3 (1/1)

Андрес остался у Майлза. Первое время красавчик не выходил на улицу, но где-то через месяц, когда стало понятно, что солдаты Монро покинули Чикаго, потихоньку освоился. Он выполнял поручения, ходил за продуктами, помогал по бару. Мексиканец был шустрым, по-военному исполнительным и терпеливым. А еще, как показала жизнь, гордым. Несмотря на вызывающую красоту, он не искал сторонних связей и не соглашался на сомнительные предложения, хотя первое время женщины буквально вешались на него, а мужчины пытались купить близость. От таких предложений Андрес впадал в ярость. Мэтисону не приходилось вмешиваться, латинос мог поставить любого на место. И лишь один раз, в баре, вечером, когда сразу двое попытались скрутить красавчика за колонной, устроил такую трепку, что больше прецедентов не было, а половина Чикаго сообразила, что Андрес не просто наемный работник.Постепенно мексиканец раскрывался, и Майлз узнал, что он действительно не имел многочисленных любовных связей, как думалось изначально. Что его первый парень, с которым он служил у Монро, погиб в стычке, и это разбило Андресу сердце. Парень был уверен, что никогда больше ни с кем не станет встречаться. И целых два года не подпускал к себе никого. Что же случилось, когда он оказался наедине с Майлзом? Люди называют это химией, взаимным влечением. Но причина крылась не только во внезапно появившихся чувствах. Андрес увидел в Мэтисоне человека, который сможет поддержать, защитить. И то, чего он так боялся?— быть ?папашей?, на самом деле было необходимо Андресу. Красавчик был потерян, запуган, загнан. Он нуждался в моральной поддержке.Мексиканец смотрел на Майлза так, как смотрит собака на хозяина. Преданно, внимательно, с обожанием. Сам Мэтисон в лучшие годы не был уверен в себе так, как был в нем уверен Андрес, интуитивно считая его едва ли не супергероем. Жилось им вместе неплохо. Одно омрачало жизнь парня?— он очень скучал по своей семье, по родителям, которые остались в Филадельфии. Но возвращаться к ним было слишком опасно.Так прошло четыре месяца. Мэтисон настолько увлекся любовником, что в какой-то момент совершенно потерял бдительность. Он и сам не понял, как произошло, что однажды прохладным сентябрьским утром его бар окружили солдаты Монро. Отстреливаться было поздно.—?Они за мной пришли? —?прошептал побледневший Андрес, выглядывая в окно. Солдат было слишком много, все хорошо вооруженные, не только арбалетами, но и огнестрельным оружием. Они стояли плотным кольцом, целясь в окна. Майлза охватило горькое чувство вины. Подвел и себя, и Андреса.—?Нет, за мной. Я тоже военный преступник. Только опаснее тебя,?— Мэтисон опустил взгляд, ему было стыдно, что не оправдал ожидания.?— Ты искал укрытие, а попал в ловушку. В ловушку, которая предназначалась мне.Он достал арбалет и направился было к двери, как она распахнулась, и внутрь ввалилось несколько человек с пистолетами.—?Положи арбалет на пол и вытяни руки! Майлз, без глупостей. Иначе застрелим твоего мальчика.Силы были неравны, пришлось подчиниться. Андрес стоял растерянный, с тревогой глядя на солдат. Его держали под прицелом.—?Повернитесь к стене оба,?— новый приказ.Майлз снова подчинился. Он судорожно пытался понять, что же делать. И не знал. Он был совершенно беззащитен против толпы вооруженных до зубов людей. И будь он один, то попытался бы сбежать, но рядом стоял Андрес, и его могли убить в любой момент.—?Здравствуй,?— раздался знакомый голос, и Мэтисон вздрогнул. Не может быть… Басс. —?Так вот где ты прятался. Хозяин бара. Мелко. Для человека с таким-то размахом. А я скучал.Мэтисон медленно повернулся на голос, не опуская рук. Да, это был генерал Монро, собственной персоной.—?Зато я не скучал. Зачем пришел? —?зло ответил Майлз.—?Дело есть. Обсудим наедине, а мои солдаты пока посторожат твоего дружка. И охота тебе укрывать военных преступников… —?Басс произнес это, брезгливо морщась.?— Сам же знаешь, чем это грозит.Мэтисон молчал, стараясь не смотреть на Андреса. Он уже заранее знал, что даже если все обойдется, какие вопросы возникнут. От этого становилось совсем безрадостно. Майлз почувствовал острую ненависть к Монро. Зачем он явился? Зачем все разрушил?!—?Мне нечего с тобой обсуждать,?— сквозь зубы произнес Мэтисон, и в этот момент мимо него, склонив голову, со связанными за спиной руками, под конвоем, прошел Андрес.—?Почему нечего? Паренька я под суд заберу, конечно… А что касается тебя,?— Басс дождался, когда солдаты покинут комнату и продолжил:?— Возвращайся в семью.Генерал смотрел куда-то в пол, затем медленно поднял свои серо-голубые глаза. У Майлза замерло сердце. Сколько раз он уступал Монро, стоило ему просто посмотреть?— вот так? Продолжительно, как будто удивленно, проникая в самую душу. И все-таки с момента последней встречи что-то изменилось, в лице Басса появилось что-то неуловимо жуткое. И было совершенно непонятно, это Монро стал другим, или все дело в том, что Майлз разлюбил его?—?Мне некуда возвращаться, —?мрачно сообщил Мэтисон. Он скрестил руки на груди и, прислонившись к стене, уставился на генерала.—?Есть куда. Ко мне. Нам будет хорошо, как раньше, —?Монро не сводил глаз с бывшего любовника.—?Хорошо не будет, а как раньше?— тем более. Уходи, Басс. И, пожалуйста, если я для тебя хоть что-то значу, оставь Андреса в покое.—?Андреса? —?Монро подошел к открытому окну и посмотрел на улицу. —?То есть ты мне предлагаешь чтобы я простил военного преступника, так?—?Да. Это близкий мне человек.—?Насколько близкий? Ближе чем я? —?лицо генерала едва заметно менялось. Из спокойно-равнодушного оно превращалось в оскорбленное и злое.—?Ближе, —?Майлз отпираться не стал. Не спуская взгляда со своего собеседника, он гадал, чем же закончится их разговор. Ничем хорошим точно.—?Ближе, —?усмехнулся Басс и покачал головой, не скрывая досады. —?То есть то, что между нами было, это ничего не значит? Я тебя искал несколько лет, чтобы мы снова были вместе! Почему ты не хочешь?—?Потому что ты перестал быть тем, кем был раньше. Ты стал маньяком, убийцей, диктатором! Ты сошел с ума, Басс.—?А кто первый это начал? Я? —?Монро повернулся к Майлзу и подошел ближе.—?Я застрелил подонков, которые грабили и убивали беззащитных людей. Потому что в мире наступил хаос! Ни полиции, ни власти.—?Да, я помню,?— он охотно согласился,?— ты наводил порядок. А теперь навожу порядок я! Почему тебе это не нравится?—?Ты слишком жесток и сам не знаешь, чего хочешь.—?Если бы ты оказался на моем месте, то поступал бы также.—?Но я не на твоем месте. И я не вернусь. Пожалуйста, оставь меня в покое,?— Майлз уже начал уставать от этого разговора. Он и в страшном сне не мог представить себя рядом с Монро.—?То есть ты меня прогоняешь… —?Басс подошел совсем близко, не скрывая удивления, не веря в собственное фиаско.?— Но ты же сам, сам первый все начал! Неужели ты не помнишь?!—?Помню… —?Мэтисон усмехнулся.?— Я предложил, ты согласился. Сам хотел.—?Потому что мы семья!—?Тогда мы ею не были.—?Не важно. Но мы дали друг другу клятву. Майлз! —?Басс всплеснул руками.?— Я ведь доверился тебе… И ты делал что хотел.—?Ну да, еще расскажи, что я тебя насиловал каждый раз… —?саркастично заметил Мэтисон.—?Я не говорю, что мне не нравилось. Но я никому, никому бы не позволил, чтобы меня использовали, как девчонку,?— Басс поднял взгляд к потолку и покачал головой.?— Ты этого не ценишь. Тебе просто плевать. Нашел мне замену по щелчку пальцев. А ведь я и убийцей стал потому, что ты этого хотел. Разве нет?—?Конечно, во всем виноват я,?— Майлз говорил теперь медленно, с плохо скрываемым презрением.?— Басс, ты всегда был пассивным геем. И всегда был убийцей. Только сначала в тебе побеждала трусость. А потом, когда ты почувствовал вкус власти и безнаказанности, то съехал с катушек. Ты получаешь от убийств удовольствие, как получал удовольствие от того, что тебя трахают. И я не собираюсь к тебе возвращаться. Уходи.—?Тогда можешь попрощаться со своим Андресом… —?прошипел Монро, направляясь к двери.?— Раз так, я получу огромное удовольствие, что пристрелю твоего дружка.—?Ты его хочешь убить только потому, что я выбрал его, а не тебя, —?Майлз не спрашивал, он утверждал, понимая, что обиженный Басс будет мстить, давя на самые больные точки. А может, ради Андреса все-таки уступить? Сделать вид, что они ?семья?? Только после всего трахаться с Монро теперь казалось еще большим наказанием.—?Да, именно поэтому. Чтобы ты понял.—?Понял что? —?Майлз горько усмехнулся.?— Что я двадцать лет любил чудовище?—?Любил,?— генерал коснулся ручки двери,?— в прошедшем времени. Я убью Андреса. Расстреляю за дезертирство.—?Себя убей, Басс. Лучше убей себя.Майлз и сам не понял, зачем сказал так. Скорее, это был крик души. От мысли, что из-за него Андрес погибнет, становилось тошно. Он сейчас ненавидел себя, ненавидел Монро и желал ему смерти, так сильно, как не желал никому и никогда.—?Так хочешь, чтобы я умер? —?Монро покраснел.—?Да, я мечтаю, чтобы ты подох. Ты не вызываешь ничего, кроме омерзения. И не только у меня. Не заметил? —?Майзл внимательно следил за лицом бывшего любовника и, почувствовав, что бьет по больному, продолжил: —?У тебя в руках власть, и все равно тебя никто не любит.—?Мне это не нужно!—?Именно поэтому ты прошел сотни миль, чтобы вернуть меня. И если хоть один волосок упадет с головы Андреса… Лучше убей меня следом. Понял? Это тебе дешевле выйдет.Монро молча вышел из комнаты, а Мэтисон стоял как вкопанный. Он не знал, как поступить. Бар наводнен солдатами. Отбить Андреса? Это невозможно. Любая попытка вызволить только ухудшит ситуацию. Ждать? Майлз сжал руки в кулаки, но это не давало ничего, кроме ощущения бессилия.Однако не прошло и минуты, как раздался выстрел. От этого звука сердце рухнуло в бездну. Неужели все-таки убил?!Мэтисон распахнул дверь и выскочил, ожидая увидеть раненого или погибшего Андреса. Но посреди зала, раскинув руки, лежал Монро. Он не шевелился, и даже в полутьме было видно, что его глаза открыты, а под головой расползается лужа крови. Солдаты замерли, глядя на своего командира, не зная как реагировать. Возле колонны стоял связанный Андрес. Живой и невредимый.Майлз сбежал по лестнице вниз и приблизился к телу. Басс был мертв. В ладони он сжимал револьвер, а на его застывшем лице отпечаталось страдание. Мэтисон смотрел на испачканные в крови светлые волосы, на зияющую в виске дыру. Было жутко.Наконец, тягостное молчание прервал один из присутствующих:—?Застрелился…Майлз поднял взгляд на офицера, который рискнул заговорить. Тот помолчал, затем добавил, немного тише:—?Это потому, что вы его отвергли…Не вопрос, утверждение. Майлз отвел глаза в сторону. Он привык убивать, но доводить до суицида?— это страшнее. С другой стороны, у Басса был выбор. Кто виноват, что он решил покончить с собой?—?Дверь хлипкая, —?офицер говорил это совсем шепотом.?— Было слышно почти весь разговор. Мы все знаем кто вы… Не последний человек… Если республика останется без генерала, то начнется хаос.Майлз не сразу понял, к чему клонит офицер. Встать на место еще не остывшего Монро? Это казалось диким. С другой стороны, он много лет был правой рукой генерала. Один из создателей республики. Мэтисон оглядел присутствующих, затем нахмурился и скомандовал:—?Освободите Андреса!Офицер отреагировал незамедлительно: встал в стойку и, щелкнув каблуками, поднес руку к голове.—?Слушаюсь, генерал.Остальные последовали его примеру. Это было признание. Видя, что его распоряжения выполняются, Майлз удовлетворенно кивнул и добавил:—?Басса Монро похоронить. До Филадельфии его мы попросту не довезем, —?и, подойдя к Андресу, с которого уже сняли веревки произнес: — Пошли собираться.***—?Ты молчишь уже третий час,?— Майлз сидел на кровати, глядя на затихшего Андреса.—?Я не хочу с тобой ехать…—?Хочешь. Ты просто на меня обижен.—?Я думал, мы доверяем друг другу. А на самом деле, я не знал о тебе вообще ничего! Даже имени.Мэтисон сдавленно вздохнул. Надо было ехать в Филадельфию. Скоро рассвет, солдаты улеглись в баре, а он, вместо того, чтобы отдыхать, пытается спасти отношения. Конечно, мексиканец по-своему прав: он-то был предельно откровенен, а Майлз скрыл все, что только можно. И бесполезно говорить, что это было сделано ради общей безопасности. Все равно обидно.—?Просто прости меня.Андрес молчал.—?Ну что ты от меня хочешь?—?Ты меня дуришь.—?Нет.—?Да. Все, что я узнал о тебе, все твои секреты… Я узнал не потому, что ты мне открылся. А только из-за стечения обстоятельств. Так что… Езжай. Без меня.—?Я без тебя никуда не поеду. Не такое уж и счастье стать главой республики. А если я останусь один у руля, боюсь, в конечном итоге кончу, как Монро. Сойду с ума и застрелюсь.Майлз говорил об этом без тени кокетства. Как о факте, и Андрес уловил это.—?Как я узнаю, что ты мне доверяешь? Мне нужны доказательства.—?Доказательства? Ладно, —?Мэтисон достал из ящика банку с мазью и протянул Андресу. —?Я тебе доверяю.—?Что доверяешь?—?То самое. Я никогда не был снизу. Ты первый. Идет?—?Ты меня за это возненавидишь,?— прошептал пораженный Андрес.—?Если после этого останешься со мной, то вряд ли. Больше у меня нет козырей. Я дарю тебе последний.—?Хорошо… —?глаза мексиканца блеснули, и он поднялся навстречу любовнику. Майлз почувствовал себя неуютно, не думал он, что когда-либо кто-то его там коснется. В какой-то момент он даже почти что запаниковал, однако Андрес так нежно поцеловал его, что все сомнения исчезли.За окном брезжил рассвет, надо было спешить. Еще полчаса, час, и солдаты проснутся. Майлз приспустил брюки и опустился на колени, оперевшись грудью о кровать. Мексиканец обнял его сзади за пояс и нежно начал целовать в шею.—?Расслабься.—?Я пытаюсь.Мэтисон чувствовал, как горячий твердый член любовника прижимается к ягодицам, но поцелуи были настолько нежные и ласковые, что он невольно почувствовал возбуждение. Вымазанные в креме пальцы Андреса коснулись плотного колечка мышц. Надо было расслабиться, но получалось плохо. Майлз заранее знал, чем именно он пожертвует ради прощения и знал, что мексиканец не найдет в себе силы отказаться. Поэтому подготовился заранее. И все равно было некомфортно и страшно.—?Нагнись сильнее.Пришлось подчиниться. Скользкие пальцы проникли внутрь. Член снова стал опадать, но Андрес, будто чувствуя это, начал скользить по нему ладонью, вновь возбуждая.—?Не обращай внимания,?— прошептал Майлз. И буквально через минуту едва не вскрикнул от острой боли. Зная, что в здании прекрасная слышимость, Мэтисон сжал зубы, стараясь не стонать. Казалось, его разрывают на части.Андрес, видя напряжение любовника, замер, и начал покрывать поцелуями шею, помогая рукой снова возбудиться. Это дало результат. Тело постепенно привыкало. Мексиканец снова начал двигаться, и Майлз, чувствуя собственную беспомощность и открытость, вдруг испытал от этого странное удовольствие. Первые лучи солнца заглянули в окно, и Мэтисон больше всего боялся, что солдаты войдут в спальню и увидят его, стоящего на коленях, со спущенными до пола брюками, как он отдается своему любовнику. Они не должны их застать.Страх действовал возбуждающее. Он уже и сам вращал задницей, движения становились все жестче, но Майлз не сводил взгляда с двери. Андрес уже не целовал его. Вцепившись руками в бедра, он его трахал, увеличивая скорость, вдалбливаясь на всю длину, и, казалось, шлепки были слышны по всему Чикаго.Мэтисон опустил руку и начал помогать себе, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он скоро кончит. За дверью послышались шаги. Солдаты просыпались, еще пара минут, и кто-то обязательно постучится. А то и войдет, и тогда… Майлз сверлил взглядом дверь, за которой кто-то ходил. Ему оставалось молиться, но голова не соображала. Наконец, оргазм накрыл его, и одновременно с этим он почувствовал внутри себя горячую жидкость. Андрес кончал, не вынимая из него члена. Интересно он слишком увлекся, или это сделано нарочно?Майлз кончил на пол, но не успел отдышаться, как раздался стук в дверь. В комнате было уже светло.—?Подождите, я одеваюсь,?— прокричал Мэтисон и, как только Андрес отстранился, быстро натянул на себя брюки. —?Убери пока тут.Прошептав это, Майлз отправился в коридор, где его ждал офицер. Выслушав отчет и распорядившись, он вернулся обратно и с облегчением выдохнул. Не застукали. Андрес стоял, не шевелясь, кусая губы, растерянный. Кажется, ему было стыдно за то, что воспользовался ситуацией. Ну, а кто бы не воспользовался? Мэтисон понимающе улыбнулся.—?Тебе понравилось? —?мексиканец приблизился, не спуская глаз с пола.—?Собирайся, мой мальчик,?— вместо ответа он горячо поцеловал любовника,?— теперь мы будем жить в Филадельфии.