Глава 17 (1/1)

Резиденция некромантов?— целый комплекс зданий и обширные территории под пристальной охраной. Не крепость, но для нападения не помешает своя маленькая армия. Ибо у Мирии она есть.Камориль знает здесь каждую ветку на каждом дереве и кусте, каждый клочок земли и камень, и это больно бьет по нервам. Будто вернулся в прошлое.Он не был здесь с того самого дня, как ушел со своим хозяином?— предыдущим главой клана,?— на охоту на некое чудище, что колдунов убивало пачками. В тот день он встретил самое прекрасное существо во вселенной и не захотел его убивать. В тот день он коснулся зверя и потерял хозяина. Тогда он не понял, что произошло, а вот старик, кажется, все знал. Потому и отпустил, когда увидел опустевший ошейник. Жаль только в клане не рассказал в чем дело.И посчитали это его стариковской причудой.Камориль, по правде, и сам до недавнего времени так считал. И хотя сейчас все еще остается вопрос, почему старый ошейник оставался на нем, кот уверен, что его теория верна. И он бы сейчас, наверное, насмешливо улыбался, если бы не чтец совсем рядом, если бы не беспокойство за Мйара, оставленного в квартире в неизвестном состоянии.Когда они останавливаются у нужного здания, Мирия сама открывает перед ним дверь машины:—?Добро пожаловать домой. В этот раз мы вернули тебя в твой настоящий дом, осталось только вернуть дом в тебя. Пойдем, мастер уже ждет.Камориль, под пристальным вниманием чтеца, выбирается наружу и смотрит женщине в глаза:—?У вас ничего не выйдет. Моя душа принадлежит Мйару, и вы ничего не сможете с этим сделать.—?О,?— Мирия покровительственно хлопает его по плечу. —?Мы всегда можем его убить. Что ты на это скажешь?Йер бросается вперед, не думая?— желание вцепиться ей в глотку вмиг перевешивает все разумные мысли. Но его перехватывают, скручивают руки за спиной, заставляя согнуться едва ли не лбом в колени, и от параллели с поклоном коту становится действительно больно. Он шипит, вырывается, но затихает, когда на плечах появляются чужие руки?— прикосновение чтеца прошибает, как удар молнии, и кажется, будто весь мир трещит по швам… трещит, но не ломается. Это прикосновение будто дуновение на только начавшие угасать угли, раздувает в груди Камориль костер и его пламя проникает в трещины мироздания, закрывает их собою, становится его щитом. Чтец отшатывается, удивленно глядя на свои ладони, а потом поворачивается к главе некромантов:—?Что-то не так.—?Ведите его к мастеру, живо!У Мирии в глазах вспыхивает фиолетовый свет, когда она отдает приказ, и Камориль прекрасно помнит, какую власть в такие моменты она получает над остальными. И чувствует ее последствия на себе?— его буквально тянут волоком к нужному зданию, будто куклу какую, и это раздражает, бесит до глубины души, но у него не хватает сил, чтобы вырваться. И это бесит еще больше.А еще становится страшно. После слов Мирии козырь будто стал занесенным над головой топором, ведь узнав что они не могут снова надеть на него ошейник, они действительно могут просто убить Мйара?— верный способ разорвать их вероятную связь. Верный способ снова сделать его очень способным, но доступным для них котом.И сиявший в конце тоннеля свет?— это всего лишь мчащийся на него поезд.Если, конечно, Ветивер не скажет свое слово.Камориль смотрит на замершего у украшенного черепами и розами алтаря мастера ошейников, в руках у которого?— ошейник точь в точь, как у него был, и, наверное, впервые в жизни действительно молится этому мистическому Потерянному богу. Потому что сейчас черный ремешок осыплется с его шеи прахом, и это запустит лавину решений, которые буквально сметут его жизнь.Где-то на грани слуха раздается взрыв.И еще один.И еще.Они все ближе, смешиваются с криками и грохотом, и Камориль реагирует на них.Сам воздух будто изменяется, ощущается совершенно иначе. Йер узнает это чувство?— так было в тот день, когда он впервые встретил Мйара.Так было, когда Мйар Вирамайна пылал в своей абсолютной силе, сметая все на своем пути.И земля буквально гудела под воздействием силы, как гудит сейчас, заставляя воздух звенеть.Заставляя Камориль внутренне дрожать, от ощущения частички это силы в себе самом.Дверь слетает с петель, окутавшись пламенем, а в следующий миг Мйар уже стоит перед Камориль, будто просто проявившись в реальности именно в этом месте. Он весь буквально золотой, и глаза его сияют маленькими солнцами, но Йеру не больно в них смотреть. Где-то на грани слуха кто-то кричит то ли от боли, то ли от ужаса, и крик складывается в мелодичное для йерова слуха ?огненный берсерк?, но все это не важно. Это все там, за границами его мира, заключенного в золотом огненном сиянии настоящего Мйара Вирамайны.Зверя, который склоняется чуть вперед, осторожно берет лицо Камориль в ладони и целует мягко, будто оставляя нерушимую, истинную печать своей любви.И Йер чувствует, как проявляется на его шее ошейник?— иной, сплетенный из огненных линий, но истинный, более настоящий, чем кожаные ремешки мастеров. Символ того, что колдун не просто берет, а отдает взамен. Принимает доверившегося ему кота без остатка и поселяет его частичку в своем сердце так, как поселяется в чужой душе сам.—?Я люблю тебя,?— почти шепотом, в самые губы.Камориль распахивает сияющие истинным золотом глаза. И улыбается, прижимаясь к Мйару покрепче:—?Пойдем домой.И они выцветают из реальности, оставляя после себя пепел, дым, и осознание, что это уже навсегда.***Где-то на два этажа выше от квартиры с распахнутыми окнами красноволосый мужчина со смехом обнимает недовольного молодого кота:—?А он молился мне, ты представляешь? Действительно молился! Это ли не мило?