1 (1/1)

Горячее чикагское солнце раскалило улицы полуразрушенного города. Полуденная жара, казалось, делала воздух мутным, заставив спрятаться коренных обитателей. В домах тоже было душно, но только не Майлзу Мэтисону. В его владениях всегда было градусов на десять прохладнее. Старое здание пятизвездочного отеля с заколоченными окнами, которое служило когда-то и казино, и элитным рестораном, своими толстыми каменными стенами хорошо удерживало прохладуПрошло пятнадцать лет, как исчезло электричество, и с тех пор, по наблюдениям Майлза, мир катился в пропасть: Америка, его любимая Америка, которая, казалось, будет вечно, раскололась на куски, и во главе каждого образовавшегося ?королевства? стоял полупсих, а иногда и конченый псих, как Монро. Но для Мэтисона?— просто Басс… Вспоминать о нем всегда было больно. Друг детства… Не только друг. Майлз не любил воспоминаний, он ненавидел тысячный раз перебирать в голове то, что нельзя исправить, не хотел думать о тех, к кому не вернуться.Из-за этого проклятого отключения все перевернулось с ног на голову. А ему… Ему в конечном итоге досталась жилплощадь, стоимостью несколько миллионов долларов. Таких денег, конечно, у Майлза не было. Поэтому он заплатил иначе?— полусотней человеческих жизней. Кто это был? Глупцы, одичавшая шпана. Жестоко? Да. Но что поделать. Зато куш оказался что надо. Несколько ящиков виски, ром, водка… Это рай. Последний винный погреб Чикаго. За это он убил бы еще сто пятьдесят человек. Плевать. Можно пить, не выходя на улицу, под палящие лучи. Забыть про серую толпу безумцев, про развалины. И по вечерам, скорее ради развлечения, а не заработка, пускать в бар всякое быдло. Наливать разбодяженный самогон?— за доллар. Или?— стаканчик виски, за цену, несопоставимую с временами, когда существовало электричество. А были ли эти времена? Не сон ли это?Майлз сидел на первом этаже. Что здесь было раньше? В этом зале с мраморными полами? Уже и не вспомнить… А вот бар он устроил сам. Еще до того, как колонны оплели толстые зеленые лианы. Хорошая мебель теперь на вес золота. Мэтисон налил на дно стакана виски и сделал небольшой глоток. Что же за день сегодня? Даже местные алкаши не выламывали двери, требуя открыть бар на пару часов раньше, как это происходило в обычные дни. Видимо, до вечера никого и не будет. Слишком душно.Выйдя из-за стойки, Майлз плюхнулся в кожаное кресло и, вытянув ноги, задумался. Ему было уже сорок три года. Староват стал. Однако все системы еще работали, и тело желало близости. Вопрос с кем. Количество дам, мечтающих от него родить, уже достигало критической отметки. А ведь презервативы еще семь лет назад закончились. Маленьких орущих спиногрызов Майлз не переносил. Больших, правда тоже. Он вообще не собирался давать потомство. Оставались еще парни, только среди окружающей его толпы быдла и алкашни найти того, на которого хотя бы после стакана виски можно залезть, представлялось крупной проблемой. А руки… В мозолях уже руки-то. Майлз усмехнулся и сделал небольшой глоток. Голова приятно закружилась. От жары опьянение наступало куда быстрее. Он смотрел на стоящую на стойке бутылку, думая о том, как накануне отключения они с Бассом сидели в баре, обсуждая какую-то дичь, пьяные, увлеченные друг другом. Господи, как же давно это было… Как же так получилось, что все рухнуло?Его мысли прервал хлопок двери. Вот только посетителей не хватало. Мэтисон уже настроился было подремать в кресле, но нет, принесла же нелегкая. Он повернул голову и увидел забежавшего в зал паренька. Чернявого, совсем молодого. Кажется, это был латиноамериканец. Мексиканец? Аргентинец? Хорош… Парень, согнувшись, оперся руками в колени, переводя дух, затем выпрямился и оглянулся по сторонам. Мэтисон не шевелился и, затаив дыхание, его разглядывал.Мальчишка был красивым. Даже слишком. Черные выразительные глаза, длинные ресницы. Брови мученически приподняты, сдвинуты к переносице. Испуганный юный бог… Он настороженно обвел взглядом помещение, но его глаза еще не привыкли к темноте, и он просто не заметил хозяина бара, развалившегося в кресле. Решив, что никого нет, парень кинулся к стойке. Мэтисон уже было подумал, что посетитель собрался покуситься на одиноко стоящую бутылку, но тот ее даже не заметил. Нырнув за стойку, он сел на пол и уткнулся лицом в скрещенные руки.Майлз смотрел на затихшего парня, гадая, что же он сделал? Сбежал из армии? Украл что-то? Опасным он не выглядел. Но Мэтисон давно не делал выводы о людях, исходя из их внешнего вида. Страх заставлял делать жуткие вещи даже самых невинных. Видя, что гость так и замер, устроившись на мраморном полу, Майлз произнес:—?Как на улице, очень жарко?Паренек вздрогнул и повернулся всем корпусом в сторону голоса. На его лице отпечатался ужас. Между тем хозяин бара поднялся и, подойдя к стойке, плеснул себе виски. Затем, посмотрев еще раз на растерянного паренька, поднял стакан:—?Выпить хочешь?Гость уверенно кивнул и поднялся. Майлз смог рассмотреть его лучше. Он был совсем молоденьким. Даже легкая щетина не добавляла возраста. Одежда вся грязная, порвана. Мэтисон достал стакан, налил виски и протянул парню. —?Как тебя зовут?—?Андрес, —?беглец сделал глоток, поморщился, затем снова посмотрел на Майлза, с надеждой, как ребенок. От этого взгляда, слишком продолжительного, чересчур доверчивого и наивного стало как-то не по себе.—?От кого бегаешь? —?мужчина попытался спросить это нарочито грубо, чтобы у гостя не возникло иллюзии о возможной симпатии.—?От солдат Монро… —?прошептал Андрес и посмотрел в стакан.—?И что ты сделал?—?Я не могу сказать.—?Тогда я тебя сдам. Это же они там по улице носятся, тебя, красивого, ищут? Сейчас пойду их обрадую,?— Майлз сдвинулся с места, делая вид что направляется к входной двери. Увидев это, Андрес замотал головой:—?Нет, не надо, я скажу. Я дезертировал, сбежал из армии.Майлз усмехнулся:—?Надоело служить?—?Мне нравилось служить… Но так сложились обстоятельства.—?Так бывает,?— охотно согласился мужчина. Он вернулся обратно и облокотился о стойку, не сводя взгляда с незваного гостя,?— так хотелось служить, что аж сбежал.—?Меня домогались,?— невесело сообщил Андрес и отвернулся. Ему было стыдно.—?Ты мог доложить вышестоящему командованию. Что помешало?—?Отсутствие вышестоящего командира.—?Я не очень понял,?— мрачно произнес Майлз и скрестил на груди руки.—?Меня домогался сам генерал Монро. Я понимаю, как это звучит, понимаю, что вы мне не поверите. Но я врать не умею. Так что можете сдавать.Последнюю фразу Мэтисон пропустил мимо ушей.—?И что, он тебя лапал?—?До этого дело не дошло… Потому что когда я получил приказ прийти к нему в кабинет поздним вечером… Мне стало страшно, —?Андрес покачал головой. —?Мне предлагалось сопровождение в виде конвоя. Я решил сбежать. И ранил солдата.—?И все бегаешь?—?Я нашел место, где можно какое-то время переждать. Но меня сдали.—?А с чего ты решил, что Монро хотел от тебя именно близости? —?Майлз почувствовал жгучую ревность и злость, только еще не мог разобраться, к кому именно?— Бассу или пацану. Но от осознания общей ситуации становилось как-то брезгливо. —?Может, он хотел тебя поощрить за хорошую службу?—?Он к тому моменту уже поощрил меня за хорошую службу. Когда увидел на карауле, повысил до сержанта. Потом неоднократно со мной заговаривал. Сам! И пялился на меня таким взглядом… Липким, что ли. А после очередного повышения, ничем не обоснованного, вызвал к себе, на ночь глядя… Я же не дурак, понимал, что не за службу меня награждают.—?И почему ты отказался от близости? Не видишь себя с мужчиной?—?Почему, вижу, но не с Монро… —?Андрес покачал головой и сделал небольшой глоток виски.—?То есть ты не против близости с мужчиной,?— Майлз усмехнулся,?— так что тебя не устроило?—?Генерал Монро меня пугает. Его доброта слишком страшная. Он позарился на мою внешность, но я не единственный красивый парень в республике, замену найти не сложно, —?латинос поежился. —?Мне кажется, вызвать гнев Монро?— это билет на последнюю карусель с фанфарами. Уж лучше умереть в бою, как мужчина, чем быть съеденным любовником.—?Пошли наверх, там безопаснее,?— бросил Мэтисон и направился к лестнице. Логика Андреса ему была понятна, но на душе стало гадко. И когда Басс стал таким? Ревность и отвращение к бывшему любовнику травило душу. Да еще и этот латинос. Ведь действительно красивый…Мальчишка последовал за Майлзом. На втором этаже располагалась небольшая комната, с кроватью, шкафом, умывальником и полуприкрытыми ставнями, сквозь которые проливался полосками свет.Критично осмотрев гостя, Майлз достал набор своей чистой одежды и полотенце.—?Можешь пока у меня остаться. Приводи себя в порядок, помоешься, переоденешься, ляжешь спать на моей кровати. Отдохнешь, решим что дальше делать.Майлз вышел, решив не смущать паренька. На душе было паршиво. Он спустился снова на первый этаж. Пить не хотелось, ничего не хотелось. Значит, Басс пытался сойтись с этим красавчиком. Хорошо ему живется… А красавчик… Майлз бы и сам на него залез. Только он ему точно не даст. Зачем подставлять задницу человеку, который не просто в папаши годится, да еще и ничего из себя не представляет? Смешно. Майлз открыл двери бара и посмотрел на улицу. Средневековье. И как цивилизация могла так деградировать? Кажется, мир откатился лет на пятьсот назад. Проповедники всевозможных сект, шарлатаны, бандиты, проститутки. Все в одной куче.Его мысли прервал голос.—?Эй, мужик, ты тут пацана, латиноса не видел? —?это был солдат Монро. Майлз перевел взгляд на собеседника.—?Кого я тут только не видел… У меня вечерами бар переполнен.—?Нет, не вчера, сегодня.—?Сегодня бар начнет работать с закатом. Санитарный день.И, плюнув на пол, Майлз вернулся внутрь. Солдат пошел дальше, искать Андреса. Крепко Басс, видимо, обиделся. Хотя кто не обидится на его месте? Когда ты генерал, которого боятся тысячи людей, а хотят все девки… И потерпеть такое фиаско. Бедный Андрес, если попадется ему в лапы.Надо было готовиться к новому рабочему дню, чем Мэтисон и занялся. Смысл страдать по парню, которого первый раз видишь?Жара спадала. Уже перед самым открытием он поднялся на второй этаж. Андрес спал, растянувшись на кровати, обняв подушку. Слишком красивый, сонный. В голове возник навязчивый образ, как Майлз ложится сверху, проводит руками по ягодицам… Нет, не получится. Отоспится, отъестся и побежит дальше. Такие надолго не остаются у старых волков. И, стараясь выбросить из головы ненужные мысли, Мэтисон отправился открывать бар.Сегодня все было как обычно. Снова толпа алкашни. Народ пил, веселился, лапал проституток. Парочки зажимались за колоннами, и Майлз, которому всегда было плевать, почему-то сегодня отводил взгляд от этого зрелища. Оно раздражало. Было слишком отвратительным, слишком оскорбляющим само понимание не то что любви, а какого-либо чувства.Бар работал до поздней ночи. А под утро, как всегда, народ стал расползаться. Тех, кто заснул прямо у стойки, Майлз выпроваживал пинком под зад. В полутьме, освещенный свечами, бар казался филиалом ада?— не хватало только котлов и рогатых чертей.Когда последний пьянчуга был отправлен за порог, Мэтисон запер двери и, посмотрев на лестницу, плюхнулся в кресло. Зачем подыматься наверх? Там спит Андрес. Кровать одна, выгонять он гостя все равно не станет, а лечь рядом… Нет, Майлз не хотел мешать парню, даже намекать на возможность близости. Надо было подняться и потушить свечи, но Мэтисон лежал и лениво смотрел перед собой, надеясь, что скоро заснет. Черт с ними, со свечами. Он может себе позволить купить еще.—?Эй,?— разрезал тишину незнакомый голос, Майлз вздрогнул и проснулся. Перед ним стоял Андрес. Красивый, немного смешной?— одежда была ему великовата. —?Почему вы не подымаетесь?—?Так ты спишь же, —?Мэтисон потянулся и, не сводя глаз с гостя, закинул ногу на ногу.—?Я посплю в кресле, если надо. Идите в постель. Пожалуйста…Майлз подумал несколько секунд, затем молча встал, взял тяжелый кованый подсвечник и направился на второй этаж, лишь бросив на ходу:—?Если хочешь есть или пить - смотри за барной стойкой. Свечи потушишь.Ответа не последовало. Он поднялся по лестнице, поставил подсвечник на тумбу и начал раздеваться. Затем обмылся, думая о том, что за день очень устал. В какой момент подкрался Андрес, Мэтисон не понял. Только увидел, что парень стоит на пороге.—?Ты что здесь делаешь? —?Я бы хотел с вами поближе познакомиться… —?неуверенно произнес гость, не трогаясь с места. Казалось, он в любой момент был готов сорваться и убежать.—?Ну познакомься.Майлз тоже стоял, не шевелясь. Он не верил, что мальчишка так быстро запрыгнет к нему в койку. С чего бы? Внезапно воспылал чувствами? Или благодарностью? Мэтисон не исключал того, что он может планировать его убить. Хотя… Легче убить спящего.—?Я вам нравлюсь? —?прошептал Андрес и сделал пару шагов вперед.—?Пока не знаю,?— Майлз врал. В отблеске свечи парень напоминал красивого демона. Что-то нереальное было в чертах его заостренного скуластого лица. Полумифическое. Как только Андрес приблизился, мужчина обнял его и впился губами в его губы. Хорош. Сладкий. Гость отвечал, но удовольствие портила бьющаяся в голове мысль: а на самом ли деле он так хочет близости? Нет, все дело в страхе быть пойманным, это ведь очевидно. Мэтисон повлек парня на кровать за собой. Тот охотно подчинился, только в глазах, удивительно блестящих, была странная робость.—?Красивый… —?выдохнул Майлз и рывком расстегнул ему рубашку, обнажая грудь. Тот не сопротивлялся, его рука скользнула к паху мужчины. —?Если хочешь, начинай.Мэтисон приспустил брюки и сел на постель, а Андрес, скинув с себя всю одежду, опустился на пол, встал на колени и, устроившись между ног своего нового любовника, коснулся языком горячей головки. Это было восхитительно. Майлз смотрел как завороженный на идеальное лицо мальчишки, тот же, взяв член в руку, обхватил его губами. Рот Андреса был напряжен, щеки?— втянуты. Казалось, можно было кончить от одного только вида. Слишком потрясающе, слишком приятно.Майлз едва слышно застонал, а Андрес, поиграв немного с яичками партнера, выпустил изо рта член и снова коснулся языком головки. Это было особенно приятно. Андрес ласкал уздечку, затем грубовато облизывал ладонь и водил ею по возбужденному стволу, а после снова погружал его в рот. Он делал минет будто играючи, можно сказать даже профессионально. Стеснительность исчезла, ее сменила раскованность, и Майлз был готов поклясться, что такого восхитительного любовника у него еще не было. Никто не мог с ним сравниться. Иногда Андрес вбирал член по самое горло, пока головка не упиралась в гортань, а подбородок не касался яичек. Так он замирал на какое-то время, насколько хватало воздуха.Выпустив член изо рта и, вытерев слюну с подбородка, он произнес:—?Мне продолжать, или…—?Или, —?кивнул Майлз и, поднявшись, сбросил с себя остатки одежды. Он был настолько возбужден, что головка едва ли не касалась живота,?— у меня есть мазь, на основе жира. Уже и не думал, что понадобится.Андрес доверчиво кивнул и взобрался с ногами на постель. Он тоже был возбужден, но не настолько как Мэтисон.—?У вас нет никого постоянного? —?парень следил за каждым движением своего неожиданного любовника.—?А какая тебе разница? —?усмехнулся Майлз и, наконец, нащупав в полутьме банку, достал ее из выдвижного ящика.—?Простите.—?Нет никого. И непостоянного тоже.Мэтисон открыл крышку, и, погрузив в банку пальцы, с удовлетворением почувствовал жирную вязкость субстанции. —?Вы красивый.—?Не красивее прочих,?— усмехнулся мужчина.Он вернулся на постель и, ласково поцеловав Андреса, аккуратно повернул его к себе спиной. Тот послушно лег на живот, слегка приподняв задницу. Кажется, парень все-таки немного волновался. А может, Майлзу просто хотелось так думать? Он сел на колени и, смазав кремом себе член, с вожделением посмотрел на Андреса.Будто почувствовав продолжительный взгляд, латинос повернул голову и прошептал:—?Я вам нравлюсь?—?Нравишься,?— и Майлз коснулся пальцами ануса своего любовника, аккуратно смазывая. Не хотелось сделать ему больно. —?Ты слишком хорош собой.—?Красивые всем нравятся, как без этого… —?Андрес сказал об этом с какой-то едва заметной горечью, не укрывшейся от Мэтисона. Видимо, вспоминать о ситуации с Монро было не слишком приятно.Смазав между ягодицами, Майлз прижался к спине парня и стал покрывать поцелуями шею, слегка покусывая. Андрес тяжело задышал. Опираясь на локти, он привстал на четвереньки, как бы позволяя себя трогать, везде, где хочется. И Мэтисон, чувствуя податливость партнера, коснулся рукой его яичек, отчего тот тихо застонал. Поласкав их, он провел рукой по возбужденному стволу партнера и, убедившись, что Андрес готов, стал вводить в него член.Парень опустил голову, почти коснувшись ею простыни, однако руками себя не трогал, видимо, получая странное удовольствие от острой боли проникновения. Майлз старался быть максимально аккуратным. Когда он вошел полностью, а Андрес привык к неприятным ощущениям, Мэтисон начал аккуратно двигаться, не переставая целовать шею партнера. Латинос был восхитительным. Его запах сводил с ума. Аромат горячей кожи, нагретой солнцем.Постепенно движения становились жестче, и Майлз, дыша ртом, едва сдерживаясь, чтобы не стонать в голос, стал вбиваться в Андреса, который, схватив пальцами простыню, напряженный, стал подаваться навстречу любовнику. Мэтисон чувствовал, что парню нравится происходящее, что он похож на течную кошку. Это пьянило. Казалось, что такого не бывает. И все-таки это было.В ушах шумело, мужчина сжимал бедра Андреса до синяков, пока не почувствовал, как тот дернулся и застонал, в голос. Следом оргазм накрыл и Майлза. Он навалился сверху и, прикрыв глаза, укусил любовника за плечо. Он сделал это невольно, слишком увлекшись, чувствуя, как кончает внутрь.Отдышавшись, он вышел из Андреса и завалился на бок. Тот, не меняя позы, повернул к нему голову и устало улыбнулся. —?Прости, укусил…—?Ничего,?— парень опустил глаза, и в этот момент Майлз, не удержавшись, поцеловал его в губы. Продолжительно, искренне, нежно. Как давно никого не целовал. Впервые за долгие годы он чувствовал себя счастливым.