Глава 20. (1/1)

Сержант Патрик Коллинз и его напарник, молодой, коротко стриженный парень, который, несмотря на форму, казался несолидно солнечным, потому что рыжими были волосы, брови, ресницы и даже глаза, попивали кофе из бумажных стаканчиков и попутно что-то обсуждали, склонясь над картой района. На обоих были голубые форменные рубашки с коротким рукавом с надписью ?Гарда? на спине и черные брюки с кобурой на ремне, на краю стола валялись круглые черные фуражки с замысловатой кокардой в виде ордена. Мэри ворвалась, даже не постучав, и полисмены синхронно повернули головы в ее сторону. Рыжий тихонько присвистнул, тем самым выражая свою оценку внешности и чрезмерно возбужденному состоянию незнакомой молодой женщины. Сержант Коллинз покосился на молодого напарника с неодобрением и ворчливо поинтересовался: - Что у вас опять случилось, мисс Дюваль? О, да вы, я смотрю, и мистера Оутса на этот раз прихватили… - Сержант, простите за вторжение, - начал Гарри, но Мэри не дала ему закончить. - Арестуйте его! Роя Ричмонда! Немедленно! – запальчиво потребовала она. - Мы же с вами это уже обсуждали, - устало поморщился Коллинз. – Какие основания? Или вы что-то сами видели? - Вот! – Мэри достала из внутреннего кармана куртки и выложила на стол две тетради без обложек. – Это доказательства, что Рой избивал свою жену, а теперь делает то же самое с дочерью. Кстати, он признался мне, что сам спровоцировал несчастный случай с Элизабет. Она упала после того, как он ударил ее… - Что это? Какие-то записи…- Это дневник Элизабет Ричмонд, а это дневник самого Роя. Все равно, что собственноручно написанное признание! - Интересно, каким образом эти личные записи попали к вам? - Разве это имеет какое-нибудь значение? – вскинулась Мэри. – По-моему, главное, что он опасен…- Это, безусловно, главное, только что я скажу судье, чтобы получить ордер на арест? Что вы случайно нашли эти дневники у Ричмонда под половицей? - Вы можете сказать, что я обыскала его комнату в отсутствие хозяина… Рыжие глаза второго служителя ?гарды? блеснули неподдельным восхищением, но он тут же притушил ?неправильную? эмоцию, напуская на себя серьезность. - Сержант, - вмешался Гарри, легонько придержав Мэри за локоть, - дело не в том, как мисс Дюваль получила эти дневники, а в том, о чем они. И Ричмонд скоро обнаружит пропажу, понимаете? Он знает, кто их взял, и знает, что в них… Мне продолжать дальше? Коллинз был достаточно сообразительным, чтобы сложить два и два. Он нахмурился и открыл первую тетрадь. Его напарник, тем временем, решил проявить инициативу в ином направлении. - Мисс Дюваль, я с удовольствием подежурю ночью у вашего дома. Я даже готов обеспечить вам круглосуточную охрану… - Питер, не болтай глупости! – цыкнул на него сержант. – И вообще, помолчи, мне надо прочесть. Мэри, мистер Оутс, выпейте пока кофе. Гарри сходил к автомату и принес два стаканчика, один протянул Мэри. Она механически приняла и отхлебнула. Гарри подставил ей стул, и Мэри опустилась на него, чувствуя, что ноги больше не держат. Рыжий Питер продемонстрировал ей белозубую, дружески ободряющую улыбку. Мэри вымученно улыбнулась в ответ. - Мерзавец! – процедил сквозь зубы Коллинз, дойдя до середины дневника Элизабет. – Попадись эта тетрадочка мне в руки пораньше… Миновало около получаса. Сержант прочел обе тетради, и лицо его покрылось красными пятнами. Он гадливо, как заразу, взял двумя пальцами за уголок дневник Роя и бросил в папку для бумаг. Туда же убрал и записи, сделанные рукой Элизабет. - Мэри, я пойду с этим к судье. Конечно, потом придется делать графологическую экспертизу, чтобы доказать авторство, но это уже для суда. А для ареста оснований более чем достаточно. Отправляйтесь домой, дальше мы уж сами. Хотя, на вашем месте, я бы сегодня переночевал у друзей или в отеле. От греха… И…спасибо…Мэри с Оутсом уже стояли на пороге, когда у Коллинза на столе зазвонил телефон. Он рванул трубку и, услышав первые слова, замахал им вернуться. Обменявшись с невидимым собеседником парой коротких и сухих фраз, сержант положил трубку и медленно сказал: - Десять минут назад на пульт дежурного в Дублине поступил вызов. Избиение ребенка и покушение на убийство… Ричмонд… Полицию вызвал некто Джон Уолш, туда отправили ближайшую патрульную машину… - О господи! – побелевшими губами прошептала Мэри. – Я же просила ее не оставаться дома… - У Ричмонда? Вызов поступил из вашего дома, Мэри… - он схватил со стола свою фуражку и поправил кобуру на поясе. - Мы едем туда. Думаю, вы захотите с нами…С включенной сиреной полицейской машине потребовались считанные минуты, чтобы доставить их в нужный район, но Мэри вся извелась. Сержант Коллинз буркнул, что они быстрее доедут, чем он будет выяснять, что именно произошло с Дороти, у полицейских, которые приняли вызов. Где находится эпицентр событий, было ясно издалека. Возле дома Мэри, помимо полицейского ?седана?, стояла карета ?скорой помощи?, а еще собрались соседи: и Лилиан, и миссис Квинт, и Рипли со своим злобно лающим ротвейлером, и даже миссис Томпсон с ребенком на руках… Мимо них полицейские провели Роя в наручниках. На левой щеке у него стремительно расползалась лиловая гематома, а глаз заплывал кровоподтеком. Его затолкали в салон машины, потом вслед за ним, только на переднее место, сел высокий седовласый старик – тот самый мистер Уолш, с которым Мэри так и не успела познакомиться… Впрочем, это она лишь отметила для себя, потому что при виде ?скорой помощи? у нее упало сердце… Дороти… Коллинз еще не заглушил двигатель, а Мэри уже выскочила из автомобиля и бросилась к дому. Дороти сидела прямо на крыльце и, как маленький зверек, растерянно озиралась по сторонам - у нее с одного боку сидел врач ?скорой?, меряющий ей давление, а с другой – сотрудник группы вооруженной поддержки ?гарды? в сдвинутой на затылок черной фуражке. Он что-то строчил в своем блокноте. На подбородке у Дороти виднелся след сильного удара кулаком или ладонью, а еще какая-то царапина. - Офицер, девочку мы заберем в больницу, - подал голос врач, сворачивая тонометр. – С виду всё в порядке, но имеет смысл обследовать. Вдруг есть внутренние повреждения… Полицейский кивнул, не прекращая писать. - Я никуда не поеду, - заявила Дороти тихо, но непререкаемо. – Я буду ждать Мэри… - Какую Мэри? Она, может быть, нескоро появится, а тебя надо осмотреть, понимаешь? - Без нее я не поеду… - упрямо повторила девочка, и тут ее взгляд внезапно ожил и засветился… облегчением, радостью, надеждой… Она увидела бегущую к дому женщину и вскочила ей навстречу. - Мэри!!! - Дороти! – выдохнула Мэри и крепко прижала ее к себе, порывисто целуя куда-то в висок. – Девочка моя…ну как же так, а? По щекам потекли слезы, Мэри даже не смахивала их – всё, что через бесконечную череду нервных событий этого дня скопилось у нее внутри, стало просачиваться наружу. Она сдерживалась, чтобы не напугать и без того испуганную Дороти своими рыданиями, а слезы… не жалко, пусть льются. - Это он, да? – Мэри осторожно коснулась пальцами красного пятна на подбородке Дороти. – А царапина?.. Что, что он тебе сделал? - Он задел меня ножом… он не хотел, - захлебываясь словами, прибавила девочка, увидев, каким ужасом вспыхнули у Мэри глаза. – Это вышло нечаянно, но он… он пришел сюда убить тебя… Я хотела ему помешать… У Мэри больно защемило сердце, вместо ответа она опять прижала светленькую голову к своей груди и услышала, как Дороти плачет. - Извините, мисс, - обратился к Мэри врач ?скорой?, тактично выжидавший, пока эмоции улягутся, - по-видимому, девочка ждала вас… Мы намеревались отвезти ее в больницу и обследовать… Может быть, тогда вы вместе? - Я не хочу в больницу, - всхлипнула Дороти. – У меня ничего не болит. Мистер Уолш вмешался почти сразу… было только два удара по лицу, и всё…И всё… Мэри невольно побледнела, а вдоль позвоночника пробежал колючий мороз. Она двумя руками притянула Дороти к себе за плечи, как будто под свою защиту и опеку. - Доктор, позвольте ей остаться. Был такой день… Пусть она отдохнет. Я – профессиональная медсестра и смогу позаботиться о Дороти. Мы потом сами приедем в больницу на обследование, честное слово. - Что ж, я вас понимаю, - врач щелкнул замками своего чемоданчика. – Хорошо, раз вы медик, оставляю девочку на ваше попечение… но на диагностику все-таки покажитесь… Всего доброго! В это время первая полицейская машина, куда сели Рой и Уолш, взревев мотором, сорвалась с места и, врубив на всю округу сирену, скрылась за поворотом. Мэри подняла голову, провожая ее глазами…- А я ведь даже не поблагодарила мистера Уолша, - спохватилась она. - Ничего, еще успеешь, - со спины к ней подошла Лилиан. – Мэри, ты родилась под счастливой звездой! - Я это уже слышала не далее, как два месяца назад… - Значит, так и есть… Дороти, ну как ты? – ласково спросила Лилиан. Та неопределенно кивнула и снова лицом уткнулась Мэри в грудь. На крыльцо поднялся сержант Коллинз. Несколько раз передвинув со лба на затылок и обратно фуражку, он сказал с напускной суровостью, под которой пытался спрятать свое волнение: - Мэри, мы уезжаем в дублинский участок. Ричмонд натворил дел. Теперь мы им займемся, как надо. Ваши дневники очень пригодятся… Думаю, мы реанимируем и дело о гибели его жены. - Что произошло в доме, сержант? - Я знаю то, что ребятам рассказал этот старик – Уолш. Он шел мимо вашего дома, когда услышал детский крик и звук падения. Он ворвался в дом, благо Ричмонд не запер дверь, увидел, как этот негодяй бьет ребенка по лицу, вдобавок размахивая длинным тонким ножом… Наподобие кортика, только лезвие длиннее… Завязалась драка. Ричмонд даже поцарапал Уолша, прежде чем тот сумел выбить нож…Вообще, удивительный тип… Старик, а скрутил молодого, здорового и злого Ричмонда…Впрочем, мне что-то теперь везет на таких удивительных людей, - намекнул Коллинз на саму Мэри. - Почему его тоже забрали в участок? Уолша… Он же ранен. - Там царапина на руке, ничего страшного. А забрали для выполнения формальностей. Надо подтвердить его личность, снять показания, оформить протокол… Не переживайте, через пару часов ваш мистер Уолш вернется домой и будет открыт для воздаяния почестей от благодарных соседей… - Он спас Дороти… - Что есть, то есть, - крякнул сержант. – А вы понимаете, зачем Ричмонд с ножом явился в ваш дом? - Догадываюсь… - Ваши с Дороти показания нам тоже понадобятся, но это всё завтра. А сегодня… отдыхайте, Мэри… Вы это заслужили, как никто.- Спасибо, мистер Коллинз… До свидания! Гостиная была разгромлена. Обивка на креслах вспорота, журнальный стол перевернут, под ногами хрустели осколки разбитых ваз и чашек, на полу разбросаны вещи, обрывки цветов, рассыпана земля из сброшенных на пол цветочных горшков. Чудом уцелела только гардина, хотя штора на ней была наполовину содрана. - Ничего себе… - присвистнул Гарри Оутс. – Да тут пронесся настоящий тайфун!- Мэри, по-моему, тебе проще купить новый дом, - вторила мужу Лилиан. Мэри молчала. У нее перед глазами разворачивался поединок, превративший ее гостиную в руины… Борьба семидесятилетнего старика и полного сил, вооруженного ножом садиста… А Дороти ведь была тому свидетелем… - Я гуляла возле твоего дома, - Дороти подняла с пола какую-то стеклянную фигурку с отколотой головой и принялась крутить в пальцах, - и увидела, как он входит (Мэри давно обратила внимание, что Дороти никогда не говорила ?отец? или ?папа?, только – он). Он в тот момент меня не видел. Я решила посмотреть, что он будет делать, и зашла за ним в дом. - Храбрая моя девочка…- Что ты, мне было так страшно! Особенно, когда он достал нож. Я даже вскрикнула, и вот тут он меня схватил. Он сказал, что ты – ведьма, ты решила разрушить нашу жизнь, и он убьет тебя. Он так кричал и размахивал ножом, что лезвием зацепил меня по подбородку. Он даже испугался сначала. Вытер кровь у меня с лица рукавом своей рубашки… А потом я сказала, что не позволю ему ничего с тобой сделать, и он меня ударил кулаком… У Гарри Оутса на скулах заходили желваки. Мэри прикусила нижнюю губу, чтобы слушать дальше. - Я налетела на журнальный столик и упала. Он подошел и ударил снова. Ладонью по щеке. Он давно не бил меня по лицу, чтобы не было следов. Знаете, по лицу – это труднее всего терпеть, по спине и по ногам не так больно… - Дороти… не надо! – взмолилась Лилиан. - Простите… - смутилась девочка и вопросительно посмотрела на Мэри. - А потом появился мистер Уолш? – сдавленным голосом спросила та. - Да… Они так дрались! Мистер Уолш мог погибнуть, но он ударил по ножу стулом, а затем они покатились в обнимку по ковру, и мистеру Уолшу под руку подвернулась вот эта штучка, - Дороти показала на бронзовую статуэтку Фемиды. - И он вырубил этим Ричмонда, - закончил за нее Гарри, - а потом вызвал полицию. Молодец дедуля!- Дороти, ты вела себя героически, понимаешь? – воскликнула Мэри, взяв ее ладошку в свою и глядя на нее глазами, затуманенными слезами и торжеством. – Ты такая умница, я так тобой горжусь! Просто самая замечательная девочка на свете! Дороти недоуменно поморгала и улыбнулась…светло и доверчиво. Словно из слов Мэри поняла, что теперь всё плохое в ее жизни осталось навсегда позади…- Ты очень устала, да? Тебе бы отдохнуть… - Пойдемте к нам, - предложила Лилиан. – Места хватит. Все равно здесь погром, а в своем доме Дороти вряд ли пожелает ночевать… - Я даже не откажусь, - не стала спорить Мэри, у которой заканчивались последние крупицы сил. – Спасибо, Лилиан… Что бы я делала без вас с Гарри… - Мэри, это такая ерунда! Даже не стоит говорить. Идем?- Минуту, - среди мусора на полу Мэри вдруг наткнулась на фотографию Мейсона, упавшую с каминной полки. Рамку раздробило, а стекло треснуло прямо по середине. Мэри, присев на корточки, бережно взяла снимок в руки, украдкой погладила лицо, каждую черточку которого она знала и под искажающей изображение паутиной трещин… В этот момент ее внимание привлек блестящий предмет, лежавший на ковре под рамкой. Мэри подняла его, и комната перед ее глазами накренилась сначала влево, а затем резко вправо – как судно в бурю. Мэри почувствовала, что сознание гаснет, схватилась рукой за стену, чтобы не упасть, а спустя секунду, в миг прояснения, обнаружила, что цепляется за пол. Но главное она по-прежнему сжимала в кулаке. Это был золотой медальон на оборванной цепочке в виде закрытой книги. Вензель из переплетенных литер М и К и шпага… Судорожно хватая ртом воздух, Мэри надавила на скрытую боковую пружину. Медальон раскрылся, и на нее посмотрели собственные сияющие глаза, как немое признание в любви…