Глава 10 (1/1)

POV СашаСтянув, наконец, с себя мокрые вещи, сваливаю их в бесформенную кучу на пол и, подхватив полотенце, шлепаю босыми ногами в душевую, радуясь, что от души можно понежиться в горячей воде в полном одиночестве. Оглядываю свое нагое тело, и остается только злобно чертыхаться у себя в голове от того, что мое тело не такое идеальное, как у бывшей девушки Скриллекса. Скриллекс. Сонни. Не думать о нем.Я помню наш последний разговор в мельчайших подробностях. В колледже нас учили влиять на человека. Я думаю, что я не смогу полностью повлиять, но подтолкнуть в нужное направление?— наверное, смогла. Да, слишком жестоко по отношению к нему, и я надавила на больные точки. Мне неловко за это, безусловно, но так нужно. Он должен понять, что он должен вернуться к жанру, с которого начинал свою карьеру, и тогда он снова станет кумиром миллионов. Я помню, как он смотрел на меня в нашу первую с ним встречу. Я была красная, словно помидор. Помню, как он сказал что-то пошлое, я ударила его, он это заслужил, и он извинился.—?Пошел он к черту,?— вздыхаю я, желая услышать собственный голос. Слышу, но бодрости это не прибавляет, потому что звучит он весьма жалко.Шум льющейся воды действует на меня успокаивающе, и даже вентили, закрывающиеся с противным скрипом, не нарушают мое душевное равновесие. Но за обманчивым умиротворением я не сразу замечаю сквозняк, обдавший прохладой мои ноги. В дверях, привалившись к косяку плечом, стоит… ОН! Разглядывает меня изучающе, не спеша, а потом резко подается вперед. В темных, почти черных глазах плещется адское безумие. Жуткая тревога выпихивает мою душу в пятки, сердце колотится отбойным молотком, волна мурашек разбегается от позвоночника, и каждый волосок на теле встает дыбом, а с губ срывается крик ужаса:—?Нет!***Я всегда была уверена, что в подобной ситуации смогу постоять за себя, но тогда вдруг на меня накатили страшная слабость и страх. Я испугалась, что он действительно убьет меня. В его глазах плескалась ненависть ко мне. Хотелось реветь и орать от отчаяния, оттого, что в этом мире все не так и все неправильно, и два человека не способны понять друг друга, точно говорят на разных языках, и думают, и чувствуют по-разному, и ничего нет, кроме ненависти.?Прекрати, прошу остановись?,?— молила я его про себя, но он, конечно, не слышал. Пыталась отбиваться, но он не чувствовал боли, он, вообще, ничего не чувствовал, кроме желания все растоптать, вогнать в грязь. Меня тошнило от отвращения и ужаса, и когда все кончилось у меня не оставалось сил даже для того, чтобы подняться, так и ползла под душ. И только потом заревела, уже от обиды, от неизбежности что-то изменить и исправить.Горячие струи били меня по лицу, а я терла щеки, жалобно всхлипывая. Вытеревшись полотенцем, смотрела на себя в зеркало и увиденное очень не понравилось мне: затравленный, несчастный взгляд и синяки от его пальцев, как отметины на бедрах, на шее. Вода немного привела меня в чувство и я, пошатываясь, направилась в комнату. Скоро все вернутся, мне нужно было одеться и скрыть все следы случившегося.Никто не должен знать о моем позоре. Никто не должен знать об этом.Я проснулась в холодному поту и в ужасе. Мне страшно. Страшно, что такое может случиться. Страшно, что меня изнасилует даже не он, а кто-то другой. Страшно, что мой первый раз случится так. Я не хочу. Я плачу навзрыд.Утро начинается отвратительно. Меня разбудил телефонный звонок. Я вскакиваю, как резаная, и мчусь к мобильнику.—?Да. Да. Да. У аппарата… —?восстанавливаю дыхание.—?Саша,?— это мой прекрасный агент по бронированию. —?Готова ехать?—?Да, вроде… Я в Торонто у друзей поживу.—?Да, я не бронировал тебе номер. В Торонто ты, кстати, на недельку задержишься. Джефф хочет, чтобы ты на Lostland выступила. Ты как?—?Да, без проблем…—?Что случилось? —?неожиданно спрашивает мужчина.—?Да ничего…—?Да я же слышу, что что-то случилось. Давай, рассказывай.—?Ничего. Я просто немного приболела и от этого у меня нет ни сил, ни настроения.—?Ох. Ладно. Ты лечись там давай.—?Спасибо, что звякнул. Была рада тебя услышать…—?И я тебя. Увидимся…—?Увидимся…Мобильник летит на кровать. Тоффи крутится вокруг меня, как бы намекая, что он хочет:1. Гулять. Ему уже не терпится сделать свои ?прекрасные? дела.2. Он хочет кушать.—?Ладно, дружок, пойдем, совершим променадик…***Мне пора собирать вещи. Я отправляюсь в тур по Канаде, потом по Европе вместе с Never Say Die Records, делаю перерыв в России, потом Азия вместе с ребятами из Disciple и Австралия. Завершаем тур в Америке, начиная с Южной части света. Ох. Тяжко будет, чувствую своей Попа…От одной мысли, что я поеду домой, мне хочется визжать и прыгать от радости. Блин, но есть огромная проблема?— Тоффи. Взять с собой я его не смогу. Придется его оставить… с Оли?.. Надеюсь, она не откажет.Огромный чемодан стоит у двери. Тоффи спит в своем уголке. Во время тура я буду скучать без него. Красавчик мой. Тоффи?— самый преданный пес, которого я вообще когда-либо знала. Я его люблю, как люблю, например, человека.Я не могу отойти ото сна. Я не могу поверить в это. Он не может быть таким. Он не такой. Нет.*** ?Ничего-ничего??— изо дня в день бубню я про себя, закутываясь в одеяло. Я боюсь выйти из спальни и боюсь в ней оставаться, не могу уснуть и, свернувшись калачиком, с тоской жду рассвета.Все последующие дни я зализываю раны и нервно вздрагиваю от каждого звука. Мне хочется избавиться от воспоминаний любой ценой. Сонни, словно почувствовав мое состояние, не попадается мне на глаза, так что поначалу, кроме изумления я ничего не ощущаю, а потом до меня доходит, что ему, видимо, самому от себя противно. Лос-Анджелес немаленький, но до того случая на Коачелле мы встречались и не раз. Просто то я натыкалась на него, то он на меня.Я думала, что он и вправду ведомый, но нет. Он не такой. Я ошиблась.Я виновата в том, что он меня изнасиловал.?Нечего строить из себя овечку, переживешь?,?— в который раз уговариваю себя, а под утро просыпаюсь от собственных криков, переживая все заново. И стискивая кулаки и кусая подушку в бессилии, твержу снова и снова: ?Никто не должен знать!?Отчаяние, зарождающееся вихрем внутри, разгоняется, закручивается с огромной скоростью, вырывая из моей груди печальные, еле сдерживающиеся крики беспомощности. Почти неслышные, жалкие всхлипы, и соленые дорожки предательски ползут по щекам.Проклятые воспоминания, как картинки видеофильма, как слайд шоу отвратительного качества, они мигают в воспаленном мозгу рассеянными пятнами. Мне не страшно, мне просто больно. Очень больно…Никто не должен знать. Никто. Никогда!Я снова играю сет. В Лас-Вегасе. В Encore. С Ним. Я живу с Ним в одном отеле. В одном городе. Почему? Я ненавижу его за то, что он сделал.Я выхожу из отеля и вижу… угадайте… Его. В окружении друзей.—?Все смотрю и не могу понять, ты жалкая или просто смешная в своей глупой истерике? —?голос раздается так неожиданно, что до меня не сразу доходит смысл услышанных слов. Повернувшись, упираюсь взглядом в него.Я не обращаю внимания на его высказывания. На него самого, но ярость и всплывающие в моем подсознании моменты той ночи выводят меня из себя. Я не сдерживаю своих эмоций.—?А у тебя что, время поднятия самооценки, путем унижения людей?! —?я подхожу к нему чуть ближе и тихо изрекаю. —?Ты забыл? —?слова слетают с губ быстрее, чем я могу среагировать. Мозг затуманен эмоциями, черными, грязными, они затягиваются густым свинцовым туманом. Прежде, чем успеваю подумать о последствиях, подлетаю к нему и изо всех сил толкаю плечом. Черт, будто в каменную стену врезаюсь. Стоит, ухмыляется, говнюк. Стереть бы эту презрительную ухмылку навсегда с этой надменной рожи к чертям! У этого человека, вообще, есть хоть что-нибудь наподобие, не знаю, совести, что ли? Ему мало меня изнасиловать, унизить, растоптать, так он еще и ухмыляется?Принимаю стойку, смотрю, как он вальяжно стоит и ничего не подозревает. Пистолет бы сюда, хотя бы пневматический… Собираюсь духом, бью его в живот. Блин, что надо сделать чтоб накачать такой пресс? Бить мужчину и к тому же такого качка?— все равно что колотить по стене, любая груша отдыхает. Я бью его по лицу кулаком и чувствую, что начинаю входить в раж. Голова становится легкой, все мысли куда-то испаряются, осталась только физическая нагрузка, азарт, и удары сыпятся уже уверенно. Один за одним. Смачные звуки при соприкосновении моего кулака с его телом, неожиданно ласкают слух. Сонни и не думает сопротивляться, он просто падает на землю.—?Вставай! Вставай, сука.И он встает. Держится за голову, но встает. Вкладывая в удары всю свою накопившуюся агрессию, я вдруг понимаю, оказывается, испытывать превосходство… приятно. От этой мысли становится противно, что сразу же отражается на качестве ударов. Я ненавижу его. И он снова падает от моих ударов. Я знаю, что лежачих не бьют, но я не могу остановиться. Я бью его по лицу:—?Ненавижу тебя. Ненавижу!Кажется, я сломала ему нос. Черт, в кого я превращаюсь? Мерзкая, тягучая адреналиновая жижа заполняет мое тело, голова отключается, я забываю что передо мной живой человек, руки работают независимо от меня. И в какой-то момент я понимаю, что я перегибаю. Я сломала ему нос, разбила губы. На меня смотрят все. Он какое-то время просто смотрит на меня, а потом вырубается. Нет, я же не убийца, подумала я.Я встаю и уже хочу развернуться и убежать, но какой-то пожилой мужчина останавливает меня.—?Девочка. Зачем ты так с ним?—?Он заслуживает этого. Каждый должен отвечать за свои поступки, и он ответил.—?Что же он совершил?—?Он обидел… меня. Извините…Я разворачиваюсь и убегаю.***Я тихо и спокойно отыграла сет. В номере отеля я запираю все замки. Я хочу остаться одна. Отрывки той ночи врезаются в сознание. Я хочу забыть. Он унизил меня. Я не могу сдерживать слез. ?За что???— лишь один вопрос пульсирует в моей голове.Стук в дверь. Я не хочу открывать, но стук становится громче и настойчивее. Я несусь к двери. Человек, который стоит за порогом. Он побитый. Все лицо в синяках. И он силой врывается в мой номер.—?Уходи. Тебе лучше уйти. Уйди,?— толкаю его в грудь, но он стоит, как вкопанный. Я больше не могу. Я падаю на колени и рыдаю. Рыдаю от безысходности, от того, что он сейчас сделает тоже самое, как и тогда.—?Не надо. Прошу. —?я отползаю от него. —?Почему?.. —?я рыдаю, слезы безостановочно текут из глаз, по моим щекам. —?Зачем?.. —?я не могу больше терпеть и срываюсь на крик. —?Зачем?!.. За что? Ты помнишь что ты сделал?.. Тебе мало было? И сейчас… ты хочешь трахнуть меня? Опять? Ты уже унизил меня, ты уже все сделал… Я ненавижу тебя… Ненавижу!!!.. Уйди… Я прошу тебя… Уйди… из моей жизни… Ты делаешь мне больно… Уходи…Он медленно подходит ко мне. Присаживается рядом с моим лицом. Слезы стекают одна за другой. От того, что я плачу, мне становится трудно дышать.—?Нет. Нет, нет. Не трогай меня—?Да тихо. Успокойся. Я ничего не сделаю с тобой. Ну что, стало легче? Ныть больше не будешь?—?Уходи…Он отходит в сторону и садится на кровать.—?Я пришел поговорить. И извиниться. Мне стыдно смотреть тебе в глаза, да вообще находиться рядом с тобой. После того, что я сделал. Я не хотел… Мне ужасно стыдно за то, что я сделал.—?Но ты сделал…—?Я был пьян…—?Это не оправдание…—?Саш. Я не прошу тебя простить меня…—?Ты не был пьян… Если бы ты нажрался, ты бы ходить не смог. Скорее, ты для храбрости хряпнул, да?.. За что?—?В смысле?—?Ты ведь не просто так это сделал? За что?—?За что? Ты ткнула меня в дерьмо на глазах у Тима, но я не из-за этого… Ты просто… про родителей сказала, и про семью… В общем, ни за что… я не знаю, что на меня нашло…Я долго не могла прийти в себя после его слов.—?Я хотела тебя направить… в нужное русло…—?Кому нужное… тебе?—?Тебе… Тебе нужное…—?Откуда ты знаешь, что мне нужно?Я не хочу продолжать этот разговор.—?Тебе лучше уйти.Он встал и посмотрел на меня. Я не хочу смотреть на него.—?Уходи. —?я беру его за руку и веду к двери.—?Прости меня.—?А ты бы смог простить себя? Будь ты на моем месте?Он долго молчал и все же сказал:—?Нет.Он ушел, и мне как-то стало грустно, одиноко и пусто. Да, он забрал мою невинность, но мне хочется, чтобы он был рядом.Меня бросает из крайности в крайность. То я его ненавижу, то я испытываю к нему какую-то привязанность.Я хватаю куртку и бегу к лифтам. Я хочу посидеть на крыше. Я открываю дверь, и в лицо ударяет порыв ветра. Так холодно…Я замечаю мужскую фигуру на парапете. Сонни, склонившись, сидит и болтает ногами.—?Я надеюсь, ты не прыгать собрался…—?После того, что я сделал, это самый подходящий выход.—?Ты ведь не серьезно?—?Серьезно.—?Нет. Это не выход.—?Хорошо. Назови мне причину, по которой я должен жить дальше.—?Ты просто должен жить дальше.—?Я никому не нужен. И я… я преступник…—?Ты не преступник—?Изнасилование?— это преступление…—?Из-за этого кидаться с крыши?Я сажусь рядом с ним и беру его за руку. Я просто хочу его обнять.—?Не надо. Это не выход.—?Скажи, что ты чувствовала тогда.?—?Я боялась тебя… и сейчас боюсь…—?Не бойся. Я больше не причиню тебе зла. Я… я сам себе противен…Я ненавижу себя.—?Я прощаю… Я прощаю тебя…—?Сейчас шутки неуместны.—?Я не шучу…—?Но ведь… я столько боли причинил тебе…—?Надо уметь прощать, и я прощаю тебя… Давай, слезай… пойдем…Он кажется таким ранимым. Я беру его за руки и аккуратно встаю на ноги. Он тоже встает и спрыгивает на крышу.—?Пообещай мне кое-что: Ты не будешь пытаться сводить счеты с жизнью. И не покончишь с собой.—?Почему тебе не все равно?—?Не знаю… Просто, ты не должен умирать.Начинается дождь, я дергаю Сонни за руку и веду его в здание. Он спускается впереди меня и идет к себе в номер. Его волосы мокрые, и мне кажется, что сейчас он такой сексуальный. Повернувшись ко мне, он говорит мне лишь одно:—?Я не хотел, чтобы так получилось.—?Сонни… —?в его глазах как будто разожгли огромный костер. Глазки горят. Он как будто ребенок. —?Давай забудем.—?Я не смогу…***Оли согласилась приютить Тоффи. Мы уже проехали почти всю Европу. Осталась Беларусь, и потом я поеду домой в Россию, встречать Новый год.В Беларуси я должна заехать в Лиду. Там живет моя подруга Настя. Анастасий должен стать моим фотографом.—?Настя, я подъезжаю…—?Я тебя вижу…Я паркуюсь около ее дома и выхожу из машины. Эта девчушка кидается ко мне в объятья. Настя выше меня, у нее длинные русые волосы, и я обожаю ее смех. Он такой, не знаю, заливистый, звонкий и… красивый, что я даже немного завидую.—?Ну что, готова?—?Да, вроде…—?Нужно подписать несколько бумаг. С английским у тебя как, нормально?—?Все хорошо.Настя такая спокойная. Спокойная. Наверное… Судя по нашей переписке голосовыми, она спокойной бывает, но редко. Зато весело будет…Мы заходим в ее квартиру. К нам из комнаты выбегает Белла?— ее кошка. Она такая серая и такая пушистая или откормленная…—?Проходи на кухню…Я рассматриваю все. Мне интересно, как живут люди в Беларуси. Настя ставит чайник.—?Я могу помочь чем-нибудь?—?Да, если не сложно. В шкафу на полке стоит банка с чаем. Завари, пожалуйста?—?Без проблем.Через пять мы уже попивали чай. Настя изучала бумажки, которые я привезла ей. Она несколько раз посмеялась над некоторыми пунктами договора.—?Что ж, сейчас схожу за ручкой.—?Держи,?— она хватает мою ручку и ставит подпись.—?8 января ты должна быть в Москве, потому что нам нужно с утра 9 января уже быть в самолете. В Казахстане мы одни, а затем летим в Монголию?— там уже мы будем с ребятами из Disciple.—?Хорошо. Тогда, с наступающим тебя.—?И тебя с Новым годом. Увидимся…