Часть 1 (1/1)
- Саш, да я уже подъезжаю, минут через пятнадцать буду, - нежно проворковала Евгения, зажимая плечом трубку телефона, при этом, стараясь не выпускать из крепкой хватки руль. Автомобиль женщина водила меньше недели, и как почти любая представительница прекрасного пола, на дороге она чувствовала себя не в своей тарелке, - да, и я соскучилась, я тебе сказать хотела...Но договорить Евгении было уже не судьба, в трубке послышался стук, звон стекла, и отчаянный крик обреченной женщины. Александр, уже понимая, что это бесполезно, пытался докричаться до супруги, но ответом ему была лишь пугающая своей однозначностью тишина.
Нудное пищание многочисленных приборов и резкий запах препаратов были неотъемлемой деталью палаты интенсивной терапии. Девушка, лежащая на кровати близь окна, отсутствующим взглядом наблюдала за происходящим на улице. Сколько она не была там, в другом мире за стеклом? Точно сама барышня не помнила, порой ей даже начинало казаться, что это было в другой жизни, в которой не было приборов, благодаря которым она жила, не было постоянных капельниц, уколов, не было больничных стен. Два года назад у неё нашли очень редкую патологию сердца, с тех пор она живет в ожидании пересадки, но вот дождется ли? Последние полгода вообще превратились в ад на земле. Каждый день мог стать последним, сначала было страшно засыпать, понимая, что можешь не проснуться, а потом привыкла и вместе с тем очень устала. Устала бояться, устала ловить на себе жалостливые взгляды, устала видеть боль родных, искренне переживающих за неё.Вот и сейчас, она краем глаза видела, как её отец топчется в дверях, полагая, что она его не замечает. За годы болезни любимой дочери мужчина постарел лет на двадцать, и теперь сорокалетний отец выглядел на все шестьдесят.То ли боясь потревожить дочь, то ли просто не найдя в себе сил главный врач этой больниц вышел из реанимации, тихонько прикрыв за собой дверь.- Александр Николаевич, - каким-то несвойственным себе голосом окликнул мужчина сидящего, прислонившись к стене, Гордеева, - зайдите ко мне, пожалуйста.- Давайте потом, - убитым голосом попросил Саша, закрыв лицо руками. Полчаса назад на операционном столе у Александра умерла жена. Травмы были несовместимые с жизнью, поэтому даже гениальный хирург помочь Евгении ничем не смог. От осознания того, что он не спас любимую женщину, Гордееву становилось еще тяжелее. Её жизнь была в его руках, а он... он не смог. Горькие мужские слезы душили изнутри, Саша просто не знал, как жить дальше... неужели это финиш?- Нет, именно сейчас, - неуместно жестко отчеканил главврач и, не дождавшись ответа, направился к себе в кабинет.- Так о чем вы хотели поговорить? - негромко поинтересовался Гордеев, стоя в дверях кабинета начальника. Вести светские беседы мужчина сейчас был не в состоянии и поэтому хотел как можно скорее все закончить, а затем в полном одиночестве попытаться просто забыться.- Вы проходите, - сделав приглашающий знак рукой, проговорил главврач и, налив стакан воды, залпом осушил его. Разговор предстоял очень непростой, но от него зависела сейчас человеческая жизнь.- Александр Николаевич, вашу жену было не спасти, но, - мужчина сделал паузу, он никак не думал, что будет так тяжело, - у любую минуту моя дочь может умереть, вы ведь понимаете, как это больно терять близких... Кто знает, когда найдут донора, да найдут ли вообще? Саш, - перейдя на менее формальный тон, произнес мужчина, - я все понимаю, но пойти и ты, это шанс для девочки, ей же всего девятнадцать лет, у неё вся жизнь впереди.На мгновение лицо Александра переменилось. Морщинки на лбу заиграли, а взгляд вновь приобрел характерную собранность и расчетливость. Сейчас надо было отбросить все личное и взвесить все "за" и "против". Этика, взгляды на простые жизненные ценности, понятия об этой самой жизни... Все это сложилось в одну картину, и спустя минуту раздумий Гордеев вымолвил:- Давайте документы, я подпишу разрешение на трансплантацию...