?солнышко? уже не в моде? (1/1)

dua lipa & blackpink?— kiss and make upВолосы доктора Сина отливают свекольным цветом, что особенно заметно при хорошем освещении, и Бэкхён бы непременно обратил на этот факт своё внимание, не будь он так взвинчен, а ещё… да больно ему было, но он не признается в этом! Ну вот ещё!—?Потерпи, мой маленький,?— дует в его спинку и обрабатывает её же Чжан Исин, пока сам Бён сидит с мученическим выражением лица, закусив губу, и с приподнятой до самых подмышек футболкой.Чанёль напряжённо сидит спиной к нему в другом конце помещения, полностью скукожившись и обняв себя руками. Гу Хай и Хейз стоят у стенки и внимательно наблюдают за обоими, изредка о чём-то тихо перешёптываясь. Секретарша как обычно при полном параде, а тренеру просто до чёртиков хочется уже пойти высыпаться.—?А теперь ты, маленький,?— подходит Исин к Чанёлю.—?Нет! У меня ничего не болит! —?бубнит тот, обняв себя ещё крепче.—?Врёт, как дышит,?— вставляет Гу Хай.—?Ну что ты, мой хороший. Давай покажи доктору свои болячки, я сразу их вылечу! —?не отстаёт Чжан, которому за это, между прочим, платят. Жаль, только деньгами. Доктор Син ещё бы и от обнимашек не отказался, между прочим.—?Ничего я вам не покажу! —?Пак наивно думает, что его не заставят тут ещё раздеваться (при Хейз, а ведь она женщина, даже девушка!), и явно недооценивает возможности мягкого доктора с елейным голоском. В следующие несколько минут Чанёль едва ли не скулит, но обработку плеча, колена и локтей переносит стоически, что даётся ему с огромным трудом.—?Ладно, пойду я, посплю, что ли,?— зевает Гу Хай и лениво плетётся к выходу. —?Чтоб нормально себя вели, засранцы!Тренер покидает покои их бессменного уже на протяжении долгих лет доктора. Проходит ровно одна секунда. Чанёль и Бэкхён одновременно вскакивают со своих мест и хватают то, что первым попадается под руку. Пак?— вазу, Бён?— термос. Доктор Син чует опасность в тот же миг и быстренько ретируется за ширмочку, за которой припрятана вторая половина его уютной обители, полностью выполненной исключительно в тёплых и гармоничных тонах.—?Так! —?быстро ориентируется Хейз, хоть она и на каблуках. Это совершенно не мешает девушке отбить ногой вазу, а рукой?— термос, отчего оба хулигана сразу остаются обезоружены. Ваза точно разбилась, но кого это волнует. —?Брейк! —?оба опускают головы и возвращаются на свои места, вновь повернувшись спинками друг к дружке. Хейз молчит какое-то время, разминая свои плечи. Хватает её ненадолго. —?Вы двое что опять устроили тут, а? —?доктор Чжан Исин тем временем собирает мозаику с какими-то забавными зверушками за ширмочкой. —?Вы в курсе, что уже завтра вернётся директор Ким?! —?молчание. —?Так, я с кем разговариваю?—?Это он начал! —?первым срывается со своего места Чанёль и показывает на Бэкхёна пальцем.—?Что? —?возмущённо подскакивает тот следом.—?Я ни в чём не виноват!—?Если вас послушать, то никто ни в чём не виноват! Так,?— потирает Хейз устало свои виски, прикрыв глаза,?— что-то вы меня выбесили! Ну-ка, иди сюда! —?кидается она к Паку, разворачивает того к себе спиной и от души шлёпает несколько раз по заднице, как провинившегося ребёнка.—?Ай, да за что! —?тут же орёт диким рёвом баскетболист на весь интернат, пока Бэкхён прикладывает ладошку к губам, чтобы сдержать и скрыть свои довольные смешки.—?Да за всё! —?толкает Хейз Чанёля животом вниз на фиолетовый пуф с торчащими сбоку лапками и начинает от души дубасить обеими руками по попе. А Паку, раз его возмущения никто не слушает, приходится прикусить щёку изнутри, чтобы вынести это достойно, стоически, он же мужчина как-никак. Такие унижения бедному парню прежде и не снились! —?Фух,?— наконец, оставляет в покое его задницу запыхавшаяся Хейз и поворачивается в сторону Бэкхёна, который тут же вздрагивает и вытягивается по струнке. —?Нет,?— машет она на него рукой,?— ты слишком милый, чтобы тебя бить,?— и разваливается на диване.—?Ч…?— бедный Чанёль пытается вернуться в вертикальное положение, но падает на пол, шипя от того, что не может соприкоснуться унизительно болящей задницей даже с мягкой поверхностью. —?Что? —?смотрит он уязвлённо сначала на Хейз, а потом и на Бэкхёна с таким разочарованием в этом несправедливом мире в своих глазах… Бён в это время дарит ему свою самую, пожалуй, невинную улыбку (волк в овечьей шкурке) и подмигивает. —?Н-но… но ведь он…—?Тихо,?— окончательно успокаивается Хейз (просто Ю Инна пообещала всем, что если хотя бы один волос упадёт с головы её любимого ?солнышка??— всему миру хана, возможно, дело в этом, ведь Хейз же всё-таки немного любит этот бренный мир). —?Так, вы двое сегодня без ужина. В конце недели мы с директором Кимом, когда он вернётся и закончит свои первостепенные дела, дадим вам общее наказание.—?Общее?! —?ненавистно произносят в унисон, а потом также в унисон содрогаются и изображают рвотные позывы.—?И завтра придите, маленькие, обязательно на осмотр! Если не придёте на осмотр, осмотр придёт к вам! —?очень вовремя выходит из-за ширмочки доктор Син с улыбкой на лице, из-за которой на его щёчке симпатично расцветает ямочка.***На следующий день в 5:45, то бишь за пятнадцать минут до официального пробуждения всего интерната, ребят на 3 этаже ждёт потрясающий сюрприз. Какого-то чёрта в это время врубается радио. И, если многие матерятся сквозь зубы (или во весь голос) и кидают подушки в окна, из которых уже начинают проникать внутрь свежие лучики раннего солнца, то Минсоку это всё точно нипочём.—?Touch me like you touch nobody,?— напевает карамелька, выходя в коридор из своей отдельной комнатки и весело пританцовывая. —?Put your hands all up on me. Tired of hearing sorry. Kiss and make, kiss, kiss and make up! How about we leave this party? Cause all I want is you up on me. Tired of hearing sorry. Kiss and… О, Пак! —?замечает Минсок внезапно Чанёля, который секунду назад вышел из своей комнаты.Пак выглядит полностью измученным и невероятно настрадавшимся за эту длинную холодную беспощадную ночь. Из-за несправедливого наказания задница до сих пор немного болит, лучше бы повеситься, чем ему, парню в самом расцвете сил, испытывать подобное, честное слово. Мешки под глазами, торчащие во все стороны угольные волосы. Чёрная облегающая каждую мышцу футболка, свободные спортивные штанишки, белые махровые тапки и именное полотенце на шее чёрного цвета с белыми вышитыми буквами. На самом деле полотенца Пака всегда немного отличаются от полотенец других ребят — Минсок всегда вышивает ему, помимо имени, одно красивое сердечко в знак своей бесконечной любви. Ёль на это никак не реагирует, возможно, даже так и не заметил ни разу подобного ?признания?.—?Эй, Пак! —?подкатывает Минсок к своему сонному другу задницей, постепенно оказываясь всё ближе. —?Kiss, kiss and make up. Kiss and make, kiss, kiss and make up! —?иногда Минсока слишком сильно штырит на фоне отсутствия флирта в так называемой личной жизни, поэтому он начинает откровенно и стёбно дурачиться, вот как сейчас?— уткнулся задницей прямо в пах Пака, не переставая напевать песню, и даже шутливо потёрся.Чанёль сначала на него непонимающе таращится, смотрит без какого-либо интереса вниз, а потом возводит глаза к потолку, смирившись со своей участью. Он ничего не предпринимает, потому что знает одну простую истину?— Минсока скоро отпустит. Да и вообще тот часто ведёт себя… хм, странновато, пожалуй, но у каждого же свои тараканы, как говорится. Поэтому хрен с ним. Это же в шутку всё.—?Оу, так вы педики,?— выглядывает на огонёк гранатовый До Кёнсу, который уже куда-то полностью собран и поэтому, натянув на голову капюшон, шагает в одному ему известном направлении.—?Что сказал? —?мгновенно подаётся в его сторону офигевший от такого заявления Чанёль.—?Ах, Пак! —?цепляется него мёртвой хваткой Минсок, не давай и шага ступить.—?Чего? —?мрачно отзывается тот, не спеша отвечать на объятия.—?Ты такой грубиян! Ты разбиваешь моё сердечко!—?Переживёшь.—?Ну как же ты жесток! —?притворно хнычет местный дизайнер и кокетка.—?Кстати,?— вдруг становится ещё серьёзнее Пак. —?Ты не забыл об одной моей просьбе? Что-то я никакой движухи в твоих вообще-то важных поисках не вижу.—?А? Блин, да у тебя полно всяких дурацких просьб! Хоть бы разочек нежностью вознаградил,?— снова лезет к нему Минсок, но привычно получает отворот-поворот.—?Хотя фиг с ним,?— вдруг решает Пак. —?Сидит себе где-то, не высовывается,?— имеет в виду своего ?брата? (если кто не понял). —?Сначала надо с этим ?солнышком?,?— выплёвывает ненавистное прозвище,?— что-то делать,?— и крепко задумывается.—?Ой, да не пофигу ли! Забил бы просто и всё!—?Он разлучил меня с Сонми! —?обиженно выдаёт Чанёль.—?Ой да у вас бы всё равно ничего не получилось! У вас двоих нет будущего!—?Почему? —?когда Минсок видит на лице друга это щенячье выражение искреннего непонимания, ему хочется разбить свой лоб о стену, ибо это слишком для его слабого сердечка. Но в ответ на это он лишь просто смотрит на Пака, как на последнего идиота, ибо именно коим тот и является. —?Блин, ладно,?— решает тот вернуться обратно в комнату.—?Touch me like you touch nobody…?— продолжает тем временем тусить Минсок, совершенно не замечая того, что, кажется, песня идёт уже по своему третьему кругу… Радио и впрямь глючит немного.***—?Да ладно? —?этим утром в столовой особенно шумно. Обычно подобное происходит в обед, когда спортсмены не наговорились на уроках (ведь на уроках нельзя болтать как бы), но сегодня… о да, это утро определённо было особенным, ибо что-то всколыхнуло всё напрочь. —?Вот это да! —?слухи разносились повсюду со скоростью звука, и этот треш уже никак нельзя было остановить. До возвращения директора остаются считанные часы, отчего некоторые ребята во главе с Хейз украшают и всячески приводят в ?порядок? и должный вид интернат.Чанёль, забивший на форму, и прибежавший с пробежки прямо в тех же футболке и штанах (естественно, не в тапках на этот раз), хмуро идёт в сторону столовой, ни о чём не подозревая. Как по заказу сбоку начинает маячить Бэкхён.—?Свали, я иду этой дорогой,?— почти мгновенно выходит Пак из себя. Он и сам не замечает, как вены на его руках надуваются и плотно вытягиваются под кожей, но особенно это чётко видно на шее.—?Ага, ещё подпиши её, постели красную ковровую дорожку и посыпь лепестками роз,?— Бэкхён не менее растрёпанный, а ещё укутанный в одёжку по самое горло.Пак дальше пререкаться и соревноваться в остроумии не видит смысла, лишь лёгким движением отталкивает Бёна в сторону, чтобы первым проскочить в арку столовой. Почему-то это кажется очень важным. Бэкхён же в долгу не остаётся и в отместку пинает его по вообще-то пострадавшей с вечера (о чём только он как бы и знает) заднице, после чего спешит быстро смыться.Разъярённый Чанёль, у которого, можно сказать, разбередили старые раны (вообще-то свежие, но лучше бы забыть о факте их получения, как о страшном сне), решительно оборачивается, решив, что раз их так и так уже накажут, то за волосы кое-кого потаскать, пожалуй, в профилактических целях можно и даже нужно, но Бэкхён уже скрывается за стоящими тут же Йери и Чонён. Пак бы их запросто обошёл, вот только… эти две дамы стоят прямо по курсу, улыбаются и смотрят своими ехидными взглядами прямо на него. Чанёль аж теряется и решает всё-таки потопать к столу баскеболистов, на ходу ещё раз обернувшись на девчонок и обнаружив их в той же позе на том же месте, смотрящих на него тем же взглядом. Пак отворачивается и мотает головой, прогоняя наваждение. Мало ли, может, съели что-то не то, кто их знает, девчонок этих.—?Так это и есть ?иньянь?? —?какая-то любопытная девчонка спрашивает у своей также вытягивающей вперёд голову подруги, пытающейся выведать как можно больше жизненно необходимой информации.—?По ходу да…?— растерянно лепечет другая ей в ответ.Ни Чанёль, ни Бэкхён ещё даже не подозревают, что напоролись, наверное, на самый ужасный кошмар в своих жизнях. Но, пока они оба находятся в счастливом неведении… пускай живут спокойно, да, пока могут.—?Когда… концерт? —?пытаясь скрыть всю свою вселенскую зависть за поеданием завтрака, спрашивает Бэкхён у сидящего рядом Чунмёна.—?А? А, в воскресенье,?— пожимает тот плечами.—?Если будет возможность, передашь ей, что она лучшая?—?Она и так это знает.—?И то верно.На самом деле до того, как жизни Бэкхёна и Чанёля превратятся в сущий ад остались считанные недели, дни, часы, а, может, и минуты, ведь ни один из них до сих пор даже и подумать не мог о том, что…—?Вон они,?— блеснула Чонён глазами в нужном направлении, указывая Момо, куда именно нужно посмотреть. —?Ты права. Я тоже нигде не видела такого. У нас здесь, по крайней мере. Это обещает быть интересным. Местные популярные девочки особенно славятся тем, что не могут ни дня усидеть спокойно, обязательно что-нибудь да придумают, дабы скрасить для всех здешних ребят и без того красочную школьную жизнь. Так вот, а красок-то лишних не бывает. Вот Момо и решила, что лишняя развлекаловка им тут ну никак не помешает. —?Можно не они. Можно просто ?он? или ?оно?,?— азартно ухмыляется гимнастка.—?Между ними определённо химия,?— не остаётся в стороне Дженни. —?Бромансы это всегда прикольно, особенно когда такие. Скоро об этом будет говорить весь интернат, как до этого говорил о ?солнышке?.—??Солнышко??— прошлый век,?— припечатывает Ким Йерим. —?Пусть преподаватели и дальше считают себя мега остроумными и пользуются этим старьём. Мы же более продвинутые. Мы в состоянии самостоятельно придумать себе крутые фишечки.—?О, да. Мы впереди мира всего,?— коварно улыбается Чонён.—?Нет, это мир позади нас,?— ухмыляется совсем уж по-дьявольски Момо.—?Эх, всё-таки хорошо здесь учиться! —?наматывает Дженни длинные пряди на свои пальцы. —?Каждый день что-нибудь новенькое! Даже не успеваешь соскучиться. Но это определённо войдёт в историю. Написанную нами историю. Все четыре подружки синхронно дают друг другу пятюни, словно они только что успешно завершили миссию по спасению человечества. Хотя, по их меркам, возможно, так оно и есть. Спасение интераната от скуки им обеспечено.***Бэкхён спокойно идёт по коридору в направлении учебной аудитории.—?А это инь или янь? —?раздаются сзади него приглушённые голоса. —?Не знаешь?—?Чувак, ты в не теме. Нет ни иня, ни яня, есть только ?иньянь?!Бэкхён останавливается и непонимающе поворачивается в их сторону. Что они несут? Двое парней сразу же слишком палевно опускают свои головы и делают вид, что крайне увлечены чтением книги. Перевёрнутой вверх тормашками. Бэкхён пожимает плечами и идёт себе дальше, совсем не замечая пристальных взглядов в свою спину. Мало ли здесь чудиков.Когда тебе дают прозвище?— это полная ерунда на самом деле, даже если оно не такое невинное, как ?солнышко?. Но вот если тебе и человеку, которого ты терпеть не можешь, дают общее прозвище……***Гу Хая безумно радует тот факт, что коттеджный корпус преподавателей и тренеров находится отдельно от ?деток? и оттого тут так тихо и спокойно, что порой аж даже вылезать никуда не хочется, а просто проводить, что ли, тренировки дистанционно… по скайпу там… если бы такое ещё было возможно.Он сталкивается с Бай Лоинем на лестнице, когда тот поднимается наверх с тарелкой, полной молока, и упаковкой шоколадных шариков, а сам Гу Хай спускается вниз, чтобы пойти на тренировку этих разгильдяев. Хотя вообще-то Чондэ и разгильдяев. Да, вот так вернее. И ещё про вечно проблемного Пака не стоит забывать.—?Хей,?— хватает он Лоиня, который уже всерьёз собрался без лишних слов просто пройти мимо. —?Как ты? Гоын сказала, что ты явно что-то задумал.—?А. Так ты разведать обстановку хочешь,?— мажет по нему равнодушным взглядом. —?Ну задумал, тебе-то что?—?Я выиграл,?— тихо говорит Гу Хай. —?Может, смиришься?—?Выиграл? —?усмехается Лоинь. —?Издеваешься? Что-то я этого не вижу.—?У меня есть Чондэ.—?Чондэ вырастил себя сам, ты здесь вообще не причём. Не приписывай себе чужие заслуги. С Паком ты не справился. А значит?— тоже продул. Или что? Назовёшь Пака дефектным каким-нибудь? Мы оба знаем, что это не так. Просто тебе оказался не под силу его характер и внутренний мир, вот и всё. Тренер, выходит, ты скверный. А теперь у меня трапеза, прошу извинить.—?И всё же у меня есть шикарные игроки,?— кидает ему вдогонку Гу Хай, самолюбие которого сильно задето. —?У тебя вообще никого нет.—?Мы оба также знаем, что наши виды спорта не на одном уровне. У Чондэ есть признание, он уникальный, но выше этой планки уже не прыгнет. Тому есть причина. Выдающегося спортсмена, рвущего на своём пути воздух, ты так и не вырастил, а сколько пафосных речей в своё время было.—?Постой,?— идёт за ним Гу Хай, решая не отвечать на большую часть сказанного. —?Ты что, реально собираешься взяться за новичка?—?Знаешь,?— поворачивается к нему Бай Лоинь,?— если и возьмусь, то точно доведу всё до победного конца и сотворю настоящего чемпиона, даже если он сам будет сопротивляться, а не брошу на полпути на произвол судьбы, как сделал ты.—?Но почему именно он? Почему именно… как его?—??Солнышко?,?— подсказывает Бай Лоинь.—?Так почему именно он?—?Человек только пришёл в интернат с нулевым уровнем в спорте, а уже ведёт себя раскрепощённо, завоевал любовь преподавателей и даже получил такое прозвище. Это всё пахнет невозможным, но и ты сейчас говоришь о подобном, разве нет? Этот парень?— чемпион, просто нераскрывшийся. Только идиот может не видеть этого.—?Окей,?— разговор не клеится, но Гу Хай не может так просто смириться с решимостью в чужих глазах. —?Хочешь снова поспорить?—?На что? У тебя же и так есть крутые спортсмены,?— Бай Лоинь продолжать эту беседу явно не желает.—?Нет…?— Гу Хай и сам не знает, что именно хочет сказать, но почему-то его сердце ?победой? вовсе не довольствуется. —?Ты… ты же хочешь, чтобы я поставил большее. Не просто то, что имею. А то, что по каким-то причинам как раз не могу иметь, верно?—?Ставь Пак Чанёля,?— кивает ему Лоинь. —?Их физический уровень разный, поэтому планки тоже должны быть разными,?— подходит он ближе к Гу Хаю. —?Если Бён Бэкхён станет лучшим бегуном, я хочу, чтобы Пак Чанёль стал самым выдающимся спортсменом своего времени. Слабо?Гу Хай сглатывает и чуть нервно засовывает руки в карманы брюк. Если так, то… он убьёт огромное количество своих нервных клеток, пытаясь заново отыскать подход к Паку. Между ними даже доверия почти не осталось…—?Ты боишься его,?— давит Бай Лоинь на самое больное, так как прекрасно знает, куда нужно целиться и стрелять. —?Боишься подступиться к нему, дать второй шанс, боишься, что он сломается. Всё намного проще, чем можно подумать. Ты просто видишь в нём себя,?— забивает он этими словами гвозди в крышку гроба своего оппонента. —?А теперь… после всех этих слов подумай ещё раз, почему именно Бэкхён,?— и уходит, оставляя своего давнего знакомого в полном одиночестве и уничтожающем всё на своём пути смятении…