1 часть (1/1)

— Моя мать была шлюхой.Доктор Феррара, доверенный психоаналитик Семьи, поднял глаза от блокнота и посмотрел на Джироламо поверх очков.— Позвольте уточнить, мальчик мой, вы употребили этот эпитет в прямом или переносном смысле?Джироламо неопределенно повел плечом. После признания у него так сдавило горло, что он не мог вытолкнуть из себя ни звука. Феррара кивнул.— Что ж, очень хорошо. Вы наконец-то смогли затронуть по-настоящему важную для вас тему. Это огромный прогресс, Джироламо.Из груди того вырвался истерический смешок. Он прикрыл рот рукой. Леонардо, художник, которому Семья оказывала покровительство, где-то вычитал, что внезапные приступы гнева — свидетельство подавленных комплексов. Джироламо до сих пор удивлялся нахальству, с которым Леонардо набился к нему в друзья, и, мало того, считал себя вправе давать советы. Со своей стороны, Джироламо был уверен, что взрывается не на пустом месте — его ярость всегда имела веские причины, даже если кое-кто (а именно — Зороастр, еще один “друг”, лжец, мошенник, пошляк и мерзкий богохульник, Джироламо сам не понимал, за что его терпит) не был с этим согласен. Но потом и Дон Франческо заметил, что молодой Риарио стал более нервным, чем обычно, и порекомендовал обратиться к доктору Ферраре. А советами Дона пренебрегать было нельзя.Джироламо ходил к мозгоправу уже два месяца, но особого толка от этого не видел. Доктор очевидно считал иначе. Или же не хотел признаваться, что зря получает деньги Семьи делла Ровере.— Давайте разберемся, почему вы употребили именно этот термин, — продолжил меж тем Феррара. — Ведь он имеет слишком сильную эмоциональную коннотацию. Вы с ней общаетесь?— Нет, — отрезал Джироламо.— Почему? Сразу предупреждаю, я просто интересуюсь вашими мотивами, не собираясь давать им никакой оценки.Джироламо перевел взгляд на окно, пытаясь совладать с лицом. Он чувствовал, что щека опять начинает дергаться.— Я ее не знал. Для меня она мертва, — ответил он наконец.— Очень интересный выбор слов, — глаза у доктора были до отвращения понимающими. — Я люблю работать с образованными людьми, мой мальчик, потому что они умеют точно описывать свои чувства. Итак, вы сказали, что она мертва “для вас”, значит, вы за что-то на нее обижены? Вас воспитывал сам Дон Франческо, как я понимаю?Джироламо подумал, что понятие “воспитывал” тут вряд ли уместно, если уж мозгоправ настаивает на правильном выборе слов. Но, вместо ответа, просто пожал плечами. Доктор Феррара его понял.— Вы не знали свою мать, но вас явно слишком мучает что-то, с ней связанное. Про нее вам рассказывал Дон?“К черту, — подумал Риарио, — может быть, если хоть с кем-то поделюсь, перестану сам постоянно это мысленно пережевывать?”— Я ее видел. Один раз, — ответил он. — Когда сопровождал Дона в Рим. Мне было приказано отдать ей лично в руки какое-то письмо. Я не знал, кто она, пока не посмотрел ей в глаза. В ее лживые глаза! Я ведь… я ведь все детство думал, что она умерла, поэтому за мной не приходит!Он вскочил с кушетки и встал у окна. На улице был туман, Джироламо увидел свое отражение — перекошенное лицо, блестящие глаза.— Вы считаете, со стороны Дона Франческо это было жестоко? — спросил доктор Феррара. Джироламо почти и забыл про него. Но эта мысль, пожалуй, была… занятной.— А вы что думаете, доктор? — поинтересовался он.— И что дальше? — нетерпеливо спросил у него Зороастр.Леонардо что-то черкал на своем айпаде, всем видом показывая, что на самом деле внимательно слушает. Почему-то после каждого сеанса у психоаналитика эта парочка заявлялась к нему, Джироламо, домой, видимо, считая, что ему нужна моральная поддержка. Но на самом деле, как подозревал Джироламо, для удовлетворения собственного любопытства. Он закатил глаза.— Дальше он подвел меня к мысли, что по приказу Дона я убил свою мать, — он насладился ошарашенными взглядами. — В смысле, ее светлый образ в своем сознании.— А, — Зороастр с Леонардо облегченно переглянулись. Идиоты, кем они его считают? — И тебе стало легче?— Не сразу, — признал Джироламо. — По словам доктора, чтобы мне стало легче, я должен буду убить Дона Франческо.— Его светлый образ? — уточнил Зороастр.— Конечно, — сладко улыбнулся Джироламо.— Ага! — азартно включился в разговор Леонардо. — Когда его авторитет в твоих глазах пошатнется, ты перестанешь считать его утверждения непреложной истиной и пересмотришь свое отношение к матери!— Примерно так, — подмигнул Джироламо.— А!.. — начал Зороастр, но тут же подозрительно на него уставился. — И что ты сделал с доктором Феррарой?Похоже, его все-таки успели хорошо изучить.— С человеком, который чуть ли не прямым текстом предлагал мне предать Дона? — поднял брови Джироламо. — Я его простил.— А Дон Франческо? — напряженно спросил Леонардо.— Пути Дона неисповедимы, — развел руками Джироламо и перекрестился.