Глава 7. (1/1)
Киу не встретилась с Питом сразу же в день приезда, но на следующее утро, не найдя своего малыша рядом, она, словно ошпаренная, выскочила из кровати и в одной ночнушке побежала со всех ног вниз, называя имя малыша. - Пон! Пон, где ты! Услышав голос матери, малыш поднялся и, произнеся короткое: "мама", с улыбкой пошел на зов, карабкаясь по ступенькам. Кансадан в ужасе обнаружила ребенка у подножия лестницы и спустилась вниз, не скрывая эмоций.- Милый мой, родной! Ты ушибся? Как же так? Как я не слышала? Дверь ведь была заперта... Пон! - попеременно целуя сына, она подняла глаза на выросшего словно из земли мужчину, и ее глаза наполнились злобой и яростью, сменяя страх.- Ты! Это ты выкрал ребенка из моих объятий! Это ты? Только посмей еще хоть раз! Только посмей!..- Киу... - взволнованно прошептал Пит, поднимаясь ей на встречу по злополучным ступеням, которые были свидетелями перепитии их отношений. Он не мог оторвать глаз от нее: ее волос, каскадом спадающих по оголенным плечам, ее фигуре, и струящейся по телу ткани ночной рубашки. Наверное сейчас она была для него красивее, чем на их свадьбе в подвенечном платье. С той лишь разницей, что на руках она держала малыша - абсолютную копию его самого, за исключением глаз, которые имели ее разрез. И взгляд Киу больше не был нежным, как на свадьбе. Он испепелял его, заставлял согнуться в три погибели и почувствовать себя самым жалким на этой земле. - Не пугай нашего малыша. Я лишь немного поиграл с ним. И знаешь, он сразу же принял меня и пошел со мной добровольно. Я его не забирал. Он наверное почувствовал, что я люблю его... и не причиню ему вреда.Девушка стояла и смотрела на своего бывшего супруга, и крохи сомнения уже начали зарождаться в ее душе, заставляя колебаться в своем решении мстить, если того потребуют обстоятельства, и защищаться от собственных чувств. Теперь прикидывала, а не переоценила ли она себя, чтоб быть с ним рядом и уметь давать отпор, как раньше. Она с тревогой посмотрела сначала на малыша, затем на Пита, который все еще стоял на расстоянии вытянутой руки, чтоб не допустить разрастания конфликта, и отдав сына в руки прибежавшей служанки, дала указания, чтоб Пона унесли в комнату, подошла ближе к Най Питу и заговорила, выставив вперед указательный палец:- Я предупреждаю в первый и последний раз. Если я проснусь еще хоть раз без сына или он пропадет у меня внезапно, я тебя засажу. Ты меня понял?Ее ярость и гнев сразу же передались Питу, и он схватил ее за локти, привлекая к себе, упиваясь давно забытым удовлетворением от ее беспомощности и бесплодных попыток освободиться. Их лица оказались слишком близко, чтоб напряжение не возникло между столь страстными натурами.- Я - его отец, Киу, и ты не сможешь отобрать его у меня...- Только попробуй проверить правдивость моих слов. Ты - мастер причинять мне боль. Но через меня ты причинишь боль и Пону. Все еще хочешь вставлять мне палки в колеса? - Я не причиню зла собственному ребенку...- Я не верю ни одному твоему слову, потому что такому эгоисту, как ты, недоступно понять чувства других. Ты просто на это не способен. - выплюнула Киу, вырываясь из объятий Пита. - Ты нигде не значишься, как его отец, так что пока суть да дело - подумать за решеткой о своих словах и поступках я тебя заставлю. Только замахнись на мое! - Я уже давно замахнулся и до сих пор в шоке от кармы, которая сторицей вернула мне мою пощечину тебе. Я ошибался, Киу, я виноват. Я готов заглаживать свою вину до конца моих дней, только умоляю: не будь такой жестокой, не смотри на меня, как на грязь, дай видеться с сыном. Я нужен ему. Если бы ты видела, как он сам протягивал ко мне свои крохотные ручки...- Нет! - выкрикнула Киу, отстраняясь и хватаясь за голову, стараясь унять мелкую дрожь в конечностях. - Не делай этого со мной! Я больше не могу любить тебя! И я не позволю испытать такую же боль сыну - боль разочарования в тебе! - со страхом в глазах, но все же с твердой уверенностью в своих словах, произнесла Кансадан. Они смотрели друга на друга, тяжело дыша, пытаясь пережить и перебороть ту связь, которая возникла в какой-то миг соприкосновения даже с их телами. Тогда как их сердца почти летели друг к другу навстречу.- Зачем ты вернулась, Киу, если не даешь мне быть рядом с вами? Это твоя месть? Быть рядом, но не позволять к тебе прикоснуться? Не давать общаться с сыном? Поверь, это жестоко. Это еще хуже, чем твое исчезновение. Это еще хуже, чем делал я...- Даже не смей сравнивать! Я здесь ради отца. Но я постараюсь сократить свое пребывание в этом доме...- Киу... - тут же сделал шаг к ней мужчина, мысленно сожалея о своих неосторожных словах, но она снова пригрозила:- Не смей подходить ко мне и к Пону! Иначе я сделаю то, чего ты так боишься, незамедлительно! - развернувшись, девушка гордо прошла в свою комнату, стараясь держать себя в руках. Добравшись до спальни, она словно выпотрошенная, опустилась на кровать и опустила голову. Закрыв глаза, она обняла себя за плечи, словно защищаясь от недавних событий, от воспоминаний об эмоциях, какие пробудились в ней от его близости, от его мольбы... Это было слишком болезненно. Все же у нее не было той брони, которой обзавелся Пит, когда причинял ей боль своей местью. Теперь она начала осознавать, как тяжело казаться равнодушным к словам самых любимых людей.