Отпустив прошлое, я принял настоящее (1/1)

Мои глаза открылись, странно, но я не увидел ничего. В теле не осталось даже капли боли, только какая-то пустота. Взгляд побежал по всей этой темноте, по крайней мере, я точно старался что-то увидеть. Немного подождав, присел и провел по лицу ладонью. Интересно, как только не промазал, но ведь зрение тут не обязательно, я подсознательно использую это действие, когда не в силах понять чего-то. Большой вопрос застыл в сознание ?где я??. Раньше такого не было, раньше я видел свои руки, хотя бы их, но сейчас…

- Почему… почему же я не вижу её? – хрипло произнес я, четно стараясь что-то разглядеть.Голос пронесся эхом, отвечая вопросом на вопрос.

- М? Эхо?Вновь послышался повтор моих слов.- Странно… такое эхо… где же я все-таки нахожусь?Постарался прислушаться. Правильно ведь говорят: ?Если одно чувство слабеет, то обостряется другое?, значит, поможет мне сейчас только слух, ибо какие-то определенные запахи отсутствуют. Только один и это некая сырость или даже близость воды.Удивлению не было предела, когда послышался звук капающей воды. Как же я раньше не смог его уловить? Он такой отчетливый, хоть и приглушенный. Периодически раздается этот звук, если так подумать, то я не могу находиться в помещение. Может, это канализация? Хотя, как минимум место мне в больнице, после всего, что произошло, но боль от ран отсутствует. Дотронулся до мест, где должны были находиться раны, странно, но их не было. И тут я вспомнил, точно, ведь забыл совсем о своем ученике.- Тсунаеши? Ты здесь? – взволнованно спросил я, оглядываясь.А в ответ снова эхо. Я томно вздохнул, ложась на твердую поверхность под собой. Такие холодные объятия, если я не ошибаюсь, бетона, заставляли тело немного подрагивать. От безысходности глаза закрылись, рука перенеслась под голову для большего удобства, и я принялся думать, слыша периодически капание.

?Где же я нахожусь? Здесь настолько темно, нельзя разглядеть ничего. К тому же, откуда здесь взялась вода? Эхо? Черт, я совсем не могу понять, что происходит. Точно помню, как плакал Савада перед потерей мною сознания. Хм, темнота, тишина и одиночество, значит, я умер? Но, если и так, то почему я не отправился в мир иной? Стоп, так вот, что значит ?пропасть меж миров?, то, о чем когда-то говорил Шахматноголовый. Но это означает, что проклятье Аркобалено не снято, а лишь предотвращено и не более. Вот почему мы стали взрослыми, а не начали жизненный цикл сначала. Надо будет предупредить остальных, а пока я не понимаю, как долго буду находиться здесь. По идее, я нахожусь на грани жизни и смерти, но, если не выйдет спасти тело, то душой я останусь здесь? Это не хорошо, я ещё многого не смог успеть сделать. И почему, именно сейчас, мне стало страшно потерять жизнь, потерять все? Неужели, я правда становлюсь другим??Резко ударил кулаком по бетонному полу, раскрыв глаза.?Нет, ни за что! Я остался таким, каким и был ранее. Только так и не иначе!?Самовнушение всегда было основой твердости характера, хоть и сам я понимал, что все совсем по-другому. Самое ужасное, именно сейчас это давит с силой на подсознание. Повернулся на правый бок, все смотря в темноту.?Почему? Я стал настолько слаб… не хочу думать об этом, но при всем, отчетливо осознаю, что боюсь… боюсь умереть и остаться один, там, где не будет всего к чему привык: назойливых друзей, глупых людей и любимого…. За всю свою долгую жизнь я не любил искренне никого, было плевать на все,буквально, даже жизнь. Теперь же, как последняя тряпка я боюсь.… До боли смешно звучит, но и поделать нечего… я сам всему виной…?Свернулся в позу эмбриона, взявшись за голову. Чувство, будто кто-то выдавливает из меня эти мысли, пытается довести. Становится все хуже с каждой секундой.?Мне дорог тот, кого я всегда оберегал, но в тоже время и ненавидел. Правильно ли я поступаю, доверяясь своим чувствам??- Чувствам? – послышался до ужаса знакомый голос во тьме. – А ты уверен, что это они? Самовнушением ты страдаешь с детства.- Кто это? – я резко подскочил на ноги.- Не узнаешь собственного голоса, это ужасно, – передо мной пролился, наконец, свет, и я увидел очертание худощавого ребенка в удлиненных серых шортах, белой рубашке, пиджаке и голубоватым галстуком. На голове его была так называемая прическа ?ёжик?, черные глаза подняли свой пронзительный взгляд на меня. – Чаоссу, Реборн, – произнес парень с усмешкой, немного поклонившись.Шок застыл в глазах, я виделсебя в возрасте лет 12.- Как такое возможно? – непонимающе спросил я у мальчонки.- С возрастом ты тупеешь или же, правда, с кровью мозги вытекли? – собеседник вновь усмехнулся, прикладывая кулачок ко рту. – Я тот, кем ты когда-то был. Здесь позволено многое и это не раз говорилось. Слушать надо было, когда поясняли.Но мое лицо не особо спешило изменить выражение. Несмотря на слова того, я не могу понять происходящего, что это может значить. По давней привычке, руки залезли в карманы и достали… сигареты? Да, даже они оказались в кармане. Достав пачку, открыл её и губами за фильтр вытянул сигарету, после спрятав назад драгоценность. Ко мне подошел мальчишка и, протянув руку, зажег пламя зажигалки.Удивительно, это ведь та самая, что была у меня когда-то давным-давно, переданная мне от отца и утерянная на миссии. Подавшись немного вперед, подкурил и сделал первую затяжку, держа в левой руке сигарету.- Ты ведь вспомнил её, растеряша, – говорящий закрыл крышку, тем самым туша огонек.- Хм, в этом нет моей вины, – строго сказал я, присев, продолжая курить.- Самовнушееение, – протянул мальчишка, встав передо мной. – И не надоело тебе врать себе же, м? Ведь я знаю прекрасно правду, а ты в лицо нагло врешь, стараясь внушить себе ложь, – он покачал головой и указательным пальцем, цыкая. – Тебе должно быть очень стыдно. Эх, Реборн-Реборн, ещё учишь кого-то говорить правду.Я провел по волосам ладонью, понимая, что тот снова прав. И не удивительно, он – это я.Но пугает перспектива раскрытия правды, даже в свою сторону. Хотя, если покопаться в себе, выплывет совершенно иной вывод. Голова поднялась к неосвещенному пространству, что оставалось черным. Свет находился только с нами, точнее он исходил от мальца.

- Ты ведь понимаешь, что боишься раскрыться, не хочешь рассказать всю правду, которую скрываешь глубоко в себе.На этом моменте мои глаза раскрылись шире, несмотря на мою осведомленность в сторону стоящего напротив мальчика, но слышать это удивительно. Обычно, нечто подобное зависает в голове, но этого не могут услышать уши, а тут… Рука дрогнула. Странно, я не в силах сдержать здесь эмоций как следует, все выходит наружу.

- Ты шокирован? Но почему? Я – это ты, поэтому знаю многое. Чему же ты так удивляешься? – парнишка опустился на бетонный пол, присел поудобнее и принялся наблюдать за мной.- Я шокирован тем, что не могу даже контролировать простых эмоций, они попросту выходят… - опуская голову, сказал я.- А ты не знал? – тот вздохнул. – Ох, это место не такое простое, как ты бы мог подумать. Обычно, сюда попадают проклятые души умерших, чтобы мучиться веками, пока небеса не простят их грешности и не дадут шанса на реинкарнацию души в новое тело. В твоем случае все сложнее, так как не ясно: мертв ты или жив, ибо душа не выходит из тела. Ты не чувствуешь, но прикован к телу,и я вижу это. Для таких были созданы специальные комнаты для опроса, здесь ты не сможешь сдержать при себе эмоций. Проще говоря, не поможет твоя сдержанность и сила воли, вот так вот, – он, улыбаясь, сказал все это, обнимая и прижимая к груди коленки.- Откуда тебе известно все это? Разве, ты мог бывать здесь ранее?- Нет, как и ты, я не бывал здесь ранее. Но читал многое в нашем 12-ти летнем возрасте, разве ты забыл? Хотя, да, ты уже позабыл это… многое позабыл, связанное со мной, но мне не впервой, да и отчаиваться не спешу, так как позитив в жизни главное, – лицо мальчонки озарила солнечная улыбка, и тут я вспомнил.- Да… когда-то… я улыбался также…- Но взрослая жизнь не дала тебе сохранить её и это очень-очень плохо, – малыш скрестил руки на груди,дуясь на меня.

- Ты ведь сам понимаешь всю сложность этой жизни… все то, что препятствует мне, малыш, – я следил за ним, стараясь хоть как-то подбодрить того.- Я знаю, но хоть немного веселиться, выпускать меня наружу можно, – тот хмыкнул и показал мне язык, на что я невольно улыбнулся.

После томно вздохнул, потушил окурок, теперь уже наблюдая за парнишкой, что продолжал кукситься.

- Извини, я ведь уже не в том возрасте, чтобы выпускать детство наружу, взрослым это не позволено.- Но расскажи, почему, – сказал тот, смотря уже в мои глаза.Черт, вот я так не люблю этого, ведь говорить в лицо нужно только правду, но все я сказать не смогу. Посмотрев в темные глаза того, я увидел блеск, ох, я же потерял его… мои глаза,как у загипнотизированного, который смотрит лишь куда-то вперед. Зато в этих больших зенках сверкала радость, счастье и все то, что наполняет жизнь ребенка. Я подсел к ребенку и приподнял его голову за подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Легкая улыбка появилась на лице.- Твои глаза, Боже, как я давно не видел этого блеска в своих глазах, он заставляет улыбнуться, – провел по лицу парнишки ладонью. – Это завораживающе, как бы то не звучало эгоистично, но это так. Назови свою заветную мечту, малыш, – тихо произнес я.- Я мечтаю стать большим человеком и помочь всем тем, кто живет в нужде, – с улыбкой сказал тот.Да, это я, ошибки быть не может. Не сдержав эмоций, прижал мальчонку к своему телу, прошептав:- Помоги мне, пожалуйста…Он обнял за шею, прижимаясь с улыбкой.- Я знал, что ты попросишь помощи. Просто расскажи все, и я смогу дать тебе нужный совет, – он вылез из моих объятий и присел напротив.- Что ж… - я потер шею, чувствуя себя неловко, ведь не привык изливать душу. – Я даже не знаю, с чего начать… Я совсем потерялся в жизни. То я старался довести Саваду, но и напугать, чтобы он понимал мой авторитет, но теперь… теперь я стараюсь обратить его внимание не сколько на тренировки, а на себя и только себя. Я хочу, чтобы он смотрел лишь на меня, но все это является грубостью с моей стороны, хоть я и хочу, но не могу при ком-то.… Так ещё и я меняюсь к худшему, вся сдержанность рушиться, и я чувствую себя слабым, словно ребенок, без обид.- Да нет, ничего, – ответил парнишка. – Продолжай.- Мне сложно осознать свою эмоциональную слабость, к тому же, я сделал Тсуне больно, как душевно, так и морально, а значит, не заслуживаю каких-либо теплых чувств. Но он тогда не договорил, конечно, я понял то, что он стремился произнести, но услышать это с его уст было бы прекрасно.… Только одно пугает меня, я не смогу любить его, даже, если он признается мне… - произнес томно я, обнимая свои колени, как тот мальчишка недавно.- Хм, слушай, разве ты не видишь очевидного, м? Ты любишь своего ученика больше, чем можешь подумать, но произошедшее мучает, как и прошлое. Не стоит сожалеть, попроси прощение и подари ему то чувство, что росло в тебе после того случая, будь счастлив и все, – парнишка солнечно улыбнулся, буквально сияя.-Но… - я опустил голову вниз, – я ведь обещал не дарить своей любви больше никому… ты ведь знаешь это… - прошептал я, немного дрожа, то ли от страха, то ли от безысходности.

Неожиданно на мое плечо опустилась чья-то рука, невольно повернув голову, я застыл. Перед моими глазами стоял тот, кого я уж точно не думал увидеть вновь. Молодой мужчина с пепельными волосами, голубовато-синими глазами и удивительно светлой коже, тот, кого я так любил когда-то и тот, кому я клялся в верности. На моих глазах выступили слезы.

- С-семпай… - произнес я, дрожа, как от страха, так и радости.- Ты изменился, но все же остался трусом. Разве я не сказал тебе быть счастливым, Реби?- Черт... меня так звал только ты… идиот… - как-то по-детски обиженно ответил я. – Ты бросил меня тогда, даже не рассказав ничего… - мой голос предательски дрожал.- Ты ведь большой и должен понимать, почему я так поступил.- Нет, я не понимаю… ты мог сказать мне правду, зная, как сильно я люблю… - произнес я, подрагивая.- Нет, как раз из-за этого тебе было бы только хуже. Твоя жизнь склонилась бы на нет,все-все покрыто стало бмраком. Тебе ведь сказали после, что шансов не было, значит, я обрек бы тебя лишь на страдания.

- Ясно… да, я многое думал, пока не узнал всей правды. Извини… я понимаю, но все же сложно… - тихо ответил мужчине я, прижимая колени к себе. – Чувствую себя ребенком, который остался один…- Почему же один? Твоему сердцу люб ученик и это взаимно, так не теряй возможности, Реби, – ласковый голос шептал на ушко, это заставляло тело вздрагивать.- Я верен всем сердцем тебе и дал клятву. Прости меня, я влюбился, но это чувство пройдет, а верность останется неизменной.

- Ты не изменился, – теплые руки обняли меня и прижали к давно забытому для тела человеку.- Твоя верность заслуживает похвалы, и я очень рад. Но я не приму её.Это стало ударом ниже пояса, резко оттолкнулся от мужчины, поворачиваясь лицом к лицу.- Семпай, да как ты можешь говорить это?! – по щекам от моральной боли потекли слезы, я не мог просто сдержать эмоций. – Неужели тебе плевать на мою любовь?

- Ты всегда не любил слушать до конца, – мужчина подошел ко мне, присел и крепко обнял. – Я всегда любил тебя, но сейчас тебе нужно быть любимым, 1000 лет – это слишком много. Я буду всегда рядом с тобой, а ты люби его так же сильно, как и меня, тогда я буду нескончаемо счастлив, и этим ты докажешь верность мне и моим просьбам.

- Семпай… - словно маленький ребенок к своей матери, я прижался к нему.

Из глаз струйками потекли горькие слезы, эмоции волной накрывали меня, как же давно я не ощущал всего этого. Руки крепко сжимали мужчину, и, казалось бы, ничего не в силах прервать этот лирический момент, но не тут-то было. Яркий свет ударил в мои глаза. Я зажмурился, находившийся в объятиях человек начал растворяться,а после руки от неимения обнимаемого объекта, упали на ноги. Попытка открыть глаза обвенчалась провалом, поэтому, оставалось лишь спрашивать, к чему я немедленно приступил.- Что происходит? Где Семпай?Сидящий неподалеку ребенок хихикнул, затем с улыбкой ответил:- Тебе пора возвращаться назад. А Семпай вернулся на небеса. Ты, наконец-то, смог сделать верный выбор, не забывай его слов. Чао.Ответить на это я не успел. Резко тело наполнила острая боль, послышалось пиканье приборов. Тяжелое дыхание, какой-то шепот. Глаза открыть было сложно, но я смог это сделать. Все плыло минут 10, если не больше, все это время было сложно понять место нахождения, ситуацию.

- Реборн… Реборн, прошу, посмотри на меня… прошу… - тихий голос все повторял одно и то же, напоминая пластинку, которую забыли сменить.Как только взгляд сфокусировался, я смог понять, кто говорил. Ответить сил не нашлось. Постарался приподнять руку, но игла в венах не дала сделать это беспрепятственно, но хоть пальцами смог пошевелить.- Реборн, как ты?? – спросил Тсунаеши, сжимая мою вторую руку.Странно, но я не смог даже сразу почувствовать тепла его руки. Все же разомкнув губы, тихо удалось произнести:- К-как… выжатый л-лимон…. – хриплость и слабость голоса взволновала паренька.- Дурак! Прекращай шутить! Это не смешно… - он, опустив голову на мой торс, томно вздохнул.Ох, как же хотелось ударить парня, не за слова, а за действия. Все так сильно болит, что даже его голова принесла уйму боли, плюс ко всему, он сделал это немного резко. С другой стороны, мне нравиться его присутствие рядом, так тепло становиться. Черт, да я размазня, выходит…- Тсун… мы в больнице? – задал буквально риторический вопрос я.- Да, после того боя ты попал сюда. Верде долго не мог тебе помочь, пока Колонелло не принес твою пустышку... прошло уже 4 дня. 3 из них ты почти умирал, недавно пришел Колонелло и надел её тебе на шею, после этого состояние стабилизировалось. Я ужасно волновался и постоянно старался с тобой говорить…ты даже плакал, хоть и был в коме…

- Забудь это… - произнес я, закрыв глаза, все же, сил не было и хотелось спать.- Надеюсь, ты слышал то, что я говорил тебе… я люблю тебя, Реборн… - тихо прошептал Тсуна, прижимаясь к ноющему от боли торсу.Сейчас я услышал это, наконец, но вновь не смог я ответить ему тем же. Сознание вновь улетело за грани человеческого представления. Словно надо мной витал золотистый песок Песочника, и плевать на взрослость организма, сознания. Но в этот раз сон был спокойным, оздоровительным, ибо соска начала святиться желтым пламенем, начиная лечение. Теперь мне определенно ничто не угрожало, а осознание взаимной любви позволяло улыбаться и радоваться счастливым моментам. Ведь самое важное быть любимым, а раны – дело временное, хоть и хлопотное. Хотя, с такой пустышкой мне не затруднительно вылечить свои раны.