Художник (1/1)
По коридору прошёл вихрь, дверь в офис помощника главреда распахнулась насквозь, и стенки содрогнулись без радостным и громким:— Зойванна, я придумала!"Твою мать", — меланхолично затянулась сигаретой Зоя Ивановна, или, как говорили между собой пригламуренные менеджеры и секретарши, "главный мужик в издательстве". Собственно, её художественно-оформительный отдел нормальные люди всегда старались обходить стороной — конечно, издательство "Русская душа" в принципе нельзя было назвать нормальным, но вот конкретно отдел художников-оформителей поэтических изданий и художественных альманахов представлял собой вообще хаос и безумие. Однако вот, работают. Не всегда укладываются в сроки, зато походу дела всегда генерируют что-то гениальное — настолько гениальное и качественное, что все эти сборники, альманахи и прочие литературные издания (которые, сказать честно, отличались ну ужасно низким качеством) покупают в основном исключительно ради красивого художественного оформления. Поэтому Зою Ивановну Шварц на работе любили и уважали — ещё, кстати, и за то, что попутно эта безумная женщина (бывший старший лейтенант, морпех, в школе подрабатывала тем, что выступала в уличных боях и была неплохим преподавателем греко-римской борьбы) руководила так же отделом информатики и информационного управления, так что ссориться с нею было крайне небезопасно...Но эта девочка выводила Зою Ивановну в состояние ступора.Алечка работала у них недолго, но уже успела сгенерировать столько идей, что между собой коллеги решили все её мысли и придумки записывать и юзать в дальнейшем, потому как — идеи сами по себе были замечательными, сказать нечего, но совершенно не подходили по тематике к тому, над чем они работали в данный момент (ну, в самом деле, не станете же вы делать сборник, посвященный Дню Победы, в золотистых и серебряных тонах, а на его обложке размещать изображение летящих в небо шариков?). Плюс ко всему Алечка, несмотря на замечательные дизайнерские задатки, работала несколько на другой должности — проходила практику от нелюбимого ею архивоведческого института и вместе с двумя другими страдалицами работала в архиве издательства. Конечно, Зера Хабибовна, главный редактор, не могла пройти мимо такого ценного кадра, и договорилась с девочкой, что, когда у них закончится практика, она может поступить в издательство на работу в художественном отделе: конечно, на оформителя её никто ставить не будет, но пока — пусть учится, что...Но, несмотря на свое обаяние, общую харизму, ум и совершенно невероятное воображение, Алечка была редкой степени назойливым человеком.— Слушай, мы же уже всё обсудили, — сигарета закончилась, и прошлось открывать новую пачку. — Аль, ради бога, только не сейчас, а?
— Но Вы же сами меня спросили! — шумно растерялась девочка, плюхаясь на свободный стул: из синего рюкзака торчал длинный, свернутый в трубу, лист ватмана — вероятно, с какими-то заготовками.Зоя помассировала переносицу и случайно задела ногой стоящие под столом пустые бутылки пива.— Блять,— выругалась она сквозь зубы, но, увидев блеск в глазах Алечки (появляющийся исключительно тогда, когда она хочет предложить свою помощь), махнула рукой: — Сиди, сиди. Аль, при всём уважении — не могу. Ну думать головой иногда надо, понимаешь? И соотносить тематику альманаха со своими идеями.— Но шрифт-то... — робко подала голос девочка.
— Аль, тема закрыта. Когда понадобится твоя помощь, тогда я лично к тебе постучусь, но сейчас — нет, спасибо, уже всё утверждено.Девочка расстроенно протянула своё "Яааасно" и направилась к выходу из кабинета. Когда дверь за ней захлопнулась, Зоя Ивановна откинулась на спинку кресла: слава богу, одной головной болью меньше. По-хорошему ей надо было куда жестче обрубить этого неутомимого энтузиаста Алечку, но — жалко ребёнка...Тем более что рисует она не в порядок лучше некоторых из местных хуёжников, как бы она к ней не относилась.Домой Алечка возвращалась не поздно, всего лишь в семь вечера, но, когда темнеет уже в три, то семь часов вечера — это уже приличный такой срок, тёмный-тёмный... И холодно ещё. Неприятно холодно.Алечка подышала на руки — опять перчатки не взяла, вот дурёха, — и посмотрела на свою кисть. Во время лекции она нарисовала двух играющих котят, и теперь они бегали у неё по руке и играли друг с другом, кусая за хвостики. От их игры по всму телу шли приятные щекотные мурашки, от которых хотелось хихикать.
А её они пытались растолкать нарисованную хной у Алечки на лопатке татуировку в виде птицы, но отчего-то она вообще не шевелилась. Ни капельки. Должно быть потому, что это её не Алечка рисовала.Когда девочка пришла домой и заперлась в своей комнате, она раскрыла лист ватмана,который она принесла специально для Зои Ивановны. Нарисованные на нём художники и персонажи их стихов смотрели на Алечку: кто-то сочувственно-печально, кто-то растерянно, а некоторые хмыкали и задирали нос, дескать, "мы так и знали!".Руки девочки сжались от расстройства в кулаки, но она выдохнула.— Ничего, я ещё нарисую!... — сказала она тем, кто задирал нос (поэтесса Декабрина Алиева, специализирующаяся на дурацких стишках для детей, поэт Мнимский Каин — футурист и экстравагантный экспериментатор, и добрая часть высокомерных лирических героев стихотворений романтически настроенных девушек).
Она свернула ватман и поставила его в угол — от глаз подальше, пока не остынет; затем, забив на выполнение домашних заданий, раскрыла альбом для рисования и начала в нём выводить контур для будущей фигуры. Персонаж, которого Алечка хотела изобразить, уже был неугомонным: пытался убежать от неё через весь альбом, прыгал по листу, не шёл к карандашу и даже пытался корчить рожи своим пока ещё пустым непрорисованным лицом. Успокоился он только тогда, когда Алечка пришпилила его булавкой к бумаге; вот и отлично, теперь должно что-нибудь выйти... В мультипликаторы её не взяли, зато, может быть, хоть на работу в издательство оформителем возьмут — а там... а там...
Рука Алечки дрогнула от мечтаний, и человечек на бумаге возмущенно задёргался.
Нет, думала она, рисуя, Зоя Ивановна, я всё равно добьюсь, всё равно, всё равно... И мультики буду рисовать, и книгу оформлю. Но мультики потом, сначала книгу. Господи, да видела она рисунки местных "мастеров", шрифт "горошек" и иллюстрации в стиле митьков, ну Господи, из раза в раз же... А она — справится.Главное верить.