Глава 93 (1/1)
В последнее время Юнхо чувствовал себя особенно уставшим и вымотанным. Он вернулся с поля будто выжатый лимон. Хронический стресс ещё никогда не шёл на пользу. Сейчас парень изнывал от жажды и дикого голода, как будто не ел несколько лет. А ещё безумно хотелось в туалет.Вернувшись из уборной, он потер виски. В голове просто какая-то каша. Но всё же тревожный звоночек достучался до его сознания. Юнхо, едва держась на ногах, прошел по коридору из кроватей: его койка почти по середине. Не спальня, а казарма какая-то. Только вместо военной формы — спортивная, а так, настоящая армия с режимом. Благо, сейчас никого здесь нет. Парень достал из сумки глюкометр. Словно набитый мешок, он плюхнулся на кровать и вынул из маленькой коробочки тест-полоску. Во рту так сухо, прямо настоящая Сахара. Юнхо ловко раскрыл упаковку скарификатора. Набрав полную грудь воздуха, он зажмурился и вонзил иглу себе в палец. Из ранки показалась маленькая капелька крови. Он собрал необходимое количество в тест-полоску, а затем воткнул её в прибор. Парень недовольно зашипел, увидев зашкаливающие цифры глюкозы. Теперь всё встало на свои места. Обессилено вздохнув, Юнхо достал из тумбочки футляр с ручкой-шприцем.Как только он ввел иглу в свой живот, тут же отворилась дверь. Шин Ингу вошёл, разговаривая по телефону. Он замер, заметив строгий взгляд Юнхо, его поджатые губы и руку со шприцем, нажимающую на кнопку спуска поршня.— Это что, допинг? — его и без того маленькие глаза сузились в тонкую линию.— Нет, — напряжённо проговорил Юнхо. Он осторожно вынул из тела иголку.— Не чеши мне, — скалясь, процедил Шин Ингу.— Это лекарство, — твердо настоял Чон, не сводя пристального взгляда с парня.— Знаю я ваше лекарство, наркоша хренов! — злобно прорычал тот.— Это не допинг.— Из-за тебя одного всю команду исключат! Я обо всём расскажу тренеру! — Ингу едва ли не брызжел пеной изо рта от негодования.— Не смей! Я же сказал что, это лекарство.Но Шин Ингу уже выскочил из комнаты в коридор. Юнхо выругался от досады и бросился следом за парнем.— Стой! Стой, тебе говорят!— Иди к чёрту! Все должны знать! — без оглядки бросил парень, стремительно удаляясь.Ингу влетел в кабинет тренера без стука. Его аж распирало от новостей и эмоций, с которыми он не мог совладать. Чхве Допхиль поднял вопросительный взгляд. Прежде чем успеют помешать, Ингу быстро проговорил:— Чон Юнхо колется.В то же мгновение парень увесисто пнул его в плечо, злобно рыкнув. Юнхо с шумом втянул воздух и с ненавистью посмотрел на него. А затем уловил на себе недоумевающий взгляд тренера.— Что ты видел, Ингу?— Я видел, как он, — парень большим пальцем указал на Чон Юнхо, — ширялся. Только что.Тренер снова посмотрел на растерянного и в то же время рассвирепевшего Юнхо. Он заметил, что парень что-то сжимает в кулаке.— Что это у тебя? — мужчина указал взглядом на руку.Юнхо взглянул на шприц и удобнее перехватил его. Однако тренер Чхве поманил к себе. Цокнув языком, Юнхо нехотя подчинился: он положил перед учителем прибор. Помедлил прежде чем разжать кулак, но все же металло-пластик глухо стукнулся о крышку стола. — Что это? — строго глядя на парня, уточнил мужчина.— Вам показать, как это работает? — Юнхо проклинал все на свете. Он так злился, что с трудом мог сдерживать эмоции и следить за языком.— Препарат. Что там?Юноша громко выдохнул в сторону. На его лице бегали желваки.— Не допинг. Не наркотики. И ничего подобного.— Лекарства, — будто плюнул за его спиной Шин Ингу.Подавив приступ нервной дрожи от ярости и приказав своим сжавшимся кулакам оставаться на месте, Юнхо закатил глаза.— Инсулин. Это инсулин, — с досадой признался он. А затем опустил глаза и тихо произнес: — У меня диабет.Тренер перевел взгляд на другого парня.— Ингу, оставь нас, пожалуйста.Любопытство парню не давало возможности здраво оценить ситуацию, но он все же развернулся, чтобы уйти, хоть и безумно хотелось понаблюдать за тем, как будут песочить новоявленного капитана. Это ж надо было так встрять! Тренеру Ингу не завидовал: отлично понимал, что, будь на его месте, самому захотелось бы сквозь землю провалиться от такой подставы. И как только за ним захлопнулась дверь, Чхве Допхиль снова обратился к Юнхо:— Ты болен. Почему я об этом не знаю? — его строгий голос сквозил сочувствием. Странный микс, и тем не менее парень отлично понимал, что все это значит. И отлично понимал, чем грозит.— Не хотел на Вас это взваливать, — виновато проговорил Юнхо в пол.— Ты же проходил медицинский осмотр. — Мужчина потянулся к какой-то папке с жёлтой обложкой. Там он просмотрел несколько страниц, нашел нужную и внимательно ее изучил. — Как так вышло, что о твоём состоянии нигде не сказано? — тренер захлопнул папку и обратил на парня колючий взгляд.— Я сделал укол накануне и получил хорошие анализы. — Юнхо помялся, переминаясь с ноги на ногу. Он с тихим вздохом признался: — Если хочешь обмануть систему, ты ее обманешь.— И как давно у тебя диагноз?Юнхо негодующие вздохнул, отводя взгляд в сторону.— Два кошмарных года.Когда впервые заподозрил неладное, родитель настоял на тщательном обследовании. Диагноз прозвучал как приговор. Его упекли в клинику прямо перед матчем, который пришлось пропустить. Юнхо себя возненавидел. И даже родителю досталось от его истерики, что лучше бы жить в неведении. Уже тогда он понимал, что дорога в спорт закрыта. А тем более в большой спорт. Подбор инсулина не ограничился одним флаконом. У Юнхо оказалась редкая непереносимость компонентов, так что с выбором препарата возникли сложности. В их стране подходящего не выпускают. Тогда и родитель беспокоился. Он беспокоился о жизни сына, о ее качестве и безумно боялся потерять. Это Юнхо осознал гораздо позже.Но желание жить на полную не отступало. Юнхо смирился с диагнозом. Научился жить со своей болезнью. Научился жить так, чтобы никто не знал и не догадывался. Он придерживался диеты и говорил всем, что это просто здоровое питание. И он научился делать так, чтобы его болезнь не мешала достигать поставленных целей. И теперь из-за одной маленькой неосторожности все пошло прахом.— Надеюсь, ты понимаешь, что я должен тебя отстранить? — врезался в сознание голос тренера.Юнхо опустил голову. — Но я выдержал все испытания, я сдал все нормативы.Чхве Допхиль покачал головой:— Я не могу позволить тебе выйти на поле. Сколько раз в день ты делаешь укол?— Один раз.— В какое время?— Утром.— Но сейчас-то уже не утро. Ты забыл о процедуре?— Нет, я... — Юнхо рвано втянул воздух. Он чувствовал, что задыхается от обиды, что слезы вот-вот хлынут из глаз. — Это был внезапный скачок.— Ты же видишь, я не могу позволить тебе играть. А тем более бежать!— Но я работал на уровне со всеми. Я дошёл до финала. И не было никаких эксцессов. Я строго слежу за собой, — он с отчаянием посмотрел на мужчину. Тот выглядел непреклонно, хоть и выдавали глаза смятение.— Я не могу допустить, чтобы человек в твоём состоянии вышел на поле. Не в основном составе точно. — Вы даже не догадывались и так резко изменили свое мнение. Скажите, тренер, зачем вы назначили меня капитаном, когда я собирался уйти из команды? — голос парня подвёл. Строгость, с которой хотелось обратиться, вдруг превратилась в истерику, срываясь на последних нотах.— Обстоятельства были другими. Извини, Юнхо. Но я правда не имею права допускать ничего подобного. Вас проверяют перед каждым матчем. И что я буду делать, если комиссия что-то заподозрит? — До этих пор комиссия ничего не видела. И не увидит.— Извини. Я должен отстранить тебя и провести собрание.***После стука в дверь тихо вошли. Джеджун оглянулся на вошедшего. Перед ним с подносом в руках стоял Санхён. Аккуратно уложенные черные волосы, все та же лёгкая небритость на лице и такой же ироничный взгляд, как прежде.— Вы ничего не ели с тех пор, как вернулись домой, — пояснил свой визит альфа. — Аппетита нет, — юноша отвернулся к экрану. — Но поесть нужно, — мужчина подошел ближе и поставил поднос на стол рядом с компьютерной мышкой.Джеджун мельком взглянул на тарелку, накрытую колпаком. Интрига века: чем же повар на сей раз решил удивить? Аромат пряностей разливался по комнате. Но ничего из ранее испробованного не шло на ум. Кроме одного, но на блюдо это не смахивало.— Он сильно тебя прессонул? — рассматривая буквы в экране, безразличным тоном спросил парень.— Вы беспокоитесь обо мне или это простое любопытство? — голос альфы выдавал некую веселость.Юноша невольно оглянулся, чтобы заглянуть в нарочито серьезное лицо. Однако во взгляде мужчины была какая-то задорная искра.— Второе, — омега резко отвернулся и посмотрел на монитор, где была открыта одна из статей о квантовой механике.— Не сильно. Но мне хватило, чтобы испугаться.— Это я видел. За то, что рассказал мне о Юнхо и клане сильно досталось?Юноша прислушался к ровному дыханию за спиной. Санхён медлил с ответом. Он осторожно вздохнул и произнес совершенно спокойно и даже с какой-то толикой беспечности в голосе:— Скажем так, Вашему отчиму это не понравилось. Но он правда обеспокоен ситуацией.Джеджун искоса взглянул на сложенные у живота руки повара с перекинутым полотенцем.— Пальцы все на месте, — он задержался взглядом на витиеватых венах квадратной кисти мужчины. В памяти всплыли шрамы на пальцах. Производственные травмы. Но после той истории на кухне мальчишка уже не верил в эту легенду.— Да, спасибо. Я в прошлый раз не поблагодарил Вас, — альфа слегка кивнул в знак благодарности. — Не стоит: просто не люблю вид крови.Санхён снял крышку с тарелки:— Попробуете блюдо от шефа? — Он тебя уволит? — юноша с беспокойством посмотрел в глаза мужчины.— Пока нет.— Извини, — Джеджун опустил глаза. — Я не должен был ехать туда один, ты был прав. И тебе досталось за то, что послушал меня.— Мне досталось за то, что отнёсся безответственно к этой ситуации. Подверг Вас опасности. Господин Катагава прав в своем гневе. Я должен был быть рядом, зная, что там небезопасно. Прошу меня за это простить, — Санхён низко поклонился.— Что это за блюдо? — омега с интересом заглянул в тарелку, игнорируя искренние извинения.Ему нередко прилетает за характер. А Санхён ничем не обязан, и тем более потакать личным капризам — у него своих забот полно на кухне. Он честно предупредил об опасности, честно пытался поехать вместе, но и проучить тоже решил честно. Не дурак ведь, понимал, что в силу дурного характера, чувствуя опору и безопасность, Джеджун покажет гонор и там. Спасибо, чего уж, радугой эмоций обеспечил надолго. Но вот профессионализма в кулинарии не отнимать. На буром рисе, свареном рисинка к рисинке, такой красивой карамельного цвета подливкой разливается кристально чистый соус, а в нем румяные аппетитные кусочки мяса идеальной формы и размеров. И все так изумительно красочно украшено зеленью и зернышками! Даже кое-где гвоздичка понатыкана для аромата. Слюнки текут. И эта имбирная розочка. Джеджун готов был пищать от восторга этой эстетической красотой.— Курица терияки с чили, кориандром, имбирём и рисом, — торжественно заявил Санхён с лукавой улыбкой на лице.Джеджун игриво сощурился и нарочито осуждающе поцокал языком, глядя на то, как альфа улыбается одним уголком губ.— Это не честно! — капризно вздохнул омега. — Я и без того по нему скучаю, — он надул губки.— Ладно, я уберу. Приготовлю что-нибудь более горькое. Например, добавлю чеснока, несколько видов перцев для остроты ощущений… — мужчина забрал поднос и собрался уходить.— Эй-эй! Поставь на место, — юноша подлетел к нему и забрал из рук поднос. Джеджун заговорщицки улыбнулся: — Я все это съем до последней крошки, — мальчишка хихикнул, возвращая поднос на стол. — Буду представлять, что это он! Никогда не думал, что когда-нибудь буду есть Чон Юнхо. Омега лукаво стрельнул глазками в повара, а затем принялся махать ручкой, чтобы тот удалился. Но Санхён не торопился. Тогда мальчишка снова помахал.— Кыш, кыш!Мужчина довольно улыбнулся и поклонился, а затем все же покинул комнату Джеджуна. Паршивец даже ?Bon appetit? не пожелал, затворяя за собой дверь. Но Джеджун был слишком занят своими мыслишками, чтобы это заметить.***Вернувшись на кухню, Сенхён застал Тенши за мытьём посуды. Тот бросил на него вопросительный взгляд.— Он поел?— Согласился поесть, — альфа подошёл к мойке. — Я все уберу, — он попытался оттеснить Тенши.— Не стоит, я справлюсь.Омега плечом смахнул упавшую на лицо прядь волос. Он все так же невозмутимо продолжал намывать кастрюлю. А впереди ещё вок немытый.— Это моя работа. Мне за это платят, — настоял Санхён, протягивая руку.— Считай, что у тебя выходной. И платят тебе за готовку.— Но мытьё посуды тоже входит в мои обязанности.Он все же отобрал у омеги губку и потеснил его подальше от раковины. Тенши нехотя поддался. Он стащил резиновые перчатки и протянул их повару.— Извини, что заставил идти к нему.— Я бы и так к нему пошел. — Санхён натянул перчатку на руку. — Другое дело, что ты решил помочь мне с блюдом. Тошнота прошла? Ты довольно давно ограничиваешь себя в мясе.Омега опустил голову. Он немного подумал, прежде чем что-то сказать.— Нет, не прошла, — нерадостно отозвался Тенши, а затем нахмурился. — Но он мой ребенок, и…— Да-да, я понимаю. Даже в гневе мы продолжаем их любить. Тенши согласно кивнул, сопровождая тихим вздохом. Он посмотрел на руки альфы, с завидной ловкостью очищающие сковороду от нагара. А затем отошел к столешнице, чтобы вытереть рабочую зону.— Скоро ты не сможешь скрывать свое положение. Поговори с мужем. Он должен обо всём знать. И под понятием ?обо всём? я подразумеваю ?обо всём?! — Санхён сделал жест руками, охватывая как можно больше воздуха. Омега поднял на него негодующий взгляд, но мужчина настоял: — Рано или поздно он узнает, и будет лучше, если от тебя. Его сын метит на место твоей снохи. Не затягивай!— Не тебе это решать, когда и что я должен сообщить супругу.Санхён вернул внимание воку в руках. Он сглотнул ком, а затем бесстрашно обратился:— Хиде.Омегу передёрнуло. Он медленно поднял испепеляющий взор на мужчину. Одним только взглядом он мог превратить этого альфу в историю. Но тот не унимался:— Хидето Такарай будучи еще ребенком ехал в незнакомую страну почти что не зная языка без страха в глазах. Он понятия не имел, как надолго его отлучили от дома. Но он не боялся трудностей. Он не боялся войны, которая могла настичь его в Корее. О его непреклонности и непоколебимости говорили даже за пределами клана! Однако Тенши Катагава боится всего. В его глазах паника. Он подвластен истерикам. Хидето с пелёнок был отучен поддаваться эмоциям и страху. А вот Тенши слишком мягкотелый. Что случилось с тобой, м?— Такарай Хидето жил под боком у папочки, окружённый охраной. Он жил в замке с кучей слуг. Он учился по индивидуальной программе у личных преподавателей и тренеров. Все тряслись над тем, чтобы с его головы ни один волос не упал. А Катагава Тенши прошел такую школу, что бедному Хиде и не снилось! Он пережил слишком многое. Он побывал на самом дне. Слишком многое он потерял и слишком малого достиг. Судьба распорядилась так, что Тенши Катагава теперь боится лишний раз чихнуть в неподходящем месте, чтобы не развалилась иллюзия того, будто все хорошо. Не смей больше произносить это имя всуе! — процедил омега. Он отшвырнул тряпку и, полыхая праведным гневом, отправился на выход.Санхён чувствовал себя опустошенно. Он вернулся к своему занятию, натирая посуду до блеска. С улицы донёсся свист автомобильных шин. Все же совесть кольнула за то, что вывел беременного омегу из себя и тот в таком состоянии сел за руль. А ведь перед походом к врачу лучше бы успокоиться. Альфа взглянул на часы: Тенши оговорился, что ему через полтора часа на прием, и уже осталось двадцать минут.***Джеджун пролистывал заголовки статей в экране компьютера. На самые разные глобальные темы новаций в истории человечества. Все подряд. Внезапно раздался телефонный звонок. Это был Юнхо. Не задумываясь, омега принял этот вызов.— Алло! — на губах всё ещё пекло остротой чили, а в послевкусии растекался аромат имбиря и кориандра.— Привет… — едва слышно выдохнул альфа в трубку. То, каким тоном он это произнес вмиг вывело омегу из забытья.— Привет.Джеджун весь подобрался и напряжённо прислушался. Парень на том конце трубки сбивчиво дышал, поднимая волны волнения в груди омеги.— Что делаешь?— Ничего особенного, статейки разные почитываю в сети, — настороженно проговорил омега, едва ли ни всовывая телефон себе в ухо, чтобы получше расслышать ритм дыхания альфы, будто хотел заглянуть ему в душу и все прочесть.— Да? Какие?Какие, к черту, статьи?! Нет-нет, ему не удастся увильнуть. Этот голос звучит слишком подавлено, чтобы Джеджун не подумал задавать никаких вопросов.— Да так, о разной научной ерунде… Что с голосом? — Ничего, все нормально. В трубке повисла тишина. Джеджун даже взглянул на телефон: вдруг связь прервалась? А нет, таймер отсчитывает время, Юнхо подключен. Но там такая тишина. Очень уж далеко его мысли. Тревожный звоночек задребезжал громче.— Все нормально, но ничего не нормально. Что случилось? — Не важно… — Я весь внимание, — настоял омега. Даже если утонет, Джеджун готов нырнуть и вытащить его на поверхность. И не имеет значения как глубоко.— Возможно, я не смогу поехать на матч...Гром среди ясного неба. От неожиданного объявления омега даже подскочил на месте:— В смысле, ты не едешь на матч?! Снова эта убийственная тишина. Омега недовольно поджал губы, чувствуя как тошнотворный ком беспокойства заполняет собой всё пространство. В трубке послышалось будто Юнхо подавил всхлип, как осторожно перевел дыхание, не желая выдавать себя. Молчит. Собирается с духом. Ну, конечно. А Джеджун ещё не научился мысли читать. Он бы и не спрашивал, будь медиумом или хотя бы менталистом. И сожалел лишь о том, что альфа не рядом, не в этой комнате, где можно было бы заглянуть лишь в глаза и понять отчего так сильно болит.— Они узнали о моем диагнозе, — наконец, раздалось в ответ.— Постой... А они не знали?Юнхо тяжело рвано вздохнул.— Нет.— Ну... Ладно, но комиссия же допустила тебя? Значит, все в порядке, — Джеджун закивал своим словам, с запаздыванием понимая, что собеседник его не видит. — Я обошёл систему. Теперь замолчал омега. Последняя надежда и та канула в Лету. Он пытался найти выход, но ничего умнее кроме как ?Давай попросим отца повлиять? не мог придумать. Не в характере Юнхо о чем-то просить. Тем более кого! Горечь обиды и безысходности, разлившаяся в груди, — это вам не имбирная розочка на блюдце. У нее не самый приятный вкус.— Тенши в курсе?— Нет, он думает, что это комиссия меня допустила.— Черт… — Джеджун в отчаянии зажмурился, прогоняя подступающие слезы. — Но ты же хорошо справляешься. Зачем эти сложности?— Потому что у меня очень серьезный диагноз. Непредсказуемый. Это веская причина не пустить меня на поле. — В голосе Юнхо сквозило смирением и Джеджуну это очень не нравилось. Альфа, который не склоняет голову перед обстоятельствами, какими бы те ни были, сдался. От этой мысли стало по-настоящему страшно.Омега переключился в режим видеозвонка. Он посмотрел в печальное лицо парня и его блестящие от влаги глаза. В груди больно кольнуло. В руках хотелось держать его, а не холодный бездушный гаджет. Джеджун собрался с силами.— Ну, — он надел на лицо улыбку искусителя, — у тебя будет больше времени, чтобы натренировать меня по математике: на носу конец семестра.— Не пойми меня неправильно, я люблю проводить с тобой время, но бейсбол все же в приоритете на данный момент, — Юнхо попытался вернуть улыбку в знак благодарности.— А так? — омега медленно принялся расстёгивать пуговицы на рубашке. — Мой сенсей будет более благосклонен?— Сенсей? — Юнхо хохотнул.Он не отрывал взгляда от изящных пальцев, перебирающих по маленьким перламутровым пуговкам. Вот они спустились почти вниз, а затем худые ладошки раздвинули полы легкой ткани так, чтобы было видно только борозду груди, прикрывая соски. Небольшая интрига, переманивающая всё внимание на себя. Волны желания окунуться в тепло омеги подкрадывались постепенно, вытесняя собой все другие мысли.— Я правильно выразился по-японски? Или что-то путаю? — ноготки с идеальным маникюром, едва касаясь, пробежались вниз по шелковистой мягкой коже.— Правильно. — Кстати, насчёт японского. Он мне тоже пригодится. Не хочешь математику преподавать, давай приступим к изучению языка, — Джеджун слегка облизнулся и соблазнительно посмотрел в экран. — Или моего декольте мало? — Парень привстал перед камерой и крупным планом показал Юнхо, как расстегивает свои брюки. — Каким будет наше первое слово?Дыхание спирало от того, как мучительно долго из петли выскакивает пуговица. Как звено за звеном по одному раздвигаются на молнии. Медленно и методично, играя с сознанием и инстинктами. Фантазия вихрем кружила в голове, унося из реальности.— ?Ai?, — тихо выдохнул Юнхо.— Прекрасно. Что оно означает? — Джеджун отошел на достаточное расстояние, чтобы показать свои полуобнажённые формы. В нем все идеально: от кончиков волос на голове до кончиков ногтей на ногах. Плавные изгибы, мягкие рельефы... — Почему молчишь? Мне это снять? Он кокетливо отвернулся и прогнулся в пояснице. А затем неторопливо приспустил брюки, демонстрируя белье, обтягивающее ягодицы.— М, бордовые. Да ещё и кружево. Твоя попка стала более упругой, — одобрительно отозвался Юнхо.— Так, что скажешь? Будешь заниматься со мной в два раза больше? — кокетка стрельнул глазками и закусил алую губу, отшвыривая брюки в сторону своей стройной ножкой.— Исключено.— Не говори, что я должен поиграть с собой для этого!— Я бы с удовольствием на это посмотрел, но меня могут застать.— ?Ai? — что это значит? — тихо спросил Джеджун, усаживаясь перед камерой поближе. Он уже не играл, а разделял с Юнхо его печаль. — ?Любовь?. Почему ты плачешь?— Я не плачу. — Омега утер лицо. А предательские слёзы подступали все ближе.— Не плачь. Не нужно. Я найду себе занятие получше бейсбола. — Попытка утешить не увенчалась успехом: омега все же громко всхлипнул.— Но это так несправедливо... Ты талантлив, черт возьми!..Юнхо расслышал посторонний шум и резко посмотрел в сторону звука.— Тренер? — он отключил телефон, лишая омегу возможности подслушать разговор. А может, оберегая его от чужих глаз.