11 - пытки, гэнгбэнг, hurt/comfort (1/1)

Заставить вампира кашлять кровью нужно ещё постараться. В этом мире вообще мало вещей, которые могут причинить им какой-либо вред – даже Солнце их не убьёт. Тем более, если речь идёт об эконе, и не просто о каком угодно эконе – о потомке одного из древнейших вампиров на Земле, полулегендарного, почти что эфемерного, будто бы божества.Но у Гвардии были свои методы. Количество плюс грубая сила, помножить на наивную беспечность Рида, добавить травящий газ и огонь – и вот они здесь. В пыточной камере без окон и с единственной наглухо закрытой дверью, с голыми стенами и холодным бетонным полом; он, окружённый половиной дюжины бравых бойцов Привена, лежащий перед ними на боку, скрючившись от боли – и они, победоносно глядящие на него сверху вниз, насмехающиеся, пинающие его под дых, выбивающие из горящих лёгких воздух.– Так, что нам с ним делать?– МакКалламу уже доложили?– Нет, ещё нет, сейчас-– Нет, стой. – один из стражей – высокий, грузный, в пальто и берете – опустился перед Джонатаном на корточки и взял его за подбородок, заставляя вскрикнуть и поднять на него взгляд. Взгляд загнанного зверя. Пойманной добычи. – Пока он не в курсе, можем повеселиться с ним немного.Они даже его не привязывали. Зачем? он и так был ослаблен до невозможного, едва оставаясь в сознании; его тело тратило последние силы на борьбу с переломами и синяками, но новые появлялись слишком быстро.Его развернули и подмяли под себя, будто он был тряпичной куклой; лицо уткнулось в пол, его брюки с рывком стянули с задницы, оставляя висеть на бёдрах. Уплывающее сознание включило сирену тревоги, заставляя доктора встрепенуться и попытаться вырваться, но чужие руки (которые явно принадлежали не одному человеку) держали довольно крепко.– Не дёргайся, птичка.Поначалу, у него ещё были силы кричать. От боли, стыда, страха и ярости, но в основном от боли. Вместо смазки стражи просто плевали на собственный член, или на его дырку, и разрывали его изнутри, во всех смыслах.Кто-то кончал ему на спину или на живот – в зависимости от того, кто как захочет его взять, – а особо извращённые кончали внутрь, и Джонатан был им даже благодарен, ведь это означало, что следующий пойдёт легче. Немного, но легче.Он не знал, как долго это продолжалось, потеряв счёт и времени, и количеству, уплывающим сознанием выдёргивая ощущения засохшей спермы на коже. Он даже не знал, как надолго отключился, но следующим, что он почувствовал, были чужие держащие его руки, держащие мягко, уложив на тёплые колени, и такой знакомый голос…–… за то, что они сделали, клянусь, они заплатят! – Джеффри звучал взволнованно и яростно, гладя его по волосам. – Джонатан, ты здесь? Слышишь меня?Джонатан дёрнулся, окончательно сгоняя с себя оцепенение, и вырвался из чужих рук, отползая в угол камеры.– Эй, всё в порядке, это всего лишь я. – Джеффри поднял руки, но не спешил двигаться навстречу. – Тебе нужно в ванную, и отдохнуть, всё будет в порядке. Этих ублюдков ждёт самое суровое наказание, будь уверен.О чём это он? Какой “в порядке”?! Какое наказание?! Это кошмар, это был просто кошмар, кошмар наяву, потому что он чувствовал, как там всё горит, а запаса сил на регенерацию не хватает. Он не сразу понял, что на него снова надели брюки – скорее всего, это был Джеффри.– Они не имели права трогать тебя даже пальцем до моего прихода. Как они посмели?!.. Должно быть, эта сволочь Уолш всех подначил… Я давно боялся, что от него будут проблемы.О чём он, господи? Джонатан слышал знакомые слова, но не мог понять их значения, и ему хотелось закричать, чтобы Джеффри изъяснялся яснее, чтобы он нашёл его раньше, чтобы пришёл вовремя, чтобы спас его… но он был слишком слаб, и слова тонули в горле, подавленные всхлипами и потоком слёз. Разве вампиры могут плакать?..