День третий (1/2)
Величайший ударник всея Японии заворочался в кровати. Пошевелил правой рукой. Никого не нашёл. Пошевелил левой рукой. Результат оказался тем же. Приоткрыл один глаз. Никого в пределах видимости не наблюдалось. Приоткрыл второй глаз. Картина не изменилась.
Хаяши проморгался. Протёр глаза. Закрыл их. Снова открыл. Он был совершенно один, в кои-то веки. Ни Сугихары, ни тем более, любимой дочурки рядом не было. Только тишина царила в доме. Никто не нарушал покой легендарного музыканта, никто не вламывался к нему с воплями, никто не громил обстановку, никто не скандалил.
Йошики нахмурился, заподозрив худшее. Но тут зловещую тишину нарушили крики. Вернее, грохот и вопли, перемежавшиеся нецензурными тирадами.Пианист вздохнул с облегчением и упал на подушки. Шум стал громче. Теперь можно было различить два голоса. Женский и мужской.Хаяши улыбнулся. Алиса в своём репертуаре. Ни дня без стычек с будущим отчимом.
"Стоп... ОТЧИМОМ?! Боги! Чем же я думал?!"Подсознание услужливо нарисовало картину вчерашнего вечера. Вкусный ужин, свечи, тихая музыка, массаж."Я уверена, из тебя получится шикарная невеста, а потом и жена".Очаровательная улыбка дочери теперь казалась мужчине дьявольской.Любящий отец взвыл. Дверь спальни распахнулась, и в комнату влетело стихийное бедствие.— Доброе утро, папуля! — Люцифериха нагло плюхнулась на кровать, чуть не задушив обожаемого родственника.— Свали в туман, это моё место! — с другой стороны развалился Сугизо.Гитариста попытались пнуть, на что тот ответил гаденьким смешком и выставленным вперёд средним пальцем, продолжая нагло лапать легенду. Тогда девушка вытянула из-под головы отца подушку и огрела ей нахала. Тот зарычал и ответил тем же. Завязалась ожесточённая потасовка.Придавленный двумя телами Хаяши пискнул и попытался выбраться из эпицентра катастрофы.Но, получив по рёбрам чьим-то острым локтем (Люцифериха потом клялась всем святым, что это не она покалечила папочку), понял, что пытаться вылезти бесполезно, и, раздав драчунам по паре подзатыльников, выгнал обоих из своей спальни.Полежав минуты три на разгромленной кровати, легендарный музыкант всё-таки заставил себя подняться — дела не ждут. Приняв душ, он ещё минут двадцать крутился-вертелся перед зеркалом в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер, и любовался собой.
"Думаю, Суги-тян будет доволен. И мышцы, и рост, и стройный, да ещё и талант... Всё при мне! Нет ударника во всем мире, который играл бы быстрее меня. Думаю, Суги это знает. И нет принцессы краше меня! Суги это тоже знает. Вах, откуда ни глянь —со всех сторон прекрасная жёнушка!" - окрылённо размышлял Йошики, и как-то в светлой головушке не пробежало и мысли о том, что он несет полнейший бред!И тут, на этом эпичном моменте, в ванную нежданно-негаданно ввалился сам предмет размышлений величайшего из величайших — не менее великий, но чуть менее прекрасный Ясухиро Сугихара...Воскликнув своим необычайно высоким голосом что-то в духе "факинг шит", Йошики стал поспешно пытаться где-то спрятаться от похотливого взгляда гитариста, но вместо этого полотенце лишь ослабевало, спадая на пол и открывая Сугизо всё более и более интересную картину маслом. Вскоре, поняв, что это все Сугихара так действует на него своим знаменитым раздевающим взглядом, Хаяши поспешил ретироваться обратно в спальню, бессовестно оставив возбуждённого "жениха" наедине с прохладной водой и правой рукой.Наконец, когда все более-менее успокоились (особенно Люцифериха, подглядывавшая за всей сценой в ванной с высокой комнатной пальмы), семейство смогло отправиться в студию.
Каково же было их удивление, когда под дверью студии они обнаружили Мияви и спящего у него на плече Гакта.— Йошики-сан!! — завопил Такамаса, подорвавшись на ноги, из-за чего Гакт почти моментально встретился лбом с, на его удивление, слишком жёстким полом. — Йошики-сан, ну наконец-то! — Мив буквально повис на шее легенды, вызывая раздражённое рычание Сугизо.— Да-да, мы очень рады твоему появлению, — расплываясь в улыбке, очухавшийся Гакт попытался так же, как и коллега по нарам, прилепиться к Великому, но грозная Люцифериха не допустила этого, поспешив познакомить Камуи со своими прославленными ботинками.
Закатив глаза и мысленно призвав все силы, Хаяши отлепил от себя Мияви и всё-таки вошел в любимую студию. Сев за своё священное животное, он тут же стал хвастаться перед всеми присутствующими своей игрой, хотя они не раз и не два её наблюдали и относились абсолютно спокойно — привыкли уже. Одна только Ромаха не могла сдержать восхищённых визгов, не замечая снисходительного взгляда Люциферихи.— Йошики-сан, я тоже так хочу!!! Научите? — воскликнула она, а в комнате все сразу же притихли, пытаясь въехать в смысл слов юного слэшера.
Первой от шока отошла, конечно же, Люцифериха.— Наивная чукотская девочка, — с усмешкой протянула она, доставая пачку сигарет и направляясь к окну.
Начинающие потихоньку отходить от шока джеи посмеивались над готовой вот-вот разреветься Ромахой, до одного только Йошики ничего пока не дошло.— Что-что она только что сказала? — переспросил он.— Ничего, мать мою, я вообще рыба! — вспыхнув, Ромаха пулей подлетела к окну, вытащила из пачки Люциферихи две сигареты (та только рот раскрыла от такой наглости, даже замахнуться не успела) и так же быстро выбежала из здания, пытаясь не вслушиваться в дикий смех музыкантов. Один только чуткий Рюичи, обеспокоенный судьбой дочки, кинулся за ней, собираясь прочитать поучительную лекцию о вреде курения и нотации на тему "как прекрасно мечтать". Огромными усилиями ему удалось вернуть в студию уже ничего не понимающую из-за истерики Ромаху, которая теперь не собиралась и на секунду отлепляться от него, утверждая, что нашла родственную душу, хотя, она ведь и так его дочь... но с этим Кавамура решил разобраться позже.В это время в студии уже развернулись дебаты на тему "стоит ли возродить С.К.И.Н.". Мияви с Гактом в один голос орали, что это лучшая группа всех времен и народов, Йошики с Сугизо кричали в ответ, что лучше Х не существует, Джей с Инораном пытались что-то вякать по поводу предателя Суги, бросившего свою же собственную группу, Шинья пытался развести спорщиков по разным углам, Люцифериха отбирала у Паты только что открытую бутылку Джэк Дэниэлса, а тот пытался ей втолковать, что "Giants" победили, и он не может не отметить, но в итоге бутылка всё же досталась Люциферихе, которая, едва завидев Ромаху в дверях, поспешила утащить её на шкаф бухать, ибо одной скучно. Ромаха, не желавшая отпускать и на сантиметр бедного Рюичи, сначала пыталась сопротивляться, а потом нашла более интересный выход из положения — откопав за диваном розовые пушистые наручники, когда-то забытые тут Люциферихой, а потом и Ходячей Порнографией, она пристегнула отца к себе. Таким образом, тому приходилось стоять около шкафа с высоко поднятой рукой, пока дочурка играла с Люциферихой в "лесенку" на шкафу.В общем, в студии Х царил полнейший балаган! Один только Чачамару, непонятно как очутившийся тут, тихо и мирно наблюдал за этим всем с дивана. Но, заметив стоявшего около шкафа Кавамуру, он решил подойти и поинтересоваться, всё ли у того в порядке с головой. Так завязалась беседа и вскоре эти двое уже пытались сочинить совместную песню.— Так! — вдруг заорал кто-то из эпицентра стихийного бедствия не своим голосом. Как выяснилось позже, очень даже своим, и кричал не кто иной, как величайший ударник всея Японии. — Все вон! Все! Вон! — не успокаивался он, а остальные даже и с места не сдвинулись. Тогда в его голову пришла безумная мысль (что-то часто такие стали посещать его в последнее время). — Алисочка, — Йошики подошел к шкафу и уставился наверх с высоты своего среднестатистического японского роста. — Алисочка, ты же любишь папочку?— Я напиваюсь, не мешай! — раздалась "ласковая" реплика любящей дочери.
Ромаха в это время продолжила увлечённо считать глотки, сделанные Люциферихой. Совсем озверев, Хаяши схватил её за волосы. Девчонка тут же заорала, вспоминая всю богатую родословную Хаяши, за что и получила ботинком по... чему-то. По чему именно, уже было неважно, ибо от удара она улетела со шкафа на пол, потянув за собой и Рюичи.— Вот, доченька! Именно то, что от тебя и требуется. Видишь дядюшку... дедушку... короче, того ванильного старичка в блестящих штаниках?
Два раза повторять не пришлось. Ловко соскочив со шкафа, взбешённая донельзя Люцифериха уже приготовилась бить по тому, что у нормальных мужиков встаёт с солнышком, а у Гакта... как у Гакта, как вдруг прямо с потолка на стриженную голову вокалиста-извращенца шандарахнулась Рыжая.— Ты! — она ткнула пальцем в Люцифериху. — Бухаешь, значит, тут, а я должна всю работу делать за тебя?! Пьёшь! И без меня! Да как тебе вообще не стыдно?— Стыдно? - пару секунд Люцифериха молча втыкала на Рыжую, а потом громко рассмеялась. — Стыдно! Сама поняла, чё сморозила?