Ответы (1/1)

Теперь я по-настоящему одна. Я уменьшила себя и залезла в старый тайник полностью. Не уверена, что именно происходит с материей в тайнике. Все байки про ?полуздешнее? и ?нездешнее? пусть рассказывают себе дети. Я больше не ребёнок. Я не понимаю, как именно работает тайник, но провела достаточно экспериментов, чтобы не бояться. Я боюсь, но не этого, а ответов, которые могу узнать. Теперь я невидима, незрима для нормальных людей и даже для Олливандера.Правильно ли я поступала? В тех областях, в которые я ступила, уже не может идти речь о морали. Я точно помню: когда убивала Олливандера, не чувствовала ровным счётом ничего. Я просто делала свою работу. Работу? Предназначение? Я просто должна была устранить все ниточки, и Олливандер был последней из них. Луны Лавгуд больше не существует. Моего дома нет, Гарри и Джинни думают, что я мертва. Меня ничто не держит на ?грешной земле?.В конце концов, я должна понять, почему с Косым переулком случилось то, что случилось, как всё зашло слишком далеко – и я знаю, откуда начать. Мне нужна книга, та книга со знаком, после которой меня увидели впервые. Мой путь лежит в США, в город Аркхэм, ныне пустующую аномалию, манящую всевозможные секты, культы и исследователей, вроде меня.Перед уходом смотрю в зеркало. Другая. Мои уши заострялись, а теперь атрофировались, оставив треугольные кончики. Волос нет. Кожа – бледная. Глаза больше человеческих, светятся во тьме. Мои пальцы длинней, я выше, чем раньше, и это не предел. Волдеморт шагнул дальше, но его предками были не фейри.Аркхем встретил меня туманом и холодом. Я проскользнула мимо стражи и легко нашла путь в лабиринте. Я стала неплохим математиком и представляла, как искать дорогу в неэвклидовом пространстве с помощью ручки, бумаги и волшебной палочки. Я не шла на временную базу. Я шла в университет.Солнц – всего три, а здание университета – одно. Остальные – оптические иллюзии из-за искажённого пространства-времени. В университете было тепло и душно. Запах разложения заставлял морщиться мой нечеловеческий нос. В трупах учёных всё ещё ковырялись упыри. Я спросила дорогу к библиотеке, и мне ответили.Мискатоникская библиотека великолепна. Библиотекарем обедал упырь. Паутина на стенах уходила в иные измерения. Пол грозил провалиться под осторожными шагами. Но все книги были на месте, целые, даже не пыльные, ждущие исследователей, подобных мне. Меня интересовала оккультная секция, запретные, тайные книги.Не ?Некрономикон?. В нём было много полезного, но это перевод, изобилующий неточностями. Не знаю, есть ли оригинал, но меня интересует совсем не он. Вскрыв защитные заклинания и отперев библиотечный сейф, я методично перебрала книги, пока не натолкнулась на искомую. Книга со знаком. У книги не было имени, но посвящённые меж собой называли её ?Книгой Врат?.Я отогнала глупого упыря, который решил убить меня и побаловаться свежатинкой, и сосредоточилась на чтении. Я продолжала его следующие два дня, прерываясь только на скудный перекус. Ещё неделю я потратила на расшифровку прочитанного, вперемешку используя оккультные труды и материалы безумных мискатоникских математиков. Я поймала и принесла в жертву тем-кто-за-порогом пятерых упырей. Этим всё равно, какова жертва – но они ждали её каждый месяц.У университета меня ждали. Все они носили очки и видели меня. По мне открыли огонь, едва я вышла наружу. К счастью, я кое-чему научилась за эти годы, поэтому большинство пуль ушло не в меня, а в мой образ. Одна задела плечо, другая попала в ногу. Я выпустила ещё образ, и ещё, а пока они стреляли в ненастоящих Лун, перевязала ногу и похромала прочь.На окраине города, где пространство уже стало нормальным, я зашла в заброшенный дом и начала вычислять. Мне нужен бы портключ в место, где я никогда не бывала. Странные мысли захлестнули меня, когда я делала этот портключ. Чем, в действительности, отличаются взмахи волшебной палочки, слова заклинаний, жертвы и ритуалы и творения рук маггловских инженеров? И то, и другое просто использует природу нашей вселенной. Это всё ключи от врат, и палочка ничем не лучше и не хуже пистолета или электродвигателя. Разве что универсальней. Мне в руки попался ключ, который может открыть Южные Врата, но я не была уверена, что готова это сделать. И тем не менее, мне не терпелось попробовать.Хромая и усталая, я переместилась в ледяную пустошь, и горы, над которыми мерцал фиолетовый свет, пронзали небеса. Звёзды не стояли здесь на месте, а будто бы вертелись вокруг невидимой оси. Я знала, что на обратное перемещение сил уже не будет, и до самой горы мне тоже не добраться. Леденящий ветер, казалось, промораживал до костей, а я упорно, пусть и бессмысленно, заковыляла вперёд.Когда я почти впала в беспамятство, судорожно сжимая палочку и тщетно пытаясь сделать очередной шаг навстречу бесконечно далёкой горе, горячие руки подхватили меня под мышки и потащили вперёд. Сладковатый запах от этих рук был красивым и эфемерным, но почему-то вызывал только отвращение, выдёргивая меня из забытья. Наконец, меня отпустили у огромных синих врат у подножия горы. Я обернулась и увидела, как негр в чёрной мантии, светящейся фиолетовым огнём, проходит прямо сквозь камень и исчезает. Он исчезает – но не его запах. Всё меняется.Сила странным образом наполняет меня, и становится почти тепло. Я танцую у Южных Врат, и фиолетовые огни вторят мне с вершины горы, и звёзды кружатся надо мной, и каждое моё движение наполнено смыслом. Я ощущаю взгляды на себе – и понимаю. С чего мы взяли, что с укрупнением масштаба мироздание остаётся всё таким же механистичным? С чего мы взяли, что мир – мёртв, что мы изучаем мертвечину, работающую по детерминированным законам? С чего мы взяли, что эти законы нельзя изменить?Мы, учёные – маги и магглы – ошибаемся. Мироздание, само бытие – живое, но в ужасающе больших масштабах, в которых мы – молекула в клетке. Вселенную зовут Йог-Сотот. Я кричу это имя, и Южные Врата отворяются, моё тело окутывает фиолетовый свет – я проваливаюсь сквозь них. Проваливаюсь дальше.Я парю или плыву в бездне сумрачного света, и описание её невозможно для человека. Нечеловеческие цвета вижу я и нечеловеческие звуки слышу, но мои глаза достаточно изменились, чтобы улавливать больше, а мои уши достаточно атрофировались, чтобы звуки не свели меня с ума. Взгляды скрещиваются на мне, точно клинки, и я слышу вопрос. Я не могу сказать, кто меня спросил и как он спросил, но уверена, что он предложил нечто отвратительное даже мне, уже не считающей себя человеком в полной мере. И когда я отказалась – ему не нужны слова, достаточно было только реакции моего разума – меня бросает дальше, в самую бездну, туда, где играет на вечных флейтах Азатот, султан демонов, туда, где я сгину в мгновение ока.И тогда я смотрю в ответ. И вижу я, что в бездне есть место, где время имеет не такой смысл, какой мы привыкли ему придавать – оно просто ещё одна степень свободы без выделенного направления. И я устремляюсь туда, ориентируясь на взгляды, точно на маяк. Когда я прибываю и замираю, то оглядываюсь назад. Вниз. Здесь, с этой перспективы, мне видно буквально всё.Я вижу саму себя, устремившуюся в это место, и мой взгляд – один из тех, что встречал меня-её в прошлом. Я вижу, как родился папа и как он впервые встретился с ними, и кто такие они, и какой договор был заключён и почему он был нарушен. Среди бесчисленного сонма наблюдателей за гранью времён и пространств безразлично сверлю я взглядом чужие и свои жизни, и лишь единицы среди людей могут ощутить эти взгляды.Вдруг я осознаю, что даже здесь, из-за грани, я могу действовать. Палочка всё ещё при мне. И тогда я ловлю взглядом саму себя в папиной кофте и тапочках. Я улыбаюсь ей. Я протягиваю палочку к ней и к отцу. И вместе с ним шепчу я слова заклинаний, прежде чем навсегда застыть среди других, безмолвных и внимательных, созерцая раскинувшуюся перед нами картину великой вечности.Говорят, когда мне было девять лет, после неудачного эксперимента умерла моя мать, отец повредился умом от горя и рассказывал дочери байки о неведомых зверях, вроде мозгошмыгов. Я выросла странной, витающей в облаках девочкой, но всё же подружилась со своей соседкой, Джинни Уизли. Шляпа распределила меня в Рейнвенкло, я участвовала в борьбе против Министерства и Волдеморта, в конце концов, выросла и вышла замуж за Рольфа Скамандера. Именно так.