Домик на крыше (1/1)

Раннее утро в Нью-Йорке — совсем не то же самое, что, скажем, в родном городе. Совсем, совсем не то же самое.Даже если ты старательно пытаешься воссоздать возле своего домика эту самую неповторимую атмосферу своего уютного городка.Старый волшебник вдохнул воздух поглубже и вышел из домика. Вообще задача его была совсем конкретной — посмотреть, успела ли зацвести разрыв-трава не дал ли плоды степан-огонек. Первое было необходимо для зелья — очередная богатенькая дамочка с силиконовыми губами и не менее резиновой грудью четвертого размера заказала приворотное зелье (как неожиданно, ага), а плоды второго растения могли поднять на воздух все здание Американской киноакадемии. Это было бы крайне невежливо со стороны волшебника, потому как директор этой киноакадемии милостиво предоставил ему крышу... кхм... под домиком и лицензию на продажу собственных зелий. Конечно, не запросто так — волшебник усмехнулся, представив, как бы обрадовались журналисты, узнав, что на самом деле является причиной неожиданной сексуальной активности у шестидесятипятилетнего киномагната. Впрочем, язык за зубами волшебник держать умел, а с журналистами не водился и подавно, несмотря на излишнюю активность оных, за что директор киноакадемии был несказанно ему благодарен. Правда, волшебник не мог взять в толк зачем ему вообще это и как юные актрисы и актеры могли соглашаться на интимные отношения с лысым пузатым мужичком, от которого постоянно пахнет валидолом...Ну и черт с ними, с людьми, никогда их не поймешь.А в городе было хорошо. Из-за недели постоянных дождей на земле стелился густой высокий туман, но выглянувшее солнце обещало хорошую погоду хотя бы на ближайшие пару минут. Волшебник улыбнулся и вздохнул еще раз. Нет, раннее утро, определенно, самое лучшее время суток, особенно в вечно пыльном и жарком Нью-Йорке.Неожиданно у волшебника защемило сердце.Это было действительно неожиданно: здоровье у волшебника было отменным, даром что не болел ни разу за все свои триста лет, а от всякой романтической чепухи он был надежно застрахован своим благоразумием. А тут — на тебе. И ведь главное, не поймешь отчего: то ли ностальгия по родным местам заиграла, то ли боль от осознания неестественности этого мира, то ли еще что... Старик встряхнул головой и попытался подумать о чем-то отвлеченном. Не получалось.Он подошел к краю крыши и посмотрел вниз.Люди в этом городе не переставали двигаться никогда. В какое время не взгляни — вечно они внизу, как муравьишки — туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда. И ведь зачем, почему? а черт его знает, дела, должно быть.Сердце понемногу начало отпускать, но на место прежней пришла тоска. Ощущение какой-то внутренней пустоты, свойственная романтическим натурам и совсем юным подросткам. "Влюбиться, что ли", — подумал волшебник и тут же отговорил себя от этой глупой затеи. Некогда, пора зелье варить и дела делать.В Нью-Йорке наступило утро.