Откровение (1/1)

</center>Ванесса</center>Каждый человек в этом мире ищет успокоение своего переживающего, изнывающего от тоски сердца. Мы мечемся по этой безумной жизни, меняем род деятельности, место жительства, цвет волос только для того, чтобы быть спокойным в душе и уверенным в том, что завтрашний день будет и ты никуда не исчезнешь. Я всегда была тем самым ?человек с надрывом?. Я не могу существовать в удручающей безмятежности, мириться с тем, что меня не устраивает. Так я боролась со своим окружением, пока не остались только самые близкие и нужные, боролась с вредными привычками, с беспорядком в голове и ненормированным рабочим днём. Я мечтала о максимально эффективной жизни, в которой не будет времени на то, что не способствует развитию моего мозга, тела или души. Возможно, моя излишняя требовательность к самой себе и привела меня в тупик, в котором я теперь танцевала со смертью. На последнем курсе, когда, казалось бы, жизнь наладилась, меня в корне перестала устраивать моя внешность. Я никогда не была высокой, моё лицо никогда не было достаточно красивым, моя фигура никогда не была идеальной. Я возобновила активное занятие спортом, отрегулировала режим питание. Похудела. ?Недостаточно. Ещё недостаточно?. Я ужесточила свою ?диету?, убрала все продукты, которые угрожали набором веса. С каждым днём порции становились меньше и однообразнее. С каждым днём я не нравилась себе всё больше и больше. Утром первым делом я бежала к весам, затем за стаканом воды с лимоном. Я часами рыдала перед зеркалом, каждый раз видя в нём урода с некрасивым телом, заплывшем жиром. Я ела яблоко в день. Выпивала два литра воды, изводила себя тренировками, записалась на танцы, в клуб изучения испанского. Я избегала своих родителей, которые сначала просто уговаривали садиться с ними за стол, а потом требовали. Я помню мамины рыдания. Угрюмого отца, который еле сдерживал слёзы при моём появлении на его глазах. Они прятали весы, готовили мою любимую еду, пытались разговаривать со мной, но не понимали, насколько отвратительной и уродливой я себя чувствовала и видела. Мама не могла понять, как я вместо неприлично торчащих рёбер и тонких рук вижу жир. Однажды я проснулась и увидела, как клок волос так и не поднялся с моей головой с подушки, а остался лежать бессильной прядью. Я стояла несколько минут, не шевелясь. А потом из моих глаз хлынули слёзы (к счастью не вместе с ресницами). Тогда я впервые испугалась. Я вышла из комнаты, трясущимися руками поправляя волосы, которые так и оставались у меня на пальцах. На мой вой вышла мама, которая тут же схватила меня в охапку и отвезла в больницу.Мой рассказ впечатлил Джека, который всё это время сидел рядом и тяжело молчал. Он теребил подол своей ветровки, кусал до крови губы. - Несса, я не хочу, чтобы это происходило с тобой. Ты заслуживаешь весь этот мир, который не достоин ни единого твоего слова. Ты знаешь это?Я уткнулась ему в плечо, чтобы скрыть набегающие слёзы. Я надеялась, нет, я была уверена, что после моего откровения, которое далось мне со значительным трудом, подтолкнёт его к такому же откровению, и я наконец-то смогу ему чем-то помочь. Но Джек молчал. - Знаешь, мы должны пойти танцевать. - Что? Тебе завтра на учёбу, глупенькая.- К чёрту. Я могу позволить себе выходной. – Я потянула его за рукав к выходу из самого унылого и дешёвого бара окраины. Когда я встретила Джека сегодня, нас нем лица не была. Мне казалось, что он выглядел хуже, чем обычно. Первое время он с трудом фокусировался на моем взгляде, его пальцы были ледяными, глаза - красными и уставшими. Я догадывалась, с чем он имеет дело, почему пропадает на полдня, спит до полудня, откуда та рана на руке. Но мне нужно было подтверждение. Я не могла обвинить Джека не имея прямых доказательств. Я так хотела бы ему помочь. - О чем задумалась, Несс? - Мы ехали в трамвае, пустом и на удивление чистом. Джек повис одной рукой на поручне и склонился ко мне, игриво улыбаясь. - О тебе, конечно. - Я притворно закатила глаза и отметила себя, что даже в шутку не соврала. Я думала о нем. О наших странных отношениях и таком устрашающем будущем. Джек что-то напевал себе под нос, время от времени выглядывал в окно, чтобы посмотреть, где мы едем. Мой взгляд упал на его губы, на моей памяти, мягкие и тёплые. На его шею, на которой пульсировала вена, на грустные глаза с пушистыми ресницами. Я помнила каждый наш поцелуй. Помнила, как мы шли по темному незнакомому парку, я прижималась к Джеку всем своим трепещущим от страха и возбуждения телом. - Ванесса, мы выходим. Дальше ты веди, я не знаю, где твой клуб. - Джек остановился в неприличной близости от меня и наблюдал снизу вверх, как я копошусь в картах, чтобы найти место, в которое я решила его отвести. - Называется ?Сода?. Пять минут идти. Думаю, ты не устанешь. - Я специально сказала последнюю фразу и посмотрела на реакцию Джека, который тут же закатил глаза. Я засмеялась и неожиданно для себя взяла его за руку. Переплела наши пальцы, нежно поглаживая тыльную сторону его ладони. Джек сделал вид, будто ничего не произошло, но крепко подхватил мою идею. ?Сода? оказался большим трёхэтажным техно-клубом. Множество залов способствовали укреплению впечатления, что он похож на бесконечный лабиринт. Мы ходили и искали музыку, которая придётся нам обоим по душе, но затем оставили эту идею и танцевали под ?хиты 90-х годов?, которые оказались очень даже ничего. Старый добрый рок никому не надоест. Мы много пили. Чересчур много. В какой-то момент я осознавала, что вот он - мой предел. Но нам было так хорошо. Джек смеялся над моими шутками, обвив рукой мою шею и плечи. Рассказывал смешные и местами глупые истории, которые происходили с ним во время нашей разлуки. Мы смеялись в голос, запрокинув головы, держась за плечи друг друга. Мы прыгали словно сумасшедшие под ?Yelawolf? cбивая другие раскачивающиеся в унисон тела. Я извинилась тысячу раз перед тем, как поняла, что всем остальным также хорошо и весело, как и мне, и их не волнует сейчас ничего и никто кроме тех, с кем они сюда пришли. Мы танцевали медленный танец под ?Everlast?.- Уважаемая Ванесса Вандерлоо, приглашаю вас на танец. - Джек протянул мне свою холодную ладонь, улыбаясь широко и открыто. Он смотрел на меня с надеждой и одновременной уверенностью в том, что я приму его предложение. - Я настаиваю. Хочу, чтобы вы сделали этот вечер самым прекрасным в моей жизни. - Что ж... Я думаю, у меня нет выбора, господин Мурийо. Придётся повиноваться вашей диктаторской натуре. Как только я вложила свою ладонь в руку Джека, он притянул меня к себе, обвив второй рукой мою талию. Его взгляд изменился. Он смотрел на меня так, будто видит в последний раз. Будто не может насмотреться. Его глубокие глаза имели тяжелую завесу, через которую мне было так трудно пробиться. Я чувствовала, как наши тела впиваются друг в друга, как они жаждут долгожданного и такого желанного воссоединения. Пальцы Джека мягко рисовали круги внизу моей спины, я чувствовала каждое прикосновение, которое отдавалось внизу живота приятной и мучительной тягостью. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Иногда я касалась носом его щеки, специально хлопала ресницами так, чтобы он ощущал их прикосновения к коже. В эти моменты Джек улыбался и обнимал меня крепче.- Без тебя мне нет смысла жить. - Джек прошептал мне эти слова на ухо. Серьёзно и тихо. Все мое тело оцепенело на секунду, отдаваясь в каждом закоулке моего сердца взрывом счастья и боли. Я обрекала себя на муку. На страдания, которые всегда мне казались излишними. Но и вправду, каков смысл в спокойной жизни, когда его рядом не будет. Я поднялась на кончики пальцев и серьезно посмотрела в его глаза прежде, чем он меня поцеловал. Наш поцелуй получился долгим, жадным и нежным. Если бы меня спросили, как бы я хотела умереть, я бы ответила: ?Во время этого поцелуя?.