Глава 1 (1/1)

Ночь отступала, начало медленно светать. Робин выскользнул из лагеря и направился к реке. Сегодня он хотел наблюдать восход солнца, а в это время в лесу стать свидетелем данного события было довольно трудно. Но Локсли очень хотел увидеть, как взойдет солнце, и река была очень хорошим местом для осуществления этого желания. Он никому не сказал, куда ушёл, потому что сегодня он хотел быть один, и он действительно думал, что никто не знает, где он. Это было по-детски, и, вероятно, немного глупо, но это не волновало Локсли. Сегодня он хотел побыть в одиночестве, по крайней мере, некоторое время. Принц воров сел на берегу реки, но подальше от воды. Он огляделся вокруг и улыбнулся: это было то место, где он говорил с Мэриан, когда она пришла на его поиски. Но даже при том, что мысль о Мэриан вызвала улыбку на его лице, она принесла и печаль. Мысли о ней также заставили его вспомнить о Питере. Сегодня он действительно был без него. Питер был хорошим другом, лучшим другом. Локсли не мог поверить, что его больше нет. И ему больно, что он был не в состоянии хотя бы принести его тело домой, чтобы похоронить у себя на родине. Робин постоянно утешал себя тем, что, по крайней мере, друг умер свободным англичанином, но все равно ему столько раз хотелось иметь возможность поговорить с ним. Азим и Джон, его ближайшие соратники, были действительно хорошими друзьями, но даже они не могли сравниться с другом детства. Робин не понимал, что чувствует Азим, находясь здесь; безусловно, его муки одиночества должны быть в десять, в двадцать, в сто раз больше, чем его собственные. Но мавр никогда не говорил об одиночестве. На самом деле он не говорил ни о чем личном вообще. Робин потерял Питера. Так же, как и своего отца.Локсли закрыл глаза. Его отец... После шести лет крестовых походов, он, наконец, смог вернуться домой, чтобы найти своего отца убитым. Последние слова, которые лорд Локсли сказал ему, были так ужасны. Это во многом было связано с крестовыми походами.И Робин не попрощался с ним тогда. Нет, конечно же, прощание было, но это было какое-то чопорное и беспристрастное "до свидания, отец". Но теперь Робин никогда не будет в состоянии сказать надлежащего "до свидания", он никогда не сможет восстановить их отношения, и его дети (если они у него когда-нибудь будут) никогда не узнают своего дедушку. Шум за спиной заставил Локсли слегка повернуться. Он нахмурился: ну конечно, его единственный раз, когда он был в состоянии ускользнуть от всего мира, прервал не кто иной, как Уилл Скарлет. Уиллу, казалось, не было известно о присутствии Локсли здесь, и Робин надеялся, что растительность продолжит скрывать его. Скарлет шел к реке в нескольких ярдах вниз по течению. Робин затаил дыхание: может быть, Уилл не заметит его, сделает всё, что он собирался сделать, а затем быстро уйдёт? Ведь если принц воров не хотел быть рядом с Азимом и Джоном, его хорошими друзьями, то он, безусловно, не хотел быть и рядом со Скарлетом, его неприятелем. Однако Уилл не собирался уходить в ближайшее время. Он подошел прямо к кромке воды и остановился, глядя на другой берег. Затем наклонился, взял несколько камней и — Робин потрясенно покачал головой — начал кидать их через воду.[1] Локсли не мог поверить, что его утро размышлений и скорби было прервано человеком, который решил просто покидать камни. Робин лишь хотел, чтобы его оставили в покое, но пришёл Скарлет и снова всё испортил. Это было слишком. Но, опять же, своевольный мальчишка не знал, что он был здесь не один. Возможно, если бы Робин дал себя обнаружить, Скарлет ушёл бы. — Ты всегда кидаешь камни по утрам?Уилл резко дернулся, но от реки не отошел (а Робин даже начал надеяться). — Черт, Локсли. Что ты здесь делаешь?— По-видимому, смотрю, как ты кидаешь камни.— Захватывающе, не так ли?— Ты даже не представляешь.Робин наблюдал, как Уилл пытался придумать другой остроумный комментарий, но безуспешно. Но Скарлет не ушёл, а просто отвернулся и возобновил кидание камней. Ну что ж, Локсли должен был догадаться.Уилл, возможно, не хотел, чтобы Локсли наблюдал за ним, но он также не собирался уступать ему берег реки. Робин вздохнул и подумал, что мог просто встать и уйти, но он тоже не собирался уступать Скарлету. Кроме того, он пришёл сюда первым. Так ему и пришлось продолжать сидеть в полутьме, смотря на Уилла, кидающего камни через воду. — Ты делаешь это неправильно.Уилл стиснул зубы:— Почему? — Потому что каждый камень должен отскакивать, Уилл. Тебе нужно сильнее двигать запястьем.Уилл взял еще один камень, зажал его в руке и бросил. Камень просто шлепнулся один раз и упал прямо в воду.Парень повернулся к Робину и пожал плечами мол "ой, как это случилось". — Попробуешь? — поинтересовался Уилл. Робин покачал головой и с усмешкой ответил:— Я не думаю, что смогу сравниться с твоим уровнем мастерства. — Как хочешь. — Ты так и не ответил на мой вопрос.— А какой был вопрос? — Ты всегда кидаешь камни по утрам? — В общем-то, да. — Моменты. — Что ты имеешь в виду? — требовательно спросил Уилл. — Я просто имел в виду, что ты именно тот человек, который должен был быть здесь так рано. — Почему? Потому что я просто крестьянская мразь, и только крестьянская мразь могла встать так рано, в то время как сын богача может спать до полудня? — Нет, — спокойно ответил Робин. — Потому что ты хочешь сохранить эти моменты, в которые ты хотел бы насладиться одиночеством. — Ну, на самом деле это не одиночество, если ты здесь, не так ли? — Совершенно верно, — еще раз спокойно ответил Робин, без намека на извинения в голосе. Он был здесь первым; это Скарлет должен уйти.Уилл бросил еще несколько камней через воду и снова повернулся к Робину.— Так что ты здесь делаешь?— Хотел побыть в одиночестве.— Но это не одиночество, если я здесь, не так ли? — саркастично поинтересовался Скарлет.— Точно, — рассеянно пробормотал Робин. К нему снова начали возвращаться его мрачные мысли.— Я никогда не считал тебя одиночкой, Локсли.— А каким ты меня считал?.. Не отвечай, — Робин быстро отрёкся от своего рассеянного вопроса.Уилл улыбнулся с триумфом.— Утомился быть лидером нашей банды преступников?Один вопрос превратился в допрос.— Уилл... — Не можешь смириться с тем, что приходиться жить со всеми этими крестьянами и преступниками? Очень жаль, что за твою голову тоже назначена награда. — Уилл... — Иначе ты бы помчался со всех ног обратно в Ноттингем при первой же возможности. Но нет, ты застрял здесь.— Уилл, прошу. Я пришел сюда, чтобы побыть в одиночестве.— О, прости, я забыл, — дружелюбно ответил Уилл.Самонадеянный юнец быстро плюхнулся рядом с Робином и ухмыльнулся.Локсли посмотрел на него с таким ядом во взгляде, что Скарлет немного опешил.?Хорошо. Стоп, он... Он в самом деле уходит??Уилл встал и собирался уйти. Неужели принц воров выглядел насколько сердитым, что это заставило Скарлета уйти? Но вдруг мальчишка вернулся, и Локсли с трудом подавил желание его придушить.— Ты в порядке? В его словах слышалось искреннее беспокойство, но Скарлет сказал их, словно ребенок, который вынужден был сказать "прости-и". — Я в порядке. ?Или я буду, если ты просто уберёшься отсюда!? Уилл недоверчиво рассмеялся: — Локсли, твоё "я в порядке" звучит так же убедительно, как "шериф в своем уме".Робин улыбнулся шутке, но улыбка быстро исчезла. — Ты ужасно выглядишь, — Уилл продолжил более мягким голосом и гораздо более искренним тоном.Парень быстро огляделся вокруг, будто бы хотел убедиться, что никого не было поблизости, чтобы засвидетельствовать это. Убедившись, что никого нет, Скарлет снова сел и спросил:— Что случилось?Принц воров поднял глаза и встретился взглядом с Уиллом. В глазах парня были подлинные искренность и беспокойство. И вдруг Робин почувствовал огромную потребность поделиться с кем-то тем, что было у него в голове. Даже со Скарлетом. Может быть, даже особенно со Скарлетом. — Моя мать умерла сегодня.Он услышал резкий вздох Уилла:— О, Локсли...— Ну, то есть не сегодня, — поправил Робин с грустной улыбкой, — а двадцать лет назад.Уилл тревожно провел рукой по волосам и сказал:— Локсли, ты должен... тебе следует поговорить об этом с кем-то еще. С Азимом или... или Джоном. Но ты просто... ты должен действительно поговорить с кем-то еще об этом. Робин покачал головой: ему не нужен был кто-то другой. — Нет, все в порядке. Мне не нужно, чтобы... Все в порядке. Желание говорить об этом прошло, и Робин уже начал жалеть, что заговорил об этом со Скарлетом. Они сидели в неловком молчании в течение нескольких минут. А потом Уилл вдруг спросил: — Какой она была?Это прозвучало как-то быстро и тихо, но голос Скарлета был не таким, как обычно. Робину показалось, что он был пронизан отчаянием. В нем мерещилось большое отчаяние от вопроса, и даже большее отчаяние от незнания ответа. Но это же не имело никакого смысла, так? — Она была красивой. И доброй, — Робин улыбнулась воспоминаниям. — Всегда идеальная леди на людях, но когда это были просто мы, просто она, я и отец... Мы привыкли бегать по всему дому, гоняясь друг за другом, как сумасшедшие. Она любила играть в игры со мной и рассказывала мне истории. Его глаза начали слезиться; это было так давно, а он рассказывал всё это вслух. — Она любила наблюдать восход солнца. Мой отец тоже. Иногда они будили меня и тащили на улицу, чтобы посмотреть, как встаёт солнце. Раньше я притворялся, что ненавижу это, хоть и любил всем сердцем. Последние слова Робин сказал еле-еле, и Скарлету пришлось напрячься, чтобы услышать их. — Как она умерла? — мягко спросил Уилл.Робин закрыл глаза, вспоминая.— Она заболела, — просто ответил он, не имея желания переживать это снова. — И она умерла. Двадцать лет назад... — он покачал головой. — Двадцать лет. Тебе, наверное, даже и нет этих двадцати лет? Уилл печально улыбнулся, но ничего не ответил.Робин продолжил:— Мне было двенадцать. После того, как она умерла, я чувствовал себя таким потерянным. Мой отец... он будил меня пару раз, и мы с ним наблюдали восход солнца, стараясь сохранить традицию и... Мы пытались найти способ, чтобы продолжать жить уже вдвоём. Но тогда... Локсли почувствовал, что Уилл напрягся, когда он затих, и Робин не знал причины этого. — Около месяца после того, как она умерла, в жизни моего отца появилась другая женщина... Я почувствовал себя преданным. Я думал, что он предал мать и меня. Я имею в виду, у него не было благопристойности, чтобы ждать год или хотя бы полгода, прежде чем он... — голос стихал. — Это разрушило мою веру в него. Я думал, что он очень любил маму, но... Как он мог? Меньше месяца и уже с другой женщиной? — Пауза. — Я ненавидел его за это. И я никогда не простил ему. Робин забыл, каким проницательным был Скарлет, потому что он улавливал это каким-то определенным образом, и Локсли не мог понять, почему.— Ты простил его сейчас?— Сейчас? С этим вопросом Локсли боролся в течение достаточно долгого времени.?Должен ли я простить его?? — Нет. Это прозвучало глупо, но это была правда. — Сейчас я не ненавижу его и могу понять причины, почему он это сделал. Сейчас я могу стыдиться своей реакции, но... — Но это случилось с тобой не сейчас, — Уилл закончил мысль за него. — Это случилось, когда тебе было двенадцать лет, и ты только что потерял свою мать. — Именно так. Возможно, мне следует простить его, но я не могу. Я не могу простить его за то, что его самые низменные желания проявились тогда, когда я нуждался в нем больше всего.После долгого молчания Уилл тихо произнёс:— Я никогда не думал об этом таким образом. Но будь я на твоём месте... Не знаю, а смог бы я?— Но он не был плохим человеком, — продолжил Робин после недолгих размышлений, как будто не хотел, чтобы Уилл имел плохое мнение о его отце из-за этого рассказа. — Это далеко не так. Он любил меня. Он любил меня так сильно, что отказался от той женщины после того, как я узнал. И он заботился обо мне и пытался правильно воспитать меня. Я просто никогда не слушал его.Локсли отрешился от своей меланхолии и попытался поднять себе настроение. — Ну, так заканчивается мой горестный рассказ. Извини, что разболтался. Надеюсь, твое мнение обо мне не упало еще ниже. Если это возможно, — закончил Робин с усмешкой.— Нет... — ответил Уилл и поспешил исправиться: — Я имею в виду, что мое мнение о тебе не может упасть ниже.Улыбка Робина стала шире. Скарлету пришлось улыбнуться в ответ.— Смотри, солнце встало, — запоздало понял Локсли.— Да... Ох.— Что "ох"?— Ох, я теперь понимаю, почему ты хотел быть один. Чтобы наблюдать восход солнца.— Ох, все в порядке.Робин намеренно начал с "ох", произнесенного в последние десять секунд уже четыре раза. Уилл, как всегда проницательный, уловил это и улыбнулся. Это было почти так, как если бы они думали одинаково, если бы они понимали юмор друг друга. — Я хотел быть один на десятой годовщине смерти матери, но Питер меня тогда тоже прервал. — Кто такой Питер? — Мой друг детства. Мы были вместе в крестовых походах. — Он мертв? — Он был убит сразу после того, как мы сбежали из тюрьмы. — Тюрьмы? — Да, в течение пяти лет, мы были в тюрьме. Парень, ты действительно многого не знаешь обо мне, — легко прокомментировал Робин; ему казалось, что все в лагере знали, что он был в тюрьме в течение последних пяти лет, это было практически легендой для детей. — О, вот это забавно. Подобно тому, что ты ничего не знаешь обо мне.Ну, может быть, они не всегда понимают юмор друг друга. — Это правда.Робин пытался успокоить парня, и, к его облегчению, Уилл успокоился.— Ну, я рассказал о себе. Твоя очередь.[2] — Нет. Мне нечего рассказать.— Давай, должно же быть что-то, — поинтересовался Робин.Уилл упорно молчал.— Ладно. Как ты стал вне закона?— Точно так же как и ты, — наконец ответил Уилл.— Ты убил людей шерифа?— Нет, я украл лошадей у Леди Мэриан. Робин пытался понять: шутил ли Скарлет или нет? Ладно, может быть, они не понимали юмора друг друга вообще. — Я убил людей шерифа, — подтвердил Уилл. — Почему ты убил людей шерифа? — Потому что они пытались убить меня. — Почему они пытались убить тебя? — Потому что я выстрелил в одного из оленей шерифа. — Ты? Ты не так хорош в этом. Уилл холодно посмотрел на него, но затем уступил: — Хорошо, это Вульф убил оленя, а я зарезал мужчин, когда они пытались убить его. Они были не так быстры, как ты. Последние слова дались ему довольно легко, но им обоим было неудобно вспоминать тот день. Робин посмотрел вниз и был удивлен, увидев, что на руках парня не было его полуперчаток. Локсли мог ясно видеть уродливый шрам на тыльной стороне его руки. Скарлет заметил его взгляд и быстро скрыл руку. — В любом случае, тогда я был официально назван преступником. До этого я был чистым, невинным, законопослушным гражданином. — О, не сомневаюсь. Они разделили краткий смешок, что означало возвращение к беззаботной шутке. — Ну, я должен идти назад, иначе Азим будет волноваться. Собственно, мы ничего не сможем поделать, если он уже начал. Робин встал, повернулся, чтобы уйти, но перед этим обернулся назад: — Спасибо, Уилл. Приятно было поговорить с кем-то о наболевшем[3], и приятно было узнать о тебе побольше. Это было сказано чисто формально, но в то же время это была чистая правда. Локсли собрался уходить. — Робин. Локсли остановился и повернулся на зов Уилла. Тот наполовину обернулся, чтобы посмотреть на него, но теперь смотрел с полной неуверенностью в том, что он собирался сказать. — Я... я никогда... Я имею в виду, я никогда не... Я никогда не думал... — Уилл пытался что-то сказать, но не мог, продолжая спотыкаться на словах. — Я имею в виду, я никогда не думал... что твой отец был поклонником дьявола. — Тогда почему ты говорил, что он был? — Поинтересовался Локсли. Уилл сконфуженно пожал плечами:— Потому что я хотел тебя разозлить, — ответил он правдиво, не сталкиваясь с ним взглядом. Робин с запозданием понял, что Уилл просто извинился перед ним. И теперь Уиллу, вероятно, казалось, что он отказывается принять это, когда это было совсем не так. Локсли просто был слишком ошеломлен, чтобы понять, что до этого означало заикание Уилла. — Он не был поклонником дьявола, — заявил Робин спокойно. Уилл оглянулся на него и кивнул:— Я знаю. Робин улыбнулась ему: — Хорошо. Когда Локсли пробрался обратно в лагерь, его словно ударило. Это же был первый раз, когда Уилл назвал его Робином. ________________________________________________________________________________****Это может быть продолжено еще несколькими главами, своего рода мини-история. Тем не менее, я еще не полностью уверена, но есть хороший шанс, что это будет продолжено. Может быть, эта сцена будет POV Уилла, или только некоторые наблюдения. Во всяком случае, я надеюсь, вам все это нравится (и я надеюсь, что это одно дает адекватный перенос строки, я прошу прощения за отсутствие одного в конце). И я надеюсь, что название является удовлетворительным; это выглядело хорошо, когда я впервые написала эту историю, но теперь все, о чём я могу думать, - это Крис Фарли [4] и его "жил в фургоне, вниз у реки"[5]. Конечно, ни один из вас, вероятно, не думал об этом, пока я не сказала, ну да ладно. Во всяком случае, надеюсь, вам все понравилось, пожалуйста, просмотрите, и хорошего вам дня! - Jedi __________________________________________Некоторые пояснения в тексте от переводчика, то есть меня: [1] — Бли?нчики, или лягу?шки — развлечение, заключающееся в бросании камней в воду таким образом, чтобы камень несколько раз подпрыгнул (отскочил от поверхности воды), прежде чем утонет. Чем больше прыжков сделает камень, тем удачнее запуск. Каждый прыжок камня называется ?блинчик?. [2] — В оригинале слова были "Well, I've spilled my guts. Care to spill yours?" что является сленгом и переводится как "Ну, я пролил свои кишки. Не желаешь пролить свои?". Очаровательно, не правда ли? :D Если проще, то это значит "выложить всё; ничего о себе не утаивать". [3] — В оригинале слова были "get all that off my chest". Это своего рода идиома и переводится как "получить что-то от своей груди". Ну нашем это тоже что "гора с плеч; поговорить о чем-либо, что беспокоит говорящего". В переводе я хотела, чтобы прежде всего вам было понятно :D[4] — Кристофер Кросби "Крис" Фарли (15 февраля 1964 – 18 декабря 1997) был американским комиком и актером. Снялся в нескольких успешных комедийных фильмах, но большую популярность получил после выхода фильма ?Ниндзя из Беверли-Хиллз?, в котором получил главную роль. [5] — Отсылка к музыкально-юмористическому шоу "Субботним вечером в прямом эфире" (англ. "Saturday Night Live"). Фарли снялся в нём в начале 1990-годов и получил известность.