Глава Четвёртая (1/2)
Потолок. Старое, потемневшее от времени дерево. Если внимательно приглядеться, можно заметить щели вдоль волокон, небольшие трещинки и сколы по краям досок и потолочных балок. В уголке покрылась пылью паутина, в которой уже давно никто не живёт.
На чердаке вообще было довольно пыльно. Когда дедушка Дан поселил меня сюда, пыли было так много, что вся мебель казалась выкрашенной в белую краску. Дедушка уже много лет не прибирался здесь, а накрыть всё на чердаке чехлами почему-то не догадался. Или не захотел.
Так или иначе, а уборку пришлось делать мне, но даже после неё на чердаке оставалась пыль, и я не думаю, что от неё можно было как-то избавиться, не выкидывая мебель.
Мне кажется, здесь до меня кто-то жил. Давно, правда, но жил, хотя дедушка и не признаётся. Не осталось ни следов, ни личных вещей. Только на одной из балок чем-то острым было вырезано слово: ?Шут?. И для наглядности рядом был изображён колпак с бубенчиками.
В остальном, обстановка на чердаке была проста. Мебель вся деревянная. В вытянутой, узкой комнате уместились простой высокий шкаф без полок, широкая тумбочка с пятью отделениями у стены, чуть поодаль от двери. Рядом большое, в полный рост, зеркало. Напротив стояла одноместная кровать с белым постельным бельём. У противоположной от двери стены было окно без занавесок и штор, сейчас наглухо закрытое. Я лежала на кровати, положив руки под голову, и тупо смотрела в потолок.
Хотелось тишины и одиночества.
Экзамен проходил… тяжело. Очень. Не успевали мы сдать один норматив, как приходилось выкладываться на следующем. Такое ощущение, будто нас брали на измор, непонятно, правда, зачем. А требования у Академии были очень высокие. Бег на две тысячи метров за 8 минут! Так и хотелось спросить: ?Вы, что, издеваетесь?!? Да если бы не моя подготовка сначала в школе спортивной гимнастики, а затем акробатики у дядюшки Ренно, я бы ?сдулась? уже после первого норматива. А так…
После переодевания нас снова смешали, и мальчишки сдавали нормативы вместе с нами. Вот только критерии что для девочек, что для мальчиков в Академии были одинаковые. Одинаково высокие. Конечно, нас потом успокоили, что 8 минут на 2000 метров – это рекорд на экзамене, а не обязательное условие, но и 8,5 – это тоже не каждый сможет в нашем возрасте.
После пятого норматива наши майки можно было выжимать. После седьмого уже было тяжело двигаться и тяжело дышать. Казалось, что после восьмого подняться уже невозможно, но мы вставали. К счастью, нам дали время, чтобы прийти в себя, и девятый, он же последний, норматив мы сдавали более-менее живо. Но именно, что ?более-менее?.
На фоне общей усталости замер силы дыхания души как-то прошёл мимо меня. Единственная странность состояла в том, что нам не сказали результатов, сообщив только, что собственные характеристики мы сможем увидеть только в рейтинговой таблице. Я тогда только устало кивнула в ответ и поспешила покинуть медкабинет, ибо осмотр нам проводил ни кто иной, как профессор Штейн.Его ?добрый? взгляд постоянно вводит меня в состояние панического ступора, когда жутко хочется сбежать куда подальше, но ноги почему-то не торопятся воплотить замыслы головы в жизнь. Никак не могу понять, почему, но от этого человека я ощущаю странную… ауру, что ли? В общем, мне кажется, он опасен. Нет, не думаю, что для меня есть какая-то угроза, это очень общее чувство… Просто он опасен и всё. Странно, что Эль этого не ощущает. Ведь это такой контраст, особенно в сравнении с Марией-сэнсэй. От неё прямо-таки распространяются во все стороны волны спокойствия и доброжелательности. Просто находясь рядом с ней, душа успокаивается, находит покой и равновесие. Потрясающее ощущение.
В этом плане любопытен Сид-сэнсэй. Вообще, он действительно доброжелательный малый, любящий детей. Правда. Вот только всю картину портят эманации мёртвого. От Сида-сэнсэя веет смертью, причём, кажется, не только его собственной. Хотя все остальные пугаются скорее его внешнего вида, пусть это и совсем не то, чего следовало бы бояться…Интересно, а какой же тогда сам Синигами?..
От таких любопытных мыслей меня отвлёк тихий стук в дверь и голос дедушки Дана:- Дафна, спускайся! Я приготовил такой вкусный чай, тебе должно понравиться!- Уже бегу! – мгновенно подскочила я с постели и бросилась к двери.
Дедушка Дан, вообще-то, не особенно хорошо готовил, это ему делала соседка – несколько худая, но добродушная женщина по имени Роуз. Но когда дело касалось чая – тут дедушке не было равных. Так вкусно чай на моей памяти никто не заваривал, к тому же его очень неплохо дополняют вкуснейшие плюшки тётушки Роуз.
Поэтому я со скоростью пули рванула на кухню. Кухня у дедушки, как, впрочем, и весь дом с лавкой, была старой, но добротной. В бежевых тонах, с множеством шкафчиков, немного старой плитой и холодильником, зато очень чистая, порядок тут поддерживает всё та же тётушка Роуз. В центре кухни стоит небольшой стол, накрытый белой скатертью с вышивкой по краям. На нём уже дымятся чашки с горячим чаем, от которых идёт просто обалденный запах, а плюшки уже лежат на тарелочке неподалёку. От всей этой красоты текут слюнки.Сам дедушка уже сидел за столом и степенно потягивал чай, хитро поглядывая на меня, чтобы узнать реакцию. Своего совершенно довольного и предвкушающего лица я не скрывала. А всё потому, что я очень люблю ча-а-а-а-ай!.. - Шпашибо, - с полным ртом плюшек сказала я, запивая выпечку чаем. Дедушка смотрел и улыбался, ему нравилось, когда я нахваливаю его мастерство, а не признать его было невозможно. - Дафна, - мягко оторвал меня от поедания очередной плюшки дедушка Дан. – Ты так и не рассказала, как прошёл экзамен. Ах, да, точно. После нормативов я вернулась просто опустошённой, и дедушка не стал меня трогать, за что ему отдельное спасибо, выразившееся в моём признательном взгляде и виноватой улыбке. - Да, простите, - сказала я, сделав глоток чая. – Экзамен… тяжело прошёл. У Академии строгие критерии к физической подготовке, но не строже, чем у дядюшки Ренно. Так что, в общем, я неплохо справилась, думаю… - Вот как, - вроде бы одобрительно улыбнулся дедушка. – А как тебе твои будущие учителя? Тут я не удержалась и чуть не подавилась чаем. Дедушка Дан заметил мою реакцию и как-то странно улыбнулся… Не поняла. Он, видимо, что-то о них знает… - А вы… кха-кха… что-то знаете о них? – смогла, наконец, откашляться я.- Хотелось бы для начала услышать твоё мнение, - проницательно посмотрев на меня, сказал дедушка Дан, отчего у меня сложилось впечатление, будто все мои мысли для него совсем не секрет. Да что уж тут! Наверно, так и есть… - Ну… - неуверенно начала я. – Пока я видела только трёх преподавателей, и больше всех мне нравится Мария Мьёльнир. Очень хотелось бы, чтобы она нас учила, правда! Она такая добрая и спокойная… Она как бы… строгая, но её не боишься. Особенно на фоне остальных двух… Второй увиденный мной преподаватель – профессор Франкен Штейн. Вы слышали о нём, дедушка? – с интересом спросила я. - Да, приходилось, - задумчиво кивнул в ответ дедушка Дан. – Знаменитый в некоторых кругах человек. Но я не думал, что он лично будет проводить экзамен… И как он тебе? – словно очнувшись от размышлений, бодро и с хитрой улыбкой во взгляде спросил дедушка.- Как бы сказать… - с некоторой осторожностью заговорила я, не скрывая своей опаски. – Наверно, он замечательный преподаватель… Дедушка Дан тихо рассмеялся. - Замечательный? – переспросил он с улыбкой. – Дафна, внучка, этот человек – гений нашего времени. То, чему он может научить, не научит тебя больше никто и никогда. Понимаешь? Я вздохнула и кивнула в ответ. Гений, так гений. Но это не отменяет того факта, что он опасен… И тут я поняла, что меня так в нём беспокоит!..- Он безумен! – не замедлила я озвучить свою догадку и тут же прикусила язык. Блин, ну, дура, при дедушке-то зачем?! Но вместо каких-либо эмоций вроде удивления, раздражения или даже недовольства, дедушка Дан неожиданно громко рассмеялся. - …Да, конечно, - легко согласился дедушка, отсмеявшись. – Дафна, девочка, все гении немного безумны… - Он – не ?немного?, - резонно заметила я. – Он опасен. - Хм… - дедушка снова не обиделся. – Это тоже неудивительно. Действительно, у профессора Франкен Штейна есть определённая репутация, но тебе не стоит беспокоиться об этом, внучка. Профессор никогда не сделает ничего плохого ни тебе, ни кому бы то ни было из злого умысла. Франкен Штейн подвержен безумию, это верно, но времена, когда он был опасен только из-за этого, прошли. Не бойся его, он уникальный, но хороший человек. - Поверю вам на слово, - решила согласиться я, покорно кивая головой. – Ну, а последним преподавателем был Сид-сэнсэй. Всё бы хорошо, но он мёртвый…О том, что он ещё и убивающий, я решила дедушке не говорить. В конце концов, у меня нет доказательств. Не буду же я говорить, что мне показалось! - Я думаю, - спокойно отреагировал дедушка Дан, степенно ставя пустую чашку на стол. – Если бы он был опасен, Синигами не сделал бы его преподавателем в Академии. - Только это меня и успокаивает, - тихо буркнула я, но всё равно была услышана, за что и получила укоризненный дедушкин взгляд. - Дафна, - сказал дедушка, серьёзно глядя на меня. – Тебе не нравится в Академии, верно? - Я… нет… но… - растерялась я, не зная, что ответить. - Тебя никто не гонит и не заставляет, - мягко сказал дедушка Дан, погладив меня по голове. – У тебя ещё есть время подумать. Ты всегда можешь отказаться, и никто в Семье тебя не осудит. - Но вы так ждали… - неуверенно сказала я. - Дафна, - ласково улыбнулся дедушка Дан. – Мы только хотели, чтобы ты была счастлива. У тебя есть необычные способности, их необходимо развивать, но делать это или нет, лишь твоё решение.- Дедушка, я… не знаю, - растеряно сказала я. – Необычные способности у меня, может, и есть, но я сама – обычный человек, понимаете? А они все там… Дедушка в ответ промолчал, но улыбнулся. - Иди-ка ко мне, внучка, - сказал он, притягивая меня к себе. Я обогнула стол, и дедушка меня обнял. Ткнувшись носом ему в плечо, я чуть не расплакалась. Я так скучала по братьям, по дядюшке Ренно. По Семье. Мне не хотелось тогда уезжать, и сейчас, как никогда, хотелось вернуться. - Они… другие, - тихо сказала я скорее самой себе, чем дедушке. – Дети в Академии. Ненормальные… отличающиеся от всех. И от меня… Дедушка Дан вздохнул. - Думаю, это наша вина, - не слишком понятно для меня сказал дед. – Ты жила и общалась только в Семье и только с Семьёй, и с нами ты не почувствовала разницы между собой и всеми остальными… - А она есть? – наивно спросила я. - Ну, что ты, - чуть посмеялся дедушка. – Конечно, есть. Но вот, что я тебе скажу, внученька. Не обращай внимания на их внешний вид. Не обращай внимания даже на поведение, пусть оно и вызывающее. Они всё же люди, как и ты. Другие, да, но всё же люди. И им свойственно всё то, что свойственно обычным людям. Они тоже радуются, мечтают, смеются, живут, бояться, огорчаются, плачут иногда. Причины, по которой они делают что-то, те же, что и у обычных людей, только они сами необычные. Относись к ним с пониманием, как и к Семье, и увидишь, что они не так далеки и чужды, как кажется. - Правда? – всё ещё неуверенно, но с надеждой спросила я. – Спасибо, дедушка Дан. Я подумаю над этим. - Ну, вот и хорошо, - улыбнулся чуть грустно дедушка и погладил меня по голове, выпуская из рук. – А теперь иди, отдохни хорошенько. Завтра у тебя будет особенный новый день. Вот увидишь. - Спасибо, - робко улыбнулась я дедушке и, следуя совету, пошла к себе в комнату. Мне действительно было о чём подумать.
Следующий день действительно оказался особенным.Утром, часам к семи, я встала и готовилась к очередному походу в Академию, чтобы посмотреть на рейтинговую таблицу. Но открыв окно в своей комнате, я чуть не вывалилась в него.