Глава 7 (1/1)

Как и ожидалось, Женя всё делал по максимуму — работал до двух часов ночи, голодал днями и болел с такой высокой температурой, что у него перед глазами чёрные точки мелькать начинали. Никита всё больше чувствовал себя медсестрой. Причём, медсестрой при очень беспокойном и упрямом пациенте. Иначе говоря, проблем прибавилось раза в два. Никита тяжело прикрыл глаза, дожидаясь, когда подойдёт его очередь. Он собирался купить горчичников и ?Пектусин?, так как на одинаковых лекарствах долго было сидеть нельзя, иначе возникает привыкание. И с каких это пор он стал так рассуждать? Парень тихо цыкнул, продвигаясь вперёд и сверяясь со списком таблеток. От кашля, для полоскания, для понижения температуры, чёртовы аскорбинки, чтобы самому не заболеть. Это страшило его больше всего.Когда покупка была уже оплачена и уложена в кулёк с логотипом аптеки, Никита взял из камеры хранения пакет с продуктами, раскрыл зонт и вышел из тёплого магазина в сырую хмарь города. Была сильная влажность, от чего волосы практически постоянно были мокрыми. Машины были грязными, заляпанными, все скамейки темнели пропитанным водой деревом. Ощущался запах сырости. Как следствие — настроение и нервы оборонялись изо всех сил, чтобы осенняя хандра не влезла в душу.– Я дома, – проворчал Никита. Ему ответили хриплым кашлем. Парень сейчас бы с удовольствием закинул ноги выше головы на диване, наслаждаясь отдыхом после трудового дня, но для начала следовало удостовериться, что Женя принял все лекарства и приготовить еду им обоим, а одному так ещё и практически впихнуть в рот. К счастью, быстрая раздражительность Никиты сейчас работала на руку, споры были короткими и ожесточёнными, после них у Жени чудесным образом просыпался аппетит.– Таблетки пил? – Никита стал в позе воителя, облокотившись на косяк. Парень на кровати кивнул. Сейчас он выглядел уже получше, чем два дня назад. По крайне мере глаза уже не выглядели такими больными, хотя, может, сейчас просто температуры не было.– А если найду? – угрожающе отозвался Никита, уходя на кухню и разгружая сумки. Вот не было ему печали! Теперь возись с великовозрастным ребёнком. Легче уже прибить. Хотя он и сам себя прибьёт, ведь ни черта не лечится, пока не заставишь.– Не найдёшь, я их честно выпил, – Женя уже мог говорить, не захлёбываясь кашлем. Этим достижением Никита гордился особенно. Определённой выверенной крепости чай с маминым мёдом всегда действовал безотказно. Больше о лекарствах парень не расспрашивал, у него совершенно не было настроения разыгрывать из себя ещё большего добрячка, чем тот, каким он себя держал последние дни. Даже Маша на работе заметила!***Ночью был очередной приступ горячки. Женя страдал молча, ничем высокую температуру не выдавая, однако, наученный горьким опытом, он всё-таки позвал Никиту. Тот с ворчанием и проклятиями поплёлся в ванную за полотенцем и водой, а потом на кухню — поставить для себя чайник. В последнее время глаз или пальцы дёргать начали куда чаще. С чего бы это, право дело!– Так, всего тридцать восемь и семь, – жизнерадостно заключил Никита, прикладывая компресс на лоб парня и проверяя термометр. Женя лежал неподвижно, тяжело дыша. На его губах скользнула быстрая улыбка, означавшая, что шутку он оценил. Никита осторожно коснулся тыльной стороной ладони его щеки и с лёгким стыдом вспомнил, как сам в таких случаях нервировал всех и вся скептическими шутками, сыпавшимися, как из рога изобилия.– О, чайник засвистел, – парень поднялся на ноги и поплёлся на кухню. Женя закашлялся, но ничего не сказал. Никита видел, как мелко дрожат у него ресницы. Несмотря на болезнь, он всё так же выглядел очень крепким, и это был странный контраст — широкие плечи и беспомощно запрокинутая на подушку голова.Вернувшись со своей кружкой, Никита снял компресс, помахал им в воздухе, охлаждая, а потом вновь уложил на лоб Жени. Веки того вздрогнули, видно, разница температур была не слишком приятна поначалу, а потом приоткрылись. На Никиту уставились затуманенные болезнью тёмно-синие глаза. Их усталый, словно подчиняющий своим спокойствием взгляд пронзил парня, как электрошок.

– Уже лучше, – прошептал Женя, так и не смыкая веки. Странное волнение накатило на Никиту. Тёмно-синее, к слову сказать. Он понятия не имел, почему вдруг пошла такая реакция, однако не мог сдвинуться, совершенно беспардонным образом разглядывая радужку, сходную с цветом бурного моря. Только сейчас пришло осознание, что раньше он никогда не думал о своём соседе, как о человеке с необычными красивыми глазами, да что там, он вообще их не замечал!

– О, прекрасно, – рассеянно кивнул Никита, усаживаясь на свою кровать и принимаясь за свой чай. Все эти треволнения — определённый недосып. От недосыпа всегда глюки бывают. Он с наслаждением вдохнул тёплый пар, пахнущий лимонником. Ничего, завтра пятница, а потом можно будет восполнить силы, отсыпаясь днём. От воспоминания о глазах и мыслей о яростном море по спине пробежали странные мурашки.