Глава 2. (1/1)

Легкий ветерок, смешавшись с солнечными брызгами, раздувал полы пиджака, попутно заполняя легкие прохладой и доносящимся из открытых окон ароматами кофе, свежей выпечки и жареного бекона. Юноша, с вьющимися волосами притягательно бронзового оттенка и пронзительными кошачьими глазами, брел по узким мощеным улочкам, своим цветом ему всегда напоминавшим корицу, и устало рассматривал суетливо играющую детвору. Хотелось курить. Но сигареты он забыл на прикроватной тумбочке в спальне Розали.Воспоминания запорхали в голове, приятно щекоча нервы и самолюбие. Розали. Она не была для него кем-то особенным - всего лишь очередной, не слишком трудной победой, но большего Эдварду и не требовалось. К чему эти идиотские обязательства?! Девушки устраивали его только в плане качественного секса. Это значительно упрощало жизнь. Ему не надо было выделываться, изображая любовь до гроба, чтобы получить то, что требовалось для удовлетворения своей похоти. Каждое движение было заранее просчитано, каждый отточенный прием, каждый изгиб совершенного тела - все было направлено на то, чтобы получить и дать непревзойденное наслаждение. Секс с Розали не был рутинной обязанностью для Эдварда: эта похотливая дурочка играла с ним шаловливым язычком и страстными ласками, заставляя еще больше хотеть ее шелковое тело. Он не возражал, просто наслаждаясь происходящим и охотно включаясь в игру, древнюю, как сама жизнь. Если ей требовалось немного лести, чтобы продолжить ее - ну что же, он готов и на это. Ему не жалко нашептать на ухо несколько нежных глупостей, чтобы получить в ответ еще один минет или приветливо раздвинутые ножки. И у них было все это: жаркий шепот в полумраке комнаты, освещаемой лишь мягким светом свечей, шорох атласных простыней, учащенное дыхание, сначала приглушенные, а потом, по мере нарастания страсти, все более громкие стоны, короткий вскрик наслаждения - и пауза, во время которой они восстанавливали дыхание, собирались с силами, курили. А затем все повторялось вновь. Где-то в середине ночи им захотелось перекусить, и они отправились на кухню, но все кончилось очередным сеансом секса прямо на кухонном столе. Недоеденные сэндвичи в процессе были безжалостно сброшены на пол, где, наверное, лежат и до сих пор. Розали не отличалась особой хозяйственностью. Но для Эдварда это не имело значения - она была великолепна в другом. И, кроме того, после такой безумной ночи она наверняка еще спит. Удручало одно: очередная победа не была так сладка, как вереница предшествующих. Не было какого-либо адреналина тайных встреч и волнения влюбленности. И этим солнечным утром волшебство наваждения и желания обладать ею, словно сахарная вата, растаяло так же быстро, как исчез Эдвард из ее квартиры, не затрудняя себя даже прощальной запиской. Ему было скучно, чертовски скучно, и это гадкое чувство разлагало все настроение и желание жить. Навевая меланхолию и апатию. В кармане Эдварда завибрировал телефон, и он нехотя нажал ?принять?, лишь мельком взглянув на экран: - Привет, Джас. - Привет. Ты сейчас где? - Недалеко от особняка. - Через полчаса буду. - В трубке послышались гудки. Оставляя позади радостные возгласы ребятни, юноша, завернув за угол и пробежав взглядом по разноцветным вывескам, которые манили изображением россыпи кофейных зерен, аппетитнейших кусков пиццы, сладостей и черт знает еще чего, побрел вниз по улице, туда, где развернул свои владения особняк, всем своим величием показывая, кто хозяин этого города. Быстро преодолев путь до дома, Каллен, прикрыв глаза, устало упал в кресло гостиной, приветливо встретившей его мерцанием всего этого дорогого дерьма, расставленного по периметру вдоль и поперек, для придания новомодному интерьеру еще большей экзальтированности. Молясь, чтобы сигареты были на месте, парень, не глядя, потянулся к тумбочке, расположенной справа от него. - Господи, ты все же есть на этом паршивом свете, - протянул он, блаженно затягиваясь, ощущая легкое першение в горле и подбирающееся к сознанию блаженство. Но насладиться тишиной, приятной прохладой кондиционера и горьковатым ароматом сигаретного дыма Эдварду было не суждено в это утро. Грохот входной двери и тяжелые шаги в сторону гостиной безвозвратно разорвали такое упоительное безмолвие, заполняя пространство разъяренными криками Эмметта: - Да нет, это вы, мать вашу, послушайте! Я подписал с вами хренов контракт, по которому вы, блядь, должны были задницу свою порвать, но закончить отделку этого гребаного клуба еще к прошлым выходным! Мне абсолютно срать, каким хером вы это сделаете, но если к концу этой чертовой недели у меня не будет готового танцпола, бара и остального дерьма, я, блядь, жёстко поимею вашу фирму, have you understood, урод?! - И тебе привет, Эмметт, - беря протянутый бумажный стаканчик с дымящимся ароматным кофе, поприветствовал Эдвард друга, ухмыляясь. - Что ты ржешь, дебил? – воскликнул он, падая на диван и по-хозяйски закидывая ноги на журнальный столик. Можно было только поражаться, как он тут же не рухнул под натиском такого количества мышц. Когда Эмметт этого хотел, он выглядел действительно угрожающе. Но за этой маской скрывался добродушный весельчак, которому стоило улыбнуться, как ямочки беспечности начинали проступать, перекликаясь со светом детской непосредственности небесно-голубых глаз. - Мистер Маккарти, порой я сомневаюсь в вашем благородном происхождении, - пытаясь сдержать улыбку, тоном учителя, отчитывающего нашкодившего первоклашку, изрек Каллен.- Ладно... Каюсь! На самом деле в душе я долбаный джентльмен! - Не сомневаюсь, - уже хохоча и расплескивая кофе на пол, произнес Эдвард. - Где Джас? – пытаясь перевести тему в нейтральное русло, поинтересовался Эмметт. И тут, словно по мановению волшебной палочки дверь снова отворилась, на этот раз впуская задумчиво-романтичного блондина. - О, наш ковбой явился, - саркастически приветствовал его Эмм. – А где же трофейные головы павших в неравном бою Свонов? - Да пошел ты, - присаживаясь на подлокотник дивана, на котором восседала эта гора мышц и остроумия, отмахнулся Джаспер. - Расслабься, принцесса! – парировал Маккарти, желая его задеть. - Я сказал, иди на хуй! – Тот явно не желал раздражаться, находясь в таинственном мире альковной задумчивости. - Эмм, ты сегодня не в духе? – пытаясь найти оправдание чрезмерного, для раннего утра, глумления над ближним, поинтересовался Эдвард. - Ты ведёшь себя так, словно неделю не трахался! Его спонтанная догадка попала точно в цель. Эмметт что-то буркнул и нервно сжал кулаки.- Ё-мое, тебе реально не дали! – засмеялся вдохновленный Джаспер, но тут же застонал от боли в рёбрах. - Я не намерен говорить с вами о своей личной жизни! – демонстративно отворачиваясь, процедил Эмметт.- С каких пор? – спросили острословы в унисон. - Я имею в виду о… Я не хочу говорить о ней с двумя озабоченными гуимпленами! - Ой, да ладно, с кем тебе еще поговорить на подобные темы? - не унимался Джаспер, явно раззадоренный любопытством. - Ладно, - смилостивился Эмметт и, мило вздохнув, словно ребенок на первой исповеди, принялся за откровенности: - Не хотел рассказывать о ней. Вам же, идиотам, лишь бы поржать - ничего в серьез не воспринимаете. В общем, встречаемся мы с ней не так долго, и до недавнего времени все было идеально: романтика, секс, уют. Гармония, мать ее, полнейшая. Но в последнее время она как-то отдалилась от меня, чёрт, я не знаю, как вам это объяснить, я просто чувствую эти перемены. - Ну а… - начал Эдвард, вздёрнув бровь, и Эмметт тут же догадался, о чём он спрашивает. - Она меня динамит… причём откровенно! Придумывает идиотские отмазки и тому подобное, – ответил он, откидываясь на спинку дивана. - О-хо… Нашего донжуана отшили? – улыбнулся Джаспер, но тут же осёкся, уловив на себе взгляд Эдварда. - Не знаю, но мне кажется, у нее кто-то появился. - После минутного молчания Эмметт взорвался: - Блядь, да я его отымею, если узнаю, что он трахает мою Розали!- Розали? – переспросил Каллен, еще не до конца осознавая всю прелесть предательства лучшего друга. - Розали Хейл, - кивнув, произнес Эмм. – Племянница Чарли Свона. Отчаянно надеясь, что его внутренний монолог не отразится на лице, Эдвард клял себя всеми имеющимися в словарном запасе проклятьями, судорожно вспоминая, где он так мог нагрешить, что Господь Бог так нарочито умышленно вымещает на нем зло, не брезгуя оттрахать попутно его лучшего друга. Вовремя открывшаяся входная дверь прервала самоистязания Эдварда и предотвратила признательный порыв. Все взгляды тут же устремились к вошедшей на цыпочках Тане. Вероятно, рассчитывая на мирный сон обитателей особняка, она, стремясь его не потревожить, дабы не получить нагоняй от отца, старалась тихо, не вызывая излишнего шума, проскользнуть к себе в комнату. - Привет, пигалица, - расхохотался Эмметт, наблюдая, как глаза сестренки Эдварда по мере приближения к ним и осознания всей подлости ситуации округляются, становясь еще огромнее, чем есть на самом деле. - Привет, леди, а вы все сплетничаете, - фыркнула она, швыряя в Эмметта туфлю, до этого мирно покоящуюся у нее в правой руке. А затем более нежно добавила: - Привет, Джаспер. - Привет, - в тон ей проговорил он. - Меня сейчас стошнит от вас, извращенцы, - простонал Эмм, которому все же в последний момент удалось увернуться от нацеленной прямо в голову туфли с металлическим каблуком теперь уже из левой руки. Таня, обернутая в темный плащ, скрывающий ее тонкую точеную фигурку от подбородка до колен, показав fuck Эмметту и чмокнув Джаспера, протанцевала к креслу, в котором расположился Эдвард, и, усевшись к нему на колени, состроила брови домиком и по-щенячьи жалостливо заглянула в глаза. - Эдвард, - плаксиво начала она, при этом по-детски выпячивая пухлые губки и морща маленький носик, - ты же не разболтаешь отцу, что я не ночевала дома? Ну кто может устоять перед таким выражением лица?! Ответ уже был готов сорваться с губ, но его опередил Эмметт, театрально морщась и делая вид, словно пытается уловить какой-то ускользающий запах: - И от кого так воняет табачиной и вискарем? Девушка быстро метнула испепеляющий взгляд в его сторону и вновь обратилась к брату: - Эдвард, зайчик, пожалуйста. - На последнем слове ее ресницы затрепетали, словно крылышки колибри, напрочь отбивая желание ябедничать. - Хорошо, но учти – это последний раз! Она радостно взвизгнула, а затем быстро чмокнула его в губы и, пролепетав что-то вроде ?спокойной ночи, братик?, танцуя и перепрыгивая через ступени, заспешила к себе в комнату.- А меня? – обиженно скрестив руки на груди, спросил Эмметт. – А то я все расскажу папочке. Таня замерла на последней ступени, после чего, обернувшись, процедила сквозь зубы: - Иди в задницу, Эмметт. И затем скрылась из виду в полумраке второго этажа. - Расскажу – расскажу, - хохоча, прокричал Эмм ей в след. - Заткнись, Маккарти, - ударив его в плечо, бросил Джас, разозлившись на друга. Увернувшись от второго удара, Эмметт скатился с дивана и, проползя на четвереньках около величаво возвышавшихся над полом фарфоровых ваз - причем никто не сомневался, что из каких-нибудь хреновых китайских династий, на которых была помешана Эсме, мать Эдварда и Тани, - остановился возле столика с горой пультов управления. Выудив оттуда нужный и опершись спиной о стену, включил плазму, висевшую как раз напротив него. Взгляд Эдварда невольно приковал новостной сюжет: словно в голливудском боевике смешавшийся звук выстрелов, дым, вой сирен и гул вертолетов, и на заднем плане предостерегающий голос комментатора: - …причины конфликта, произошедшего между двумя извечными врагами – Калленами и Свонами, пока не ясны: пресс-секретарь полиции Вольтерры не разглашает подобную информацию. Известно лишь, что пострадавших нет. Позднее шеф полиции Аро Вольтури заявил, что следующие подобные действия будут караться тюремным заключением… - Блядь, Джас, ты там был? – Эдвард вскочил с кресла и, не отдавая отчета своим действиям, схватил его за рубашку, рывком поднимая на ноги. - Э-э-э… - Подпрыгнувший Эмметт ухватил его за плечи и потянул назад. - Успокойся, горячий финский парень, там все закончилось хорошо. - Какого хера вы там не поделили? – не унимался Каллен. Все эти распри между их семьями были далеки от его понимания. Эдвард нисколько бы не удивился, если б узнал, что Карлайл и Чарли сами не помнят, с чего все началось, и сейчас просто по привычке ненавидят друг друга. Но все было бы ничего, если бы эта вражда не была словно эпидемия, распространяющаяся в души и сердца приверженцев того или иного семейства. И эти сторонники в основной своей массе были дикими фанатиками чести своего господина, поэтому при любой возможности пытались доказать свое превосходство. - Эдвард, остынь, - выставляя руки ладонями вперед, произнес Джаспер. – Я всего лишь заступился за честь девушки. - Девушки? – переспросил он. Хотя, что еще, собственно, ожидал он услышать от Джаспера?! Благородство, бескорыстие, великодушие и честность были основными чертами характера этого рыцаря в современной интерпретации. - Кстати, насчет девушки… - робко произнес Джаспер. Приступ бешенства начал понемногу стихать, и Эдвард, отпустив Джаса, подошел к барной стойке и плеснул в бокал виски. Сделав пару глотков, он почувствовал горечь обжигающей жидкости, заструившейся по натянутым нервам. Слегка расслабляя их, она дарила ему приятное тепло и некую бесплотность. - И что там с девушкой? – не вытерпел Эмметт. - Слушайте, я, конечно, ни в чем не уверен, но… - Он немного помолчал, взвешивая, стоит ли рассказывать, но через пару секунд внутренней борьбы, продолжил: - Эта девушка - стриптизерша. Когда я ее увидел, меня просто… переклинило! Я захлебнулся ей, утонул… Боже, это… это… - Мать твою, это, по ходу, любовь! – прервав тираду Джаспера, воскликнул Эмметт. - Я… я не знаю… в этом было что-то странное… так не бывает ведь, чтобы бац - и влюбился, - Джас тоже подошел к стойке и налил себе высокоградусной жидкости. – Но она была такой… не как все… понимаете? Глаза, запах, грация… Жаль, что, кроме имени, мне ничего о ней не известно. - Ты что же, за всем этим не разглядел ее лица? - полюбопытствовал Эдвард. - Он просто засмотрелся на ее задницу, вот и забыл поднять глаза, чтобы посмотреть на лицо, - пытаясь сдерживать ухмылку, произнес Эмметт, возвращаясь на свой излюбленный диван. - Хватит стебаться, придурки. На ней была маска. Ну, как на маскараде, черт ее дери. - Кстати на счет маскарада, - встрепенулся Эмметт, явно притомившись всеми этими сопливыми чувствами. - Мы сегодня идем развлекаться. - Что? - Куда? - Вы как с луны свалились, долбаные незнайки. Весь город шумит по поводу бала-маскарада у Свонов… - О-о-о, и нас там ждут с распростертыми объятьями, - скептически вскинув брови, Эдвард добавил еще виски в свой стакан. После сегодняшних излияний Эмметта ему до безумия хотелось забыть предшествующую ночь, стереть из памяти ластиком или переместить вероломный файл в корзину рабочего стола, или просто залить дорогим алкоголем и почувствовать онемение совести. И теперь он медленно, но, безусловно, верно шел к этой цели. - Боже, за что ты мне подсунул в друзья таких идиотов? - Эмметт закатил глаза, а затем, проделав руками что-то вроде ?трах-тибидох?, извлек из заднего кармана джинсов слегка помятые пестрые бумажки. – Это билеты на бал. - Эмметт, этого недостаточно, чтобы пройти охрану, - все знают нас в лицо. - Я уже говорил сегодня, что вы идиоты? - И не один раз, - приподняв одну бровь, обиженно произнес Джаспер, отходя от барной стойки и занимая место напротив Эмма. - Это бал-маскарад! Понимаете? Ма-ска-рад! – словно для умственно отсталых, произнес по слогам Маккарти, и, кажется, до Эдварда с Джасом начало доходить. - Ну что же, встряхнем особняк Свонов, друзья!