2 (1/1)

Три дня пролетели как один в мелких, но важных делах, хотя и отдохнуть братья успели сполна. И вот наутро четвертого, позавтракав остатками их последнего в этой таверне ужина, они вышли из города через Восточные ворота и пошли по наезженному тракту.За эти три дня дождь лить перестал, даже выглянуло приятное, уже по-летнему теплое солнышко, хотя лето в свои права еще не вступило.Дорога подсохла и по ней можно было нормально идти. Хоть это и был большой торговый тракт, уложенный булыжниками, и тут бывала распутица, особенно после нескольких дней дождя. У самого города не было лесов, зато частенько попадались деревни, и все зажиточные, приятные глазу. Не то что на каких-нибудь окраинах страны, где встретить деревню уже счастье, а уж если там готовы тебе продать еды, это верх удачи.Утро было уже позднее, и скоро, Лео надеялся, появятся телеги, едущие с рынка домой, можно будет прокатиться, не все ноги стёсывать, но пока на дороге было почти пусто.Лео шагал рядом с Броком, ничуть не отставая от тренированного брата. Когда-то давно, когда они были маленькими, им еще можно было ходить, взявшись за руки, но что можно детям, то нельзя взрослым, особенно, если они братья. А так хотелось иной раз взяться за руки и просто идти вперед, ни о чем не думая, кроме как о тепле ладони любимого человека в твоей.— Почему я постоянно ведусь на твои подначки? — как бы между прочим вздохнул Брок, искоса глянул на брата и ускорил шаг.Он всё ещё был против этого похода в никуда, но и спорить с Лео никогда не умел, лишь сопротивлялся для вида. Вот и в этот раз, не сумев настоять на своём, Брок собрал их мешки и согласился на всё, лишь бы не наблюдать страдальчески опущенные плечи и не слушать, как Лео показательно громко вздыхает. Идти так идти.Но направление Брок выбрал сам, старательно противясь желанию пойти совсем в другую сторону.До Больших Вешек пути было суток двое. Денег на даже самую захудалую комнату на постоялом дворе не было, так что Брок уже мысленно готовился вечером выслушивать причитания брата по поводу “неудобно/комары/кто-то воет в кустах”, но пока солнце висело ещё очень высоко.К моменту, когда мешок начал неприятно оттягивать плечи, за спинами братьев раздался мерный цокот подкованных лошадиных копыт.Оборачиваться Лео не стал, привычный к долгим переходам, он мог идти и идти, куда ведет дорога, но это совершенно не значило, что он не уставал. Уставал, и сейчас был бы не прочь прокатиться на телеге, хоть в ней и нещадно трясло, но обычно, если их хотели подвезти, то сами предлагали. Поэтому Лео ждал, не оборачиваясь, чтобы не лишать себя надежды.Брок, словно и не уставал вовсе, топал рядом, и Лео ему иногда завидовал, но его брат был отменным бойцом и каждый день тренировал свое тело, частенько привлекая к занятиям и Лео. Тот никогда не отказывался, понимая, что эта наука обязательно пойдет ему впрок.Цокот копыт становился все ближе, и теперь уже хорошо был слышен скрип телеги.— Эй, добрые люди, — позвали с козел, и Лео обернулся, остановившись, чтобы посмотреть на обладателя довольно высокого голоса. — Могу до Верхних Сволочей довезти.Обладатель голоса был невысокий паренек с вихрастыми, уже выбеленными солнцем волосами, в обычной крестьянской одежде. Телега была совершенно пуста. Лео задумался, кто ж такого мальчугана одного отправляет на рынок, он ведь и выручку за день небось везет. И везет далеко. Если без остановки, то, почитай, сутки идти.— Поехали? — спросил Лео, повернувшись к Броку.— А чего нет?Оба мешка полетели на дно пустой телеги. Брок помог забраться брату и влез сам, устроился со всем возможным комфортом. Лошадь флегматично всхрапнула и, повинуясь вознице, тронула с места. Теперь можно было спокойно перекусить чем боги послали и дремать, не опасаясь оказаться не пойми где. Пусть и трясло, но всё лучше, чем на своих двоих.— Слушай, парень, — всучив Лео краюху хлеба и бурдюк с компотом, обратился к вознице Брок. — Ты сам-то куда едешь?— Так до них, родимых, и еду, — отозвался парень. — А вам-то, видать, далече надо?Лео достал из котомки пару кусков сыра и сейчас запивал их компотом, просто слушая пацана, которому на вид было лет десять, может чуть больше.— Папенька в городе остался с товарами, а меня домой отправил, — легко говорил паренек. — Меня Тихоней кличут.— Меня Лео, — проглотив еду представился он, — а его Броком. А ты не боишься так вот один, да ночью?— Не, ночью я у тетки в Скважинцах на сеновале, — ответил Тихоня.А Лео стало интересно, за что такого бойкого парнишку так прозвали, но спрашивать он не спешил.Отхлебнув компота, Брок отломал и себе краюху хлеба. К разговору он не прислушивался особо, предоставляя более общительному брату выведать все самому. То, что паренёк не юлил и отвечал совершенно открыто, многое о нем и его деревне говорило. Городских так не расспросить, сразу же нарвешься на ответные вопросы и парочку подозрений. Но обворовывать мальчишку Брок не собирался. И дело было не в скрипучести телеги, худощавости лошаденки — братья Рамлоу никогда не брали чужого и начинать с Тихони не собирались. Руки-ноги целы, а значит дойдут.Поля сменились редким перелеском, а потом потом небо пронзили высоченные мачтовые сосны.— Хорошо тут, — протянул Брок, вдыхая полной грудью пахнущий смолой воздух.Вот в таком бы месте дом выстроить было бы здорово.Лео с Тихоней вели, можно сказать, непринужденную беседу. Тихоня рассказывал о местных краях, вплоть до родных Верхних Сволочей, а дальше он не бывал, но очень хотел бы. Рассказал, что отец и братья делают на продажу всякие деревянные штуки, от простой посуды до резных шкатулок и разных игрушек, а у него не получается, вот он и перегоняет пустую телегу, чтобы “хоть какой-то прок был”.Тихоня даже предложил поговорить с теткой о ночлеге для них, раз уж им дальше Сволочей ехать. И Лео согласился, сказал даже, что они могут заплатить, но немного. На том и порешили.К вечеру, когда солнце уже окрасило небо оранжево-алым, они приехали в Верхние Сволочи, довольно большую деревню, и остановились у одного из крайних домов в дальнем конце деревни, в которой даже был небольшой трактир и постоялый двор.Тихоня спрыгнул с козел, предлагая братьям подождать, он за теткой сходит.Брок спрыгнул в дорожную пыль, потянул на себя брата, как бы между делом потискав его, и опустил на землю.— На постоялый двор у нас нет денег, — напомнил он Лео.Возможно, тётка Тихони такая же добрая и открытая и пустит на постой двоих совершенно незнакомых ей людей или придётся идти ночевать в лес, несмотря на ещё достаточно холодные ночи.Из дому вышла дородная женщина в домашнем платье, часть подола которого закрывал белый фартук, а рукава были закатаны до локтей. Она отирала руки белой тряпицей, когда увидела братьев. Тихоня вертелся рядом с ней, рассказывая, как интересно было в городе, передавая новости от отца.— Доброго вам вечера! — поприветствовала она их, выходя за калитку. — Меня Аглаей звать. Тихоня говорит, вам ночку переждать надо, так я не против. Деньгами плату не возьму, а вот работой самое то. Согласны?— Конечно, хозяйка, — тут же согласился Лео, обрадованный, что с них не попросили денег, а что за работа, так и вообще спрашивать не стал.— Коли так, проходите, гости дорогие, — Аглая отошла от калитки, приглашая Лео и Брока в дом. — А ты, Тихоня, давай-ка лошадью займись, после трапезничать будем.Редко удавалось встретить таких вот людей, и Брок каждый раз искренне радовался и возможности помочь, и разговору с добродушными хозяевами. А тут ещё и выяснилось, что у госпожи Аглаи три года как муж преставился, и она жила с тех пор одна, стараясь не обременять брата и племянников своими проблемами.Наколоть дров, натаскать воды да забор поправить — не великое дело. Всё за разминку сойти может. Тем более, что большую часть дня они с братом протряслись в телеге.Комнату им выделили, как братьям, одну на двоих, с добротой дубовой кроватью и матрасом, набитым свежей соломой. От белья, пусть и грубого, самотканного, приятно пахло липовым мылом.Хозяйство у Аглаи было большим, и чувствовалось, что не хватает ей рук, особенно мужских. Зато Тихоня похвастался, что у Аглаи лучший в деревне хлеб, который покупает и хозяин трактира и даже некоторые местные, хоть маленький, да заработок. А застали гости ее за делом — опару на завтра ставила.— Я б вам баньку истопила, — сетовала Аглая, — да поздно уже. Может, завтра? А так-то пожалте ужинать.Аглая опустила глаза, а Лео понял, что дел-то у нее гораздо больше, чем забор, дрова и вода. Надо было перестелить крышу на доме и на хлеву, который вычистить было бы неплохо.Толкнув брата в бок, Брок незаметно для хозяйки кивнул брату, что и сам заметил и согласен помочь, пусть и придётся скорее всего задержаться дольше, чем они первоначально планировали. Все же дорогу они выбирали сами и торопиться было особо некуда.Перед ужином и походом в баню, Брок все же занялся дровами, даже Тихоню припахал таскать чурбачки, пока Лео в очередной раз ставил эксперимент со своими силами, одной магией стараясь наполнить из колодца водой и три громадных бочки, и поилки в хлеву. И получалось у него на удивление сносно. Брок только улыбался, поглядывая на брата, и махал топором.— Рубаха-то промокнет от пота, — заметил Тихоня, но Брок не ответил.Да и какое дело пареньку до этого? А вот светить перед всеми меткой было опасно. Хозяева-то добрые, пока супротив их веры не идёшь.Когда поилки в хлеву, все ведра, бочки и бак в бане были налиты, Лео присел отдохнуть, потому что магия магией, но сил подобные выкрутасы с водой отнимали немало. Водяной смерч организовать было бы проще, чем аккуратно, контролируя струю, тянущуюся из колодца, наполнять ёмкости.Передохнув, Лео пошел к брату, смотреть, что он там делает. А сам думал о том, что хорошо, что народ не боится его магии.— Господин, — обратилась к нему Аглая, и Лео понял, что она увидела в нём мага, учёного мужа, коим он никогда не был. Это именно маги задирали носы, а волшебники чаще были людьми простыми.— Аглая, полно тебе, — вздохнул Лео. — Никакие мы с Броком не господа. Так, вольные наёмники.Аглая сделал вид, что приняла объяснение и протянула ему пару рубах. Белых, чистых, словно не надевали ни разу. А может так оно и было.— Мужу шила, — сказала она, — но не случилось ему надеть. Не побрезгуйте.— Спасибо большое, — искренне поблагодарил Лео, потому что чистых рубах у них с Броком не осталось. Все надо было стирать.— А ваши с дороги вещи давайте мне, я простирну, за ночь высохнет, — пообещала Аглая, и Лео не нашел повода с ней спорить. Тем более, что баню он растапливал сам, с помощью магии, и ее не нужно было топить несколько часов.Брок тоже благодарно кивнул, утер пот со лба и разогнул с кряхтением спину. Мечом и топором махать — дело разное. Поймав Тихоню, Брок очень доходчиво пояснил ему, почему тётке почаще помогать нужно, несмотря на то, что она женщина домовитая и все старается сделать.В баню Брок потянул Лео до ужина, чтобы с полным желудком не мучаться в парной.— Пойдем, — с улыбкой во взгляде позвал он, обнял брата в холодной, выдохнул ему в шею, прекрасно зная, что никто чужой сюда не сунется.Тихоня убежал по каким-то своим делам к друзьям-приятеля, а Аглая снова взялась хлопотать на кухне.— Красивые леса вокруг и люди приветливые, — без какого-либо намёка сказал Брок, распуская завязки на рубахе брата.— К городу близко, — негромко ответил Лео, зеркаля действия Брока, — разбойников нет, охочих поживиться тоже нет особо. А вот согреть хозяйскую постель нас может и ненавязчиво попросят.— Думаешь, сразу обоих или господин маг в приоритете? — поинтересовался Брок, погладил брата по плечам, коснулся губами шеи слегка, чтобы не оставить меток.Мужеложество порицалось страшнее смертоубийства, а уж отношения между родственниками, братьями, и вовсе казалось чем-то страшным, греховным. Что уж говорить про людей, носящих звериные метки. Брок до сих пор понять не мог, как их мать уберечь сумела, тайну не выдав никому.— Господин маг откажется, как пить дать, — усмехнулся Лео. — У него есть, кому согреть постель.Поцелуй Брока горел на коже, так давно у них не получалось остаться одним, и хорошо, что Аглая нашла, чем их занять. Они шли на восток, где кто-то портил девок, но сейчас это было совершенно не важно, ведь никого там пока не убили. А убьют… Они были не всесильны, они тоже хотели жить. Просто жить, а не бежать куда-то в никуда, чтобы взять новый заказ на какое-нибудь чудовище, которое может оттяпать за раз им голову. Обоим.Обхватив затылок Брока ладонями, Лео нежно коснулся его губ. И плевать, что люди их за это поднимут на вилы, если узнают.— Я скучал, братишка, — протянул Брок, вжался в Лео, снова чувствуя, как они срастаются телами, душами, сердцами от одного только вполне невинного прикосновения.Как же Брока бесило то, что приходилось прятаться, скрывать все самое лучшее, что у него было. Мать как-то сказала, что все правильно и счастье любит тишину. Но, скорее всего, она просто боялась, что её сыновей погубит их любовь и судьба. Но Брок не сдавался, отказываясь принимать этот мир таким. Он любил брата больше собственной жизни, и если бы не метка, упрямо тянувшая на Север, давно бы увёз Лео намного южнее, где, говорят, люди проще ко всему относятся.— Пойдем в парную, когда нам ещё представится возможность нормально помыться, — вздохнул Брок, отстранился и потянул Лео за собой.В парной было влажно и жарко, Лео постарался на славу натопить, хорошо, что он был очень неплох в стихийной магии и был способен создавать не только огненные шары, которые были просто огромными и убивали все живое в радиусе поражения, но и направить эту стихию в нужное ему русло, как сделал и с водой. Да, в деревнях, как только он начинал применять магию, к нему тут же обращались “господин маг”, чем Лео иной раз пользовался, потому что магам многое перепадало за так из чистого благоговения перед мощью их магии. Но мать учила, что обманывать нехорошо, и поэтому Лео старался вообще в деревнях особо не использовать магию, хотя бы на всеобщее обозрение ее не выставлять.— О, венички, — обрадовался Лео свежему березовому венику, даже двум, словно хозяйка знала, что к ней такие гости нагрянут. — Давай, братишка, чище будешь.Лео плеснул веником воды на камни, и в парной стало почти ничего не видно.Брок быстро намылился, смывая пот и грязь, облился с ковшика и забрался на лавку, лёг, подложив руки под голову.— Покажи свою силу, господин маг.— И покажу, — рассмеялся Лео, принимаясь охаживать Брока веником, ничуть не щадя.Да, давно они не были в настоящей деревенской бане, не чувствовали этого странного, восстанавливающего силы духа. Лео так вообще всю ночь был готов просидеть в парилке, изредка обливаясь холодной водой, чтобы сбить жар.Кряхтя и постанывая, Брок подставлялся под жалящие удары. Тело расслаблялось, оживало, наполнялось силой свернуть горы для почтенной хозяйки, не пожалевшей угла путникам. А уж после баньки и ужина… Брок зажмурился, перевернулся на спину, подставляя безжалостному Лео грудь и живот… нет, после ужина он утащит брата отдыхать, а вот завтра всё будет в лучшем виде.Из парилки они вывалились красные и довольные, толкаясь локтями, соприкасаясь ладонями, братья наскоро обтёрлись чистыми отрезами ткани с вышитым по краю рисунком и только тогда устроились на лавке.— Надо идти в дом, — тихо прошептал Брок, притянул к себе Лео, прижался к голому боку.— Ты еще так ко мне поприжимайся, — тихо сказал Лео, кладя ладонь Броку на бедро, — и мы пропустим не только ужин, но и завтрак, которым, я уверен, нас накормят.Как бы ни хорошо было рядом с братом, Лео чуть сжал его плечо и принялся одеваться. Свежая рубашка приятно холодила тело, а под рубашками нашлись штаны, которые, видимо, принесла им Аглая, пока они хлестали друг друга вениками.— Знаешь, это ведь несправедливо — потерять мужа, когда ты такая хорошая женщина, — задумчиво сказал Лео. — Но будь у нее муж, вряд ли нам был предложили даже ночлег на сеновале, не говоря уже об ужине и бане. Благослови боги вдов.В ответ Брок только фыркнул и поддёрнул штаны, а потом и вовсе закатал штанины до середины икры.— А богатырём был муж Аглаи.Рубахи и правда немного болтались на братьях, но зато одежда была чистой и совсем ещё новой, даже жаль, что она досталась именно им, а не хозяину, на которого и шилась.Аглая встретила гостей накрытым столом. Даже притихший в углу на лавке Тихоня с удивлением поглядывал на расставленные в ярких плошках разносолы. Не привык, видать, к такой щедрости тётушки Аглаи.— Хороша у тебя банька, хозяйка, — похвалил Брок и уселся за стол.— Спасибо, — Лео уселся рядом с братом.Никто из них тактично не занял место во главе стола, где должен был бы сидеть хозяин дома.Деревянная посуда была красивой, резной, видать, брат Аглаи делал, или племянники, и, как показалось Лео, была исключительно праздничной. Интересно, давно ли Аглая последний раз доставала эти тарелки и плошки? Но это было не важно.Еда домашняя, приготовленная специально для них радушной хозяйкой, пахла просто восхитительно, у Лео рот слюной наполнился, а в животе заурчало, и он смущенно опустил глаза. А Аглая в этот момент поставила на стол бутылку с самогоном.— Тёть, — Тихоня тоже устроился за столом, — а давай я тебе завтра с курями помогу или еще с чем?— Давай, — вздохнула Аглая, но тут же улыбнулась, — и на ночь оставайся, а к утру я матери твоей хлеба напеку. Ну что, помощники мои, давайте, ужинайте, да по чарочке налейте, отменный самогон.