3. memento mori (1/1)

закат медленно выгорал, окрашивая обыкновенно серое небо в кораллово-красный. донхан увлечённо следил за всполохами последних солнечных лучей этого дня – было в разливающемся алом зареве что-то такое безумно важное, но давно забытое, что мешало отвести взгляд – донхан и не отводил, хотя в комнате был не один. тэхён сидел на кресле в углу, закинув ногу на ногу, и всё с той же затаённой печалью стеклянных глаз скользил по застывшему лицу младшего. в его зрачках плясали самые настоящие языки пламени, и тэхён как-то слишком поспешно отвёл взгляд на смятые простыни и откинутое одеяло. донхан вдруг повернул голову.– кошмары вернулись, – бесцветно произнёс он, когда наваждение, вызванное кровавым закатом, окончательно спало, – твоё присутствие уже не помогает, как это было раньше.донхан встал, с хрустом потягиваясь. всё было плохо – он понимал это с каждым днём всё сильней. и дело было даже не в кошмарах, которые ночь за ночью становились всё детальнее и изощрённее, и не в том, что он до сих пор не нашёл работу, и не в том, что уже месяц не мог дозвониться до матери. причина крылась в совершенно другом.на самом деле, начало всему положила та осенняя ночь, когда донхан решился поцеловать тэхёна. с того самого поцелуя, пропитанного отчаянием и диким одиночеством, он стал слышать. сначала голос был совсем тихим – донхан не обращал внимания, отмахивался от невидимого и вообще списывал всё на игры тэхёна с его нервной системой. потом он стал громче, и парень с ужасом понял, насколько хорошо этот голос ему знаком – он был его собственным.в голове донхана творилось что-то невообразимое: его сознание будто разделилось надвое, и теперь, вне зависимости от его мыслей, внутри всплывали различные слова и фразы. сначала это было даже занятно: собственный голос иногда заговаривал по латыни, притом красиво и почти без акцента – так, как умел тэхён. донхан даже был согласен мириться с таким новым дополнением к его жизни: всё же голос практически не мешал. не мешал до того момента, как зазвучал на привычном корейском. с самого первого слова своего голоса на родном языке парень побледнел, надеясь, что он ослышался. но голос отчётливо повторил то же, что и мгновение назад: "убийца"."убийца, убил, убил", – насмешливо тараторили в его голове, то ускоряясь, то замедляя и растягивая каждую гласную. к приходу зимы голос стал кричать. донхан закрывал уши, бился лбом о стену, тряс головой – и голос смеялся привычно, продолжая издеваться и изводить. ночью, однако, он становился тише, на пару часов совсем замолкая. так было и сейчас – последний красный всполох скрылся за горизонт, а вместе с ним и крик в голове стал прерываться, постепенно сходя на нет."наверное, даже шизофрении нужен отдых", – хмыкнул донхан, поводя плечами и снова забираясь на кровать. тэхён наблюдал за юношей сверкающим стеклянным взглядом из своего тёмного угла и не спешил вставать.– если кошмары вернулись, – наконец вкрадчиво начал мужчина, всё ещё не двигаясь, – значит ли это, что я больше тебе не нужен?если бы у донхана были силы раздражаться, то он определённо это сделал, высказывая тэхёну что-то колкое и обидное. было странно и очень задевающе слышать, что призрак считал парня тем, кто бы стал просто использовать его компанию для хорошего сна. донхан таким не был. он хранил в своей памяти каждый момент, проведённый с тэхёном, каждый разговор и неловкое прикосновение, собирая их в единый паззл, выкладывая прекрасную картину в голове, когда сознание не было отравлено страшными криками и кровавыми кошмарами. он собрал бы эти воспоминания в ветхий гербарий, который часто, но бережно открывал каждый день – не рассыпался ли тот взгляд поздним холодным вечером? не сломалось ли то нежное касание его ладони?донхану не казалось, что он влюблён. на самом деле, он не мог подобрать слова, описывающего его чувства. потому что всё это было, как минимум, дико: он знал мужчину буквально несколько месяцев и хорошо настолько, насколько призрак позволял ему узнавать. тот почти не рассказывал о своей жизни, говорил, что всё это было слишком давно, чтобы хранить в памяти. а потом аккуратно целовал дохана, видимо, чтобы отвлечь от неприятной темы. донхан был не против, в конце концов, расскажет, если захочет. так и не рассказал.– ты нужен мне, – просто выдохнул донхан, двигаясь на кровати. одеяло соскользнуло на пол, оставаясь никем не замеченным. в конце концов, именно призрак делал комнату холоднее градусов на пять, а значит против этого холода тонкое одеяло было бессильно. донхан сжал пальцы, не отрывая взгляда от бледного лица, – ты очень нужен мне.тэхён медленно поднялся и подошёл к кровати. полоса лунного света на миг осветила его лицо, и донхану показалось, что в глазах мужчины читались две совершенно неуместных сейчас эмоции. призрак взглянул на него с сожалением и с толикой страха, но как только он вышел из полосы, лицо его стало привычным, украшенным понимающей улыбкой и хитрым прищуром красивых глаз. тэхён сел на кровать, прижимаясь холодным плечом к плечу донхана, кладя протянутую ладонь на его бедро. юноша положил свою сверху и переплёл их пальцы. из головы не выходил странный взгляд мужчины и блестящие в лунном свете стеклянные глаза.– что чувствуешь, когда умираешь? – прошептал он, прерывая вязкую тишину, – это страшно? больно?тэхён понимающе кивнул, будто слышал этот вопрос сотню раз или хотя бы ожидал его. "конечно его об этом спрашивали, идиот, он же призрак", – мысленно ударил себя по лбу донхан, немного смущаясь, но придвигаясь ближе к ледяному телу.– совсем не страшно, – наконец протянул тэхён, крепче сжимая ладонь юноши, и тот расслабился окончательно, – на самом деле, иногда ты даже не сразу понимаешь, что уже мёртв. донхан удивлённо посмотрел на мужчину, хмурясь и силясь понять.тэхён продолжать не стал, выпуская чужие пальцы и укладываясь на постели, давая понять, что разговор окончен. донхан расстроенно вздохнул и лёг рядом, закрывая глаза.под веками вились языки пламени и красными брызгами оседала кровь. тэхён крепко прижал младшего к своей груди, заставляя провалиться в беспокойный сон до наступления очередного кошмара.улица за окном озарилась яркими цветами и тишину разорвали оглушающие звуки сирены. послышалась возня на первом этаже дома, сопровождаемая криками и топотом. тэхён закрыл улыбающемуся во сне донхану уши.– а иногда ты понимаешь всё и сразу, – прошелестел призрак, тоже прикрывая глаза.