другая сторона солнышка (1/1)

Бабушка Боа со вздохом входит в комнату внука, перед этим почему-то посомневавшись с пару минут. Конечно, она уже здесь была не раз после отъезда мелкого, наводила порядок, что могла теперь делать совершенно беспрепятственно, не выслушивая при этом чужое нытьё по поводу вторжения в личное пространство. В квартире уже неделю до непривычного тихо так, что бьёт по ушам.Выглядит она к своим годам очень ухоженно и довольно молодо. Пшеничные длинные локоны, тёплые глаза. Светлые тона одежды, совсем молодые руки. Уютный жёлтый фартук и такие же тапочки, которые ей подарил Бэкхён. Ради кого теперь готовить пироги? Или картошку фри? Оно всё точно правильно? То ли это, что нужно её внуку? В голосе после его первого разговора попахивало враньём, а врал Бэкхён настолько часто, что подобное скрыть от бабушки сродни невозможному. Но теперь его голос звучал совсем не так, как весь последний год. Что-то в нём словно уже изменилось. К лучшему это или к худшему? Или, возможно, ей просто показалось… Всё же она привыкла при разговоре с мелким смотреть ему в глаза, так распознать чувства напротив гораздо легче.Боа вздыхает и, встав на придвинутую табуретку, достаёт с вершины шкафа алюминиевую коробочку средней величины и цилиндрической формы, разукрашенную яркими красками под новогоднюю тематику. Чтобы достать свою ?прелесть?, Бэкхён тоже так несколько раз в год становился на табуретку. Цели он в таком случае преследовал всего две.Бабушка прижимает цилиндрический сосуд трепетно к груди и садится на краешек кровати внука. Внутри одно неизменно на протяжении многих лет?— сладости. То, что Бэкхён копит целый год, складывает туда каждую шоколадку, каждую конфетку, мармеладку, каждый чупа чупс, намеренно не давая себе вкусить и хоть крохотную долю сладостей. А потом в один прекрасный день, когда становится невмоготу, берёт… и просто всё съедает. Запихивает себе в рот всю огромную кучу и начинает копить всё заново до следующей обжираловки, так сказать. Заедает.На самом деле поступает подобным образом Бэкхён по одной причине?— когда вдруг накатит особенно сильно, и станет очень плохо, просто до нестерпимого?— он запихнёт в себя огромный лот сладостей, и после этого всегда немного отпустит. Для него это как антистресс, в этом и весь смысл.На данный момент ?тайничок? заполнен уже чуть больше половины. Бэкхён обходился без него ещё с прошлого лета, то есть уже больше года. Может, и забыл даже о нём, так как порядок в своей комнате не наводил вообще никогда, а в голове всегда было сплошь что-то совершенно другое, как в принципе и у всех подростков, наверное.Бабушка Боа чуть грустно улыбается, проводя рукой по горстке нестерпимых соблазнительных для любого возраста сладостей и добавляет туда чуточку от себя?— несколько зефирок в шоколаде, замотанных в аккуратную упаковку, пачку ванильных вафель, ?киндеры?, в том числе и ?сюрпризы?, баночку нутеллы, пакетик кислинок и сникерс. Вот теперь ?коробочка? почти полная. Но вот, скорее всего, провести сейчас её Бэкхёну будет несколько проблематично…***Париж?— тот самый город, как и многие другие, которые совершенно не похож на привычный глазу и разуму Сеул. Ну непривычный он, например, для тех же Бэкхёна и Чанёля, а для других, кому уже давно не чужды вечные отъезды, разъезды и суматошная беготня (вокруг них самих, конечно же), вполне себе всё нормально.У Пэ Дуны шопинг в самом разгаре. Конечно, это не главная мировая столица моды, но тоже вполне сойдёт. Она уже давно мечтала об этом шикарном спортивном костюме, обшитом блеском и золотом. Да в таком даже на тех же вечерах добротных показаться совершенно не стыдно! Впрочем, Дуна в состоянии всех затмить в любом виде. Даже без грамма косметики на лице, хоть и никогда не выйдет из дома в таком случае.Её мужчина почти совсем не уделяет ей времени и внимания, так как постоянно на телефоне. Иногда ей кажется, что Гон Ю всё же разговаривает с ней, но на самом деле это просто грёбаная Bluetooth-аппаратура, которую её деловой мужчина не вынимает из уха почти никогда. Иногда в качестве исключения он всё же отвечает на один вопрос из ста, вызывая у Дуны приступ щенячьего восторга, не иначе, но следующий же вопрос или восклицание снова остаются незамеченными, так как там по другую сторону кто-то тоже очень деловой всё ещё продолжает занимать внимание её будущего мужа.Впрочем, скучать и обиженно дуть губы ей остаётся недолго. Наконец, она случайно вылавливает взглядом в толпе того, кто может хоть немного развлечь её разговорами.—?Что ты здесь делаешь! —?высокомерно задирает голову Пэ Дуна, вставая в один ряд с Ли Донуком, который с целеустремлённым лицом стоит в очереди за горячим, заполнившим своим восхитительным ароматом всю улицу хот догом.—?Наслаждаюсь Парижем,?— отвечает он совершенно спокойно, кидая на неё крайне незаинтересованный и даже скучающий взгляд, что не может не обижать женщину. Разве она не настолько хороша, что даже бывший самым невоспитанным и бестактным образом не пытается добиваться её!—?Парижем не наслаждаются в одиночку. Это же Париж.—?Кто тебе сказал, что я наслаждаюсь им в одиночку? Два хот дога, мсьё, пожалуйста,?— доходит очередь до него как раз в этот момент.—?Три. Мне тоже купи. По старой дружбе,?— дует она губы.—?Ты из нас теперь богаче и, думаю, сама в состоянии оплачивать себе свои хот доги и прочее.—?Правильно думаешь. С кем ты здесь?—?С другой женщиной. Мерси,?— по привычке родного этикета немного кланяется Ли Донук, но потом быстро вспоминает, где находится, и сразу же приосанивается, вдыхая ещё чуть больше европейской свободы, надышаться которой в их родной Южной Корее практически невозможно.—?Быстро ты,?— мрачнеет Дуна.—?Но не так быстро, как ты. Увы, теряю сноровку.—?Ты подумал о Бэкхённи? Сразу два удара с двух сторон?— это слишком.—?А. Теперь вот ты как заговорила. Что-то тогда, когда подсунула мне впервые бумаги на развод, ты о нём даже не заикалась.—?Ты их так и не подписал.—?Я готов их подписать сейчас.—?У меня сейчас нет с собой,?— у Дуны лицо крайне недовольное, чуть злое. На самом деле бумаги на развод находятся в её сумке, о чём она прекрасно помнит. Таскает их вечно с собой абсолютно везде, как таскает много другой бесполезной фигни.—?У меня с собой есть копия! —?с радостью достаёт из портфельчика уже подписанные отсканированные бумаги. —?Ждал наиболее торжественный момент,?— и вручает помрачневшей ещё больше женщине.—?Ты так легко от меня отказываешься?—?Да.—?И даже не будешь бороться?—?За что? —?немного похохотав, спрашивает Ли Донук.—?За меня,?— не разделяет его восторга собеседница совсем.—?Зачем? Ты же ушла от меня. А другая женщина пришла, представь себе.—?А как же наш сын?!—??Бэкхённи уже взрослый. Он всё поймёт. Должен понять?. Твои слова, забыла? Прости, я очень сильно спешу.—?Могу себе представить.—?До скорого! —?и Ли Донук упархивает в направлении, известном одному ему и самому Парижу, знающему собственные бесконечные улочки наизусть.—?Дуна, ты где там? —?почти рычит со стороны Гон Ю, запрыгивая в свою машину.—?Здесь,?— тут же бросается к нему снова оживлённая женщина.—?Быстрее, нам нужно в Милан.—?Милан! —?её глаза светятся неподдельной любовью, ведь её ждёт мировой центр моды! Она определённо заслуживает подобного к себе отношения!Водитель, чуть прибавив скорость, везёт их в сторону аэропорта. Гон Ю смотрит в окно, а проникающий лёгкими движениями ветерок колышет его вьющиеся пряди. В какой-то момент мужчина вдруг весь столбенеет и покрывается липким потом. Да ну… галлюцинация, наверное. Быть такого не может. Не может же?В одну секунду ему мерещится, как непослушный европейский ветер (с французским акцентом в этих краях) чуть развевает длинные до самых бёдер угольные волосы, а пронзительные глаза смотрят внимательно из-под аккуратной чёлки.По виску богатого и состоявшегося мужчины тут же струится пот, а в горле мгновенно пересыхает. Он оторопело смотрит в толпу, чуть высунувшись из окна машины, но… больше не видит этого взгляда. Показалось. Точно показалось.Дуна не замечает его поведения, увлечённая весёлой болтовнёй с водителем, а Гон Ю, взяв себя в руки, возвращается на своё место…***У Бэкхёна снова то самое состояние, которое подросток знает замечательно, практически наизусть. Он лежит прямо на полу в углу, уложив свои ноги на стену под углом чуть больше 90 градусов. Бесит всё. Без исключения. В том числе и он сам. Сколько раз за последние годы он испытывал подобное? Увы, он не считал. Как-то не до этого было.Он давно уже взрослый мальчик и в состоянии пережить все эти глупые мелочи, как развод родителей и разрыв с девчонкой. Это же всё детский сад, ибо происходит сплошь и рядом. Особенно второе?— так ведь бывает у каждого хотя бы раз. Наверное, в мире каждый день кто-то расстаётся с кем-то, если не каждый час, сущий пустяк и полная банальщина.Люди разводятся, когда перестают любить друг друга. Непонятно одно?— любили ли его родители друг друга хоть когда-нибудь? А своего сына они любили? А Бэкхён их? Короче, сложно.Когда в его теле с наступлением самого трепетного, но в то же время самого невыносимого возраста начали буйствовать гормоны, Бён совершенно перестал себя понимать, что поведение, что желания, что чувства,?— словно стал для самого себя кем-то чужим, совершенно далёким, до которого не дотянуться даже рукой. Его жизнь после этого полетела во всех смыслах в тартарары, он махнул рукой на учёбу и самого себя. Короче говоря, перестал понимать себя ещё больше. Чёрт бы с этой Венди и с этими родителями. Первая давно в прошлом, а вот второй и третья в настоящем и в будущем. А вместе с ними другие люди. Возможно, другие дети, которых он должен будет принять, хотя понять бы, на каком основании.Бэкхён когда-то не верил, что они поступают с ним подобным образом. Ему хотелось бесноваться. Хотелось вести себя не как все, чтобы они заметили уже то, что он вообще-то тоже существует, причём у самого их носа. Пробовал ввязываться в драки, только вид свой внешний и здоровье зря испортил и бабушку сильно расстроил. Поцеловался с какой-то смутно знакомой девчонкой и всерьёз хотел зайти дальше, но почему-то… не вышло ничего. Потом, правда, втрескался в девчонку по соседству как идиот… Только проблем себе ещё больше нажил. Точнее, раздул из имеющейся проблемы ещё большую.У него даже татуировка есть. Правда, маленькая очень. Всё же Бэкхён эстет. Немного. На лопатке, где почти никто никогда наверняка не увидит.Потом почти перестал есть. Выкидывал всё в тайне от бабушки Боа. А, чтобы та не поняла ничего, доливал в мусорное ведро воду, например, или что-нибудь другое. Только та всё равно понимала в итоге всё, но разговор не об этом. Бэкхён наивно думал, что родители заметят, как исхудал из-за них их сын, и образумятся. Не заметили. Венди появилась после этого. Переехала со своей семьёй в дом напротив, становясь именно той самой девчонкой по соседству. И их окна находились напротив, сплошная романтика. С её появлением он подзабил на закидоны родителей и на то, что обратно вес набирался довольно сложно, хоть он и питался почти как раньше. А потом и её ветром сдуло. Мало того, что ран добавила, так ещё и старым позволила открыться.Короче, фигня всё. И любовь эта в том числе. Особенно она.***Чунмён никогда особо не заморачивался насчёт своего внешнего вида и в качестве ?расслабонного? наряда выбрал простую белую футболку и чёрные свободные брюки adidas с двумя традиционными белыми полосками по бокам до самых чуть костлявых щиколоток, хотя веса в нём было побольше, чем в Бэкхёне. Жаль, сюда в тапочках нельзя было приехать для конечной вишенки на огромном тортике нескончаемого комфорта, пришлось вот обуться в именные кеды свои.Тонированная машина довезла его до пункта назначения. Ветер трепал волосы, из которых были предусмотрительно убраны все стебельки, являющиеся для Мёна чуть ли не пожизненным невыносимым наказанием и даже в какой-то мере знамением. Настолько невыносимым, что ему пришлось на это просто махнуть рукой, ибо все остальные меры были совершенно бесполезны. Но сейчас-то выглядеть надо подобающе.Кончики волос его были чуть мокрые, от чего мило завивалась слегка даже чёлка. По коже рук проходился лёгкий холодок, так как верх он упрямо с собой не взял. Внутри-то уж точно будет тепло, Мён не сомневается в этом.Это его мечта, хоть он и ведёт себя сдержанно в эмоциональном плане. Вообще Ким всегда немного скуден, когда дело касается каких-то внешний проявлений, которые окружающие с завидным постоянством пытаются углядеть на его миловидном, аристократично бледном, как и всё тело, личике.Ему немного неловко, так как он будет сидеть в ВИП-зоне, чего не очень заслуживает вообще-то, наверное, но отказываться от подобного шанса было бы слишком глупо. Быть может, она вдохновит его на что-нибудь. Снова. Как когда-то.Ему не очень хочется оказаться зажатым в безумной толпе, но очень хочется увидеть её. И услышать.***—?Да блин! —?с недовольным стоном практически вываливается из своей комнаты Пак.—?Не ной! —?подталкивает его дальше Минсок. —?Совсем у себя заперся. Сонми не родит тебе сына, просто смирись и порадуйся за них с Мёном!—?Что?! О чём ты говоришь! Она никогда не выберет такого, как он! —?сердце Чанёля всё равно уже непоправимо разбито.—?Ладно, заткнись и иди уже,?— решает Мин не развивать эту тему дальше, мало ли, и придаёт другу ускорения, хлопнув по заднице. —?Ух ты, какая упругая! —?восхищённо возвращает он туда руку, с интересом ощупывая соблазнительную ягодицу и чуть облизываясь.—?Ты охренел! Изыди оттуда! —?отталкивает его от себя чуть покрасневший от такого откровенного домогательства Ёль, но на самом деле злость здесь тоже есть.—?Да ладно тебе, конфетка, ты же такой сладкий! Позволь уже старичку Минни тебя соблазнить! —?пытается Ким схватить шпалу за талию и притянуть к себе.—?Сейчас в харю получишь! —?с серьёзным выражением лица замахивается на него Пак. Всё ещё красными остаются только кончики ушей?— уж они-то частенько любят предавать его по поводу и без.—?Фу, ну какой же ты скучный! —?надувается Минсок. —?Пошли быстрее,?— тянет Ёля за собой по коридору дальше.—?Куда это? —?наверное, Чанёль недоволен в разной степени всем, что есть в этом мире.—?К твоему любимчику среди учеников.—?А? —?Пак непонимающе хлопает глазами.***Мён на эмоциях, хоть особо явно этого не показывает. Не умеет, как считает он сам. Его куда-то ведут. Куда-то туда, куда не ведут больше никого. Он ведь и не старался никогда особо в беге. Он просто бежал, как чувствовал, и это привело его туда, где он находится сейчас.Дверь перед ним открывается, и… она. Красивая и нереальная. Чунмён бы покраснел, если бы умел, но его лицо, увы, совершенно не знает никаких красок, кроме вампирски бледного.На ней что-то отдалённо напоминающее пижаму?— красные майка и шорты,?— а сверху распахнутый белый халат с фигурками красных зайчиков. Махровые тапочки, длинные чёрные локоны, всё ещё свежий красивый макияж (но Мён не разбирается) и никакого намёка на длинные ноготки, столь популярные у девчонок (вообще Мён этого не замечает, и не потому, что он мужчина, не потому, что не замечает в принципе многого, а потому, что у них в интернате вот такие маникюры на короткие ногти у всех девчонок,?— впрочем, Мён и этого никогда не замечал).—?О мой бог! —?тут же оказывается Сонми подле него и обхватывает его щёчки своими ладошками пока Мён не знает, куда деть свои неуклюжие руки. Она ниже его. —?Какой невообразимый милашка! Как тебе концерт? Проходи же! —?затаскивает она Мёна внутрь, закрывает за ними дверь и усаживает того на диван, примостившись рядышком.—?Хороший концерт,?— кивает сам себе Чунмён. —?Ты хорошо постаралась.Сонми какое-то время смотрит на него молча, а потом внезапно начинает весело хохотать. Мён же смотрит на неё влюблёнными глазами, как смотрел бы на его месте любой другой парень.—?Откуда ты такой взялся! —?снова тискает она его симпатичные щёчки. —?Ты сам себя видел вообще? —?слегка оттягивает в сторону волнистую прядку на чёлке, а потом отпускает, из-за чего та, словно пружина, которую слегка растянули, ловко возвращается в прежнее положение, чуть колышась при этом. —?Ну-ка подожди! —?она хватает со стола один из многочисленных букетов, подаренных поклонниками, и безжалостно отрывает оттуда бутон белой розы. —?Какая же прелесть! —?Мён немного недоволен, так как и здесь, блин, они, но раз Сонми так хочется… Она же Сонми, в конце концов…***—?Проснись и пой, пуся! —?открывает могущественным пинком дверь в нужную комнату Минсок, из-за чего табличка с именами не выдерживает подобного натиска и с грохотом падает на пол, между прочим, именами кверху. Но этого совершенно не замечает ни сам Минсок, наступивший прямо на неё, ни недовольный Чанёль, наступивший на неё же следом.Бэкхён уже давно не спит, но всё равно петь вроде как не торопится. Чанёль, как только видит, к кому именно они пришли, весь почти зеленеет от злости и подбирается, как кошка. Бэкхён стоит у двери в ванную и… выглядит странно. Его лицо совершенно ничего не выражает.—?Чем обязан? —?холодно и безразлично.—?Своим скорейшим исчезновением,?— мгновенно щетинится Ёль. —?Но, так как телепортироваться ты куда подальше не умеешь, то так и быть, уйдём мы. Пошли.—?Нет! —?пресекает Минсок все настойчивые попытки увести себя. —?Не мешай мне делать мою работу! —?грозно зыркает на Пака, на которого этот взгляд не производит никакого впечатления.—?Так чем обязан? —?немного теряет терпение Бэкхён, в котором едва заметно проявляется плохо скрываемая агрессия, тесно граничащая со внезапным (но не для него самого) равнодушием к целому миру вокруг.—?Крошка,?— важно начинает Минсок, который вообще ничего не замечает,?— я вот по какому вопросу. Ты же у нас новичок. Если тебе нужна какая одёжка?— футболки, шорты, толстовки?— ты мне завтра в течение дня мяукни. Во вторник я заказываю ткани, мне нужно знать, сколько заказывать. Я, конечно, и ?готовую? одежду могу заказать, если очень надо, но у нас так не очень принято, так как есть я,?— кое-кто явно немного самовлюблён.Какое-то время Бён вообще никак не реагирует, потом, сообразив, что от него чего-то ждут (с лёгкой улыбочкой в стиле Минсока, пока Пак брезгливо оглядывается вокруг, словно оказался в бомжатнике), он всё же снисходит до простого кивка, сжав при этом губы в тонкую полосочку.—?Вот и славно,?— совсем по-детски радуется Ким. Пак почти открывает рот, чтобы сказать что-то очередное ядовитое, но… —?Не выпендривайся! —?хватает Минсок его за руку, вытаскивая в коридор. На обратном пути оба снова наступают на табличку с именами…***Джису отрывается от заполнения журнала и поворачивается назад. Бэкхён сидит на своём месте и не обращает никакого внимания совершенно ни на что и ни на кого. Девушка прикусывает губу, мучаясь от чувства вины и уколов совести, потом, не выдержав, наконец, поднимается со своего места и движется чуть неуверенно к нему.—?Привет,?— смущённо начинает она.Бэкхён медленно поднимает голову, смотря на неё. Неожиданно холодно и безразлично, вынуждая девушку вздрогнуть.—?Ага,?— через какое-то время тихо отзывается он, продолжая прокручивать ручку в своих пальцах. Пшеничная чёлка ровно наполовину закрывает его глаза.—?Сл-лушай,?— чуть заикается Джису, так как ей непривычно видеть Бэкхёна не тем приветливым и хорошим парнем, которым он казался ей всю первую неделю,?— я хотела извиниться. Кажется, я вела себя не очень красиво и…?— она смущённо умолкает, ожидая ответной реакции. Ожидать приходится секунд двадцать, не меньше.—?Окей,?— равнодушно отзывается тот и снова опускает голову.Внутри Джису очень странные чувства. Она хочет что-то ещё сказать, но приходит Ю Инна, из-за чего старосте приходится вернуться на своё место, предварительно бросив обеспокоенный взгляд в сторону Бэкхёна.—?Как там поживает моё солнышко? —?первым же делом интересуется учительница математики.—?Всё гуд,?— незамедлительно отвечает Бён, подперев подбородок рукой. Джису снова кидает на него взгляд. Почему-то Бэкхён сейчас уже совсем не кажется ей тем добрым и тёплым парнем, что вызывает очень неоднозначные чувства в груди…—?Вот и славно! —?но Ю Инна словно не замечает этого, как, впрочем, все, хотя изменилось, по мнению старосты, всё?— и взгляд, и интонация, и поведение. Причём настолько явно, что спокойное поведение остальных?— полный абсурд.Занятия протекают плавно. Лиса много отвечает, уже не поражая всех своей внеземной эрудицией. Чанёль и Хань болтают меньше обычного, так как первый непривычно хмур. Почему непривычно? Потому что на уроках Паку умолкнуть всегда сложнее всего. Бэкхён не высовывается. Ю Инна задаёт всем всякие вопросы, обходя стороной своего любимчика, который, скорее всего, не выспался, бедненький, а сам Бэкхён просто сидит и не привлекает к себе ровно никакого внимания. До поры до времени.—?Пак Чанёль, что такое логарифм? —?спрашивает очередного ученика Ю Инна.Ёль открывает свой рот. Но, что именно он хотел сказать, никто уже никогда не узнает.—?Показатель степени, в которую нужно возвести основание, чтобы получить число,?— внезапно оживает Бэкхён, который до этого молчал весь урок.—?Какого хрена?! —?мгновенно выходит из себя Пак и оборачивается к нему. —?Меня спросили. Ты оглох? —?Бэкхён ничего не отвечает, но Чанёлю кажется, что тот открыто насмехается над ним, из-за чего у второго почти срывает тормоза, и он готов накинуться на кое-кого с кулаками в эту же секунду.—?Пак, уймись! Урок мне тут срывать не надо.—?Но он не дал мне ответить!—?Было бы что ответить?— ответил бы,?— непреклонна как всегда Ю Инна.—?Приятель, ты чо,?— толкает его локтем в бок Лу Хань. —?Оно того не стоит, не заводись так из-за ерунды всякой.Пак пробует успокоиться и взять себя в руки. Это безумно сложно, учитывая то, как сильно его бесит новичок и как сильно вспыльчив он сам. Хорошо. Ладно. Вдох-выдох. Может, тому просто послышалось, что его позвали? Пак усмехается. Вот уж бред. Как же, послышалось ему, ага. Подлая гадина.Занятия идут дальше.—?Пак Чанёль, второй шанс тебе,?— Ёль весь подбирается, хотя в любом другом случае ему было бы глубоко плевать на всё. —?Если основание логарифма и подлогарифмическая функция равны, то…—?Я знаю! Сейчас…?— вставляет Пак и пытается выудить из памяти всё то, что благополучно прослушал на уроках.—?…логарифм равен единице,?— снова опережает его…—?Ах ты сука! —?на этот раз Чанёль не выдерживает, вскакивает со своего места, почти обрушивая на пол свою же парту и до смерти пугая всех. Девчонки сразу же визжат, многие спешат ретироваться чуть подальше, Лу Хань и ещё какие-то парни (у первого так вообще на этот случай рефлекс есть, столько лет с Паком сидит как-никак) кидаются за Ёлем, чтобы его остановить.—?Пак Чанёль! —?кричит чуть ли не на весь интернат Ю Инна. —?Мало того, что ты во второй раз пытаешься сорвать моё занятие, так ты тут такими словами ещё раскидываешься! Быстро иди к доске и решай десять логарифмов!—?Но… но…?— снова, как тогда, после ?наказания? Хейз, обескуражен тот. —?Но это несправедливо! Почему виноват он,?— показывает пальцем на спокойного Бэкхёна,?— а достаётся всегда мне! —?почти на грани отчаянья.—?Быстро к доске, Пак! Не задерживай время!Ёля трясёт. Хань стоит рядом и с опаской смотрит на него. Джису непонимающе и чуть обеспокоенно смотрит на Бэкхёна, который не смотрит ни на кого. Чанёль пару раз сжимает и разжимает свои кулаки, пытаясь успокоиться. Подобное всегда даётся ему сложно.Джису больше не решается подойти к Бёну. Во время перерыва хочет сначала попросить Лису с ним поговорить, но потом всё же отметает эту идею.—?Рибосома?— клеточный органоид, осуществляющий синтез белка,?— умничает уже на биологии Лиса.—?Какие же вы все у меня умнички,?— с восхищением оглядывает класс Айю, устроив свою улыбающуюся мордашку, но своих крохотных кулачках. —?И гербарии ваши просто потрясающие. Давайте что-нибудь попроще обсудим. Ёлли, а ты чего молчишь? —?Пак вытягивается в струнку. Обычно ему всегда по хрен, когда его спрашивают на уроках, поэтому Хань на такую реакцию товарища хлопает глазами и думает, что ничего не понимает в этой жизни. —?Ты же очень умный парень. Вот скажи нам, что такое, скажем, анабиоз?—?Физиологическое состояние организма, при котором все жизненные процессы замедляются,?— Бэкхён, у которого учебник открыт на нужной странице, явно нарывается.На этот раз Пак реагирует мгновенно, почти не дожидаясь, пока тот произнесёт предложение до конца.—?Боже! Что же делать! Охрана! Где охрана! —?визжит перепуганная до смерти Айю вместе с остальными девчонками.Лу Хань отлетает в сторону, больно ударяясь бедром о край стола. Других ребят настигает та же участь. Всё это могло бы привести в итоге к непоправимому, если бы не…—?Нет-нет-нет! —?возникает на пути сносящего всё вокруг Пака Джису и складывает ладошки в умоляющем жесте. —?Пожалуйста, не надо! —?Ёль невольно тормозит. —?Он не специально! Он просто не выспался, у него плохое настроение! Пожалуйста, не делай этого! —?девушка молится внутренне, лишь бы Бэкхён хоть в этот раз додумался промолчать.А тот и молчит. Остаётся всё таким же, словно ничего и не происходит. Словно не находился пару секунд назад в нескольких шагах от переломанных рёбер.—?Блин,?— осматривает старосту с головы до ног Чанёль, чтобы протрезвить самого себя, хотя вызывающий взгляд того выскочки уже записан на подсознательную корку, как нечто самое ненавистное в этом мире. —?Девчонок я не трогаю,?— и отступает, хоть внутри него всё бурлит от несправедливости, как в кипящем котле. Даже не так. Словно Пак?— самый горячий вулкан, готовый вот-вот взорваться и уничтожить на своём пути абсолютно всё.***Во время ужина Мён снова сидит один. Вид у него загадочный, а в волосах белая роскошная роза, что немного непривычно. Просто обычно же цветки его менее фешенебельные, так сказать.—?Привет,?— садится напротив него чуть зашуганный Бэкхён, смотрящий в основном себе под ноги, а не на людей вокруг. И, пристроив свою задницу, Бён не спешит крутить головой по сторонам, смотрит в свою еду, хоть и не трогает её, так как в его горло сейчас ничего не полезет.Ему неудобно за самого себя, но перед Паком он не станет извиняться даже под страхом смерти.—?Ага, привет.—?Как… вчера?—?Нормально,?— неопределённо машет рукой Мён, явно не желая ни с кем этим делиться, а Бён и не настаивает. Оба ковыряются в своей еде, более не одаривая друг другу ни словом, ни взглядом.—?Та-дам! Что не ждали, да? —?выходит в центр столовой и привлекает к себе всеобщее внимание Дженни. —?Давно мы этого не делали… Конкурс на девушку дня, ребят! —?все явно довольны подобным стечением обстоятельств, Бэкхён же уныло перебирает палочками гречку, вдруг совершенно безвкусную. —?Итак! Девушкой дня сегодня становится… барабанная дробь! —?вытаскивает она бумажку. —?Йерим!—?Ой, правда? —?Йери тут же радостно хлопает в ладоши и прыгает в сторону Дженни. —?Круто! Мне начинает нравиться этот вечер!—?А за её сердце сегодня будут бороться… Итак, наш первый доблестный рыцарь в данном поединке… Оу, да будет жарко! Солнышко!Бэкхён растерянно осматривается по сторонам, когда все поворачиваются к нему. Приходится отложить палочки и встать со своего места.—?Солнышко! —?улюлюкают девчонки. —?Новичок! —?важно заявляют парни. А Бэкхён вдруг понимает, что его тошнит от этого. Особенно от неоправданно восхищённых взглядов в его сторону… За что? Йери улыбается ему… Бён не отвечает ей тем же, лишь опускает голову ещё ниже, практически вжимая её в плечи.—?А его соперником сегодня становится…Внезапно за столом баскетболистов все стихают. А всё потому, что Пак, резко отложив свои палочки, вдруг ни с того ни с сего поднимается со своего места, вынуждая Даниэля, сидящего рядом, подпрыгнуть от испуга и прижаться к не менее ошарашенному Чондэ.—?Что такое? Почему он так вскочил? —?обращается тот испуганно к своим товарищам.—?У него что, несварение желудка? Куда он подорвался так? —?пугается с другой стороны Лу Хань, пока Чондэ просто молчит, ибо ему пока совершенно нечего сказать…Дженни уже почти вытаскивает следом синюю бумажку для оглашения следующего имени, но…—?Я! —?привлекает к себе внимание всех Пак Чанёль. —?Я буду его соперником! —?и дерзко, с вызовом смотрит в потемневшие глаза Бэкхёна.…За столом баскетболистов кто-то падает в обморок. Чондэ исступлённо прижимает к себе Ханя и Даниэля, у второго в мозгах, кажется, что-то хрустнуло…А ведь никто из них уже и не помнит, когда Пак Чанёль в последний раз сам порывался поучаствовать в чём-нибудь… (Ну, Сонми?— исключение). Наверное, никогда…