глава 2 (1/1)

***Флирт – одно из удовольствий жизни, которые не приедаются. Ценить мы, правда, начинаем его поздновато, так как удачный флирт, рано или поздно, приводит к сожительству, а там уже какой флирт? Я люблю жизнь. И ценю её удовольствия. Так что флиртовал с Ланой до самых ворот конюшни. Да и там немного подзадержался, помогая задать корм лошадям, таская воду и перекладывая тюки с сеном. До самого ухода девушки домой. Распрощавшись с ней, побежал домой. Легкой, ненпаряжной трусцой побежал. Почему? Во-первых: сил всё так же через край. Во-вторых: бежать быстрее, чем идти. В-третьих: почему бы и нет? Кто мне запретит бегать среди полей? Случай с Ланиным конём всё не выходил из головы. Я не понимал: как? Как я мог бежать так быстро? Более того, чувствовал, что можно бежать и быстрее. Намного быстрее… А это ?намного?, какое оно? ?Намного? – это насколько? И как это проверить? Хотя, глупый вопрос ?как??. Естественно, просто бежать! А я и так бегу… значит бежать быстрее. Быстрее и быстрее, пока не почувствую свой предел… И ускорился. И продолжал ускоряться… но предела своего так и не почувствовал!!! Я не понимаю! Не понимаю! Как такое возможно? Как?! Как можно бежать и вообще двигаться так быстро, что окружающий мир буквально застывает! Буквально! Да я весь штат за пару минут пробежал туда и обратно!!!! – Что, Господи, происходит?!!! – от всей души взмолился я, прокричав вопрос в небо, стоя на том же мосту, с которого вчера прыгал за Лексом. При этом от избытка чувств сдавил ограждение так, что покорёжил его… пальцами! Металл! Сталь мялась в руках, словно тёплый пластилин! Это окончательно меня добило. Мозг вырубился и потребовал перезагрузки. Постепенно приходить в себя и воспринимать реальность я начал… не знаю, через сколько времени. Знаю только, что был всё на том же холме, что и утром, выполняя одну за другой формы Тайдзи. Что ж, хорошее занятие. Оно всегда помогало мне успокоиться и очистить голову от лишних мыслей. Помогло и на этот раз. Правда, ушло на это больше четырёх часов. Зато мир в душу вернулся. Значит, пора было и самому возвращаться. Домой. Тихий семейный ужин. Действительно тихий: родители не произносили ни слова сверх необходимых бытовых фраз, вроде: ?дорогая, передай, пожалуйста, соль? или ?милый, тебе наложить ещё омлета??. Складывалось слегка гнетущее ощущение, что в моё отсутствие у них состоялся тяжёлый разговор, в котором они не смогли прийти к согласию, но и не поругались. А ещё, скорее всего, как было понятно по коротким взглядам и переглядываниям, в том разговоре я занимал не последнее место. Как бы даже не центральное. После ужина я ушёл в ?свой? амбар, так как спать не хотелось, а чем-то занять руки надо. Занять руки, чтобы не напрягать голову. Резьба по дереву в этом неплохо помогает. Давно стемнело. Небо было всё в звёздах. Свет, однако я не включал. Почему-то и без него видел заготовку и нож прекрасно. Что ж, странностью больше, странностью меньше… Подошёл отец.– Сынок, я утром сказал, что нам стоит поговорить… – Я тебя внимательно слушаю, отец, – кивнул ему, не отрываясь от работы. Из-под ножа и резцов потихоньку начинало вылупляться из дубового чурбачка красивое женское лицо. Очень похожее на лицо некой Ланы… по фамилии Лэнг. Что ж, наследие тела. Оно меня не напрягает. Я принял его. Принял чувства к девочке, как свои. Плохого в этом, пока по крайней мере, ничего не усматриваю. Испытывать влюблённость… приятно. Хоть это удовольствие и граничит с мазохистическим, но тот, кто был когда-то влюблён, не сможет со мной не согласиться.– Ты ведь знаешь, что ты приёмный? Что мы с Мартой ненастоящие твои родители?– Небиологические, – поправил я Джонатана. – ?Не та Мать, кто родила, а та, что вырастила?.– Небиологические, – с улыбкой принял уточнение Джонатан. – Пожалуй, пришло время тебе узнать кое-что о биологических.– Интересное начало, – хмыкнул я. – Интригующее. Продолжай.– Вот это принадлежало им, – достал тряпку и развернул её Джонатан. На руке у него оказалась непонятная металлическая штуковина с непонятными символами на ней. Я отложил резец и взял штуковину в руки. Чем-то она напоминала внешний жёсткий диск для ноутбука. Так и напрашивалось мысль, что её надо в какой-то ?слот? вставить.– Что здесь написано? – поинтересовался я.– Не знаю, – пожал плечами Джонатан. – Они были… не из этих мест.– Вот как? – изогнул бровь я. – А откуда? – Джонатан замолчал и многозначительно посмотрел на кусочек неба, что был виден в окне. – То есть ты сейчас прозрачно намекаешь на… звёзды? Другие планеты? – усмехнулся я, поддерживая шутку. – И на чердаке хранится мой космический корабль?– Эм… не на чердаке, – со сложным выражением лица посмотрел на меня отец. – В подвале.*** Джонатан сдёрнул пыльный брезент с чего-то напоминающего здоровенное металлическое яйцо, вваренное в неправильный ромб. Мы были в том самом подвале, про который недавно говорил отец. И это был тот самый космический корабль. И он с… был! Что-то спокойствие, возвращённое ценой четырёхчасовой ?медитации в движении?, снова ?помахало мне ручкой?.– На этом ты и прилетел к нам. В тот день, когда на Смоллвиль обрушился метеоритный поток, – сказал Джонатан, внимательно глядя на меня в ожидании реакции на свои откровения.– Он открывается? – уточнил я.– Нет. Там сбоку углубление есть, подозреваю, что подо что-то типа ключа. Скорее всего, мы этот ?ключ? потеряли, пока транспортировали корабль сюда… было не до аккуратности, сам понимаешь.– Пожалуй, – задумчиво ответил я, поглаживая пальцами то самое шестигранное углубление. – Знаешь, бать, мне надо это всё ?переварить?, – придя к определённому решению, сказал я. – Пойду, пройдусь немного…– Сынок? – обеспокоенно вскинулся Джонатан.– Не беспокойся, глупостей совершать не буду. К утру вернусь. Телефон с собой. Но, проветрить голову мне определённо надо.– Не хочешь поговорить?– Хочу, – кивнул я. – И мы обязательно поговорим об этом. Но немного позже, когда ТАКИЕ новости немного улягутся в голове… А то сейчас у меня в ней одни междометья.– Понимаю, – вздохнул и саркастически улыбнулся он. – Сам, в своё время… – Пойду, в общем, – пожав плечо старшего Кента, сказал я и покинул подвал.– Аккуратнее там, – услышал я голос отца, уже ото входа.– Ладно, – махнул рукой в ответ.*** Я сидел на лавочке. На лавочке рядом с чьей-то могилой на местном кладбище. Ну, а куда ещё покойнику путь, как не на кладбище? Здесь тихо. Спокойно. Можно подумать и подышать свежим воздухом. А подумать есть над чем. Инопланетянин. Я переродился в пришельца. Что ж, это объясняет ?суперсилу? и ?суперскорость?. Возможно, ещё что-то необычное со временем проявится. Как минимум, не исключено. Вопрос: что это меняет для меня лично? Вообще-то очень многое. Это рушит весь проект ?спокойной счастливой жизни?, выстроенный мной с прицелом на далёкую перспективу, так как я теперь не наследник фермера, а непонятная ?кракозябра?. Я помню: что приёмный ребёнок в семье Кентов. Вспомнил и про силу со скоростью, что, оказывается, были у Кларка всегда, сколько он себя осознавал. Он так к ним привык, что воспринимал, как само собой разумеющиеся вещи. Знал, что у других такого нет, помнил, что должен всегда их скрывать – так велели родители… Теперь вот уже новый я узнал, откуда они, эти силы. Так-то и забить бы на них: ну есть и есть, подумаешь. Но появляются дико неудобные вопросы: 1.Как и почему я оказался один?2.Что с биологическими родителями?3.Ищут ли меня?4.Сколько таких, как я на Земле?5.Несут ли они для меня угрозу?Вопросы простые, их немного, но отсутствие сколько-то внятных ответов на них рушит любое долгосрочное планирование. В темноте, со стороны входа на кладбище, раздался тихий перестук копыт. И звук приближался. Перестук копыт был знакомый. Хм, да так-то вообще, в округе, кроме Ланы Ленг на четвероногом транспорте никто не передвигался, предпочитая ему колёсный. Вот ведь ещё вопросик: уйти или остаться? Ещё утром всё было просто и понятно: мальчик, которому нравится девочка. Мальчик непрочь пообщаться с девочкой. Девочка – типичная девочка: то есть сама не знает, чего хочет, потому, что хочет всего и сразу. Теперь же… в свете новых вводных, всё становится сложнее. И на первое место по важности выходит вопрос: 1.Что за странная реакция на приближение Ланы Ленг? Вопрос не праздный. Утром я ещё предполагал, что просто аллергия на её парфюм, но теперь… Что ж, подождём, уходить не будем.– Кто здесь? – раздался напряжённый вопрос мне в спину, через некоторое время.– Я, – ответил я.– Кларк? – удивлённо воскликнула она. – Что ты здесь делаешь?– Понимаешь ли… есть у меня такая привычка: когда в жизни происходит фигня, и мне надо серьёзно подумать, я прихожу на кладбище. И так получается, что обычно такие моменты выпадают на ночное время… – ответил я и даже не соврал. За мной действительно такое водилось. В ?той? жизни. Правда, было это не абстрактное ?кладбище?, а конкретно могила отца. Сидя возле неё, я принимал все самые важные решения той жизни. И действительно, время обычно было ночное. Многие мистифицируют кладбища. Населяют их в своём разуме призраками и потусторонней чертовщиной. Другие бравируют, выделываются перед собой и перед другими, приходя на кладбище и безобразя на нем. Я не отношу себя ни к первым, ни ко вторым. Для меня это просто красивое и спокойное место, где можно подумать. – А ты?– Ты умеешь хранить секреты? – спросила девушка, подойдя ко мне почти в плотную. Я чуть было не отпрыгнул при этом в ужасе. Но… давешних неприятных ощущений не было. Я спокойно находился в полушаге от Ланы Ленг и не корчился от боли. Занятно. То есть, реакцию вызывает не она сама? – Пожалуй, умею, – ответил ей. Про себя же продолжил: ?в противном случае – я труп?.– Я прихожу сюда по ночам, поговорить с родителями, – улыбнулась девочка. – Наверное тебе покажется странным, что я говорю с мертвыми...– Нет, – ответил я. – Мне это не кажется странным, – про себя добавил: ?Куда страннее, что я, по сути мертвый, разговариваю с тобой?. – Есть вещи, которыми с живыми не поделишься… – Идём, я тебя им представлю, – взяла она меня за руку и потянула за собой. Идти оказалось недалеко. Мы остановились возле совсем низенького надгробного памятника.– Мама, папа, это Кларк Кент, – внезапно достаточно громко проговорила Лана. – Поздоровайся с ними.– Здравствуйте, – чувствуя себя… странно, поднял в приветствии руку я.– Он у нас застенчивый, – присела на корточки перед камнем Лана. – Мама спрашивает: ты расстроен из-за девушки?– Нет, – отрицательно повёл я головой.– А папа спрашивает: может из-за парня? Не обращай внимания, у него извращённое чувство юмора… интересно, Кларк, почему ты здесь?– Я не расстроен, Лана. Я растерян. У тебя не было никогда ощущения, что всё… неправильно. Фантастично, гротескно, невозможно. Что нужно срочно ущипнуть себя и открыть глаза…– Иногда… – ответила Лана Ленг, сидящая на корточках перед надгробным камнем своих родителей. – Иногда мне снится, что я в школе, жду, когда меня заберёт Нелл, но она всё не приходит и не приходит. А потом появляются родители, и мы едем домой. Тогда я просыпаюсь абсолютно счастливая… а потом понимаю, что это только сон, их нет, а я на самом деле одна…– Ты не одна, – сказал я. – Ушедшие за Грань близкие люди… они все здесь, – положил руку себе на грудь. – В твоём сердце. Эти слова кажутся банальными, пустыми… но, замри на миг. Просто прислушайся. Слышишь? Их голоса… – Голоса? – с непониманием посмотрела на меня девочка.– Просто прислушайся, – остановил я её жестом. – Прислушайся к своему сердцу. Отбрось разум, который твердит, что это глупость, просто прислушайся.– Я… – чуть повлажнели её глаза. – …слышу…– Ты не одна, Лана, – уже спокойно, без жара убеждённости произнёс я. В ?той? жизни я ведь проходил через потери. Мне тоже было плохо. Тоже одиноко… на кладбище по ночам от хорошей жизни не ходят… Я нашёл для себя такой ответ, такое спасение, каким сейчас попытался поделиться с этой потерявшейся тоскующей девочкой. Есть шанс, что мой способ ей поможет… – Спасибо, Кларк, – через какое-то время сказала Лана, тихонько смахивая слёзы с глаз, пряча их за улыбку. – А всё же, что здесь делаешь ты? Что заставило тебя почувствовать себя растерянным? Ты же всегда такой… несокрушимый.– Ну, не всегда, – хмыкнул я. – Есть, оказывается, вещи, что и меня могут выбить из колеи.– Поделишься?– Возможно, – вздохнул я. – Холодает. Скоро туман поднимется.– Да уж, – поёжилась Лана в своей куртке. Надо заметить, одета она была по погоде, достаточно тепло. Видно было, что это не первый её ночной визит сюда. Чувствовался опыт.– Я провожу тебя. Конь, конечно, защита хорошая, но всё же: девушка, одна, ночью… Не ровён час, что случится, я ж ведь себе не прощу тогда… ну, или Уитни мне.– Пожалуй, – не стала спорить девушка. Попрощавшись с родителями Ланы, мы покинули с ней кладбище. Какое-то время шли молча. Ну как шли? Я шёл, Лана ехала на своём коне, я вёл его под уздцы.– Лана, у тебя хорошо с фантазией? – спросил я, прервав молчание.– Думаю, что достаточно хорошо, а что такое? – отозвалась она.– Просто, я тут книжку одну прочитал… так себе книжица, если честно, но вот один момент меня зацепил, – начал сочинять я.– И какой же?– Вот представь, что ты вдруг… инопланетянин. – И? – не поняла она. – Инопланетянин и? И что?– И ничего, – пожал я плечами. – Просто инопланетянин. Живёшь себе среди людей. Ничего такого: людям не вредишь, никаких великих и не очень миссий не выполняешь… не разведчик и не захватчик, просто… инопланетянин.– Какая странная книжка, – задумалась Лана. – Кто автор? – Это не профессиональная литература. Миха… Миха Француз, кажется. Не очень хорошо помню, но вроде бы как-то так, – продолжил сочинять я, приплетая читанного мной ещё в ?той? жизни фикрайтера. Уверен, если Лана будет искать, то кого-то с похожим ником найдёт. А то, что у того, кого она найдёт, не будет такой книжки, так не беда – скажу, что ошибся.– Вот как… И как? Какого это?– Вот и мне стало интересно: какого это? Какого это: быть инопланетянином среди людей? Что ты при этом чувствуешь? – задумчиво говорил я, глядя на далёкие звёзды… с которых я на эту планету пришёл.– Я… мне кажется, что он одинок, – начала отвечать Лана. – Ведь все вокруг него люди. Они не такие, как он. Они не понимают его... А у него есть соплеменники? Кто-то, с его родной планеты, с кем он общается?– В той книжке не было. Автор это как-то очень мутно обосновал, так что я толком и не понял, но нет, соплеменников у него на Земле не было… или были, но он с ними не общался. Не знал о них.– Должно быть грустно так. Ни с кем не общаться… – предположила девушка. – Я бы так не смогла.– Почему же ни с кем? С людьми же он общается. Ведь среди них же он живёт.– А как он может с ними общаться, он же инопланетянин? Маленький зелёный человечек без носа.– Не-ет, – весело улыбнулся я. – В той книжке он был внешне неотличим от людей.– А внутренне?– Не знаю, – снова пожал я плечами. – Та книжка была недописана. – Какой странный образ… инопланетянин среди людей. Что-то он и меня зацепил, этот образ. – Теперь до утра не усну, буду думать, как же он себя чувствует? – Расскажешь потом свои мысли? – попросил я.– Расскажу, – кивнула Лана. – Ты из-за этой книжки пришёл на кладбище?– Нет, конечно, – вздохнул я. – Просто Лекс прислал мне в благодарность за своё спасение из реки новенькую машину, а отец не разрешает мне её принять. У него какие-то счёты с Лютерами. Да и вообще: я же спасал Лекса не ради благодарности и материальных ценностей, вот и не должен их принимать. Вот так как-то… Я обычно прислушиваюсь к словам отца, но в этот раз пришёл подумать в тихом месте.– Значит, я тебе помешала?– Нет, - ответил я. – Наоборот, разогнала слишком сложные для меня мысли. Помогла понять, что какая-то там, пусть и новая, всего лишь машина, не стоит ссоры с отцом. Никто же не знает, сколько кому отмерено времени… вдруг… жалеть потом всю жизнь, что тратил время на ерунду? На глупые обиды?– Да уж, – грустно вздохнула она. – Действительно, того не стоит… ***