Глава 50 (1/1)

Джеджун со своего привычного места, поодаль от стадиона, следил за тренировкой школьной бейсбольной команды. Губы горели до сих пор от того мимолетного, но обжигающего поцелуя с альфой. Сердце все никак не могло успокоиться. В голове вертелась куча мыслей и ни одной конкретной. Мальчишка вдруг понял, что боится остаться с братом наедине. Не потому, что тот злой и страшный, а… Он боялся собственных чувств, которые возникают рядом с альфой. Боялся, что не сможет укротить свой пыл. Боялся, что набросится на Юнхо — пошлет к черту свою гордость и убеждения и станет умолять. — Ogenki desu ka?1 — будничным, дружелюбным голосом уточнил незнакомец.Парнишка застыл с бутылкой воды в руках, так и не донеся ее до рта. Он так увлекся разглядыванием Юнхо, своими мыслями о нем, что не заметил, как рядом кто-то присел на скамейку. Омега перевел осторожный взгляд на говорившего. Тот на него не смотрел, лишь задумчиво изучал траекторию полета бейсбольного мяча.— Что? — едва слышно переспросил Джеджун на выдохе.Это привлекло внимание мужчины, и тот улыбнулся насколько только мог тепло и искренне. Только юноша в этот фарс никак не верил. Он настороженно хлопал своими очаровательными глазками в ожидании ответа.— Hontoni utsukushi desu,2 — нараспев протянул альфа.Он все еще улыбался во весь рот, однако мальчишку от этой улыбки, больше похожей на оскал, пробивал озноб. — Вы, наверное, меня с кем-то путаете, — Джеджун неловко улыбнулся и поклонился в извинениях. Его сердце так колотилось, что он боялся, как бы этот грохот не расслышал незнакомец. Аура мужчины таила в себе опасность, и единственным верным решением было сейчас уносить ноги. Юноша поднялся со своего места, но альфа перехватил его запястье. От неожиданности омежка даже подпрыгнул, вырвав свою руку. Но мужчина, извиняясь, улыбнулся. Он поднял свои руки вверх в примирительном жесте:— Прости, не хотел тебя напугать.— Врете, — безапелляционно заявил Джеджун.Он склонился, чтобы закрутить крышечку бутылки и буквально почувствовал пристальный, изучающий взгляд мужчины.— Ore wa kakushin shite ita sono kare no musuko arufa,3 — протянул себе под нос незнакомец, только это привлекло внимание Джеджуна, и тот поднял на него глаза.— Что вы сказали?— Anata ga nihongo o honashimasu ka?? — мило улыбнулся мужчина, вглядываясь в растерянность на юном лице.— Я не понимаю вас, — Джеджун начал раздражаться, и его глазки заискрили неприятием. — Старовато выглядите для любителя подобных шуточек. — Юноша недобро сощурился и даже сделал шаг навстречу незнакомцу, сам того не сознавая насколько безрассудно поступает. У альфы в глазах появились задорные смешинки, и он примирительно выдохнул:— Как странно, что Хиде не научил тебя языку, — мужчина рискнул погладить юного омежку по волосам, да только тот отступил на шаг.— Кто-кто? — переспросил Джеджун, недоверчиво сощурившись.Они и не заметили, что с поля уже наблюдает две пары глаз. Гаюн отказался бросать Юнхо мяч, во все глаза разглядывая, как какой-то мужик подкатывает к его омеге.— Я не понял, а че это за петух трется рядом с Джеджуном? Это возмущение тут же привлекло внимание Юнхо. Но он успел перехватить капитана, чтобы тот не вмешивался, зная его вспыльчивость, которая порой может быть неуместной.— Побудь на стреме, я сам, — коротко распорядился Юнхо и ринулся к брату на помощь.— Совсем меня не помнишь? — допытывался мужчина у Джеджуна. — Вы с Хидето были в СПА-салоне, когда мы встретились.Внутри мальчишки все похолодело. В его прекрасных очах вспыхнула искорка понимания, и он на ватных ногах отступил еще, стараясь не делать резких движений. Человек, который за ними гнался, теперь стоит перед его лицом. Как так вышло, что Джеджун успел позабыть о том случае? Он растерянно улыбнулся.— Тенши оказался прав: вы его с кем-то путаете.— Проблемы? — строго уточнил Юнхо, сжимая биту в руке. Он исподлобья смотрел на незнакомца, который по-триумфаторски ухмыльнулся одним уголком губ. Мужчина облегченно расслабил плечи.— Koko de musuko Katagawa Tenshi desu, — нараспев протянул он себе под нос, словно мурлыча. — Arufa desu. ? — Что? — Джеджун сощурился, а затем перевел взгляд на брата. — Что он сказал? Ты же понял, что он сказал? Он сказал ?Катагава Тенши??Юнхо осадил тараторящего омегу, одернув за рукав пиджака и взглядом приказывая замолчать. Он перевел пристальный взор на незнакомца. Тот стоял, выпрямившись и запустив руки в карманы брюк. Ликовал, не пытаясь даже скрываться.— Anata no musuko Katagawa Tenshi? Sode wa arimasen ka?? Юнхо молчал, но по его взгляду Кумо понял, что тот знает японский. Мужчина подошел ближе вольной походкой и обратил свое внимание на Джеджуна.— Soshite, daiayamondo anata no oya no otto musuko?? — Альфа протянул руку, чтобы погладить Джеджуна по волосам, но мальчик инстинктивно сжался, чувствуя опасность.— Anata no te o tori!? — гаркнул Юнхо, зверея на глазах. Его свирепый взгляд прожигал насквозь.Если Джеджун испуганно дернулся от его голоса, то Кумо лишь ехиднее улыбнулся, отступая на пару шагов назад.— В Японии, — продолжая скалиться, начал альфа уже по-корейски, — мы дружили с твоим родителем. Так давно не виделись, что я его едва узнал. У него ведь есть татуировка? На спине. Такой большой дракон с орхидеей, я не путаю? — Юнхо, он водит нас за нос, — встрял Джеджун. — Этот тип видел татушку Тенши в салоне. Еще там Тенши сказал, что этот больной на всю голову придурок его с кем-то путает. Да и сейчас он искал какого-то Хиде.— Хидето Такараи, если быть точным, — настоял Кумо. — О чем-нибудь говорит это имя? — он внимательно посмотрел в глаза Юнхо, которого передернуло от упоминания того самого имени, что выбито на спине родителя.— Хидето Такараи похоронен на кладбище Киджан, — запрограммированным голосом сообщил юный альфа. — Если хотите убедиться, могу дать вам адрес. Конечно, — он коротко вздохнул, — вы же были друзьями, вам необходимо посетить могилу.— А когда умер? — не сводя с мальчишки пристального взгляда, уточнил Кумо. По его глазам отчетливо читалось неверие. — До моего рождения. Обстоятельств не знаю. В любом случае, поезжайте. Гора 95-16, квартал Кочхон, район Чёльма.— Ты был там? — недоверчиво уточнил мужчина.— И не один раз. Кумо еще какое-то время изучающим взглядом просканировал подростков, а затем коротко поклонился и пожелал хорошего дня. Он больше не задерживался около ребят. Ушел, обдумывая слова Юнхо. — Ты куда его послал? Там правда похоронен Хидето Такараи? Кто это вообще? — Понятия не имею кто это. Адрес, который я назвал, — могила моего отца. Но…— Твоего отца не кремировали? — удивленно переспросил омежка. — Нет. Родитель настоял, чтобы его похоронили. — Интересно, что их связывает? Почему этот тип такой настырный? Тогда Тенши тоже разозлился и говорил уже по-японски. — Думаю, это плохо, что он знает, где мы учимся, — задумчиво протянул Юнхо, забросив биту себе на плечо. ???????В машине ехали в абсолютной тишине. В голове была полная каша из всех тех чувств и эмоций, которые пришлось пережить в недавнем времени. Джеджун не мог унять дрожь в теле, по-прежнему ощущая вкус губ альфы, вдыхая его аромат так близко от себя. Эта течка, делающая тело таким слабым, страждущим. Ее омега всегда ненавидел больше всего, но сегодня… Сегодня он надеялся, что Юнхо снова придет к нему в постель, чтобы подарить свой запах. — Извини, — неожиданно заговорил тот тихим голосом. Омега осторожно повернулся к брату лицом, пытаясь понять, не ослышался ли. Но нет, Юнхо смотрел на дорогу прямо, ведя автомобиль, и снова это повторил. — Извини, мне нужно было сдержаться. — Надеюсь, нас не видели, — Джеджун растерянно опустил глаза. — Я больше не полезу. Слегка переиграл. — Правда, перестарался, — согласно кивнул омега, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не пустить слезу. Это оказалось невыносимо больно. Так больно не было, даже когда они поссорились. Была злость. Сейчас ее нет, и лучше бы они воевали — было бы легче переносить это все. — Мы вроде как только наладили отношения, поэтому… Брат-то ты у меня единственный, мне не выгодно с тобой ссориться...— Заткнись, — зажмурившись, шепотом приказал Джеджун. — Я тут подумал…— Ты не слышишь? — Я собираюсь съездить к отцу, — настойчиво продолжил Юнхо. — Хочешь со мной? Омега резко распахнул глаза и посмотрел на него. Юнхо нервно стучал пальцами по рулю, периодически покусывая губу. И боялся даже мельком посмотреть в сторону своего пассажира. Это волновало. На каком-то подсознательном уровне Джеджун чувствовал беспокойство брата. Это серьезный шаг. На могилу своих близких кого попало не приглашают, дабы не осквернять их память. Выходит, Юнхо доверяет?..— Я выберу цветы, — тихо проговорил Джеджун, неотрывно наблюдая за тем, как альфа кивнул. ???????На холме у могил обнаружился все тот же раздражающий, но в большей степени пугающий японец. Он стоял неподвижно, гипнотизируя взглядом надгробие, а руки держал в карманах брюк. Омежка рефлекторно посмотрел на Юнхо, который приближался все увереннее к могиле своего отца. Но на удивление он выглядел спокойно. — Anata wa mada kite,? — мирно выдохнул альфа, равняясь с японцем. Тот медленно оглянулся на голос. В его глазах не было ни удивления, ни печали. Только задумчивость. Под его тяжелым взглядом Джеджун инстинктивно спрятался за спину брата. Не хотелось омежке лишний раз пересекаться с этим подонком. А в том, что этот тип именно такой, юноша не сомневался. Оставалось только не понятным, с чего это вдруг Юнхо с ним любезничает. — Anata no chichi wa, watashi no saiai no omega o nusumimashita,1? — негромко проговорил Кумо.В его голосе едва уловимо слышалась тоска, хорошо маскируемая нотками неприязни и презрения. Но показываться из-за спины брата Джеджун не рисковал: боялся, что этот ублюдок ему ночью приснится от такого стресса. — Ko no baai, watashi no chichi wa anata yori mo sugurete imashita,11 — дерзко проговорил Юнхо, отвечая на пристальный взгляд той же монетой. Выждав паузу, мужчина продолжил:— Hideto wa bokoku no tochi ni maisō sa rerubeki desu.12 Матерый альфа внимательно следил за реакцией юноши, но тот держался уверенно, не выказывая никаких эмоций. А вот омега за его спиной заметно напрягся. Джеджун навострил свои ушки, пытаясь уловить хоть что-то в голосах этих двоих. Снова Хидето. Тот самый Хидето, который лежит в земле прямо перед ними? Омега поднял взгляд на памятник и на годы жизни. Если верить этим цифрам, то он был их с Юнхо сверстником, когда скончался. От этого понимания дыхание в груди мальчишки перекрылось. Он пораженно хватал ртом воздух, и в голове волчком вертелась лишь одна мысль: нужно отсюда сматываться, и чем быстрее, тем лучше! — Saiai no to issho ni sono basho,13 — невозмутимо проговорил Юнхо. — Hideto wa yoku ato o kakusou to shimashita, — с хитрым прищуром, заключил Кумо. — Daiyamondo wa anata no oya ga hana ni yotte kare o rīdo shite iru koto o shitte imasu ka?1? — Watashi no oya wa chītode wa arimasen,1? — твердо произнес Юнхо по слогам, взглядом испепеляя японца. Вибрации в его теле передались и Джеджуну. Омежка крепче к нему прижался, хватаясь за одежду на пояснице.— Спокойно… — шепнул он брату. — Прошу тебя… В глазах Кумо поблескивали смешинки, но он молчал. — Kazoku wa kare o hōki shimashita1?, — настоял Юнхо, теряя самообладание.— Пожалуйста… Пожалуйста, не заводись… — шептал Джеджун сквозь проступающие слезы. Их омега контролировать уже не мог, подрагивая с каждым новым ревом брата. — Ichizoku wa kare o hinin shimashita! Katagawa Aran wa kieru mae ni kare ni atarashī namae o ataemashita! Oya wa chītode wa arimasen.1? — Держи себя в руках… Пожалуйста… Не зли его… Прошу тебя… Он уделает нас обоих… Успокойся, пожалуйста… Юнхо остановился только потому, что почувствовал, как Джеджун сквозь одежду дрожащей рукой принялся скрести ноготками по пояснице в слабой попытке достучаться до его затуманенного сознания. Он скорее не слышал, а осязал сбивчивый шепот между лопаток, куда омега уткнулся лбом. — Wakatta,— Кумо опустил глаза под испепеляющим взором мальчишки, дышащего словно бык на родео. — Ore wa kare wa аnata kara kare no kigen o kakusunakatta koto o yorokonde.1? — Неудачное место для споров, — Юнхо все же прислушался к умоляющему шепоту. — Мы пришли сюда почтить память отца. Выполнял ли омега роль его ангела-хранителя или, быть может, в нем было больше здравого рассудка, чем в альфе, которому надавили на больную мозоль? Юнхо исходил холодной яростью при виде Кумо. Еще он злился на родителя, что тот не сказал об их встрече. Но дрожащий омега за спиной вынуждал вернуть свою выдержку, не позволять потерять контроль над собой и ситуацией. — Увидимся позже, — согласно кивнул мужчина. — Больше не приходите, — настоял Юнхо. — Kare no mae no jinsei no kare o omoidasa senaide.1? — Голос, которым говорил мальчишка, был строгим, властным. Это не просьба, это приказ. Такой, каким и подобает быть наследнику клана. Кумо выпрямился и улыбнулся одними уголками губ с хитрым прищуром в глазах:— Sore wa anata no ketchū desu. — лукаво пропел он, а затем широко улыбнулся: — Ja! Baibai!2? — альфа махнул рукой на прощанье и шагнул прочь. Он ушел, а Джеджун так и остался стоять неподвижно. Омегу трясло, и он не мог с этим справиться. Юнхо же лишь досадливо зашипел, стискивая кулаки. — Где ты там? — он оглянулся через плечо. Джеджун нехотя отлип от крепкой спины брата и неловко поправил свою прическу, тут же смахнув слезы. Он так и не поднял глаз на альфу. — Согласен, тип не из приятных, — примирительно выдохнул Юнхо. — Я ни слова не понял… — тихо упрекнул его Джеджун, так и разглядывая землю под ногами. — Ты омега, и тебе не обязательно участвовать в разборках между альфами. — У тебя хороший японский… Без акцента, да? — С жутким акцентом, — недовольно признался Юнхо. — Родитель над этим любит подшучивать. Он все время надо мной подтрунивает. Джеджун задумчиво посмотрел на надгробия. Высокие, статные. Отполированный черный мрамор и золотые надписи. Богато. Такие памятники не по карману обычным корейцам. Простой люд разве что кремацию может потянуть, но только не покупку земли и такой помпезной плиты. — А почему рядом с твоим отцом могила Такараи Хидето? И… Они одинаковые… — Я не могу ответить на этот вопрос. Родитель ходит к ним обоим. — Ты никогда не спрашивал? — задумчиво уточнил омега, а затем перевел взгляд на брата. — Этот человек был очень важен моему отцу. — И, по всей видимости, твоему родителю тоже. Юнхо не ответил. Он достал из кармана платок и подошел к памятнику отца. С методичной педантичностью юноша принялся вытирать плиту от пыли. Это было похоже на какой-то ритуал, но Джеджун предпочел не вмешиваться и не задавать лишних вопросов. Когда закончил с одной могилой, Юнхо подошел к другой. Омега в это время присел возле мраморной вазы у плиты отца Юнхо и наполнил ее водой из бутылки, которую они принесли с собой. Тут же в сосуд он опустил белые лилии, поправил их, укладывая в красивый букет. Никто из близких не знает, что это — любимые цветы Джеджуна, он никому никогда не рассказывал. Любуясь нежными лепестками, омега не заметил, что за ним наблюдает Юнхо, пока натирает мрамор по соседству. Разглядывая цветы, юноша почувствовал, как в сердце приходит покой. Они должны понравиться отцу Юнхо — Чон Джихуну. Джеджун оглянулся на брата только потому, что почувствовал его приближение. — Думаю, нам пора идти… — тихо проговорил альфа. — Я поставлю цветы Хидето. Джеджун тут же поднялся на ноги и подошел к вазе у его могилы. Он наполнил ее оставшейся водой и окунул в нее букет. Осторожно, внимательно поправил лепесточки с листиками и вернулся к Юнхо. К машине они спускались в полном молчании, неторопливым шагом. Как только подошли к ней, Джеджун внезапно замер. — Он мог подсунуть маячок, — опасливо прошептал мальчишка. — Прошлый раз он так сделал! Джеджун широко раскрытыми глазами посмотрел на брата. Тот выглядел удрученно, но при этом спокойно. Юнхо отворил дверцу со стороны водителя и оглянулся на омегу, не сводящего с него взгляда. — Он был у нас в школе. Маячки ему уже не нужны: он знает, где мы живем. Джеджун на это тихо выпустил воздух из груди и отвел взгляд в сторону. — Ну да, не подумал… — Садись, — Юнхо качнул головой в сторону машины, но омега забраться в нее ему не дал, схватив за руку. Мальчишка торопливо открыл заднюю дверь и впрыгнул внутрь, увлекая Юнхо за собой. Тот ошарашено следил за этим всем, отчетливо было видно, что Джеджун на взводе — и это тот, который просил сохранять над собой контроль. Омега дышал часто, поверхностно, лихорадочно шарил глазами впереди себя, но продолжал крепко сжимать запястье брата. Он набрал воздуха в легкие побольше, словно на что-то решившись, невольно облизнулся и заглянул в глаза Юнхо. — Я боюсь, — дрогнувшим голосом признался омега. — Я так боюсь, что дышать не могу. Это ведь мафиози. Черт… — он отвел глаза, а унять мелкую дрожь все еще не мог. Через мгновение Джеджун снова посмотрел на брата. — Мне нужно выпасть из реальности. Любым способом. Хотя бы на минуту. Юнхо молчал. Он сглотнул ком и осторожно облизнулся. Соблазн велик. Раскисший Джеджун, почти умоляющий, такой хрупкий, напуганный… И вкусно пахнет… — У тебя минута, — тихо проговорил альфа и сам подался навстречу. Его встретил благодарный ответный поцелуй. Джеджун припал своими губами к его, словно к панацее. Они мягкие, нежные. Такие теплые, возбуждающие, поднимающие из недр души неукротимое желание заласкать каждый миллиметр. И такие соленые от слез. Укол совести неприятно кольнул Юнхо, и он аккуратнее поластился к чувствительной кожице губами. Джеджун мягко смял их в ответ, все еще подрагивая от волнения. Хотелось, чтобы время остановилось навсегда. Чтобы он мог прикасаться к этим устам, сколько душа пожелает. Чтобы не приходилось думать о чужом мнении, а просто наслаждаться близостью. Именно так — близостью. Джеджун мечтал об этом, перебирая своими губами по раскрытым устам альфы и пальчиками по коротким волосам на его макушке. Он легонько пощекотал кончиком языка нежную кожицу и с облегчением встретился с таким же осторожным и нерешительным. От этого омега крепче зажмурился и медленно скользнул вглубь по подставленному языку своим — он безумно боялся все испортить. Но Юнхо оказался более покладистым, безоговорочно впуская. Они тягуче и не торопясь терлись, проникая все глубже. Кружили, осторожно чертили влажные узоры, будоража мурашек, разбегающихся по телу с хаотичностью броуновского движения. Гонимая тревога отступила, не оставив и следа, а парни лишь еще более самозабвенно продолжали ласкать друг друга. Джеджун протяжно застонал, стоило ему угодить в аккуратный захват пленительных губ альфы. Тот осторожно всосал пойманный язык и пощекотал кончиком своего, вырывая из омеги еще один удовлетворенный всхлип. Джеджун игриво прикусил пухлую губу парня, ловко выскользнув из капкана, и нежно пощекотал ее зубками, после чего тщательно зализал. Чем вызвал несдержанный вздох, опаливший горячим дыханием.— Минута… истекла… — в поцелуй проговорил Юнхо. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не распускать руки, чтобы не повалить омегу на спину, не сорвать с него одежду. Это было так сложно, что все тело бросало в дрожь. Этот сладкий запах, тягучий нектар пьянил. Юнхо по крупицам собирал рассудок, но никак не мог оторваться от губ, которые продолжал сминать. Только они больше не отвечали.Джеджун осторожно отстранился. Он виновато посмотрел на парня и без слов вышел из машины. Через секунду он уже сидел на соседнем с водительским сиденье и пристегивал ремень безопасности. — Спасибо, — едва слышно выдохнул омега.Юнхо посмотрел на свои брюки, ставшие тесными, и досадливо откинулся на спину. Мгновение он гипнотизировал потолок, но затем все же покинул салон авто. Нет, это не Джеджун поступил жестоко, это он поступил жестоко с Джеджуном. Тяжело вздохнув, альфа вернулся в машину, но только теперь уже на водительское место. ____________________________________1 Ogenki desu ka? — Как дела?2 Hontoni utsukushi desu. — И правда красивый.3 Ore wa kakushin shite ita sono kare no musuko arufa. — Я был уверен, что его сын — альфа.? Anata ga nihongo o honashimasu ka? — Ты говоришь по-японски?? Koko de musuko Katagawa Tenshi desu. Arufa desu. — А вот и сынишка Катагава Тенши. Это — альфа.? Anata no musuko Katagawa Tenshi? Sode wa arimasen ka? — Ты сын Катагава Тенши? Не так ли?? Soshite, daiayamondo anata no oya no otto musuko? — А сей бриллиант — сын мужа твоего родителя?? Anata no te o tori! — Грабли свои убрал!? Anata wa mada kite. — Вы все-таки пришли.1? Anata no chichi wa, watashi no saiai no omega o nusumimashita. — Твой отец увел моего возлюбленного омегу.11 Ko no baai, watashi no chichi wa anata yori mo sugurete imashita. — В таком случае, мой отец оказался лучше вас.12 Hideto wa bokoku no tochi ni maisō sa rerubeki desu. — Хидето должен быть похоронен на родной земле.13 Saiai no to issho ni sono basho. — Его место рядом с возлюбленным.1? Hideto wa yoku ato o kakusou to shimashita. Daiyamondo wa anata no oya ga hana ni yotte kare o rīdo shite iru koto o shitte imasu ka? — Хидето хорошо постарался, заметая следы. Бриллиант уже в курсе, что твой родитель водит его за нос?1? Watashi no oya wa chītode wa arimasen. — Мой родитель не обманщик. 1? Kazoku wa kare o hōki shimashita. — Семья от него отказалась.1? Ichizoku wa kare o hinin shimashita! Katagawa Aran wa kieru mae ni kare ni atarashī namae o ataemashita! Oya wa chītode wa arimasen. —Клан от него отрекся! Катагава Аран дал ему новое имя, прежде чем исчезнуть! Родитель не обманщик.1? Wakatta. Ore wa kare wa аnata kara kare no kigen o kakusunakatta koto o yorokonde. — Я понял. (не формально) Рад, что он не скрывал от тебя своего происхождения.1? Kare no mae no jinsei no kare o omoidasa senaide. — Не напоминайте ему о прошлой жизни.2? Sore wa anata no ketchū desu. Ja! Baibai! — Это в твоей крови. Ладненько. Пока-пока!