(Набросок) Часть Y. Глава H (1/1)

– Гляди-ка, твои родители уже здесь! – удивился Хаку, увидев в сгущающихся октябрьских сумерках стоящий у ворот красный автомобиль.– Да ведь скоро шесть, – улыбнулась Маритаими, забавно сморщив носик. – Они, наверное, уже часа два как приехали. Можно, я выйду? А ты пока поставишь машину в гараж...– Соскучилась? – подмигнул Хаку, понимающе улыбаясь. – Ну, беги!– Спасибо, дедушка! – расцвела Маритаими, выбралась из видавшего виды ?ситроена? и, в самом деле, бегом помчалась к дому.В гостиной, куда она ворвалась, даже не сняв плаща и перчаток, только сбросив ботильоны, царило обычное в день приезда родных веселье: Тихиро и Хаякава накрывают на стол, без конца спотыкаясь о длинные ноги сидящего на полу Акиро и лапы безмятежно дремлющего Лео, коты и Жасмин вертятся вокруг, умильно глядя в лицо хозяйке и беззастенчиво облизываясь, из кухни доносится сердитый голос Стефано и беззаботный хохот Леи... Но стоило ей – растрепанной, разрумянившейся, торопливо стягивающей с правой руки перчатку – появиться перед ними, как мигом были позабыты и посуда, и мирный послеобеденный сон, и изысканное кушанье, над которым колдовал Стефано. Все бросились обнимать ее, тормошить и расспрашивать, как дела.– Очень хорошо! – рассмеялась она, перецеловав родных и ласково погладив Долли, просунувшую клюв прямо ей под руку. – Но это пока все. Подробности – за ужином!Она отправилась к себе, не сомневаясь, что мать и кузина – ох, то есть, тетушка! – Лея через пять минут будут у нее, и не ошиблась: едва она успела переодеться в домашнее и завернуть улиткой длинную черную косу, как в дверь постучали.– Доченька, к тебе можно? – раздался голос Хаякавы.– Конечно! – улыбнувшись про себя, разрешила Маритаими.Дверь отворилась и в комнату робко вошли мать и тетушка-кузина. Плюхнувшись на кровать, Маритаими обвела их чуть насмешливым взглядом.– Ну?Женщины замялись. Не будь этого ?ну??, они начали бы разговор издалека... но Маритаими даже не делала вид, будто не понимает их любопытства.– Ты что, ?двойку? получила? – напрямик спросила Хаякава.– Мам, ну подумай сама, стала бы я хвастаться этим за семейным ужином? – вздохнула девочка.– С мальчиком встречаешься?! – заблестели глаза у Леи.– Нет, конечно! – возмулась Маритаими.– А я в твои годы...– вздохнула Хаякава.– ... была помолвлена с папой, – закончила за нее дочь. – Знаю, мамочка. И все-таки – нет.– Тогда что же?! – хором воскликнули обе женщины, взглянули друг на друга и расхохотались.– Узнаете за ужином. – Маритаими резво вскочила с кровати. – Кстати, почему так долго? Мы же всегда ужинаем в шесть.– Ждем гостей, – проговорила Хаякава. – Так что раньше семи вряд ли сядем за стол. Ты кушать хочешь? Может, тебе принести пока молока или бутерброд с овощами?– Да нет, наверное. Я в школе перекусила. А кто у нас ужинает?– Товарищ генерал, – доложила Лея. – И Гутенберги.– О-о... – протянула Маритаими. – Тогда, пожалуй, надо переодеться. Фрау Гутенберг такая элегантная...Женщины снова переглянулись. На Хаякаве было теплое платье из серой фланели в мелкий черный цветочек, на Лее – флисовый светло-голубой комбинезон. И то, и другое они надевали, когда приезжали на выходные. Их одежда была простой и практичной, но, увы, не шла ни в какое сравнение с нарядами достопочтенной фрау.– Я мигом!!! – крикнула Лея, распахнула окно и, молниеносно обернувшись, канула во тьму.Хаякава едва успела прикрыть колыхавшиеся на ветру створки и закутать дочь в шерстяной плед, как Лея уже возвратилась, победоносно неся в зубах большой непромокаемый пакет.– У мамули одолжила, – сообщила она, трансформируясь в человеческую форму, и вытряхнула содержимое пакета на стоявшее в комнате кресло. – Это вот – тебе. – Она протянула Хаякаве красивое палевое платье с золотистой искрой. – А это... – она содрогнулась от отвращения, приподняв двумя пальцами нечто воздушное, персикового цвета, – это мне. Схватила первое, что под руку попалось. Хорошо, хоть не бабушкино.– А не слишком ли они широки? – с сомнением спросила Хаякава, припоминая, что Саломея на голову выше нее и почти вдвое полнее.– Эти? Не-а, – отмахнулась Лея, торопливо облачаясь в персиковое. – Гляди, тут везде тонюсенькие резиночки, не толще нитки, так хитро вшитые, что если не знать, и не догадаешься. Не то, что на нас с тобой, – даже на Маритаими будут впору! Это дедушка... то есть, господин Кобаяси для мамы заказал, а ей носить их некуда, только в его приезд и надевает. Что стоишь? Не бойся, вот увидишь – будет сидеть как влитое!Хаякава, поощряемая Леей, выбралась из своего фланелевого платья и с помощью дочери облачилась в изысканный вечерний туалет.– Какая ты красавица! – воскликнула Лея, с восхищением оглядев золовку. – Ну-ка, сядь, я тебя причешу! Маритаими, у тебя не найдется пары золотых сережек? Ах, да, ты же их не носишь...– Клипсы подойдут? – спросила Маритаими, выуживая из шкатулки пару золотых серег-зажимов с крупными, молочного оттенка жемчужинами – подарок деда на двенадцатилетие.– Лучше не придумаешь! – обрадовалась Лея. – Так... Еще секунда... Теперь можешь посмотретьОна развернула кресло вместе с сидящей в нем золовкой к зеркалу и та ахнула от неожиданности. Из зеркальной глубины на нее смотрела смуглая черноволосая красавица с азиатскими чертами лица, свежая и сияющая, как полураспустившийся бутон чайной розы. Что на ней было надето и как она была причесана, казалось, совершенно неважно. Она была прекрасна!Хаякава медленно перевела взгляд вверх и обнаружила рядом со своим отражением рослую блондинку, ослепительную, как утренняя заря. Она улыбалась в точности как Лея, но та, несмотря на то, что в самом деле была замечательно красива, и вполовину не была так хороша, как эта сказочная фея...– Насмотрелась? – деловито спросила Лея и развернула кресло к себе. – Нам пора. Я слышу внизу голоса наших гостей. – Она хитро прищурилась. – А эти платья не так просты, как кажется на первый взгляд... Обязательно закажу дедушке пару – себе и тебе. А лучше – по два. Не помешают!Хаякава шагнула было к двери, но вдруг опомнилась и обернулась к дочери.– Маритаими, деточка, а ты? До сих пор не готова?!– Идите, идите, – отмахнулась девочка. – Я скоро.Едва за матерью и тетушкой-кузиной закрылась дверь, она взглянула в зеркало, проверяя, в порядке ли прическа, выбрала скромный брючный костюм цвета льна и стала неспеша переодеваться.Спустившись на несколько ступенек, женщины настороженно прислушались. Кроме хорошо знакомых голосов генерала и четы Гутенбергов, в гостиной разливался еще один – журчащий, как ручеек, голос незнакомой женщины.– Кого это они притащили? – нахмурилась Лея и, на цыпочках сбежав вниз, перегнулась через перила и внимательно вгляделась в лицо незнакомки. – Хаякава, поди сюда. Ты ее знаешь?– Н-нет... – неуверенно ответила ее золовка. – Но, кажется, догадываюсь. Такие рыжие кудри могут быть только у одной особы...– Столичная кинодива? – сразу смекнула Лея. – И что же их величество забыло в нашей скромной обители? Поглядим?Вместо ответа Хзаякава присоединилась к золовке и, навострив уши, стала слушать.– Простите меня, дорогие друзья, – разливалась кинодива, очаровательно произнося букву ?р?. – Вышла небольшая неувязка: я полагала, что успею на поезд, который отходит в половине шестого, и покинула гостиницу, но, как всегда, опоздала и теперь со всеми своими чемоданами и саквояжами вынуждена хотя бы до завтра просить приюта у вас...Она повернула очаровательную головку к Стефано и бросила на него умоляющий взгляд, не забыв сопроводить его трогательно-беззащитной улыбкой заблудившегося в лесной чащобе малыша.Хаякава слегка нахмурилась.Стефано качнул головой, так что золотая серьга заплясала у него в ухе, и весело, со своим обычным добродушием (только те, кто были хорошо знакомы с ним, расслышали в его словах насмешку) предложил кинодиве отправиться домой поездом, который отправляется завтра в два часа ночи.– Ах, нет! – воскликнула незваная гостья, в ужасе закрыв лицо руками. – Я ужасно боюсь темноты! Да и потом, неужели вы могли бы отпустить женщину... одну... ночью... Вы так жестоки!Надув губки, кинодива бросила на Стефано обворожительно-укоризненный взгляд и перешла в атаку на стоявшего поодаль Акиро.– Неужели здесь не найдется уголка для того, чтобы приютить меня всего на одну ночь? Дом такой большой, а я занимаю так мало места...Похлопывая длинными, круто загнутыми ресницами, кинодива слегка сжала руку Акиро.– У нас на вокзале имеется отличная комната отдыха, – все с тем же добродушным видом продолжал настаивать Стефано. – Вы отлично проведете там ночь на диване.В глазах кинодивы, метнувшей на него быстрый взгляд, блеснула жгучая ненависть.– Умоляю вас! – прожурчала она, не выпуская из цепкий когтей руку Акиро. – Всего на один день!– Не я хозяин этого дома, – пробормотал тот, багровея как свекла. – Здесь живут мои родители...– В таком случае, я уверена, они не откажут мне в этой маленькой просьбе! Позовите их, я сама им все объясню.Акиро дернулся было, чтобы и в самом деле позвать отца, но тут, отчетливо постукивая по лестнице каблучками, в холл спустились его сестра и супруга.– Счастье мое! – Стефано прижал к груди заметно погрустневшую Хаякаву. – Я скучал по тебе!– Меня не было всего полчаса... – дрогнувшим не то от слез, не то от смеха голосом проговорила молодая женщина.– Целых полчаса! – возразил Стефано, отвечая супруге такой улыбкой, от которой она почувствовала себя котенком, которого завернули в пушистый пуховый платок.Между тем, красавица Лея с самой сердечной улыбкой, в которой разом побледневший Акиро различил свирепый драконий оскал, приблизилась к столичной гостье и ласково осведомилась, не желает ли она отправиться на вокзал в комфортабельном такси, которое, как она слышала, только что подкатило к парадному входу.– О нет, – с ноткой превосходства возразила кинодива. – Я уже приглашена...– Это кем же? – подняла брови Лея. – Я не вижу здесь ни свекрови, ни свекра, а только они могли бы вас пригласить переночевать.– Вашим уважаемым супругом, – насмешливо проговорила гостья.– Мой уважаемый супруг не сказал вам ни слова, кроме того, что он тут не хозяин, – отрезала Лея, не переставая улыбаться. – Поэтому не будем заставлять таксиста ждать.С этими словами она крепко обняла кинодиву за плечи, слегка приподняла над полом и попросту вынесла из холла. Все присутствующие с большим интересом следили за ними, ни никто не проронил ни слова.На улице и впрямь стояла машина с шашечками на капоте. Негромко играло радио, таксист мирно курил коротенькую трубочку.– В машину, – холодно велела Лея. – Твои чемоданы в багажнике. Можешь не пересчитывать, среди нас воров нет.– Как вы смеете... – начала кинодива, но Лея молча втолкнула ее в такси и захлопнула дверцу, едва не придавив ей ногу.– И чтобы больше ноги твоей не было в нашем городе. Захарыч, вот деньги, отвезете эту фифу на вокзал. – Лея вручила таксисту несколько купюр. – Купите ей билет на поезд, отходящий до столицы. И еще... не могли бы вы попросить кого-нибудь из служащих, чтобы посторожил ее? Хотя...Она вгляделась в темноту и громко позвала:– Дролло!!!Послышалось хлопанье могучих крыльев и на освещенную светом фонаря площадку приземлился гигантский, свирепого вида грифон.– Проводи машину с этой вот дамой на вокзал, – попросила Лея, дружески подмигнув чудовищу, – и постереги, чтобы она благополучно отбыла.Мысленно же попросила: ?Не спускай с нее глаз, она не должна сделать ни шагу. Постарайся напугать ее, но не делай ничего плохого?.– Хорошо, – кивнул грифон, а мысленно прибавил: ?Ей достаточно меня увидеть – и она лишится дара речи!?– Счастливого пути! – лучезарно просияв, пожелала Лея и, расхохотавшись, направилась к дому.