Пошли, чаю что ли попьём... (1/1)

POV Подольская.Я бежала по улице, не глядя под ноги. Меня вообще не было интересно куда я иду, и что меня могут заметить знакомые, типо учителя или ещё кто-то. Я просто бежала, пытаясь сдержать слезы. Почему папа так поступил? Ничего не сказал мне… А Галина Дмитриевна? За спиной встречалась с отцом. Предатели. Я бы поняла все, а они тайно… ненавижу!Спустя мгновение, когда слезы градом покатились по щекам, я поняла, что попала в незнакомый район. От бессилия и грусти, я села на асфальт, у какой-то многоэтажки. Закрыв руками лицо, я попыталась успокоиться. Мне хотелось рвать и метать, я была вне себя, как вдруг услышала до боли знакомый голос:—?Я что вижу рыдающую Подольскую? Надеюсь ты меня не убьешь, я слышал, что свидетели умирают первыми,?— передо мной стоял никто иной, как Никита Маевский. Подло улыбаясь, он сел на корточки передо мной. Я вытерла слезы, хотя на красном опухшем лице их и не осталось, а потом сказала:—?Пошёл к черту,?— единственное, что пришло мне в голову. Креативно, Подольская.—?Запас шуток кончился? Талант покинул тебя,?— изображая грусть, сказал Никита. Хочу его задушить!—?Очень смешно, Маевский. Что тебе надо? Поржать пришёл? —?меня бесило, что в таком ужасном положении меня видит именно этот гад.—?Я вообще вышел прогуляться, а тут ты сидишь,?— пожал он плечами,?— Случилось что-то?—?Тебе то какое дело,?— сказала я, хотя меня вообще не интересовал ответ на вопрос. Но внимание со стороны Маевского мне почему-то нравилось.—?Соревнования скоро, а ты мой напарник, поэтому если ты тут сдохнешь, то круто меня подведёшь.—?Только о себе и думаешь,?— я показала ему язык, а он только усмехнулся. Ненавижу.—?Ну почему же, я не хочу, чтобы ты сдохла тут, а то по утрам буду наблюдать за твоим сгнивающим трупом,?— парень указал на многоэтажку напротив меня,?— Я там живу. Пошли, чаю что ли попьём…—?Вот те на, я в квартире Маевского чай буду пить,?— усмехнулась я.***Вот те на, я зашла в квартиру Маевского. Начался ливень, поэтому мне ничего не оставалось, как пойти с ним.—?Разувайся, я пойду чайник поставлю,?— он повесил куртку на крючок, а потом убежал в какую-то комнату. Я сняла ботинки, потом куртку. Найдя им место, прошла дальше, разглядывая квартиру. Ну, ничего так, я, конечно, по-другому ее представляла. Всю в золоте, а на стенах его портреты. Видимо он не такой уж и самовлюблённый.Оказавшись на кухне, я села за стол, наблюдая за Маевским. Он то доставал кружки, то пакетики чая, открывая и закрывая шкафчики.—?Тебе сколько сахара?—?Ложку,?— ответила я.—?Знаю, а сахара то сколько?Я притворно засмеялась, а потом сказала:—?Тебя кто шутить учил? Пётросян?—?Это ты в своей деревне от Петросяна фанатела,?— сказал мне в ответ Маевский. Я задумалась о том, что мы ещё ни разу нормально не говорили. Пока я думала, он встал ко мне лицом, облокотившись о холодильник и скрестив руки на груди.—?Ну так ты мне расскажешь, что произошло?—?А ты завтра всем расскажешь, что из жалости меня чаем поил?—?Я серьёзно,?— сказал Маевский, но я серьёзно с ним не могла говорить (и тут я кстати поняла, что из-за меня-то мы нормально и не общаемся).—?А я по твоему нет? —?взяв салфетку, я стала жаловаться на свою жизнь Маевскому. Маевскому, понимаете?! Хуже некуда… —?Ну, я месяц работала на папиного врага, а папа в свою очередь мутил с ГД, и сегодня все тайны раскрылись, оказывается, они уже жениться решили. Одна проблема?— мы все перессорились и бросили папу,?— пока я это говорила, то даже не заметила, что разорвала всю салфетку на мелкие кусочки.—?Так значит ГД с твоим папашей мутит? Ты теперь у нас блатная,?— Никита поставил перед мной чашку с чаем, а потом тарелку с печеньем. Печенье я решила не есть, а кружку взяла в руки, чтобы согреться. Тем более, горячий чай я не любила, предпочитала остывший.—?Ага, прям как ты, блат со всех щелей лезет,?— ответила я, а Никита лишь косо глянул на меня.—?Ты, если что, у меня в квартире сейчас.—?Ну выгони, твоя же квартира,?— пожала плечами и хотела встать, как он схватил меня за запястье и… опять стукнул током!—?Ты током бьешься! —?сказали мы одновременно, как в тот раз, когда поцеловались. Я прикусила губу, Никита смутился. Потом он сказал, прервав молчание:—?Оставайся, можешь спать на диване,?— после его слов я сделала какое-то подобие улыбки и ответила:—?Ну спасибо, Маевский.—?Не за что, Подольская,?— ответил он, тоже улыбнувшись.