папочки? Нехорошо! За это придется тебя наказать! - он улыбается еще шире и больно хватает меня за волосы, после чего вытаскивает из кабинки и бросает на пол. - Я ведь тебе говорил, что сегодня мы попробуем тебя воспитать! Почему тебя, гаденыш, не было в спальне? - он размахивается и ударяет ногой в живот, я сгибаюсь пополам, лежа на полу. Инстинктивно закрывая руками голову и зажмуриваюсь. - Ишь, ты какой! Не выйдет у тебя ничего. Парни, держите его! - шесть пар сильных рук поднимают меня и ставят на колени, держа за все, что только можно. Руки, ноги, кто-то даже обхватил за пояс, чтобы я не дергался. - Сейчас мы тебя будем воспитывать, - громко гогочет Гарри и наклоняется ко мне. - Сделай мне минет. - Шепчет он мне в ухо и я даже знаю, какая гамма эмоций вырисовывается на моем лице.Я сильно мотаю головой.- Нет, ни за что! - чеканя каждое слово, процеживаю сквозь зубы. Гарри улыбается и делает какой-то жест своим вечным спутникам. Вот пусть они и делают ему минет, а я не буду!Тут же два придурка выворачивают мне руки, а кто-то третий зажимает нос. Нет уж, лучше я умру, чем открою рот, и он заставит меня сосать его член. Ни за что. Где-то через минуту мне начинает не хватать воздуха, и я весь извиваюсь в крепких руках последователей моего обидчика. Но, видно, они приготовились к такому исходу, поэтому ни вырваться, ни даже ослабить их хватку мне не удалось. Аккуратно приоткрываю рот и дышу сквозь стиснутые зубы, со свистом втягивая спасительный кислород. - Сученок! - а вот такое мое поведение, похоже, было для них неожиданностью. Получаю удар по лицу. Еще один. - Запомни! Теперь тебе точно не удастся отделаться одним разом! - он еще раз ударяет меня по лицу. Затем кто-то второй крепко держит меня за лицо, а Гарри разжимает зубы ложкой. Черт. Наконец ему удается, и он с победоносным кличем запихивает мне в рот какой-то круглый шарик на ремне, который кто-то уже застегивает на затылке.Где они достали дорогую игрушку? Наверняка кто-то опять удирал и притащил ему в подарок. Черт! Черт! Черт! Я ведь обещал себе, что не поддамся! Обещал. Гарри улыбается еще хитрее. Как лис, ей-Богу. Он вынимает шарик у меня изо рта, и получается, что остаются только распорки. Я уязвим как никогда, и чувствую себя так же. Маленький, униженный и уязвленный. Он подходит ко мне и начинает расстегивать ремень, все еще продолжая хитро и довольно улыбаться.Я опускаю глаза, чтобы не видеть своего собственного позора, потому что он неизбежен. Во рту стоит распорка. И меня держат. Никуда не убежать и не вырваться.Шанса на спасение нет.Наконец Гарри заканчивает возиться с ремнем и приказывает: — Приступай! – меня всего передернуло от этого слова... После этого Гарри, наконец, решился и резко вогнал свой член мне в рот. Черт, меня сейчас вырвет. С трудом подавил рвотные рефлексы, конечно, они же изобьют меня, а потом заставят вылизать собственную блевотину. - Языком активнее двигай, что ты как черепаха, а зубы полностью убери, — ох, зря он это сказал, я уже успел чуток разболтать застежку распорки и чуть ли не до конца сомкнул челюсти. — А, черт, ублюдок, задолбаю же, — и еще много мата - для него это было явным сюрпризом. Поэтому он живо застегнул ширинку, снял с меня распорку и растянул губы в противной улыбке.

- Ты не представляешь, что с тобой сейчас будет, - и ударил меня по печени. Надеюсь, инвалидом я не останусь. И они избили меня. Жестоко, сначала просто кулаками, потом добивали ногами, а после, как в лучших традициях американских фильмов, окунули головой в унитаз.Наконец эти придурки ушли, довольные собой. Но это не значит, что все закончилось и больше не повторится.Я так и лежал на холодном, грязном кафеле, весь побитый, как щенок. Через час, а может, два, они снова вернулись в хорошем расположении духа, наверняка опять кого-нибудь побили. - Ну что, Зеленый, ты готов? - довольно спрашивает меня Гарри, а я не отвечаю. Я просто лежу на полу и смотрю застывшим взглядом в одну точку. - Пацаны, давайте.В рот снова ставят распорку, меня снова держат, только я уже не сопротивляюсь. Зачем? Ведь можно просто сдаться и плыть по течению. Так будет легче. Намного легче. И вот меня снова держат, а главарь шайки придурков имеет меня в рот, заставляя заглатывать его член практически полностью. Я безразличным взглядом смотрю в потолок, будто это не меня насилуют, а кого-то другого. Как будто я - это звезда, которая смотрит свысока на все происходящее, и не чувствует ни боли, ни страха, ни отчаянья, ни безысходности. Ничего вообще, я - звезда. Я не хочу ничего чувствовать. Я хочу свободы. Я хочу в космос. В бесконечное пространство космоса, но глупые люди поймали меня, посадили на цепь, и теперь звезда медленно угасает. И скоро угаснет насовсем, сгорит и от неё останется лишь кучка пепла, а ей надо найти свою звезду. Звездочке нужна еще одна звездочка. С теплыми руками, которые отогреют меня от вечной стужи.Гарри громко выдыхает и кончает мне в рот, после чего сразу зажимает нос, заставляя проглотить вязкую, солоноватую на вкус сперму. - Видишь, все просто. - Он ласково треплет меня по голове и уходит. А я снова опускаюсь на пол. Все его прикосновения были мне, как грязь, которая впечатается в мое тело, в каждую клеточку, и навсегда останется там. Грязь, которую тяжело смыть водой, та, которая смоется только подаренными вновь воспоминаниями.

****Лицитатор- человек, который ведет аукцион.