II. (1/1)

—?Слушай, а может то, что мы с Эммой теперь состоим в кружке кройки и шитья, не так уж и плохо? —?Ян даже не пытался сдержать смех. —?Можем попотеть и настрогать тебе такое платье, что все девчонки в школе обзавидуются.—?В спальне, блять, попотеете,?— злобно прошипел Лука, швыряя в друга первой попавшейся в руки тетрадкой. —?Если ты все еще надеешься меня в платье увидеть?— обломись!—?Да ладно тебе, бро, не заводись,?— легким движением руки Казас на лету поймал тетрадку. —?Оооо, да ты уже готовиться начал! ?Оставь служить богине чистоты, плат девственницы жалок и невзрачен?… кстати, ты девственник, Лалльман?—?Твою мать, Казас,?— Лука резко вырвал тетрадку из рук хохочущего друга,?— ты поржать сюда пришел, я так понимаю? А попкорн-то, блять, чего не взял?—?Остынь, я же шучу,?— Ян пытался отдышаться,?— фуууу, чуть не сдох. Кстати, тебя как звать-то будут?— Ромео Лаллетти? Лукео Лалльманетти? Лукойл Капулаллетти?—?Похихикай мне тут, фантазер,?— Лука скинул смеющегося друга с дивана одним движением ноги. —?Паукам, которые под диваном живут, свои шуточки рассказывать будешь.—?Ты слишком жесток,?— где-то внизу послышался жалобный стон Казаса. —?Бедный Демори, вот же повезло ему с Джульеттой, ничего не скажешь.Лалльман яростно носился по комнате, пытаясь успокоиться.—?Я вообще об этом не просил, мне на твоего Демори глубоко насрать. И кому из нас не повезло?— это еще большой вопрос!—?Допустим, Демори вовсе не мой, а… ну да ладно, не будем пока об этом. Тебе нужно репетировать, как-никак такое серьезное произведение. Не буду тебе мешать.—?Единственное, что меня радует?— так это то, что между мной и Демори будет огроменное расстояние,?— вздохнул Лука, падая на диван,?— и мне не придется считать прыщи на его лице с расстояния десяти сантиметров.Ян нахмурился, явно задумавшись.—?Вообще-то, прыщей у него нет. Идеальная, загорелая кожа… красавчик, каких поиск…—?К горе Кху-Ям сходить не хочешь? —?В сторону Казаса летело все, что попадалось Луке под руку. —?Что вообще в этом Демори такого, что даже мой лучший друг по нему фанатеет. Хотя нет, пардон?— БЫВШИЙ лучший друг.Ян громко захохотал, хватаясь за живот.—?Да хорош квакать, кто еще будет терпеть твои вечные выебоны, как не я? Я уже закален твоими истериками и вечными перепадами настроения. И кстати, насчет расстояния?— с чего ты взял, что он не будет стоять рядом?Лука с укором и гордо поднятой головой презрительно посмотрел на развалившегося на диване друга.—?Эх, Ян, ну чего ты такой непросвященный? Я про балкон говорю. Он будет внизу нести ахин… то есть, говорить свою часть текста, а я буду плевать на его башку сверху… то есть пламенно отвечать на его признания. Так что, возможно, я выйду из этой истории с непотрепанными нервишками.Теперь же была очередь Яна прожигать друга недовольным взглядом.—?Жестяная черепушка, повыеживайся мне еще тут. Видите ли, две страницы текста он прочитал. Я вот наизусть эту пьесу знаю!—?К чему ты клонишь?—?А к тому, что не вечно твой ?Ромео? будет стоять внизу и ловить твои плевки… по сценарию, он запрыгнет к тебе на балкон, потом прикоснется к тебе, возьмет за руки, и страсно засос…—?Нееееееееееееееееееееееееееееееееееееееет!Ян едва успел закрыть уши руками, пока его не снесло звуковой волной.—?Ежиный хер, чего разорался? Точно, блин, девственница нетронутая! Так визжишь, будто я с тебя трусы стягиваю!—?Да пошел ты! —?Лука, кажется, не на шутку разозлился и в голове у Яна была только одна мысль?— драпать отсюда, пока он жив.—?А ну стоять! —?Лука сильно потянул друга за капюшон, заставляя того обратно свалиться на диван. Бедный Казас, натянув этот самый многострадальный капюшон на голову, сидел, боясь даже вздохнуть?— хер его знает, что этот колючий кактус выкинет в следующую минуту.—?Ян, мне срочно нужно придумать план.Казас недоверчиво уставился на толстенный справочник в руке друга.—?Только без насилия!—?Ян, не отвлекайся на херню! Думай, что мне делать.—?А с хера я должен думать? Твой Демори, ты и думай. Шучу, шучу, это просто шутка! —?Справочник чуть было не вылетел из рук Луки в сторону Казаса. —?Чего сразу морду-то бить? Давай по-хорошему все обдумаем.—?Тогда живо придумай мне причину, по которой я могу забить на этот спектакль. —?Глаза Луки недобро блеснули. —?По-хорошему, Ян.—?Лалльман, серьезно, у вас там текста на десять минут. Вы же не всю пьесу ставите, а всего лишь отрывок. Неужели каких-то долбанных десять минут, смотря на такого сасного Демори, твой хер не может спокойно полежать у тебя в брюках?—?Ты про члены сюда поговорить пришел, или что? —?Лалльман спихнул друга с дивана, со стоном заваливаясь на его место. —?Тогда тебе нужно срочно к врачу, сам знаешь к какому. Если боишься, с тобой пойду.—?Блять,?— Ян сидел на полу и потирал ушибленный копчик. —?Может, за руку подержишь еще? Если хочешь с каким-нибудь парнем потусить, так и говори?— я знаю одного чувака, который точно будет ?за?.—?Долбаный Валлес,?— жалобно сопел Лука, то и дело шмыгая носом. —?Долбаный школьный театр. Долбаный Демори!—?Кстати,?— осторожно начал Ян, тихонько присаживаясь на краешек дивана на безопасном от разъяренного Луки расстоянии,?— ты так и не объяснил внятно, что у тебя там с Демори.Лука моментально вспыхнул, отмахиваясь.—??Что у тебя с Демори?, да ?что у тебя с Демори?… да ничего у меня там с Демори!Ян фыркнул, подозрительно поглядывая на Лалльмана, из ушей которого уже шел дым.—?Неужели? А чего ты скалишься все время, когда его видишь? Реагируешь на него так остро, что когда вы встречаетесь взглядами, можно лишь поднести к вам спичку, чтобы она загорелась. Посылаешь его по поводу и без, чаще?— без. А он вообще даже не злится на тебя?— только смеется все время. Я вообще не понимаю, что между вами происходит и почему он еще как следует тебя не отлупил за твои бзики.—?Поверь мне, друг,?— вздохнул Лалльман, отворачиваясь к окну,?— лучше тебе не знать.Лука еще три года назад поклялся самому себе, что ни за что не вспомнит тот случай. Что никогда не позволит страданиям сломать свою жизнь. Что сделает все, чтобы воспоминания о прошлом не мешали ему стоить счастливую жизнь в настоящем.Но это был лишь самообман. Прошлое никуда не исчезло, не растаяло, не растворилось. А счастья в настоящем как не было, так и нет.Но в одном Лалльман был абсолютно уверен?— Демори не тот человек, из-за которого стоило проливать слезы и грустить длинными зимними вечерами.Мама Луки, которую он не видел уже больше двух лет, любила повторять, что есть три ловушки, которые воруют радость и мир: сожаление о прошлом, тревога за будущее и неблагодарность за настоящее. Тогда Лалльман только смеялся над матерью, называя ее слова ?скучной и древней философией?, но теперь, спустя какое-то время, парень с охотой соглашался с этим высказыванием.Элиотт был одним из немногих, кому Лука мог всецело доверять. А если сказать честнее?— единственным, кому парень доверял больше, чем самому себе. Демори казался ему воплощением всего светлого и прекрасного на Земле?— добрый, участливый, умный и способный. Элиотт мог вытащить Луку из любой неудобной ситуации, мог развеять любую скуку и разогнать темные мысли в голове.Тогда Лука думал, что таких, как Демори, больше нет.В принципе, он был не так далек от правды.Такого другого точно нет. Такого жесткого, черствого, бессердечного.Слишком рано Лука осознал, что такое разочарование в том, кого считаешь частью своей жизни. Какого это, когда все планы, мысли, мечты рушатся, как замок из песка.—?Лука? Мне долго еще любоваться твоей кислой физиономией?Лалльман вздрогнул, резко оборачиваясь. Он смотрел на Яна совершенно пустым, стеклянным взглядом, будто удивляясь, что тот еще здесь. Казас нахмурился.—?Боюсь прозвучать надоедливым, но ты мне таким не нравишься. С тобой все хорошо?В глазах Луки плескалась непонятная Казасу печаль и тревога, но тот через мгновение натянул улыбку, старательно маскируя свое состояние.—?Конечно. Как всегда, лучше всех. Почему я должен быть не в порядке?—?Сам же говорил… с Демори не хочешь играть на сцене.—?А знаешь что,?— встрепенулся Лалльман, широко раскрывая глаза,?— хрен с ним с этим трухлявым долбоносом. Я ни за что не позволю ему думать, что я сдался или испугался. Я сыграю так, что он долго с открытым ртом стоять будет под этим самым балконом.—?Ну вот,?— Ян широко улыбнулся, видя, как друг заметно воодушевился,?— наконец-то слышу адекватное решение! Ты настоящий мужик, бро! Поднимись на этот чертов балкон и сделай этого Демори!Казас похлопал друга по плечу, а тот лишь коварно улыбался?— посмотрим, кто из них двоих выстоит в этой битве. Победит сильнейший.А сдаваться Лука и не собирается.***Месье Валлес носился за кулисами, в тысячный раз проверяя костюмы, декорации и исправность техники. Он слишком долго готовился к этому вечеру, чтобы позволить себе какое-то упущение или недоработку. Взволнованно оглядывал своих учеников, усердно репетировавших в гардеробной. Пробежавшись взглядом по всем парам, преподаватель остановился на одиноком Демори, сидевшем на подоконнике со сценарием в руках. Парень казался увлеченным и будто не замечал ничего вокруг. Смутные подозрения начали закрадываться в голову мужчины, ведь он прекрасно знал, какие у Демори отношения с его партнером. Которого, кстати, все еще не было видно.Сердце месье Валлеса ухнуло куда-то вниз?— Лука просто-напросто забил на спектакль. Если вспомнить его ярость и гневные взгляды на Элиотта на крайней репетиции, то это было вполне предсказуемо. Но сколько лет мужчина наблюдал за этой непонятной враждой, столько времени и жаждал узнать причину такой бурной агрессии со стороны Лалльмана и полного спокойствия со стороны Демори. Все выглядело крайне непонятно и жутко подозрительно.Поставив парней в пару мужчина вовсе не планировал разжечь между ними еще больший конфликт?— наоборот, опытный преподаватель искренне верил, что искусство способно сплотить даже самые лютые противоположности.К тому же, опытный учитель даже невооруженным взглядом мог разглядеть наличие предыстории этих странных отношений. В душе он понимал, что между ними не всегда был такой толстый слой льда. Вероятно, случилось действительно что-то очень серьезное, ведь Лалльман буквально еле сдерживал своих внутренних демонов при одном только взгляде на Элиотта, хотя тот реагировал совсем иначе, чем первый?— лыбился, подкалывал и ни разу не показывал агрессию. Все драки, свидетелями которых не раз становились стены этой школы, были чисто по инициативе Лалльмана?— Демори лишь слабо защищался.—?Да ты даже репетировать спокойно не можешь, психопат. Чего разнервничался?—?Я? Это я не могу? Да я тебе твои же слова сейчас засуну в задний проход, этим же сценарием затолкну! Или по роже тресну!—?Боялся я каких-то ежиных угроз, месье Лалльман. Росточком не вышел, на табуретку встанешь, чтобы по лицу мне врезать?—?Ты… да я тобой сейчас пол вымою, Демори!Месье Валлес закатил глаза?— даже не оборачиваясь, прекрасно представлял, как за его спиной разыгрывается бурный спектакль не хуже ?Ромео и Джульетты?. Но радовало одно?— Лука все же изволил притащиться на площадку.Мирно репетирующие группы учеников то и дело боязливо косились на двух ?дружных? партнеров?— с тех самых пор, как Лука зашел в кабинет, она превратилась в поле битвы. Прошло почти полчаса и учитель думал, что было бы прекрасно, продвинься парни в улучшении актерских способностей так же хорошо, как в умении ругаться и спорить.Тем временем остальные давно забросили репетицию и теперь наблюдали за распалившейся парочкой, делая ставки на то, кто кого переорет?— Демори или Лалльман.—?Смотри,?— один парень положил руку другому на плечо,?— у Луки прямо пар из ноздрей валит… и из ушей тоже.—?Ага, а Демори, мне кажется, только кайф ловит. Смотри-смотри, как лыбится!—?Я вообще не понимаю, чем меряются эти два петуха? Количеством перьев в хвостах?—?Да хрен их знает… может, девушку не поделили, сам знаешь, как бывает.—?Точняк! По-любому из-за девчонок.Парни захихикали, парни подначивали друзей все активнее, а месье Валлес уже минут десять пытался подобрать удобный момент для вмешательства в эту затянувшуюся сцену разборок.Задачу ему облегчил сам Лалльман.—?Все,?— сценарий был отшвырнут в сторону, а на Демори был устремлен взгляд, полный ненависти. —?Меня все заебало! Я не то, что играть с тобой на одной сцене... я даже видеть тебя не могу!Элиотт даже не успел среагировать, как Лалльман пронесся мимо него к выходу, чуть не сбив с ног. В кабинете резко наступила гробовая тишина, словно никто не решался и пискнуть. Улыбка с лица Демори исчезла сразу же, как за Лукой захлопнулась дверь.Месье Валлес облегченно выдохнул?— хвала небесам, до драки дело не дошло. Но тут же пришло понимание?— Лука теперь 200% теперь не пересечется с Демори на одной территории. О сценке придется забыть раз и навсегда.—?Ребята,?— мужчина кашлянул и поправил галстук, окинув взглядом помещение. —?Постояли, посмотрели, повеселились?— и хватит. Спектакль уже на носу, а я еще даже не видел результатов ваших репетиций. Так что, мальчики и девочки, стараемся изо всех сил!Ученики, вздыхая и переговариваясь, отошли небольшими группами к окнам, погружаясь в десятки страниц сценария. Месье Валлес улыбнулся?— все-таки, ребят, интересующихся искусством и поэзией в этом году намного больше. Да и ребята все достаточно воспитанные, не шумные и не лезут к нему с идиотскими вопросами.Элиотт стоял на том же месте, что и десять минут назад. Его лицо разом выражало несколько эмоций?— злость, ярость, усталость… и какое-то отчаяние. Глаза были закрыты, а рука судорожно сжимала листок с текстом в руке. Невозможно было понять, что у него в голове данный момент?— слишком много событий произошло на этой неделе… и все они были связаны с одним и тем же человеком.Чертов Лука Лалльман преследовал его и во снах, и мыслях о прошлом, и в школе в настоящем. От него невозможно было спрятаться… да Демори и не прятался особо. Каждый раз надежды на адекватный и спокойный разговор развевались по ветру, а сам разговор плавно перетекал в шумные баталии и жесткие ?бои без правил?.Элиотт выпрямился. Больше без внимания он такие ситуации оставлять не будет.Когда Месье Валлес обернулся проверить состояние Элиотта Демори, того уже и не было в кабинете. Учитель нахмурился?— оставалось надеяться, что Демори лишь вышел подышать воздухом, а не разбираться с Лукой.***Лука носился по раздевалке, то и дело пиная ногой шкафчики?— ярость и гнев отчаянно рвались наружу. Лалльману срочно нужна была разрядка, еще одна стычка с Демори?— и он просто-напросто взорвется.Тошно было от одной мысли о том, что этого нахального и заносчивого индюка терпеть придется до самого выпуска, до которого еще далековато.Парень прошёл подальше, в самый конец раздевалки и опустился на пол, опустив голову на колени, обхватив их руками. В груди бушевали непонятные эмоции, усталость нахлынула с полной мощью и все, на что был способен Лука?— просто сидеть, крепко зажмурив глаза. Сам не понимал, с чего вдруг он вот так должен прятаться от внешнего мира, и главным образом от этого говнюка Демори.Лалльман судорожно выдохнул?— зря он сюда поперся. Нужно было брать ноги в руки и валить домой. Теперь же придется ждать, пока все ребята не свалят из школы.Лука не знал точно, в какой момент он забылся и сколько времени он так просидел. Парень сидел бы так и дальше, игнорируя затекшие конечности, если бы не услышал приглушенный звук шагов в свою сторону.Проигнорировав шум, Лалльман зажмурился еще сильнее, пытаясь абстрагироваться от внешнего мира. Лишь спустя несколько минут он на подсознательном уровне почувствовал, что в раздевалке он не один.Резко подняв голову и открыв глаза, он встретился взглядом с тем, кого он меньше всего хотел бы сейчас видеть. Перед ним сидел Элиотт Демори, обеспокоенно всматриваясь в голубые глаза.—?Ты… —?Лука не сразу обрел дар речи. В его глазах застыло искреннее удивление?— мало того, что этот заносчивый придурок достает его в школе каждый день, так он явился сейчас в самый неподходящий момент и нагло расселся прямо перед ним.—?Лука,?— Демори вскинул руки, будто защищаясь,?— прежде чем посылать меня ко всем херам, выслушай.—?Ты,?— ярость закипала с большей силой,?— я вроде ясно дал понять, что и лица твоего видеть не хочу.—?Лука…—?Так какого рожна ты делаешь, сволочь? Снова будешь доводить меня до белого каления?—?Лука,?— теперь и Элиотт начинал терять спокойствие,?— хоть раз будь паинькой и выслушай меня.Лальман горько усмехнулся, качая головой.—?Один раз я уже послушал тебя, и полюбуйся теперь, к чему это привело. Больше такой ошибки я не допущу. Они слишком дорого мне обходятся.—?Лука,?— в голосе парня напротив чувствовалось беспокойство,?— я никогда у тебя ничего не просил… теперь прошу?— послушай меня, хоть один раз. Один гребаный раз, Лука, выслушай меня.—?Хватит, наслушался в свое время,?— вспылил тот, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с брюк. —?Я не знаю, зачем ты пришёл сейчас и почему по-прежнему достаешь меня… но скажу одно?— оставь меня в покое.Лука практически дошел до дверей и почти открыл их, но сильная рука толкнула его к стене, отрезая путь к свободе.—?Что ты творишь? —?Лалльман пытался вдохнуть поглубже, так как эта здоровенная образина бесстыдно прижала его к стене своим телом. —?Перевозбудился? Или недотрах? Отпусти меня!—?Отпущу сразу же, как ты выслушаешь все, что у меня накопилось за все годы,?— прохрипел Демори, со всех сил сдерживая вырывающегося из его захвата разъяренного Луку. Тот только было вырвался на свободу и метнулся к двери, как тут же был сбит ног и повален на ближайшую широкую скамейку.—?Слезь с меня, ты не пушинка, придурок! Убить меня захотел? Придумай какой-нибудь менее унизительный способ!—?Блять, ты и дальше собираешься болтать впустую и бросаться угрозами? —?Максанс схватил парня за руки, не отпуская их, чем еще больше злил кипящего от ярости Луку. —?Чем быстрее мы придем к понимаю, тем быстрее я тебя освобожу.—?Шантажист,?— прошипел Лалльман, норовясь укусить Демори за руку, чем вызвал у того почти истерический хохот. —?Маньяк! Я сейчас заору, блять, на всю школу!—?Давай, я с удовольствием посмотрю на выражение лица ребят, особенно месье Валлеса, когда он узнает, что ты пассив. Я к тому, что ты буквально сейчас лежишь подо мной. И ты не в том положении, чтобы кого-то звать.На лице Демори светилась ослепительная улыбка?— этот засранец явно понимал свою правоту, и нагло пользовался этой возможностью.Но Лалльмана нельзя было недооценивать. Парень сделал вид, что сдался и не сопротивляется, из-за чего Элиотт на долю секунды потерял бдительность и ослабил хватку. Именно это и нужно было Луке, который одним рывком перевернул скамейку и сбросил с себя весьма нелегкого Демори.Выбежав в коридор сломя голову, Лука только остановился, чтобы перевести дыхание, как теплые объятия вновь обожгли его спину?— в этот раз действия были гораздо нежнее.—?Лука,?— взволнованный шепот прозвучал прямо над ухом,?— ты поступаешь неправильно.—?Отпусти,?— взмолился Лалльман, развернувшись в объятиях лицом к лицу с Демори. —?Того, что ты хочешь, я все равно тебе не дам.В зеленых глазах промелькнула грусть, но тут же исчезла. Элиотт медленно, но верно наклонялся все ближе и ближе, практически заставляя Луку пятиться к стене.—?А я вот с этим заявлением могу поспорить,?— и прежде, чем Лука хоть что-то успел понять, его губы накрыли горячим поцелуем.Игнорируя слабые попытки оттолкнуть себя, Элиотт неистово целовал эти розовые, пухлые губы, вкладывая в этот поцелуй все невероятные, сумасшедшие чувства, которые вызывал в нем Лука Лалльман. Переместившись на шею, кусая и зацеловывая нежную кожу, Демори всецело отдавался этому сильному чувству внутри себя, пока Лука, словно очнувшись ото сна и собрав в кулак все свои силы, не залепил ему по лицу.Отшатнувшись и взявшись за горящую щеку холодной ладонью, парень вглядывался в бледное лицо Луки, который безумными глазами смотрел на него, испуганно прижавшись к стене.—?Я… я никогда,?— Лука задыхался, тщетно пытаясь восстановить дыхание и взять себя в руки. —?Я никогда тебе этого не прощу. Слышишь?Дрожащими руками подхватив рюкзак, Лалльман выбежал в коридор, но Демори уже не обращал на это внимания. Он так и остался стоять на том же месте, не отнимая ладонь от щеки.Добиться понимания и доверия Луки оказалось не так просто, как несколько лет назад. И сегодня Демори окончательно в этом убедился.Но сдаваться он точно не собирался. Он обязательно достучится до ледяного сердца.По крайней мере, сделает для этого все, что потребуется.