1 часть (1/1)

IВот в облаке озлобившийся люд танцует,Ступать по терниям мне велено судьбой.Возьмёт когда-нибудь выносливая туя[*]Останусь в бездне тёмной на века собой.Из мрака вышел дух о долге памятуяС последнею седьмою Иерихонскою трубой, [**]Тогда разлился глас слезливою мольбойИ зазвенело медью: ?Аллилуйя?.Осталось опоясать окантовкой той стальной,Средь хладных трупов той суровою зимой,Седельных сумок грузом станить[7x*] и подпруг.Бессмысленным узором ядовитая змея:На каменистом дне останусь одиноким яТой росписью по древу мысленных потуг.IIТой росписью по древу мысленных потуг.Он кистью выводил нелепые узоры.Сковавший всех неизлечимый тот недугКак будто выстрел жуткой, громогласной Доры[***].Оставит шрамы навсегда железный плугВо гневе колких комментарий древней Торы;Что с яростью стоит оскалившейся своры:Пустился в тяжкие Спиноза Бенедикт Барух[4x*].В последний, тёмный час псалмы затянут хоры,Удобряют землю пеплом старые соборыНеся на вихре стали истину простую.Отважно бьёт терзаясь ранами жестокоГорячей птицею душа Антониуса БлокаИграя в шахматы с нелепой смертью всуе.IIIИграя в шахматы с нелепой смертью всуе.Он сделал ставку на слона с конём.И вот погиб второй де ла Тремуйль Луи[5x*],Весь сумасбродный цвет французов в нём.Всё люто хлещут те же огненные струиВсё тем очередным, ненастным, серым днёмБыть может утешение в пути иномВ своем больном воображении рисуя.Предчувствуя нелепость сущности во всёмУйти в спасение тревожным забытьём,И вот венец на всаднике и страшный лук.И служится за упокой святая месса,Когда ничто уже и не имеет веса.Я вижу смрад и тень сгущается вокруг.IVЯ вижу смрад и тень сгущается вокруг.Лежали искалеченной души осколки;Истерзанной, повешенной на грубый сук,Тоскливо взвыли на неё лесные волки.Надежду потерял запутавшись паукВ сети где нити то обман и кривотолки,Что впились как цыганские иголки,Вспороли ядом вековую тишину.Она стоит вся в белом полушелкеИ треплет зверя бледного по холкеИ бешенство переполняет кровь дурную.И красная за нею вздыбилась земляИ многогрешные отчаянно моля.Вот адский конь, сияет огненная сбруя.VВот адский конь, сияет огненная сбруя,Он топчет путь, что преисподнею оконченВсе праздные дела с надменностью минуяИграет колокольчиком проказы звонче.В стальной смыкая круг упрямую прямуюДерзя отцам, надежду норовя прикончить,Дыхание я ощущаю тёмной гончей.И углем гибель сам себе я нарисую.Пути разбросанных в пространстве точекКогда сойдутся в мнимый мемуарный очеркНа зло похабным судьбам узрю зеленый луг.Мой меч?— кусок легированной сталиИ с теми я, что честь и долг свой не продали,Я позабыл давным-давно в бою испуг.VIЯ позабыл давным-давно в бою испуг.По струнам душ бой барабанов хлещетВсех мелочных господ, продажных слугВсех ждут оковы страшной встречи.Полощет ветер тусклую хоругвь,Мой меч сверкнул луной зловещей,И встречусь с Дьяволом я на хмельном пируИ таковая суть в себе прогнившей вещи.Вот стоя у обрыва гнетёт натужно думаБунтует и блистает норов человечийУ края пропасти седого Кхазад-Дума[6x*].На дне лишь мрак и нет любовниц и подруг.Мой срок так мимолетен, скоротеченСреди звенящих кличей боевых кольчуг.VIIСреди звенящих кличей боевых, кольчугЕдины соратников сердечные стукиСливаются с траурным пением пичуг,Их души сжимают мертвые руки.По залам из злата мелькавший клобукИстлевшие кисти, как сучья?— корявые крюки,То ходит по душам Божественный стругИ в яме отходов теснились гадюки.Убийственной болью оттиска ранКак будто рубили турки-сельджукиВсё это сон, всего лишь ничтожный обман.И всякий раз распятие целуяЯ не привык кидать дешевы трюкиНе по нутру одежда мерзкого холуя.VIIIНе по нутру одежда мерзкого холуя.Сползла змеиной старой кожей, сожженаСапфирами-глазами слабого чаруяПодобрала ошметки дьявола жена.Коней копыта оббивают мостовуюХламида всадника как ночь черна,Рискнуть прожить быть может и в пустуюВедь жизнь моя ничтожная, никчемная одна.Они надсмотрщики вечной, тайной тьмыТяжелыми цепями спину полосуютИ в воздухе повис вопрос: ?Кто же мы??.Когда истерзанные призраки пугают слугКлянут в своих грехах провидицу слепуюПровозглашенный приговор?— порочный круг.IXПровозглашенный приговор?— порочный кругИ ритуал стирает грани меж мирами.Уходит властный гроссмейстер ко снуУпившись посмертно из тлена дарами.И скоро развилка сойдётся в дорогу однуПод маской шуту кидаться шарами.Хрусталем закроет преступник винуИ вечность играет чумными тонами.Касаясь перчаткой рутинных изгибовСливаясь в порыве с врагами сердцами,Исчезнуть в жаровне открытых мандибул.И в грязном тряпье скрывая винуТеряясь во мраке, меняясь чертами.Спасителем быть может друг.XСпасителем быть может друг.Он встанет ненасытной глотке поперек.Как пресловутый Шива многорук,Так чистый пред народом яростный пророк.Утих стихийный лик, надсадный звук,Вот в погребальный ритуал его облекНа камень неотёсанный он возложил венокТот благодетель вечный, что невидимый в миру.Пойдёт дорогой без возврата, за порогПленён азартом гордый шахматный игрокЗаложник собственной, свободной воли.Антониус нордичен и светловолосСтупил колючими шипами красных розСреди предательства и страха, адской боли.XIСреди предательства и страха, адской болиВ непонимании структурных выражений;На углях истлеет дешевый невольникНа фоне грязных, народных брожений.Идиллию огни тлетворные вспороли.Они ветераны древних сраженийИ старческий стон у древней колокольни?—Одной из сотен мутных отражений.Под куполом мрака готовится праздник:Разгулы адептов свободных воззрений,Порочная дева взывает и дразнит.По старому тракту идти не спешаСреди желаний, амбиций и стремлений:Я знаю, что на кон поставлена душа.XIIЯ знаю, что на кон поставлена душа,Её порывы сносят вековой уклад.Ей лишь бы зелья с острым запахом смешатьВ угоду жрицам тленных, мелочных услад.Рассыплет стружку данью медякам-грошам,Стоит покуда на посту стальной солдат;Та смерть пред ликом коей не грешатИ люди напоследок скромно промолчат.Завеса встанет из холодного дождяИ ветер северный немного бесноват,Как будто воин молодой остался без вождя.С небес сошел триумвиратНеся в руках смертельный циферблат.Многострадальную судьбу жнецы вершат.XIIIМногострадальную судьбу жнецы вершат.Им поле протестует желтизной мимозы,Но чую сталь: немой, холодный аромат.Сверкают роком точенные косы.Быть может выбор этот и чреват.Крестом помечены избранников откосы,Удручены, подавлены, все голы, босы.Приветствуют владык своих: ?Vivat?.Я чувствую ногами утренние росы.Вдали стихия моря бьёт в утёсы.На нём стоит и молится католик.Наверх, всё ж мимо бесшабашных гонок,Едва касаясь ступеней идет МадоннаУкрасит небеса белёсый цвет магнолий.XIVУкрасит небеса белёсый цвет магнолий,Едва беспутного Раваля солнце осенит.В мирах из низких, грязных своеволийБлестящей тайной золотой во тьме сверкнёт пирит.Она юна, дерзка, беспутна готик-лолиТелега циркачей заражена, скрипит,Сценарий нитями из света грубо сшит,У них давно уже расписанные роли.Несет проказу и чуму, туберкулёз, covid.Поймёт всё это скандинав, француз иль брит?Покуда не ударится во грязь сырую.Зловещим полозом отравленный туманСквозит через барьер пустых оконных рам.Вот в облаке озлобившийся люд танцует.XVВот в облаке озлобившийся люд танцуетТой росписью по древу мысленных потуг;Играя в шахматы с нелепой смертью всуе,Я вижу смрад и тень сгущается вокруг.Вот адский конь, сияет огненная сбруя,Я позабыл давным-давно в бою испугСреди звенящих кличей боевых кольчугНе по нутру одежда мерзкого холуя.Провозглашенный приговор?— порочный кругСпасителем быть может другСреди предательства и страха, адской болиЯ знаю, что на кон поставлена душа,Многострадальную судьбу жнецы вершат.Украсит небеса белёсый цвет магнолий.