Часть 1 (1/1)

Грейвз раздраженно шел через извивающуюся в танцевальном экстазе толпу, из последних сил сдерживаясь, чтобы не начать раздавать пинки малолетним ублюдкам. Во-первых?— это непрофессионально, во-вторых?— мараться не хочется. Его буквально облепили потные, разгоряченные тела девиц и пацанов почти вдвое младше его самого, и это вызывало лишь глухое раздражение. Но все меркло по сравнению с тем, какую ненависть вызывал сейчас один тупой засранец, как раз и бывший причиной появления Грейвза в клубе на окраине Лондона.Криденс Бербоун. Криденс-мать-его-Бербоун, богатенький и единственный наследник одной из самых обеспеченных семей в Лондоне. К которому Персиваля с недавних пор приставили телохранителем, потому что это ?Тело? каждым своим шагом, словом и жестом буквально притягивало к себе неприятности. Криденс пил, нюхал и шлялся по самым мерзким заведениям города, поплевывая на родителей с высокой колокольни подросткового бунтарства.Две недели назад, когда обдолбанный и побитый отпрыск благородного семейства вернулся после двухдневного отсутствия, ему в ультимативной форме приставили личную охрану в лице Грейвза, лишили карманных денег и настрого запретили и шагу ступить без сопровождения.Персиваля всегда подташнивало от так называемой ?золотой молодежи?, и видит бог?— он бы ни в жизнь не пошел охранять зажравшихся малолеток, обнаглевших от вседозволенности, но главе семейства Бербоун не отказывают. Тем более?— за такие деньги. Вот так Грейвз и стал личной нянькой пацана, которому едва стукнуло восемнадцать.Криденс пытался его подкупить, потом шантажировать, потом просто начал задирать и нарываться. Даже попробовал неумело соблазнить, и честно говоря, в другой ситуации Персиваль воспользовался бы этим?— мальчишка был непростительно красив, с темными хитрющими лисьими глазами и чувственным ярким ртом. Вот только это был не съем очередной симпатичной мордашки в баре, а работа. Грейвз сохранял невозмутимость и профессионализм?— работодатель лично просил его быть построже и не вестись на провокации, хотя Грейвз обошелся бы и без подсказок.Две недели обходилось без происшествий?— Криденс хоть и бесился, но без своих кредиток и под неусыпным надзором охраны стал потише. Даже слегка терпимым, особенно когда не орал как резаный и не пытался бросить в Грейвза коллекционной вазой. Решив, что сынок встал на путь исправления, чета Бербоунов-старших со спокойной душой разблокировали его счет и укатили на отдых, оставив Криденса под присмотром его личной охраны.Как оказалось?— щенок просто усыплял бдительность, потому что тем же вечером умудрился слинять из колледжа до того, как Персиваль успел его перехватить. Еще и прислал в качестве издевки свое фото, точнее?— оттопыренный средний палец и улыбающееся лицо (Персиваль клятвенно пообещал себе однажды это лицо хорошенько разбить).И вот сейчас, убив на поиски несколько часов, Грейвз все же нашел своего подопечного в одном из клубов.Криденс снюхивал кокаин с полуобнаженной груди какой-то девицы, в окружении еще двух таких же, развалившихся на кожаном диване. Грейвз, сжав зубы от злости, больно дернул за руку мальчишку, закатившего глаза от экстаза, резко поднимая того на ноги. Девицы начали возмущаться, но были заткнуты одним хмурым взглядом. А вот Криденс затыкаться не желал:?— Оу, моя няня уже здесь? —?он развязно улыбнулся, а затем попытался оттолкнуть. Но Персиваль был гораздо сильнее. Криденс, в мигающем свете софитов выглядел еще бледнее чем обычно, а губы были слегка испачканы в помаде одной из девушек.Скривившись, Грейвз сквозь зубы прошипел Криденсу прямо в лицо:?— О да, няня здесь, а непослушным деткам пора возвращаться домой. Потому что эти детки в конец обнаглели и напрашиваются на хорошую порку.Криденс притих, вдруг сглотнув и опустив глаза, но когда Персиваль потащил его к выходу, начал сопротивляться. Грейвз с удовольствием выкрутил ему руки и таким образом тащил до самых дверей, протискиваясь сквозь толпу. Дорогу преградила охрана.—?Прочь,?— прохрипел Грейвз, но охранник его перебил, с презрением глядя на Персиваля и прижатого к нему Криденса. Сквозь музыку было плохо слышно, но фразу про ?охуевших пидорасов? и их ?малолетних шлюшек? Персиваль расслышал хорошо. Потому и ударил быстро и сильно, почти не замахиваясь, не желая тратить время на объяснения.—?Отвали от меня, мудак! Я все расскажу отцу! —?Криденс брыкался и отбивался, но Персиваль все же выволок его наружу, грубо запихнул на заднее сиденье своей машины, а затем сел сам и заблокировал двери.Всю дорогу Криденс в красках расписывал, что с Грейвзом сделает Бербоун-старший, как только узнает, как непочтительно обращались с его драгоценным сыночком.Грейвз молча гнал к дому, не реагируя на обдолбанного мальчишку, только крепче сжимал руль.Когда они въехали за ворота усадьбы Бербоунов, Криденс снова заартачился, не желая вылезать из машины, пока Персиваль не плюнул и просто не перекинул матерящегося юнца через плечо. Встретившиеся по дороге охранники только понимающе хмыкали и прятали глаза. Глухая ярость поднималась в Грейвзе с каждым ударом в спину, пока он тащил свою ношу в спальню. Ноша отчаянно материлась и требовала отпустить ее, что Персиваль и сделал, едва они добрались до комнаты.Зрачки у Бербоуна были расширены, дыхание учащенным,?— увиденная Грейвзом порция кокса явно была не единственной.Грейвз затащил Криденса в ванную и засунул темноволосую голову под струи ледяной воды. И держал до тех пор, пока Криденса не начала бить откровенная дрожь от холода. Только тогда телохранитель выключил воду, а затем помог вытереть волосы и стащить мокрую майку и джинсы.Криденс смотрел с откровенной ненавистью, но пока молчал.Еще раз скептически оглядев взъерошенного пацана, Грейвз решил, что его обязанности няньки на этом исчерпаны, грубо толкнул своего протеже на кровать и посоветовал проспаться.Разозленный малец вскочил и попытался ударить. Персиваль перехватил замахивающуюся руку (ей богу, он запросто переломал бы эти бледные тонкие запястья) и коротко предупредил:?— Криденс, угомонись.?— Пошел наааа-ху-уй,?— с нескрываемым удовольствием протянул Криденс, нагло улыбаясь ему прямо в лицо. —?Вот только от обслуги я советов не слушал.Это стало последней каплей.Видимо, что-то такое было в его взгляде, что Криденс, притихнув, вжал голову в плечи и попытался вырваться из захвата. Но Грейвз больно сжал его, развернул и впечатал мордой в стол, заломив обе руки за спину.—?Ты совсем охренел? —?прищурившись, поинтересовался Персиваль, нависнув над мальчишкой. Тот испугано замер, но быстро пришел в себя, презрительно искривив губы и повернув голову:?— Что, используешь любую возможность меня потрогать? —?Криденс попытался его пнуть, но и эти попытки были пресечены. Грейвз навис сверху, заставив больно вжаться грудью в стол. У Криденса начали трястись поджилки, а в горле пересыхало от страха и от слишком яркого ощущения того, как тяжелое крепкое тело буквально распластало его по столу. Замерев, он нервно облизал губы, а Персиваль, выпрямившись и удерживая перекрещенные тонкие запястья одной рукой, положил вторую на свой ремень и принялся его расстегивать. Пряжка глухо лязгнула, заставив Криденса нервно дернуть плечами.?— Ты просто мелкий наглый гаденыш, которого мало пороли в детстве. И простых слов ты, видимо, не понимаешь.Голос Грейвза был пропитан неприязнью. Он окинул испуганно сжавшегося полуголого мальчишку оценивающим взглядом, а затем выдернул ремень из шлевок.Криденс, буквально нутром чувствуя звук скользящей по ткани полоски кожи, моргнув, наконец поверил в серьезность происходящего.—?Я закричу,?— как-то неуверенно пробормотал он, утыкаясь лбом в прохладное дерево столешницы, но Грейвз только засмеялся.?— Валяй, парень. Охрану внутри дома я отпустил, прислуга спит, а звукоизоляция здесь просто отличная. К тому же, я могу тебя заткнуть своими способами, и поверь?— они тебе не понравятся.Бербоун не успел придумать достойный ответ, потому что ремень со свистящим звуком опустился на его задницу. Тонкая ткань белья не спасала, так что жгучий удар был прочувствован сполна, хотя Персиваль бил вполсилы. Криденс охнул, пытаясь вырваться, но Грейвз держал крепко, снова и снова кладя удары на эту заносчивую задницу. Под тканью боксеров наверняка расцветали пунцовые росчерки, и Персиваль поймал себя на нехорошей мысли стянуть с крепкой задницы ткань и удостовериться в этом. Мальчишка вертелся, переминаясь с ноги на ногу, впивался ногтями в руку, удерживающую на месте, но кричать и плакать себе не позволял?— только сдавленно шипел и резко выдыхал на каждый удар. А затем откровенно всхлипнул и вдруг затих, мелко дрожа.Решив, что перегнул палку, Грейвз отложил ремень и сделал шаг назад. Собственная несдержанность грозила обернуться серьезными неприятностями, но чувство глубокого удовлетворения того стоило. Криденс, со все еще сбитым дыханием, молча уперся онемевшими ладонями в стол, сгорбившись. На его пояснице и ниже полоски белья краснели следы от ударов, и Грейвза остро кольнуло не прошенным и не нужным сейчас возбуждением. Стоило немедленно уйти.Впрочем, все адекватные мысли были тут же сметены, потому что Криденс вдруг повернулся, не поднимая взгляда, со все еще опущенными вздрагивающими плечами. Его губы были искусаны, а на щеках краснели пятна. Но больше всего привлекал другой факт?— на его белье, ровно посередине, выделялось мокрое пятно спермы. Приподняв бровь, Персиваль не удержался от издевки:?— Что, Криденс, готов кончить от того, что тебя отшлепали? Знаешь, я даже не удивлен.Криденс поднял было взгляд, но снова опустил и впился пальцами в край стола. Сейчас он выглядел растерянным испуганным мальчишкой, которого хотелось погладить по голове и успокоить. Но Грейвз излишней жалостливостью не страдал.Подойдя ближе, он наклонился к красному от стыда уху и шепнул:?— Этого тебе не хватает, так ведь? Чтобы тебя связали и поимели?Криденс задышал чаще, уставившись Грейвзу в шею, но не отвечал. Когда мягкие губы коснулись мочки, он вздрогнул и тяжело сглотнул, подаваясь вперед с закрытыми глазами, всем своим видом умоляя дотронуться еще.Удовлетворившись абсолютно разрушенным видом Криденса Бербоуна, Персиваль отступил и прежде чем уйти, небрежно бросил:?— Вот только я не трахаю малолеток. Спокойной ночи, Криденс.