Мой (2/2)

Сирин прав. Он душит его, он ранит его, он терзает его своей жестокой, собствен-нической любовью. Он каждую ночь заставляет его кричать и плакать от боли. Он мучает его ради утоления своей жажды.

Но Торрен никогда не уйдет от него. Так же, как Трион – никогда его не отпустит. Ведь старший принц знает: никто и никогда не любил его и не сможет полюбить его так, как Торрен.

Тор морщится, садясь на постели – ночью Трион опять был груб с ним, но старший д’Орсвит просто не может контролировать себя, когда они занимаются любовью. Он хочет взять младшего брата, всего, чтобы каждый миллиметр его тела принадлежал ему, чтобы каждая мысль Тора была о нем, чтобы он стонал и выкрикивал его имя и непрерывно признавался ему в любви…

Их занятия любовью порой действительно можно принять за изнасилования. Трион жесток, яростен, неукротим, он вертит братом как хочет и безжалостно подчиняет его себе. Однажды кронпринц разошелся настолько, что сломал младшему запястье… и потом на коленях просил у него прощения, пока заплаканный Торрен мягко гладил его по голове здоровой рукой.

Трион понимает, что нуждается в любви Торрена, как в воздухе.

И даже больше.

Тор постанывает и падает на постель, утягивая брата за собою. Кажется, сегодня он не прочь заняться этим с утра.

Трион сбрасывает камзол, торопясь, расстегивает ремень и спускает брюки. Он даже не подготавливает брата, входит в него – медленно, плавно, осторожно, — и прижимает к кровати, впиваясь губами в тонкую шею.

— Мой… — лихорадочно шепчет старший принц. – Мой… мой… мой…

— Твой… — выдыхает Торрен. – Твой… только твой…

Это не односторонне – оба знают, что Трион принадлежит Тору так же, как Тор принадлежит Триону, хотя младший принц не доходит в своем желании обладать до безумия и паранойи, которые стали свойственны старшему в последнее время. Ему достаточно просто знать.

— Ты у Сирина был? – спросил Торрен, отдышавшись и пристроив голову на плече брата. Тот удивленно вскинул бровь.

— А ты откуда знаешь?— Ревнивец, — младший потерся об него щекой. – Думаешь, трудно было заметить, как ты вчера вечером убивал его взглядом?

— Увижу вас вместе – прибью, — пригрозил Трион, притягивая брата ближе.— Меня или его? – поспешил уточнить Торрен.

— Тебя. А Сирин у меня просто костей не соберет, так как собирать будет нечего и нечему, — процедил кронпринц.

Торрен фыркнул.

— Дурак. – он приподнялся на руках, нависая над братом. – Разве ты не знаешь? Я только твой.

Трион улыбнулся. Он любил, когда Тор так говорил.

— Вот именно, — подтвердил он, обнимая брата за талию. – Только мой.

— Как и ты – только мой, — прошептал Торрен прямо ему в губы.

Кронпринц усмехнулся. Порой братишка безумно походил на него…

Что ж, Трион являлся безжалостным собственником. Но он был не против того, чтобы братишка проявлял подобное собственничество по отношению к нему.Трион подмял младшенького под себя, с удовольствием глядя в широко распахнутые изумрудные глаза и коснулся его губ, жарко выдыхая одно-единственное слово:— Мой.